С.-ПЕТЕРБУРГЪ. Типографія д-ра М. А. Хана, Поварской пер., д. No 2, 1879.
ВЪ МОРОЗЫ.
Въ трактиръ средней руки, входятъ военный фельдшеръ и купецъ. Буфетчикъ кланяется,
-- Съ морозцомъ, Спиридонъ Игнатьичъ, честь имѣю поздравить!-- говоритъ онъ.
-- Спасибо, спасибо! Да, завинтилъ морозецъ! Не обидѣлъ нынче Никола батюшка торговаго человѣка,-- отвѣчаетъ купецъ.-- Насыпь-ка намъ съ господиномъ докторомъ по рюмочкѣ.-- Ничего, торговому человѣку теперь хорошо, поправиться можно, а то ужъ и торговля-же была!
-- Да что-же хорошаго-то, Спиридонъ Игнатьичь?-- спрашиваетъ буфетчикъ.-- Только для физіономіи ущербъ, потому лицо кочевряжитъ, а больше ничего.
-- Эхъ ты! А еще ярославецъ! Углицкимъ клеемъ называешься! Изъ купеческой губерніи. Для физіономіи ущербъ, это точно, а для кармана пользительность. Теперича по вашему дѣлу -- морозъ въ трактиръ человѣка загоняетъ. У торговца убойной живностью разная тухлятина за свѣжее сойдетъ, дровяникъ по полтиничку на сажень дровъ накинуть можетъ, купецъ, который по красному товару, деревянный аршинъ вмѣсто желѣзнаго клейменаго въ ходъ пуститъ и никакой покупатель ему за это супротивничать не можетъ, потому желѣзный аршинъ въ такіе морозы да при холодной лавкѣ и въ рукахъ держать невозможно: сейчасъ руки закоченѣютъ. Опять-же и для тѣхъ торговцевъ хорошо, которые съ вѣсами обращеніе имѣютъ: приморозилъ подъ чашку ледянку въ восьмушку вѣсомъ -- вотъ тебѣ она и служитъ свою службу! А то такъ цѣпь на вѣсахъ водицей облей -- оледенѣетъ она и тоже на каждый фунтикъ товарцу походецъ дастъ. Поймаетъ тебя покупатель -- сейчасъ отвѣтъ есть: "морозъ, молъ, господа, ежеминутно не углядишь, само собой липнетъ!" Ну-ко, господинъ докторъ, соси! Ваше здоровье! Съ морозцу-то оно забавно и для тѣла ласково!
Фельдшеръ чокается съ купцомъ и пьетъ.
-- Ну, а нашего-то брата лекарей забылъ? Въ морозы и намъ хорошо. Теперича воспаленіе легкихъ пойдетъ, горловая болѣзнь, простуда, начнется усиленное водочное глотаніе -- а съ нимъ -- смотришь и бѣлая горячка малодушнаго человѣка обуяетъ. Все деньги.
-- Это ты дѣйствительно. Садись за столикъ-то Парамонычъ, собери чайку на двоихъ! Я вотъ все насчетъ моей супруги-то хотѣлъ спросить. Ну что ты въ ней нашелъ?
Фельдшеръ задумывается.
-- А у нея болѣзнь сложная. Вѣдь она женщина сырая, мягкая, къ бѣготнѣ и суетѣ не сподручная...
-- Это дѣйствительно. Она для домашняго обихода первый сортъ. Теперича ее въ гости или на гулянье волокомъ не стянешь. Самая сырая баба.
-- Ну, такъ въ ней эта самая сырость отъ морозу окаменѣла. Понялъ? Требухалисъ катаралисъ по латынѣ называется.
-- Не опасно?
-- Опасно-то опасно, но ужъ коли я взялся лѣчить, то вылѣчу. Это моя спеціальность. Въ этой болѣзни у меня и самъ главный докторъ въ ассистентахъ ходитъ.
-- Ну, а что-же это у нея въ горлѣ глотанію-то мѣшаетъ? Это не жаба?
-- Вишь что сморозилъ! Жаба у женщинъ не бываетъ. У женщинъ больше ракъ.
-- Господи! Какихъ только на человѣка насланіевъ нѣтъ!-- всплескиваетъ купецъ руками.-- Ну, а какъ-же вылѣчить этотъ самый ракъ?
-- Плевое дѣло! Дуга у васъ есть?
-- Есть.
-- Такъ возьми дугу, обмажь ее деревяннымъ масломъ да и три женѣ затылокъ, покуда онъ не раскраснѣется. Кричать будетъ -- пригрози. Понялъ?
-- Еще-бы не понять!
-- Ну, а теперь вынимай три цѣлковыхъ, да вели еще по рюмочкѣ насыпать. Въ такіе морозы да за такую болѣзнь трудную по одной рюмкѣ пить мало.