Макаренко Антон Семёнович
Сила советского гуманизма

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Макаренко А. С. Педагогические сочинения: В 8-ми т. Т. 7
   М., "Педагогика", 1986.
   

Сила советского гуманизма

   Величественные пространства СССР окружены мраком фашистской злобы и первыми вспышками войны.
   Новое истребление человечества среди бела дня открыто готовится вокруг нас.
   Невиданное в истории мира совершилось: после многих десятилетий классовой борьбы, в конце кровавых путей раздробления, эксплуатации и войны вырос на равнинах некогда нищей и отсталой России сияющий великий социализм. Он создан героической борьбой замечательного поколения людей, гением их руководителей Ленина и Сталина.
   С каждым новым днем он все выше и выше вздымает к небу дворцы нового человеческого счастья, он поражает мир величавым спокойствием нового человеческого достоинства, новой культуры, нового искусства.
   Советская литература -- художественное отражение мысли этого нового человечества.
   Жизнь Советского Союза, каждое его деяние есть дело всего человечества, это дело в самых своих корнях насыщено глубочайшей уверенностью в своей правоте, это дело освобождения, дело гуманизма.
   И одна из величайших и прекрасных особенностей советской литературы -- постоянное, неиссякаемое звучание гуманизма, пленительная красота лучших человеческих стремлений, о которых на протяжении всей истории мечтали самые совершенные люди.
   В 1916 г., в самое мрачное время мировой бойни, Маяковский сказал:1
   
   И он,
   свободный,
   ору о ком я,
   человек --
   придет он,
   верьте мне,
   верьте!
   
   И он пришел -- человек!
   Гуманизм нашей литературы, развернувшийся перед всем миром в эпоху последних катастрофических схваток, когда-нибудь будет признан одним из самых поразительных явлений революции. В чем сила, в чем уверенность нашей великой гуманистической проповеди?
   Мы окружены буйным безумием агонизирующего империализма. Где-то там, в чащах дымящих труб Рура, на нищих полях Италии, в тесноте японских ограбленных городов, последние капиталисты истории жаждут войны. Они протягивают жадные руки во все стороны: к железу, к углю, к машинам, к нефти, к хлебу.
   В смертельном отчаянии конца каждый фашистский лагерь бредит о завоевании мира. И Гитлер, и Муссолини, и японские генералишки -- порождение этого общего бреда.
   Против этой мировой шайки сумасшедших мы подняли и высоко держим наши гуманистические знамена.
   В этом лишний раз сказывается наше историческое здоровье -- здоровье побеждающего молодого социализма.
   Присмотримся только к одной нашей литературной теме, к той теме, в которой особенно разительно нарисована пропасть между нами и ими.
   В советской литературе на страницах очень многих романов, повестей и рассказов проходит тема строительства и индустриализации. Заводские цехи -- вот те самые громады, те самые машины, краны, экскаваторы, которые на Западе встают в воображении писателя как символы подавления и истощения человечества, как представители жадного, бесчувственного и беспринципного Молоха, -- у нас возносятся, как храмы, овеянные радостной симпатией нового человека. Там от них рождается захватническая жадность, располагающаяся вширь энергия эксплуататоров, у нас от них родится только энергия побед над природой, возносящаяся вверх энергия общечеловеческого богатства. Там между машинами бродит закованный в нормы квалифицированный раб, у нас над ними стоит свободный хозяин -- человек. И так естественно: там машины и богатство родят войну, у нас от них исходит мысль о едином счастливом человечестве -- социалистический гуманизм.
   Гуманизм нашей литературы не заключен в скобки формальных пожеланий, он не литературная поза, он заключен в самих наших темах, в самом тоне писателя, в его социалистическом самочувствии. Социалистический реализм может с полным правом быть назван гуманистическим реализмом, ибо наш реализм построен на оптимистической убежденности, на мажоре всей нашей жизни и на предвидении освобождения человечества.
   И поэтому наш гуманизм читается в каждой нашей строчке и дополнительно между всеми строчками. О чем бы ни рассказывала наша литература, о "дне втором" нашего строительства, о будущей войне "на Востоке", об одноэтажной Америке, о жизни замечательных пионеров, о перевоспитании беспризорных, о любви, о ревности, о завоевании Северного полюса и о детстве Пушкина, с каждой страницы смотрит на читателя лицо свободного человечества, будущее лицо мира. И это лицо и его уверенная радость могущественнее и убедительнее оскаленных зубов фашизма! Знамя гуманизма -- это знамя не благостной мечты, это знамя непобедимой силы.
   И поэтому в нашем гуманизме совершенно не присутствует мысль о примирении, он не пахнет бездеятельным, словесным пацифизмом.
   И если вспыхнет война, наш гражданин и гражданин мира под знаменем гуманизма спокойно свернет шею любой фашистской гадине, под каким бы национальным флагом она ни бросилась на СССР. И эта победа будет самой гуманистической победой в истории. Она будет той победой, о которой мечтал Гейне:2
   
   В драке со скотами буду
   Драться я за человека,
   За исконное святое
   Человеческое право!
   

Комментарии

   ЦГАЛИ СССР, ф. 332, оп. 4, ед. хр. 113, вырезка из "Литературной газеты", 1937, 30 июня. В статье отразилась грозная атмосфера преддверия второй мировой войны, усиления агрессивности сил империализма и фашизма, опасности их нападения на СССР. В грядущей схватке со страной победившего социализма знаменем непобедимой силы станет социалистический гуманизм, воплотивший вековую мечту о свободном человеке и его достоинстве.
   1 Далее цитируется концовка поэмы В. Маяковского "Война и мир".
   2 В заключение приводятся стихотворные строки Г. Гейне из поэмы "Атта Троль" (в переводе Л. Пеньковского).
   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru