ГОЛУБЧИКИ РАЗСКАЗЫ съ рисунками художника А. И. Лебедева.
Премія къ журналу "Осколки" за 1889 годъ.
С.-ПЕТЕРБУРГЪ. Типо-Литографія Р. Голике, Троицкая улица, No 18 1889.
ПРИКАЗЧИКЪ НАНИМАЕТСЯ.
Хозяинъ, купецъ Клементьевъ еще спалъ, а ужь пришедшій къ нему наниматься приказчикъ сидѣлъ въ кухнѣ и спрашивалъ кухарку:
-- Пироги-то для приказчиковъ у васъ часто бываютъ?
-- Каждое воскресенье и каждый праздникъ. Нѣтъ, у насъ харчи хорошіе. Насчетъ этого не бойся.
-- А въ остальные дни щи и каша?
-- Понятно, что ужь приказчицкая ѣда. Да и самъ у насъ до разносоловъ-то не особенно охочъ. Вотъ сама, такъ та норовитъ либо драчену, либо пирогъ съ яблоками.
-- Насчетъ масла къ кашѣ не сквалыжничаютъ?
-- Нѣтъ, у насъ масла лей сколько хочешь. Живутъ жирно. Одно вотъ -- насчетъ бани онъ строгъ. Не любитъ, коли ежели кто часто...
-- Да вѣдь это коли ежели кто, вмѣсто бани-то, къ своей присушкѣ бѣгаетъ, а я человѣкъ женатый.
-- Все равно не любитъ и завсегда ругается. Есть у насъ положеніе въ двѣ недѣли разъ, а больше -- не любитъ.
-- Ну, въ двѣ недѣли разъ, такъ это съ хлѣбомъ ѣсть такое житье. Мнѣ больше и не надо.
-- У насъ есть молодецъ Арсеній, такъ тотъ норовитъ два раза въ недѣлю въ баню.
-- Ну, это баловство, мы этого не ожидаемъ. Вѣдь изъ лавки обѣдать домой не ходятъ?
-- Не ходятъ. Прежде ходили попарно, да начали шалить, выпивать заходить по дорогѣ, такъ теперь мальчики въ судкахъ въ лавку носятъ. Тамъ молодцы и обѣдаютъ. По воскресеньямъ и по праздникамъ дома обѣдаютъ и ужь въ одиннадцать часовъ, а потомъ, похлебавши -- въ лавку...
-- Ну, ужь по воскресеньямъ это порядокъ извѣстный.
-- Нѣтъ, у насъ прежде по воскресеньямъ съ утра торговали, а случился пожаръ въ прошломъ году во время обѣдни, въ верхней лавкѣ -- ну, онъ и забастовалъ послѣ этого по праздникамъ во время обѣденъ торговать. Сонъ ему какой-то, видишь ли ты, былъ, что, молъ, этотъ пожаръ за грѣхи тебѣ, зачѣмъ по праздникамъ во время обѣденъ торгуешь.
-- И много сгорѣло?
-- Нѣтъ, немного. Успѣли потушить. Приказчики сказывали, что даже барышъ отъ пожара-то былъ, потому -- застраховано было, а все-таки онъ забастовалъ по праздникамъ во время обѣденъ торговать.
-- Завтракъ. Когда блины, когда аладьи... Винегретъ даемъ. Вернувшись изъ лавки -- ужинъ.
-- Щи и каша?
-- Щи и каша, горохъ. Когда каша гречна, когда каша пшенна, ино каша ячна.
-- Насчетъ свѣчей по вечерамъ не ругается?
-- Не любитъ, кто изъ приказчиковъ по ночамъ долго со свѣчкой или съ лампой сидитъ. Придетъ и потушитъ. Не любитъ, кто и денегъ проситъ у него въ непоказанное время.
-- Ну, ужь это порядокъ извѣстный. Всѣ они не любятъ. Всѣ хозяева на одинъ покрой.
-- Нѣтъ, онъ у насъ особенный. Онъ не любитъ, коли ежели кто и въ первое число денегъ на руки проситъ. "Куда, говоритъ, тебѣ? У меня цѣлѣе".
-- Какъ же на сапоги-то? Вѣдь на сапоги требуется.
"Пришли, говоритъ, сапожника, я самъ ему заплачу". Расчетъ у него передъ Рождествомъ да передъ Пасхой, или коли ежели кто въ деревню ѣдетъ.
Въ кухню вышла горничная и сказала:
-- Всталъ. Богу молится.
-- Поздненько онъ у васъ поднимается, проговорилъ приказчикъ.-- Вѣдь ужь девять часовъ утра.
-- На именинахъ вчера долго просидѣлъ, а то онъ у насъ рано встаетъ.
-- Доложите, миленькая, что, молъ, приказчикъ... наниматься.
-- А вотъ отмолится, такъ скажу
Приказчика позвали. Хозяинъ, приземистый купецъ, сидѣлъ у себя въ столовой въ халатѣ и пилъ чай. Тутъ же помѣщались хозяйка и дѣти. Приказчикъ вошелъ, отыскалъ въ углу образъ, помолился, поклонился хозяину и хозяйкѣ и сказалъ: "здравствуйте".
-- У кого и по какой части прежде служилъ? спросилъ хозяинъ.
-- Служилъ по суровской части у Анисима Акимыча Глоткина, можетъ-быть изволите знать, а только я и по готовому платью имѣю понятія, потому у Кузовлева въ мальчикахъ жилъ, а у него была лавка готоваго платья.
-- Знаю и Глоткина, знаю и Кузовлева. За что Глоткинъ-то тебя прогналъ?
-- Ни, Боже мой... Анисимъ Акимычъ и по сейчасъ обо мнѣ ничего худого, кромѣ хорошаго, а только я въ деревню уѣхалъ, вернулся, а у нихъ на моемъ мѣстѣ ужь молодецъ изъ своихъ мальчиковъ, подросточекъ. Сами знаете, экономію люди соблюдаютъ, подросточки-то доморощенные дешевле.
Хозяинъ пристально посмотрѣлъ на приказчика и произнесъ:
-- А мнѣ сдается, что тебя протурили за то, что зналъ, гдѣ что плохо лежитъ.
-- Видитъ Богъ, нѣтъ-съ... Икону сниму.
-- Ну, ну, ну... Не божись. Всѣ вы хороши. Увижусь съ Глоткинымъ, такъ спрошу его, и ежели что, такъ ужь ты такъ и знай, что сейчасъ по шеѣ. Хмельнымъ занимаешься?
-- Любимовскій. Алексѣй вашъ меня знаетъ. Мой братъ жену бралъ изъ ихъ деревни, они сорокъ верстъ отъ насъ.
-- Какой деревни?
-- Села Кукуевскаго.
-- Знаю. Самая воровская деревня. Всѣ воры и мошенники изъ Кукуевскаго.
-- Что вы! Помилуйте... сконфузился приказчикъ.
-- Да ужь знаю я, знаю. Самъ я отъ Кукуевскаго въ семидесяти верстахъ. Мы родомъ-то отъ Спаса Нерукотвореннаго. Спасское есть.
-- Бывалъ я въ Спасскомъ.
-- Кто тамъ не бывалъ! Ярмарка... Такъ вотъ, коли хочешь служить -- поступай. Супротивъ другихъ жалованьемъ не обижу. До Рождества у меня промаячишь, тамъ и скажу тебѣ цѣну твою.
-- Я бы хотѣлъ лучше впередъ насчетъ жалованья уговориться, заикнулся приказчикъ.
-- Такихъ у меня порядковъ нѣтъ. Ты поживи -- потомъ я тебѣ и скажу, чего ты стоить будешь.
-- Въ деревню мало посылать. Я женатъ, у меня въ деревнѣ жена и двое дѣтей.
-- На деревню давать буду, когда понадобится. Такъ вотъ...
-- Обижать крѣпко не будете, такъ я согласенъ.
-- Зачѣмъ обижать... Ну, такъ переѣзжай. Да отъ работы не отказываться, что велятъ -- дѣлай. Вотъ мы теперь будемъ капусту рубить для дома -- такъ ужь это дѣло приказчицкое. По дому что потребуется -- тоже... Къ хозяйкѣ быть почтительнымъ. Кухарку и горничную не трогать.
-- Я женатый человѣкъ.
-- Знаю я васъ, женатыхъ-то! Народъ тоже... Къ женѣ-то вѣдь въ два года разъ на побывку ѣздишь.
-- Это вы дѣйствительно, а только... Будьте покойны.
Приказчикъ сконфузился.
-- Такъ согласенъ?
-- Согласенъ-съ.
-- Ну, такъ приходи сегодня вечеромъ.
Приказчикъ поклонился и задомъ вышелъ изъ столовой.