А. А. Мартынов Следствие модного воспитания Сказка Сатира русских поэтов первой половины XIX в.: Антология М., "Советская Россия", 1984. (Школьная б-ка). Один какой-то был чиновник, Майор или полковник,- Я, право, позабыл фамилию и чин, Довольно, если он природный дворянин, Зажиточный, богатый, По временам скупой, подчас и тороватый; Довольно, если он Имел пять тысяч душ да денег миллион. Чего же более?- Семейство небольшое: Он сам, жена да деток двое, Сынок и дочь, Которых без души отец и мать любили И редко отходили От милых деток прочь. При всем том был сынок шалун, а дочь Кокетка. Что делать? За детьми везде ли доглядишь, И, видя их вины, как милым не простишь? Уже их Роза, Василёчек (Так называлися их дочка и сыночек) Достигли тех цветущих лет, Когда в большой вступают свет. Уже Розалии ударило пятнадцать, А Васиньке семнадцать. Боярин говорит жене: "Как для тебя, мой друг, по мне Пора бы Васиньку во Францию отправить, Где мог бы глупость он на разум обменять; Для Розочки меж тем учителя нанять - Француза: время нам детей на ум наставить. Хотя вояж сынка в сей западный Эдем, Руководителя наем И дорогонько будут стоить, Что делать? должно же их счастие устроить, Не правда ли, душа моя?" - "На всё, мой свет, согласна я,- Сказала барыня.- Решительный родитель! По мне, хоть сей же час сын в путь, на двор учитель" Итак, с четверкой вороных С тремя лакеями, с баулой золотых, Срядив, как водится, и помоляся богу, Любезного сыпка отправили в дорогу. Меж тем, чтобы тоску и скуку разогнать, Для дочки начали наставника искать. Не знаю, долго ли сей поиск продолжался, Известно только то, что педагог сыскался, И не простой, Француз природный И хват собой, И видный, и дородный, Мужчина в двадцать лет, По имени Дорет. Когда сей выходец французской На сцене показался русской, Иль попросту сказать, вошел в боярский дом, Всё повернулося вверх дном. Старик, который не был сроду Охотник до затей, бранил нередко моду, На старости помолодел И, к изумленью всех, надел Фрак модного покроя. Жена его, седая Хлоя, Была как будто без ума; Что делала она, не знала н сама: То чепчик, то платок на плечах поправляла, То девок за худой везде убор ругала. Все люди пялили на выходца глаза. У Розы капала от радости слеза. Предание молчит о силе слов блестящих, Из уст Дорета исходящих, Не говорит о том, С каким весь дом, От барина до поваренка, От старика и до ребенка, Восторгом слушали его, Не понимая ничего. Хоть русской грамоты Дорет не знал ни слова, Но что за надобность была ему и знать? Ужели девушка не может понимать Француза молодого? Движенье губ и глаз Заменой языку не в первый служит раз, И потому Розета Могла ль не понимать Дорета? Притом же он Так нежно говорил, как древний Амфион. Сей способ обучать хорош,- я в том согласен; Но для девицы он опасен. По навыку в глаза молодчику смотреть, Захочет на него и больше поглядеть. Сказать короче и яснее: Он будет для нее на свете всех милее. Так и случилося. Розета не спала По нескольку ночей, не ела, не пила. Всё б это ничего, но вот беда какая. Вдруг няня Розина, вбегая Внезапно к господам, Кричит в беспамятстве: "О, срам! О, поруганье! Ахти, какое наказанье!" - "Что, няня? - в ужасе спросили господа,- Скажи скорей, что за беда?" - "Ах, баря! в нынешнюю ночь Проклятый бес-француз увез вить вашу дочь! - "Как?.." - барыня вскричала И в обморок упала. "Как?..- барин грозно заревел И сам от ярости на месте чуть сидел.- Эй, девки, спирт несите! Лакеи, сей же час за извергом бегите!" Все люди бросились по разным сторонам, Искали беглецов везде - и там и сям, Совались в разные дороги, Но тщетно забивали ноги: Кого искали, тех давно и след простыл. Напрасно барин слуг бранил За то, что не догнали; Куда с плутовкой плут ушли, ведь не сказали. К досаде сведали чрез месяц стороной, Что их учитель дорогой Далеко с барышней умчались И тайно обвенчались; Что новый богоданный зять Не так-то важные имеет род и знать, А именно: мосьё магистер Парижский был кухмистер. Услышав барыня весть эту, обмерла И в гневе волосы на голове рвала; А старый барин В досаде теребил поношенный парик И столько был свиреп и дик, Как на Мамаевом побоище татарин. Жаль бедного отца, несчастливую мать; Но если хорошо всё дело разобрать, Найдется, что они всему виною сами: Не обольщаться бы заморскими умами. Еще от первых слез не осушили взор, Как новая беда внезапно бряк на двор. Один старинный их приятель извещает, Что Васинька домком в Париже поживает. "Жена! - сказал старик,- твой сын разбогател, Уже и домик там свой собственный завел! Приятель пишет к нам, что Васинька влюбился И - коротко сказать - женился". - "На ком? Давно ли?" - вдруг спросили господа. Читают далее - вот здесь-то и беда - Что Вася их женат... ужель не на дворянке?.. Увы!.. на тамошней мещанке; Что их невестушка, по имени Лорель, Была известная парижская мамзель, Которая жила сперва у прокурора, Потом кухаркою у одного гравера. "Злодей!" - кричит, всплеснув руками,, госпожа. "Злодей! - ворчал отец,- зарезал без ножа!" "Ну,- люди, головой качая, говорили,- Зятек с невестушкой уху для бар сварили!" Французы! ваши повара Готовить кушанье большие мастера! 1832 ПРИМЕЧАНИЯ АВКСЕНТИЙ МАТВЕЕВИЧ МАРТЫНОВ (1787-1858) Сын сельского священника, он окончил в Петербурге духовную академию и служил чиновником в Комиссии духовных училищ и в Синоде. Писал басни, переложил стихами "Книгу Иова". Он принадлежал к противникам романтической школы, в частности Пушкина - есть сатиры Мартынова, направленные против великого поэта. В 1837 году выпустил сборник "Поэтические произведения", не замеченный критикой. Следствие модного воспитания. Эдем - рай. Хлоя - пастушка из романа греческого писателя Лонга (V в.) "Дафнис и Хлоя". Амфион (греч. миф.) - музыкант, своей игрой заставивший камни сложиться в стену вокруг города Фивы. Магистер - здесь: учитель.