Ломброзо Чезаре
Гениальность и помешательство. Ц. Ломброзо

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Геніальность и помѣшательство. Ц. Ломброзо. Пер. съ 4 итальянскаго изд. К. Тетюшиновой. 3 изд. Ф. Павленкова. Спб., 1895 г. Въ издательскомъ дѣлѣ бываютъ факты, рѣшительно не поддающіеся объясненію. Кто могъ бы, напримѣръ, предсказать, что книга проф. Ломброзо въ теченіе десяти лѣтъ выдержитъ у насъ три изданія? Вяло и неопредѣленно поставленные тезисы, безконечная вереница фактовъ, ихъ подтверждающихъ, и болѣе чѣмъ скромные результаты всего изслѣдованія -- таково содержаніе книги; она какъ бы прямо приспособлена для того, чтобъ усыпить читателя, рискнувшаго послѣдовать за авторомъ, "съ холоднымъ спокойствіемъ" (какъ онъ самъ говоритъ) собирающимъ отовсюду нужные ему факты. Что сдѣлала для науки теорія Ломброзо -- это другой вопросъ, но мы рѣшительно отказываемся понять успѣхъ его книги среди большой публики. Присмотримся, однако, поближе къ этому ученому произведенію. Характеризовать методъ проф. Ломброзо мы не будемъ: читатель найдетъ такую характеристику въ статьѣ г. И. Д--ва, мысли котораго объ интересующей насъ книгѣ (см. Русск. Мысль, кн. VIII, стр. 1--17) мы только попытаемся дополнить.
   Для того, чтобы сравнивать два класса явленій, необходимо выяснить себѣ существенныя особенности каждаго изъ нихъ; несоблюденіе этого условія влечетъ за собою множество недоразумѣній. Во-первыхъ, въ поле сравненія, по произволу изслѣдователя, вводятся явленія, не имѣющія ничего общаго со сравниваемыми классами, и тогда становится возможнымъ доказать фактами что угодно. Во-вторыхъ, для проведенія параллели берутся вовсе не характерныя для данныхъ классовъ особенности. Въ-третьихъ, большое значеніе придается самымъ симптомамъ, а не производящимъ ихъ причинамъ; между тѣмъ, одни и тѣ же симптомы могутъ быть вызваны не сходными, а, напротивъ, различными свойствами сравниваемыхъ явленій. Но мы не окончили бы никогда, если бы стали перечислять всѣ слѣдствія коренной ошибки проф. Ломброзо: онъ сравниваетъ не геніальность и помѣшательство, а пеструю толпу выдающихся, по его мнѣнію, людей съ тѣми сумасшедшими, которыхъ онъ изучалъ въ психіатрическихъ клиникахъ. Останавливаться на этомъ подробнѣе мы не будемъ (въ статьѣ г. И. Д--ва и въ только что вышедшей по-русски книгѣ В. Гирша: Геніальность и вырожденіе читатель найдетъ разборъ сочиненія проф. Ломброзо съ этой именно точки зрѣнія); замѣтимъ только, что, благодаря такой неопредѣленности и такому смутному пониманію поставленныхъ себѣ задачъ, авторъ лишилъ свое изслѣдованіе въ цѣломъ почти всякаго научнаго значенія. Но, можетъ быть, такіе пріемы не помѣшали проф. Ломброзо придти къ какимъ-нибудь широкимъ выводамъ, заманчивымъ для обыкновеннаго читателя своею новизной и оригинальностью? Увы, резюме всей работы нашего автора сводится къ слѣдующимъ (болѣе чѣмъ скромнымъ) мыслямъ: "Въ физіологическомъ отношеніи между нормальнымъ состояніемъ геніальнаго человѣка и патологическимъ помѣшаннаго существуетъ не мало точекъ соприкосновенія. Между геніальными людьми встрѣчаются помѣшанные и между сумасшедшими -- геніи. Но было и есть множество геніальныхъ людей, у которыхъ нельзя отыскать ни малѣйшихъ признаковъ умопомѣшательства, за исключеніемъ нѣкоторыхъ ненормальностей въ сферѣ чувствительности". Поистинѣ, ради такихъ цѣнныхъ указаній не стоило предпринимать столь обширнаго и солиднаго изслѣдованія! Однако, кромѣ этихъ выводовъ, въ книгѣ проф. Ломброзо остаются еще факты, которые могутъ имѣть научное значеніе. Въ предисловіи къ четвертому изданію онъ самъ говоритъ: "На язвительныя насмѣшки и мелочныя придирки нашихъ противниковъ мы, по примѣру того оригинала, который для убѣжденія людей, отрицавшихъ движеніе, двигался въ ихъ присутствіи,-- отвѣтимъ лишь тѣмъ, что будемъ собирать новые факты и новыя доказательства въ пользу нашей теоріи. Что можетъ быть убѣдительнѣе фактовъ и кто станетъ отрицать ихъ? Развѣ одни только невѣжды, но торжеству ихъ скоро наступитъ конецъ". Посмотримъ же, каковы факты, собранные нашимъ ученымъ, и что они доказываютъ. Здѣсь мы, прежде всего, наталкиваемся на крайнюю недостовѣрность всего матеріала. Авторъ или совсѣмъ не сообщаетъ намъ, откуда почерпнулъ онъ свѣдѣнія о приводимыхъ имъ фактахъ, или дѣлаетъ это въ такой формѣ, что провѣрка ихъ почти невозможна. Между тѣмъ, многіе изъ нихъ вызываютъ по меньшей мѣрѣ недоумѣніе. Такъ, напримѣръ, на стр. 18 проф. Ломброзо въ доказательство чувствительности геніевъ безъ дальнихъ околичностей сообщаетъ намъ, что "живописецъ Франчіа умеръ отъ восхищенія, послѣ того, какъ увидѣлъ картину Рафаэля". На той же страницѣ читаемъ: "Амперъ до такой степени живо чувствовалъ красоты природы, что едва (?) не умеръ отъ счастья, очутившись на берегу женевскаго озера". Далѣе (на стр. 21) намъ сообщаютъ, что "Сантени сошелъ съ ума отъ радости, найдя эпитетъ, который тщетно пріискивалъ долгое время", а "Сеубуна, арабскій грамматикъ, умеръ съ горя оттого, что съ его мнѣніемъ относительно какого-то грамматическаго правила не согласился калифъ Гарунъ-аль-Рапіидъ", Просматривая стр. 22, узнаемъ еще слѣдующіе поучительные факты: "О Ньютонѣ разсказываютъ, что однажды онъ сталъ набивать себѣ трубку пальцемъ своей племянницы, и что когда ему случалось уходить изъ комнаты, чтобы принести какую-нибудь вещь, онъ всегда (!) возвращался, не захвативъ ея. О Тюшерелѣ говорятъ, что онъ одинъ разъ забылъ даже, какъ его зовутъ". О Шопенгауэрѣ среди другихъ любопытныхъ извѣстій сообщается на стр. 73 слѣдующее: "Однажды его служанка видѣла во снѣ, что вытираетъ чернильное пятно, а на утро онъ дѣйствительно пролилъ чернила, и вотъ великій философъ дѣлаетъ изъ этого такой выводъ: "все происходящее происходитъ въ силу необходимости". На основаніи такой странной логики впослѣдствіи была построена имъ замѣчательная по своей глубинѣ система".
   Такихъ извѣстій проф. Ломброзо собралъ въ своей книгѣ съ трудолюбіемъ, достойнымъ лучшей задачи, сотни (если не тысячи), и почти всѣ они стоятъ другъ друга. Помимо недостовѣрности подобныхъ сообщеній, они часто вовсе не доказываютъ тѣхъ положеній, ради подтвержденія которыхъ приводятся. Иногда кажется, что не авторъ выбираетъ нужные ему факты, а они сами назойливо лѣзутъ на страницы ученой книги и являются подчасъ вовсе не на мѣстѣ. Приведемъ нѣсколько примѣровъ. "Многіе изъ великихъ мыслителей,-- говоритъ проф. Ломброзо,-- подвержены, подобно помѣшаннымъ, судорожнымъ сокращеніямъ мускуловъ и отличаются рѣзкими, такъ называемыми "хореическими" тѣлодвиженіями". Для подтвержденія этой мысли разсказывается тутъ же, что "Бюффонъ, погруженный въ свои размышленія, забрался однажды на колокольню и спустился оттуда по веревкѣ совершенно безсознательно, какъ будто въ припадкѣ сомнамбулизма" (стр. 9). На стр. 10--11 проф. Ломброзо хочетъ доказать, что "не рѣдки случаи, когда, вслѣдствіе тѣхъ же причинъ, которыя такъ часто вызываютъ сумасшествіе, т.-е. вслѣдствіе болѣзней и поврежденій головы, самые обыкновенные люди превращаются въ геніальныхъ". Для обоснованія этой мысли сообщается, между прочимъ, что "нѣсколько лѣтъ тому назадъ одинъ кретинъ изъ Савойи, укушенный бѣшеною собакой, сдѣлался совершенно разумнымъ человѣкомъ въ послѣдніе дни своей жизни". На стр. 15 высказано слѣдующее (не вполнѣ ясное) положеніе: "Замѣчено, что почти всегда великія созданія мыслителей получаютъ окончательную форму или, по крайней мѣрѣ, выясняются подъ вліяніемъ какого-нибудь спеціальнаго ощущенія". Для доказательства приводятся, между прочимъ, слѣдующія сообщенія, окончательно затемняющія мысль автора: "Факты доказываютъ, что всѣ великія открытія были сдѣланы подъ вліяніемъ (?) органовъ чувствъ, какъ это подтверждаетъ и Молешоттъ. Нѣсколько лягушекъ, изъ которыхъ предполагалось приготовить цѣлебный отваръ для жены Гальвани, послужили къ открытію гальванизма". И далѣе: "Богартъ нашелъ типы для своихъ каррикатуръ въ тавернѣ, послѣ того какъ одинъ пьяница разбилъ тамъ ему носъ въ дракѣ". На стр. 46 проф. Ломброзо говоритъ: "Далѣе, большинство геніальныхъ людей не передаетъ своихъ качествъ потомкамъ еще и потому, что остаются бездѣтными, вслѣдствіе вырожденія. Въ примѣчаніи къ этому мѣсту читаемъ: "Шопенгауэръ, Декартъ, Лейбницъ, Мальбраншъ, Контъ, Кантъ, Спиноза, Мике ль-Анджело, Ньютонъ, Фосколо, Альфіери, Лассаль, Гоголь, Лермонтовъ, Тургеневъ остались холостыми" (значитъ ли это, что всѣ они не имѣли дѣтей?), "а изъ женатыхъ многіе великіе люди были несчастны въ супружествѣ, напримѣръ, Сократъ, Шекспиръ, Данте, Байронъ, Пушкинъ и др.".
   Наконецъ, въ разбираемой книгѣ попадаются "факты", прямо созданные воображеніемъ ея ученаго автора. Такъ, напримѣръ, въ двухъ мѣстахъ (стр. 163 и 174) и по разнымъ поводамъ онъ негодуетъ на Свифта за то, что тотъ, "считаясь демагогомъ, предлагаетъ простолюдинамъ отдавать своихъ дѣтей на убой для приготовленія изъ ихъ мяса лакомыхъ блюдъ аристократамъ". Оказывается, что одно изъ поразительнѣйшихъ созданій великаго англійскаго памфлетиста ("А modest proposal for utilising the childem of poor people in Irland") нашъ ученый изслѣдователь принялъ "въ серьезъ" и на основаніи этого "факта" дѣлаетъ, по обыкновенію, свои глубокія заключенія. Вообще Свифту въ книгѣ Ломброзо повезло: среди многихъ нелѣпостей, о немъ сообщаемыхъ, мы съ удивленіемъ узнаемъ, что Свифтъ часто мѣнялъ свои профессіи и спеціальности; такъ, "кромѣ сатиръ, писалъ еще о мануфактурахъ въ Ирландіи, занимался теологіей, политикой и составилъ историческій очеркъ царствованія королевы Анны" (стр. 165--166). Не безъ труда сообразили мы, о какихъ "мануфактурахъ" писалъ Свифтъ. Оказывается, что рѣчь идетъ объ его политическомъ памфлетѣ противъ запретительныхъ пошлинъ, наложенныхъ въ 1699 г. англійскимъ парламентомъ на ирландскія шерстяныя матеріи! Впрочемъ, можетъ быть даже авторъ говоритъ здѣсь о знаменитыхъ Письмахъ суконщика, направленныхъ Свифтомъ противъ монеты Куда. Этихъ примѣровъ достаточно, чтобы составить себѣ понятіе о "фактахъ", собранныхъ проф. Ломброзо. Прежде чѣмъ кончить рецензію, намъ хочется сдѣлать еще одно замѣчаніе. Какъ мы видѣли, въ разбираемой книгѣ этотъ ученый приходитъ къ довольно скромнымъ и безвреднымъ выводамъ. Онъ отнюдь не отождествляетъ здѣсь геніальности и помѣшательства, такъ что Шарль Ришэ, одинъ изъ сторонниковъ его идеи, имѣлъ въ свое время полное право сказать: "Ломброзо никогда не ставилъ на одну линію генія и помѣшаннаго. Онъ неповиненъ въ этой колоссальной глупости и имѣетъ полное право возмущаться тѣми, кто приписываетъ ему подобное утвержденіе". Однако... однако, проф. Ломброзо, видимо, недоволенъ своими скромными выводами. Раньше онъ утверждалъ (см. выше), что "было и есть множество геніальныхъ людей, у которыхъ нельзя отыскать ни малѣйшихъ признаковъ умопомѣшательства". Теперь же онъ, по увѣренію г. Гирша (цитированная книга, стр. 66), провозглашаетъ буквально слѣдующее: "Если у истинно геніальныхъ натуръ нѣтъ признаковъ ненормальнаго расположенія, то это просто заблужденіе; въ такихъ случаяхъ либо вовсе не искали аномалій, либо имѣли дѣло съ недостаточными доказательствами". Какъ будто похоже на то, что проф. Ломброзо мало-по-малу приближается къ той "колоссальной глупости", о которой говоритъ одинъ изъ его горячихъ почитателей.

"Русская Мысль", кн.X, 1895

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru