Тотъ недоумѣваетъ. Молодецъ повторяетъ свой вопросъ.
-- Какой духоборецъ?-- задаетъ въ свою очередь вопросъ швейцаръ.
-- Да вотъ, что съ духами-то этими самыми и съ чертями... Изъ аглицкихъ столовѣровъ онъ.
-- Ахъ, мистеръ Слэдъ! Здѣсь, здѣсь.
-- Ну, такъ хозяинъ приказалъ, чтобъ звать его завтра къ себѣ на чашку чаю. Только чтобъ со всей требухой и банками, гдѣ у него духи понасажены... Почемъ онъ ходитъ по домамъ-то? Столы у насъ свои есть. Верти сколько хочешь... Домоваго не потребуется, чтобъ везти.
-- Да беретъ, съ кого какъ...
-- Съ кого какъ!.. Ты тѣнь-то не наводи, а говори толкомъ! Нашъ хозяинъ хоть и именитый купецъ, а дорого не дастъ, потому привыкъ копѣйку къ копѣйкѣ гвоздемъ приколачивать. Брюхомъ этотъ англичанинъ у насъ можетъ вынести сколько хочетъ. У насъ для гостей ужинъ сытный и водки пей въ волю. Пару красненькихъ довольно будетъ?
-- А ужъ это надо будетъ у него у самаго спросить. Подымись на верхъ.
Опять та-же исторія, что и внизу у швейцара. Горничная не можетъ понять, про кого у нея спрашиваютъ.
-- Да вотъ что съ того свѣта покойниковъ-то грамотныхъ къ себѣ подъ столъ вызываетъ,-- поясняетъ молодецъ.
-- Ахъ, это вы про англичанина Слэда? Есть, есть такой... Вонъ тотъ корридорный вамъ укажетъ.
Горничная продолжаетъ путь.
-- Умница, а, умница, на пару словъ!-- кричитъ ей вслѣдъ молодецъ, и остановивъ ее, спрашиваетъ:-- А правда, что онъ, какъ столъ вертѣть начнетъ, сейчасъ всю дамскую націю, что около сидятъ, за голыя колѣнки хватаетъ?
-- Нѣтъ-съ, они даже очень учливы изъ себя и все въ задумчивости и даже совсѣмъ на нашу сестру никакого вниманія не обращаетъ,-- отвѣчаетъ горничная.
-- То-то. А то у насъ на Калашниковой пристани народъ сердитый и во хмѣлю буйный: какъ что, ежели на счетъ ихъ женъ покушеніе -- сейчасъ въ ухо и всѣ позвонки обломаютъ. Мерси вамъ...
Молодецъ раскланялся передъ горничной и закричалъ: "корридорный! корридорный!".
-- Чего орешь!-- откликается, выходя изъ номера, корридорный служитель.
-- Не ору, а за дѣломъ пришелъ. Вольно вамъ зеньки-то свои заспать на господскихъ кроватяхъ. Вотъ что, землякъ: ты ярославскій будешь?
-- Нѣтъ, тверской.
-- Ну, и чудесно? А мы ярославскіе, Углицкаго уѣзда. Скажи пожалуста, говорятъ, тутъ у васъ англичанинъ объявился, что съ нечистой силой знакомъ?
-- Есть. Мистеръ Слэдъ прозывается. Спиритъ.
-- Ну, вотъ его-то намъ и надо съ потрохами вмѣстѣ. Вотъ, видишь-ли, мы съ Калашниковой пристани и хозяинъ у насъ ту жилу тянетъ, чтобъ модѣ подражать, ну, а теперь такой скусъ въ графскихъ домахъ показался, чтобъ вашего англичанина смотрѣть. Изъ-за этой-то моды хозяинъ меня и прислалъ сюда. Тоже хочетъ его попоить и покормить и чтобъ столоверченіе!... Понялъ?
-- Еще-бы не понять! На сеансъ его пришелъ просить.
-- Какой сеансъ! Никаго сеанса у насъ не будетъ, а просто соберутся хозяйскіе зятья на кормешку съ пьянствомъ и чтобъ этого вашего англичанина посмотрѣть. Вѣдь, онъ у васъ, говорятъ, всякаго человѣка на воздусяхъ вмѣстѣ со стуломъ подымаетъ.
-- Вѣрно. Меня подымалъ. Дивомъ, братецъ ты мой, надо дивоваться!-- восторгается корридорный.
-- Ну, вотъ. А хозяинъ у насъ восемь пудовъ два фунта вѣсомъ. На обыкновенной линейкѣ его и извощикъ не везетъ. Такого грузнаго купца поискать, да поискать. Страхъ какъ здоровъ. Въ банѣ ему ежели одинъ парильщикъ, то ни въ жизнь шкуры не протретъ, а завсегда двое надъ нимъ мочалкой орудуютъ. Такъ вотъ нашъ хозяинъ и говоритъ: "ежели, говоритъ, онъ меня одной ногой на воздусяхъ подыметъ, тогда за такое чудо я въ него въ туже минуту увѣрую". Такъ вотъ англичанина мнѣ этого самого видѣть нужно, чтобъ на чашку чаю...
-- Можно. Пойдемъ, я тебя къ нему сведу.
Молодецъ, видимо, робѣетъ, однако, идетъ за корридорнымъ.
-- А безъ опаски можно идти? Черти-то, эти самые, можетъ, на волѣ у него по комнатѣ скачутъ?
-- Никакихъ у него чертей нѣтъ, а только сказываютъ, что духи ему помогаютъ,-- поясняетъ корридорный.
-- Ну, что духъ, что чортъ -- одна сила! Зеленыя у нихъ хари у духовъ-то?
-- Духовъ не видать, а только запахъ легкій, какъ-бы креозотомъ, вотъ что зубы полощатъ...
-- Ну, ладно. Только ты первый входи въ комнату, а я за тобой...
-- Ты подожди въ корридорѣ, а я пойду и спрошу. Еще дома-ли онъ!
Корридорный входитъ въ комнату, а молодецъ, оставшись одинъ, опять крестится и творитъ молитву. Черезъ нѣсколько времени корридорный выходитъ.
-- Дома его нѣтъ, говоритъ онъ.-- Да на этой недѣлѣ ему и не слободно. Всѣ вечера у него заняты.
Молодецъ чешетъ затылокъ.
-- Скажи на милость! Вотъ незадача-то! А хозяинъ такъ полагалъ, чтобъ завтра этого англичанина кормить, а на утро послѣ него домъ святить, потому ужъ у насъ и попъ на молебенъ приглашенъ. Ну, дѣлать нечего. Прощенья просимъ, землякъ!-- заканчиваетъ онъ и сходитъ внизъ по лѣстницѣ.