Щербатовъ, т. Ш, стр. 355.
Тогда какъ таковыя дѣла въ областяхъ новгородскихъ происходили, князь Александръ (Михайловичъ) пребывалъ въ Твери, гдѣ вскорѣ новыя ему огорченія отъ неудовольствія на него тверскихъ бояръ учинились, которые и отъѣхали отъ него въ Москву къ великому князю Іоанну (Калитѣ). Лѣтописатели наши ни мало не повѣствуютъ о причинахъ сего неудовольствія, и трудно безъ всякихъ знаковъ поступка сего князя, -- его ли оправдать, или бояръ обвинить. Тако не въ утвержденіе, но токмо яко догадку нужную для связи дѣяній и проницанія тайныхъ причинъ дѣлъ, осмѣлюсь предложить, что долговременное пребываніе князя Александра во Псковѣ и оказуе-мая къ нему вѣрность отъ псковитянъ можетъ быть, склонила его и по пріѣздѣ въ Тверь взять многихъ псковскихъ бояръ съ собою и правленіе имъ препоручить; яко и точно обрѣтаемъ, что онъ учинилъ съ пріѣзжимъ къ нему нѣмцемъ Долѳмъ, который бояриномъ въ Твери былъ..., а не легко есть сыновьямъ отечества зрѣть пришлецовъ мѣста ихъ въ правленіи занимать, что, можетъ статься, и огорчило бояръ тверскихъ; ибо точно помянуто, что тверскіе бояре отъ него отъѣхали. Самый сей отъѣздъ боярокій требуетъ изъясненія, какимъ образомъ они могли покинуть своего природнаго князя и отъѣхать къ другому: хотя въ лѣтописцахъ я не обрѣтается изъясненія о семъ, но мню, что съ основаніемъ могу приложить ко изъясненію сего найденное о правѣ бояръ въ грамотѣ духовной в. к. Іоанна Даниловича {Иностр. коллегіи архивы No 2. Сей князь, чиня распредѣленіе о своихъ вотчинахъ, между прочимъ, пишетъ слѣдующее; "а что есть купилъ село въ Ростовѣ Богородичное, а далъ есть Борису Боркову, иже имать сыну моему которому служитися, да будетъ за нимъ; не иметъ ли служити,-- дѣтямъ моимъ село, а не ему".}, что тогда князья давали земли в помѣстья своимъ служителямъ, за которыя они обязаны были имъ служить, оставляя же сіи помѣстья, обязанность оставляли. Рѣдко кто въ неудовольствіи своемъ можетъ въ границахъ умѣренности остаться; тако и сіи бояре... чаятельно не оставили усугубить причинъ, которыя ихъ понудили оставить Тверь, а, можетъ статься, дабы выслужиться передъ великимъ княземъ, сказывали на князя Александра что противное князю Іоанну Даниловичу; по крайней мѣрѣ, изъ послѣдующаго его поступка то можно заключить.
|
Карамзинъ, т. IV, стр. 285.
Въ сіе время многіе бояре тверскіе, недовольные своимъ государемъ, переѣхали въ Москву съ семействами и слугами, что было тогда не безчестною измѣной, но дѣломъ весьма обыкновеннымъ. Произвольно вступая въ службу князя великаго или удѣльнаго, бояринъ всегда могъ оставить оную, возвративъ ему земли и села, отъ него полученныя (304). Вѣроятно, что Александръ, бывъ долгое время внѣ отчизны, возвратился туда съ новыми любимцами, коимъ старые вельможи завидовали: напримѣръ, мы знаемъ, что къ нему выѣхалъ изъ Курляндіи во Псковъ какой-то знаменитый нѣмецъ, именемъ Доль, и сдѣлался первостепеннымъ чиновникомъ двора его. Сіе могло быть достаточнымъ побужденіемъ для тверскихъ бояръ искать службы въ Москвѣ, гдѣ они, безъ сомнѣнія, не старались успокоить великаго князя въ разсужденіи мнимыхъ или дѣйствительныхъ замысловъ несчастнаго Александра Михайловича.
Прим. 304. Сія свобода бояръ доказывается слѣдующими мѣстами, находящимися въ духовной Іоанна Даниловича и договорной Дмитрія Ивановича... (см. ниже или Древн. Росс. Вивл., I, стр. 56 и 77): "1 ) далъ семь" и т. д. (та же цитата, что у Щербатова); я 2) а который бояринъ поѣдетъ изъ кормленья отъ тобе или ко мнѣ..." и т. д.
|