Кузьмина-Караваева Елизавета Юрьевна
Прошлое и настоящее комсомола

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Мать Мария (Скобцова; Кузьмина-Караваева, Е.Ю.)
   Россия и эмиграция: Жития святых; Религиозно-философские очерки; Ранняя публицистика; Письма и записные книжки
   Москва: Русский путь; Париж: YMCA-Press, 2019.
   

ПРОШЛОЕ И НАСТОЯЩЕЕ КОМСОМОЛА

   Основные фазисы в жизни коммунистической партии очень резко отражаются на жизни других советских организаций. Внутри их существуют различные точки зрения, ведется борьба, изживается вчерашнее настроение и нарождается новое.
   Мне бы хотелось, не входя в оценку по существу, рассказать то, что думают о прошлом и настоящем комсомола его активные деятели.
   Передо мной книга Чаплина и Бобрышева, -- "В полосе культурничества" -- издание "Молодой гвардии" -- 1927 год. Из нее достаточно наглядно можно усмотреть основные этапы в развитии комсомола. С точки зрения содержания и методов работы комсомола можно поставить четыре основные вехи на пути развития юношеского коммунистического движения. 1-й период, -- период военного коммунизма, -- 1918-1921 годы. Это время, когда "всю деятельность комсомола пронизывали вопросы непосредственной политики, -- борьба за диктатуру пролетариата". Второй период, -- полоса нэпа, -- охватывает 1921-1923 годы. Начинается он с острого кризиса, с появления болезненного разочарования: "Большое количество комсомольцев никак не могло принять нэпа и примириться с революционными буднями после периода военного коммунизма. Другая же часть поддалась отрицательным сторонам нэпа и увлеклась своими личными интересами. И значительный слой молодежи просто растерялся и бродил в потемках".
   Третий период комсомола составляет полоса активного участия ВЛКСМ в политических дискуссиях внутри партии -- 1923-1926 годы. Этот период несколько расслоил комсомол: "активные кадры его удовлетворялись участием в политической жизни партии и страны, а все растущие широкие комсомольские массы требовали удовлетворения своих непосредственных жизненных запросов".
   Характерной чертой нынешнего -- четвертого -- периода является культурно-хозяйственная работа комсомола. Сейчас у комсомола есть четыре фронта "малых дел": "фронт социалистической промышленности, фронт кооперирования сельского хозяйства, фронт рационализации советского аппарата и фронт борьбы за новый культурный быт".
   Работа комсомола сейчас довольно разнообразна: от совещания комсомольцев-домохозяев в деревне до устройства конкурса гармонистов.
   Надо сказать, что эта культурническая линия проводится наперекор сильной оппозиции старых коммунистических политиков. Все вновь вышедшие книжки полны этой борьбой. "Деятели" комсомола все время стремятся доказать "благонадежность" культурной работы и в виде самого неотразимого довода цитируют статьи и речи Ленина о неизбежности культурной революции.
   Защитники культурничества очень настойчиво и вместе с тем осторожно стремятся доказать, что, по существу, и "политика" может быть проведена лишь под знаменем культурной работы, -- так сказать, нелегально, законспирированно. На многочисленных примерах они показывают, как разбегается беспартийная молодежь там, где читаются лекции по политграмоте, и как наряду с этим охотно слушают революционные песни под аккомпанемент комсомольца-гармониста, как охотно смотрят революционные фильмы и т.д.
   А вот для убедительности и примеры хорошо проведенной работы:
   "Группа комсомольцев с фабрики Желябова начала с вечеринок и дошла до создания оркестра. А затем эта же группа стала близко подходить к практической жизни: она занималась обсуждением вопроса, как проводить время более рационально, в какую прачешную отдавать белье, в какой столовой обедать".
   Или вот опыт Екатеринославской организации: "Цеховой вечер молодежи, где гармошка, и танцы, и песни, но где не только это, а и зверинец вредителей производства, конкурс на лучшего упаковщика винтов, живая газета, частушки под гармошку, где показывают лучшего производственника и общественника и т.д.".
   Культурники, конечно, понимают, что этот новый уклон, -- "реакция, которая проявляется в среде комсомольцев против теперешней постановки политграмоты, опасна тем, что она может перейти в наплевательское отношение к революционной теории вообще. Отсюда прямая угроза нашего превращения из пролетарских революционеров в узколобых мещан".
   Но от этого, по их мнению, спасает повышение самодеятельности и активности молодежи.
   Вот в Петербурге опыт с самодеятельностью дал хорошие результаты. Речь идет о "ядрах нового быта" или "инициативных ядрах" -- ИЯ, что означает "инициативное ядро" и в то же время "и я хочу принять участие в социалистическом строительстве". Движение это определенно идет снизу. Ядра объединяют 5-10 человек вокруг какого-нибудь практического дела.
   Вот, например, ядро на фабрике имени П. Анисимова, -- расположенной, как выражаются комсомольцы, в "незавидном районе", -- сильно развито хулиганство. Ядро задалось целью организовать разумное и интересное проведение свободного времени.
   Во многих местах ядра создавались вокруг коллективного посещения театров, кино, лекций, диспутов. В иных случаях они обследуют жилищный вопрос. На заводе "Вена" ядро вовлекло рабочих в бойкот частного ресторана. Иногда группируются вокруг борьбы с курением, с плевками, за снятие в общественных местах шапок. В одном месте по инициативе ядра начинает проводиться конкурс на лучшего производственника из молодежи.
   Трудно, конечно, из всех этих перечисленных примеров сделать какой-нибудь вывод о новых положительных устремлениях советской молодежи, идущих снизу. Одно ясно с полной несомненностью: для того, чтобы жить, комсомольские верхи принуждены всеми мерами запрятать свою политграмоту, свою коммунистическую идеологию, подавать ее лишь микроскопическими порциями в густом растворе всяческих развлечений. Даже, пожалуй, и дальнейший вывод можно сделать, -- широкие массы даже комсомольской молодежи сейчас очень далеки от коммунистической идеологии.
   С другой стороны, идеал мещанства захватывает сейчас комсомольские низы. Вот примеры из статьи Кострова, -- "Культура и мещанство": Костров показывает нам портрет Бориса Клюева, -- электротехника Путиловского завода. Он рабочий, комсомолец. "Вечером после работы этот комсомолец уже не ваш товарищ. Вы не называйте его Борей, а, подделываясь под гнусавый французский акцент, должны называть его Боб. Он избегает называть себя рабочим, находя более картинные названия, -- электрик и т.д.".
   Или еще портрет: "Леня Дергаленко, по прозвищу Гарри Пилль, -- молодой литейщик с "Красной Звезды". Он желает держать "бомонд" (это его выражение), отпустил бакенбарды и т.д.".
   Чем объясняется возможность возникновения таких настроений?
   Проследим, каким путем Борис Клюев дошел до электрика Боба. "Клюев идет в политшколу. Там вместо ответа на интересующие его вопросы он слушает скучный казенный доклад.
   Политшкола не тренирует его молодой пытливой мысли. Клюев относится к политучебе как к скучной повинности, которую надо отбывать раз в неделю. Выкурил папиросу. Поболтал с соседом. Нет, скучно, лучше пойти в кино. Постепенно он начинает гримироваться под Боба, -- так по крайней мере веселей".
   И Костров сентенциозно замечает: "Этот пример показывает, что проблема мещанства теснейшим образом связана с основными вопросами нашей советской и партийной практики. Наше мещанство не марширует, а ползет, не атакует, а обволакивает".
   Кроме плохо руководящей партии и самодеятельной, но мало мыслящей молодежи существует еще и третья величина, по существу определяющая собою почти все. Это советский быт.
   Передо мной статья Ильина, -- "Романтика будней". "Мимо азартно играющих в орлянку детишек, мимо рассевшихся на завалинках старичков, мимо горластой компании парней, толпившихся возле клуба, -- мы прошли по фабричному двору в общежитие Краснохолмской фабрики. Взгляд упал на цементный пол, на тесно сдвинутые кровати, на постели, помятые и сбитые на сторону сапогами, на лоснящиеся от сала наволочки, на доски, прикрытые одеялами. В мужской палате на 60 кроватях 80 жильцов. Тускло. Душно. Шумно. Похоже на табор. Тут же живет комсомолец Журавлев, о котором врач сказал: "Все, что на нем и на его постели, нужно сжечь, а его самого обязательно вылечить". Татуированный прыщами и шелушащейся коричневой кожей, он стал ходячей заразой. Дело не столько в заразе физической, сколько в заразе моральной... В женской палате три года, сплевывая кровью, живет больная ткачиха Иванова".
   Или вот стихи, сочиненные в казармах одного Юзовского завода:
   
   Холостяцкая казарма, нары да клопы.
   Всюду пыль, на грязных окнах лазят пауки.
   Ни минуты нет отрады: шахта да кровать.
   Успокоишься, забудешь, когда ляжешь спать,
   А в получку, -- карты, пьянки, драка да ругня.
   Так проходит безотрадно молодость моя.
   
   После всех этих свидетельств, идущих из Советской России, не имеем ли мы права на некоторые еще более точные выводы?
   Перед нами советские будни... Нет, не мещанские будни электрика Боба и не мещанские будни скромных комсомольских культурников, имеющих девизом собственную коммунистическую гармонь, зубную щетку и половую гигиену.
   Перед нами страшные будни столовых-тошниловок, шелушащегося Журавлева, -- звериного, клопиного быта.
   Рядом с этим слабые ростки общественной самодеятельности и молодежи, без продуманной цели, без явных вех впереди, без всякой возможности избавиться от скучной и надоедливой коммунистической декламации со стороны старших руководителей. Кроме плоских и бездарных рассуждений вождей, кроме жалких и никого не убеждающих слов о мировой революции, -- ничего. Никаких перспектив, никаких новых идеалов.
   В России сейчас страшно. Это основное, что чувствуешь под всем налетом официального оптимизма и официальной жестокой критики. В России сейчас страшно, потому что никто не верит больше в правду коммунизма, а иная вера не допускается. В России страшно, потому что звериный быт, созданный коммунистической партией, ею не может быть изменен, а никто другой изменить не будет допущен. В России страшно, -- потому что нет выхода.
   

ПРИМЕЧАНИЯ

   Впервые: Д. 1928. 6 мая. No 1410. С. 2. Подпись: Е. Скобцова.
   Передо мной книга Чаплина и Бобрышева, -- "В полосе культурничества" -- издание "Молодой гвардии" -- 1927 год. -- См.: Чаплин Н., Бобрышев И. В полосе культурничества. Вопросы политики и культурничества в комсомоле. М.; Л.: Молодая гвардия, 1927.
   Чаплин Николай Павлович (1902-1938) -- активный деятель ВЛКСМ. С 1924 по 1928 г. первый секретарь ЦК РКСМ. В 1937 г. арестован, в 1938-м расстрелян, в 1955-м посмертно реабилитирован.
   Бобрышев Иван Тихонович (1903-1938) -- комсомольский деятель. В 1928-1929 гг. главный редактор "Комсомольской правды". В 1937 г. арестован, в 1938-м расстрелян, в 1957-м посмертно реабилитирован.
   Группа комсомольцев с фабрики Желябова... -- Имя революционера-народника, повешенного за участие в покушениях на императора Александра II, Андрея Ивановича Желябова (1851-1881) было в 1922 г. присвоено ткацко-красильной фабрике в Петрограде.
   ...на фабрике имени П. Анисимова... -- Петр Анисимов -- революционный псевдоним организатора "Морозовской" стачки, ткача, революционера Петра Анисимовича Моисеенко (1852-1923). В 1925 г. Новая бумагопрядильная фабрика в Ленинграде, где он прежде работал, была переименована в ткацкую фабрику им. П. Анисимова.
   Вот примеры из статьи Кострова, -- "Культура и мещанство": Костров показывает нам портрет Бориса Клюева, -- электротехника Путиловского завода. -- См. статью Т. Кострова "Культура и мещанство" в журнале "Революция и культура" (1927. No 3-4); вошла затем в кн.: Костров Т. Культура и мещанство. М.: Молодая гвардия, 1930. Тарас Костров -- псевдоним советского журналиста Александра Сергеевича Мартыновского (1901-1930), первого главного редактора "Комсомольской правды". Умер в Гаграх от скарлатины.
   Путиловский завод -- один из старейших металлургических и машиностроительных заводов Санкт-Петербурга, названный по имени основателя и первого владельца инженера Н.И. Путилова. В 1922-1934 гг. "Красный путиловец", затем, после убийства СМ. Кирова, Кировский завод.
   ...литейщик с "Красной Звезды". -- Заводу сельскохозяйственных машин на Украине в г. Зиновьевске (до 1924 г. Елизаветград, до 1934-го Зиновьевск, до 1939-го Кирово, далее Кировоград, с 2016 г. Кропивницкий) в 1922 г. было присвоено название "Красная звезда".
   Передо мной статья Ильина, -- "Романтика будней". -- Статья Як. Ильина "Романтика будней. Перестройка хозяйственно-материальных основ быта" находится в том же сдвоенном номере журнала "Революция и культура" (1927. No 3-4), что и статья Т. Кострова. Ильин Яков Наумович (1905-1932) -- писатель и журналист, работавший в "Комсомольской правде", автор романа об индустриализации "Большой конвейер" (опубл. в 1934).
   ...мы прошли по фабричному двору в общежитие Краснохолмской фабрики. -- Московская текстильная фабрика "Краснохолмский камвольный комбинат" возникла в 1926 г. в результате объединения прядильной и ткацко-отделочной фабрик.
   ...в казармах одного Юзовского завода... -- Ныне Донецкий металлургический завод, построен в XIX в. англичанином Джоном Юзом.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru