Кузьмина-Караваева Елизавета Юрьевна
"Современные записки", No 34

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Мать Мария (Скобцова; Кузьмина-Караваева, Е.Ю.)
   Россия и эмиграция: Жития святых; Религиозно-философские очерки; Ранняя публицистика; Письма и записные книжки
   Москва: Русский путь; Париж: YMCA-Press, 2019.
   

"СОВРЕМЕННЫЕ ЗАПИСКИ", No 34

(ЧАСТЬ ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ)

   Обычно принято начинать каждую рецензию об очередном номере "Современных записок" указанием на ту большую культурную работу, которую делает этот журнал в эмиграции. Принято считать его стоящим на страже русских культурных сокровищ за границей, этаким музейным хранителем и блюстителем, дающим возможность проявить себя русским мыслителям и писателям, находящимся в изгнании.
   И надо отдать справедливость журналу, что эта работа проводится им чрезвычайно тщательно. Думается даже, что иногда она довольно наглядно идет в ущерб общей напряженности и живости "Современных записок".
   Но при общем и устоявшемся высоком уровне журнала говорить о нем только как о почтенном музейном хранителе, -- это значит ничего не сказать. И даже, по существу, эта культурная работа не так ценна сама по себе, как в качестве фона, трамплина, объективного "достаточного основания" для новых слов и новых идей, приводимых "Современными записками". Правда, -- эти новые слова говорятся журналом с некоторой осторожностью, с некоторой скупостью, с большим сознанием ответственности, как перед прошлым того направления, которое журнал представляет, так и перед его возможным будущим.
   Общий медленный темп прохождения своего пути вполне объясним главным образом тем, что "Сов<ременные> зап<иски>" не оторваны от предшествующих поколений, что морально они лишены, скажем, евразийской возможности кочевать от ценностей к ценностям, провозглашая каждый день новые лозунги, и чувствовать себя на просторах русской культуры станом кочевников, безответственных за вчерашние ошибки русского народа и жнущих там, где не сеяли.
   Это -- ограниченность пути "Современных записок". Это -- залог успеха их направления.
   Интересно, как подводит итог пройденному пути, -- достаточно субъективно и не вполне созвучно с остальными постоянными сотрудниками журнала, -- Ф.А. Степун в своей статье "Литературные заметки".
   Он считает, что "Современные записки" говорят "да" -- пересмотру всех дореволюционных позиций, "да" -- всякому сознанию своей вины и своего греха, "да" -- духу встречи и взаимопонимания, "да" -- религиозно-национальному бытию России, "да" -- метафизическому содержанию и пластическому образу русской культуры, "да", -- духу свободы, духу социализма, "да", всегда "да" -- России, в данный момент подъяремной, советской России.
   "Координация же всех этих перечисленных "да" ставит задачу коллективной выработки вполне определенного миросозерцания, а в последнем счете определенной политической платформы".
   И далее: "утверждение религиозного бытия России и социализма неизбежно приводит к отрицанию социализма как религии и к утверждению его лишь в качестве социально-политической проекции нравственно-правовых идеалов христианства. Одновременное утверждение национального бытия России и социализма не менее определенно приводит к отрицанию марксовой идеологии классовой борьбы и всякого интернационализма, направленного на разрушение национальной идеи и национальной эмоции. Одновременное утверждение духа свободы и современной России приводит к строгому разграничению Советской России и большевицкого правительства, к тезису бескомпромиссной борьбы против большевицкой власти, но только в ногу с чувствами и интересами страдающей и борющейся против нее России". Хотя все сказанное является только одним из голосов, звучащих в "Современных записках", хотя этот голос вносит особое своеобразие в общий тон журнала, -- нельзя с ним не считаться.
   Степун пишет: "Задача эмиграции в духовном собирании России, в рождении некоего нового замысла о ее будущем облике. Эту задачу в свое время прекрасно почувствовали евразийцы, в этом их несомненная заслуга. Но, почувствовав ее, они сразу же предали ее. Ради успешной борьбы с большевизмом они приблизили свой замысел о России к большевицкому замыслу о ней. Их погубила жажда деятельности.
   Ради нее они пошли на практическое упрощение только еще начавшего в них вызревать миросозерцания".
   Тут проходит основная граница между путем Степуна и путем не только евразийцев, но и многих других новых течений.
   Несомненно, что тем новым, от имени кого говорит Степун, обща задача "рождения нового замысла о России".
   Но кочевое и не помнящее родства эмоционально-интуитивное, одержимое жаждой активности отношение более новых группировок к этому замыслу, -- заменяется на страницах "Совр<еменных> зап<исок>" более сдержанным, более зрелым, более трудным, но зато и более прочным и убедительным, медленным путем выявления подлинной сущности, подлинной метафизики русской культуры и русского народа.
   В области же метода, в области некоторой медлительности жеста, в области сознания своей ответственности за русскую судьбу "Совр<еменные> зап<иски>" гораздо ближе к старым группировкам, чем к новым.
   В этой срединности их позиции вся их особенность и залог широкого успеха их идей. Прежнее для них -- неисчерпаемый материал опыта и знаний, фундамент для постройки, снабжающий тыл. Новое -- предтеча, авангард, часто отрывающийся от крепкой базы русского исторического процесса, партизаны в страну будущего.
   Совершенно исключительное впечатление по своему трагизму производит статья М.В. Вишняка, -- "Всероссийское Учредительное собрание". В "Днях" был напечатан отрывок из этой статьи. Поэтому я ее цитировать не буду. Вишняк по личным воспоминаниям описывает единственное, имевшее место заседание Учредительного собрания. Читая это описание, дышишь воздухом Таврического дворца, -- "не то цирка, не то зверинца, обращенного в лобное место".
   Вишняк пишет о современности, а отнюдь не "мистерии". А вместе с тем без нового подхода к вещам, без нового "замысла" о будущем и без нового смысла в прошлом, -- все, что он пишет, -- "неудоботранспонируемо".
   Фракции, революции, солдаты с гранатами, выкрики с мест для публики, поведение левых эсеров и большевиков, предельная оторванность от мира и предельная тоска большинства, -- это все не главные действующие лица.
   Главное действующее лицо, -- невидимо присутствующий, обманувший и обманутый, не понявший и непонятый, по...
   Собственно, все были бессильны. Ленин волновался в Смольном, эсеры чувствовали себя обреченными в Таврическом. События совершались исторические, топящие в себе и волнение Ленина, и обреченность большинства Учредительного собрания. И внешним выразителем их, жутким символом вступавших в игру, никем не опознанных сил, оказался никому неизвестный Анатолий Железняк.
   Трудно после этого ограничиться знакомыми станциями логической и позитивной мысли. Хочется понять, какой замысел был осуществлен и кем, -- в том, что всенародное Учредительное собрание -- "наших дедов мечта невозможная, наших героев жертва острожная, наша молитва устами несмелыми" -- была сброшена в тьму, в небытие, -- было предано, оставлено, обречено.
   Статья Вишняка дает ощущение предельной жути, предельной гибельности и... обязывает.
   Эти две статьи, -- Степуна и Вишняка, -- самое интересное и значительное, что есть в книге.
   Интересна также статья Г.В. Флоровского -- "Евразийский соблазн". За этот год, вообще, начинают говорить об евразийстве, употребляя прошлое время. И Флоровский пишет об их судьбе как "об истории духовной неудачи". "Их правда, -- правда вопросов, а не ответов; правда проблем, а не разрешений"... Не вдаваясь в подробный разбор частных утверждений Флоровского, все же надо сказать, что это основное утверждение несомненно правильно. Но ведь, по существу, почти всегда исторически неизбежно, что те, кто ставит вопросы, не находит подлинных ответов на них, -- это задача следующей стадии развития идеологической мысли. И эпохи вопрошающие чередуются с эпохами отвечающими.
   Блестящие воспоминания Маклакова об убийстве Распутина дополняют, а главное исправляют воспоминания князя Юсупова и Пуришкевича. Они вводят в атмосферу дореволюционного удушья, всем нам памятного. Должна быть прочтена отточенная и суровая по существу статья бар<она> Б.Э. Нольде о С.Д. Сазонове.
   Есть статья Ходасевича о Соллогубе, Шестова -- о Соловьеве, Талина -- "Побежденные и победители", -- обширный библиографический материал. -- Одним словом, весь тот культурный фон, который придает новым словам, новым "замыслам" "Совр<еменных> зап<исок>", особую устойчивость и убедительность.
   

ПРИМЕЧАНИЯ

   Впервые: Д. 1928. 3 марта. No 1347. С. 3. Подпись: Е. Скобцова.
   Статья представляет собой рецензию на 34-й номер журнала "Современные записки", вышедший в Париже в феврале 1928 г.
   ...Ф.А. Степун в своей статье "Литературные заметки". -- См.: СЗ. 1928. No 34. С. 424-441.
   "Координация же всех этих перечисленных "да" ставит задачу коллективной выработки вполне определенного миросозерцания, а в последнем счете определенной политической платформы". -- См.: Там же. С. 425.
   И далее: "утверждение религиозного бытия России и социализма неизбежно приводит к отрицанию социализма как религии <...> но только в ногу с чувствами и интересами страдающей и борющейся против нее России". -- См.: Там же. С. 425-426.
   Степун пишет: "Задача эмиграции в духовном собирании России, в рождении некоего нового замысла о ее будущем облике. <...> Ради нее они пошли на практическое упрощение только еще начавшего в них вызревать миросозерцания". -- См.: Там же. С. 427.
   Совершенно исключительное впечатление по своему трагизму производит статья М.В. Вишняка, -- "Всероссийское Учредительное собрание". В "Днях" был напечатан отрывок из этой статьи. Поэтому я ее цитировать не буду. -- См.: Там же. С. 363-400. Также см.: Вишняк М.В. Заседание Учредительного собрания II Д. 1928.14 февр. No 1329. С.З.
   Вишняк по личным воспоминаниям описывает единственное, имевшее место заседание Учредительного собрания. Читая это описание, дышишь воздухом Таврического дворца, -- "не то цирка, не то зверинца, обращенного в лобное место". -- См.: СЗ. 1928. No 34. С. 368.
   Вишняк пишет о современности, а отнюдь не "мистерии". -- О мистерийном языке Степуна см. приведенную выше цитату из статьи: Талин В.И. Деды, отцы и дети // ПН. 1928. 16 февр. No2521. С. 2.
   ...левых эсеров и большевиков... -- Здесь и везде далее пишем вместо "с.-р.", как в газетном тексте, "эсеров".
   Главное действующее лицо, -- невидимо присутствующий, обманувший и обманутый, не понявший и непонятый, по... -- Обрыв строки в газетном тексте, видимо, ошибка наборщика.
   И внешним выразителем их, жутким символом вступавших в игру, никем не опознанных сил, оказался никому неизвестный Анатолий Железняк. -- Железняк Анатолий Григорьевич (1895-1919) -- балтийский матрос, анархист, известен как матрос Железняк. Был начальником караула Таврического дворца, в котором собралось Всероссийское Учредительное собрание. Известность получила его фраза, якобы сказанная им при разгоне Учредительного собрания 6 (19) января 1918 г.: "Караул устал!"
   ..."наших дедов мечта невозможная, наших героев жертва острожная, наша молитва устами несмелыми"... -- Цитата из стихотворения З.Н. Гиппиус "УС." ("Наших дедов мечта невозможная..."), написанного в 1917 г. как реакция на проведение выборов в Учредительное собрание; вошло в сборник поэта "Последние стихи" (1918).
   Интересна также статья Г.В. Флоровского -- "Евразийский соблазн". За этот год, вообще, начинают говорить об евразийстве, употребляя прошлое время. И Флоровский пишет об их судьбе как "об истории духовной неудачи". "Их правда, -- правда вопросов, а не ответов; правда проблем, а не разрешений"... -- Статью Г.В. Флоровского см.: СЗ. 1928. No 34. С. 312-346; приведенные цитаты см. на с. 312.
   Блестящие воспоминания Маклакова об убийстве Распутина дополняют, а главное исправляют воспоминания князя Юсупова и Пуришкевича. -- См.: Маклаков В. Некоторые дополнения к воспоминаниям Пуришкевича и кн. Юсупова об убийстве Распутина // Там же. С. 260-281. О В.А. Маклакове см. примеч. на с. 699.
   Юсупов Феликс Феликсович, кн. (1887-1967) -- участник убийства Г.Е. Распутина. После революции эмигрировал, жил в Париже, где в 1927 г. вышла его книга воспоминаний "Конец Распутина: Воспоминания" (изд. авт.). Второй участник убийства Распутина -- Владимир Митрофанович Пуришкевич (1870-1920), крайне правый политик, черносотенец, один из лидеров "Союза русского народа", депутат II, III и IV Государственной думы, член правой фракции; умер в 1920 г. в Новороссийске от сыпного тифа. См. его кн.: Пуришкевич В. Убийство Распутина. Из дневника В.М. Пуришкевича. Париж: Поволоцкий, 1923.
   Должна быть прочтена отточенная и суровая по существу статья бар<она> Б.Э. Нольде о С.Д. Сазонове. -- См.: Нольде Б.Э., бар. С.Д. Сазонов и русские союзы // СЗ. 1928. No 34. С. 469-481. Нольде Борис Эммануилович, барон (1876-1948) -- юрист, специалист по международному праву, историк, дипломат; в эмиграции с 1919 г., жил в Париже, был одним из организаторов русского отделения при Сорбонне и деканом Русского юридического факультета при Институте славяноведения, умер в Лозанне (Швейцария). До Октябрьской революции работал в МИДе, поэтому хорошо знал министра иностранных дел царской России Сергея Дмитриевича Сазонова (1860-1927; умер в эмиграции, в Ницце), которому и посвящена статья в "Современных записках".
   Есть статья Ходасевича о Соллогубе, Шестова -- о Соловьеве, Талина -- "Побежденные и победители", -- обширный библиографический материал. -- См.: Ходасевич В. Сологуб // Там же. С. 347-362 (это эссе впоследствии вошло в книгу В. Ходасевича "Некрополь", ставшую классикой мемуарного жанра); Шестов Л. Умозрение и Апокалипсис (Религиозная философия Вл. Соловьева): Окончание // Там же. С. 282-311; Талин В.И. Побежденные и победители // Там же. С. 401-423.
   Ходасевич Владислав Фелицианович (1886-1939) -- поэт, критик, мемуарист, пушкинист. Автор сборников стихов "Счастливый домик" (1914), "Путем зерна" (1920), "Тяжелая лира" (1922), прозаических книг "Державиг" (1931), "О Пушкине" (1937), "Некрополь" (1939). В эмиграции с 1922 г., с 1925-го жил в Париже. Постоянно публиковал литературно-критические статьи в газете "Возрождение".
   Шестов Лев Исааквович (наст. фам. Шварцман; 1866-1938) -- философ-экзистенциалист. Автор книг "Достоевский и Ницше: философия трагедии" (1903), "Апофеоз беспочвенности" (1905), "Власть ключей" (1923), "На весах Иова" (1929), "Афины и Иерусалим" (опубл. в 1938). В эмиграции с 1919 г., с 1921-го жил во Франции, читал лекции в Сорбонне.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru