Кузьмина-Караваева Елизавета Юрьевна
Герань и Иоанн Калита

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Мать Мария (Скобцова; Кузьмина-Караваева, Е.Ю.)
   Россия и эмиграция: Жития святых; Религиозно-философские очерки; Ранняя публицистика; Письма и записные книжки
   Москва: Русский путь; Париж: YMCA-Press, 2019.
   

ГЕРАНЬ И ИОАНН КАЛИТА

   Должна признаться в желании, по мнению наших эмигрантских мудрецов чрезвычайно предосудительном и неблагонадежном: подойти к разрешению национального вопроса в России с точки зрения идей, а не с точки зрения реальных интересов. Заранее признаюсь, что такой подход никаких новых Америк не откроет, да и открывать не собирается. И этим он как будто окончательно лишается права на существование, судя по последнему разъяснению "Последних новостей". Но, памятуя о том, что их мнение не являлось и не является общеобязательным, что к разрешению многих вопросов, связанных с судьбами России, и до меня подходили с точки зрения идей, я беру на себя смелость и на этот раз рискнуть подвергнуться суровому внушению передовика "Последних новостей". Заранее прячусь за традицию Соловьева, который зачастую подходил к разрешению национальных вопросов, особенно вопроса о Польше, оперируя понятием метафизики истории и мало интересуясь реальным соотношением сил и интересов. Признаюсь, что именно этой традиции считаю нужным следовать, не считая ее ни "трескучей Вампукой", ни покушением на открытие уже открытых Америк.
   Думается, что у многих, присутствовавших на собраниях "Дней", посвященных дебатам по национальному вопросу, зреет стремление как-то углубить этот вопрос, найти для его разрешения предпосылки не только злободневной политики или столкновения экономических интересов, -- другими словами, предпосылки, могущие меняться и перемещать центр тяжести и разрешение вопроса, -- а нечто более существенное, метафизически предопределяющее и практические выводы.
   Охотно допускаю правильность экономических доводов, приводимых А.П. Марковым. Совершенно убедительно, что безземелье Полтавщины и Подолья диктует украинцам необходимость федеративной связи с Вели-короссией, на предмет колонизационного использования сибирских просторов, а бакинская нефть нуждается в русском рынке, а одним марганцем грузины сыты не будут и т.д. С другой стороны, можно легко уличить в непоследовательности говорившего латвийца -- бундовца Брауна, который, всячески доказывая благополучие своей новой родины, стремясь убедить всех, что после отделения в Латвии все стало гораздо лучше, нечаянно проговорился, что огромные латвийские порты пустуют, -- ни одного парохода. И отсюда легко ответить Шаповалу, печаловавшемуся на то, что украинский хлеб экспортировался не через Николаев, а через Либаву.
   Но, анализируя свое отношение ко всем сказанным словам, соглашаясь с доводами одних ораторов и не соглашаясь с другими, я не нахожу все же у всех у них каких-то основных мотивов, философско-метафизического и коренного восприятия вопроса.
   Что меня -- не империалистку, не шовинистку -- раздражает в самодовольной и заносчивой позиции малых народностей? Есть ли у нас психологическое чувство органической национальной потребности в грузинском марганце или в латвийских портах? Думаю, что в последнем счете, -- нет. Если это все и ценности, то, конечно, вторичного порядка. Не это делает нашу точку зрения противоположной точке зрения окраинных патриотов.
   В чем же дело? Мне кажется, что психологическое разрешение вопроса находится в совершенно иной плоскости, -- в нашем чувстве русской исторической судьбы.
   Будем ли мы определять ее словами Достоевского: "Народ наш, народ-Богоносец", или вспомним слова Ключевского о том, как в неопрятной русской люльке беспокойно кричит мировое будущее, или подумаем о том, как Блок характеризует основной смысл коммунистической революции, -- не важно. Важно то, что в нашем национальном сознании твердо укреплена убежденность в том, что русский народ, -- народ исторический, пути которого отмечены особой исторической миссией, особой ответственностью и особым заданием.
   Собирание ли русской равнины под тяжелую руку московского князя, утверждение ли крепкой преграды монгольскому нашествию, третий ли Рим, самобытность ли славянофилов, национальная ли идея Соловьева или вера в особые пути, указуемые русской общиной, народников, -- наконец, даже "самая свободная страна в мире" -- по циничному большевицкому толкованию, -- все это, при всех внутренних противоречиях различных формулировок, -- есть убежденность в том, что русский народ является исторической нацией.
   И если еще Герцен видел особую жуть русской судьбы в том, что наши мечты кончаются на виселице и на плахе, то нам, современникам советской власти, не приходится отрицать подлинной жути и реализованного срыва в путях русского народа.
   Величавая и трагическая поступь русской истории, все конфликты и антиномии, заложенные в ней, все взлеты и падения, ею уже осуществленные, -- удивительно точно психологизировались в абсолютном и крайнем отрицании мещанства, мещанского благополучия, мещанской "герани" на окне, которое так определенно проходит через всю русскую литературу.
   Собственно, при всех противоречивых утверждениях выразителей русской культуры, -- одно им обще, -- это ненависть к "герани" и отрицание "герани" в путях русской истории.
   Я бы сказала, что эта ненависть чрезвычайно агрессивна. Мы не только не хотим "герани" у себя на окошке, но не терпим ее и на окошке у соседа.
   И за наше право существовать "без герани" мы платим очень дорогой ценой.
   Вот психологический ключ к уразумению нашего отношения к окраинным идеалам, "герани".
   Нам, принявшим и принимающим, несмотря ни на что, путь русского народа приобщенным к сознанию его современного ущерба и падения, нам, верующем в его великую историческую судьбу, -- психологически почти нестерпимо чувствовать этот культ украинской, латвийской, грузинской и других "гераней".
   Все, мол, совершенно благополучно: свой бюджет, своя территория, -- совсем как у людей. Тепло и не дует. И пусть на равнине русской дети пухнут от голода, а Чека творит расправу. Отрекаясь от судьбы русского народа, подведшей его под голод и под Чеку, мы готовы заплатить за право отрекаться отречением и от Пушкина, и от Достоевского. У нас, мол, есть и будут свои культурные силы, проведем всеобщую грамотность, будем тихонько жить да поживать, будем беречь свою прочную и маленькую национальную "герань".
   Что на это можно сказать с точки зрения русской культуры? Насильно истреблять эту герань, конечно, нельзя, но внутренне ополчиться на нее, внутренне противопоставить ей напряженное и страшное творчество русского пути мы обязаны.
   И тут возникает один очень сложный вопрос, -- вопрос, как ни страшно, мало отмечаемый в национальных спорах, -- а в нем между тем коренится право на утверждение себя исторической нацией.
   Это вопрос об исчезновении великорусского народа и великорусской идеи.
   В самом деле, -- мы слышим голоса украинцев, армян, грузин, азербайджанцев, белорусов и т.д. Мы знаем о существовании Тат<арской> республики, чуть ли не Карельской республики, -- а вот национально-великорусский -- не всероссийский, а именно великорусский -- голос совершенно не слышен.
   А ведь Великороссия в русском историческом процессе была, так сказать, неким коллективным Иоанном Калитой, неустанным собирателем земли Русской, первоначальным утвердителем и созидателем национальной святыни и национальной культуры. Всероссийская идея питалась великорусским Севером, русское искусство, по существу, было очень долго именно северным великорусским искусством. И, питая собою окраины, Великороссия вместе с тем неукоснительно втягивала их в орбиту общего исторического пути.
   И вот, -- нет ее.
   В этом больше, чем во всех марганцах и сибирских землях, чем в тарифах и нефти, -- доказательства какой-то исторической правды уже не великорусской, а все-русской национальной идеи.
   Иоанн Калита, -- Великороссия, -- заплатила за выход во Все-Россию отказом от своего местно-национального лица. Великороссия умерла, чтобы воскреснуть в масштабах Всероссийских. И потому теперь голос наследников ее, как собирательницы земли Русской, как Калиты, -- имеет право заявить: все всероссийское наследие, -- с Пушкиным и Шевченко, с Рубинштейном и Глинкой, с Петербургом и Тифлисом, с бакинской нефтью и украинской житницей, с Донецким бассейном и с сибирскими землями, -- все мое, -- потому что я отрекся от своего частного, маленького, великорусского, отрекся во имя всероссийского, целого.
   И не мое, а наше. А моего нет.
   В тайне существования какого, -- в пределах всероссийских, -- интернационального сознания, -- разрешается тайна отношения к национальному вопросу. Если есть в России хоть одно ядро, отрекшееся от своей маленькой родины во имя исторической, большой, не "геранской" идеи целого, то в историческом процессе оно неизбежно втянет в себя все творчески способные нации, претворяя их, как раньше себя претворило, в некое новое, исторически отмеченное единство.
   В этом база для очень спокойного отношения к национальным "гераням". Но в этом же -- какое-то внутреннее противление их культу уездного благополучия.
   Кончая статью, со смущенной совестью признаюсь, -- ни одной новой Америки не открыла, более того, -- в общей сложности пришла к тем же выводам, к которым можно прийти на основе философских рассуждений о марганце и о нефти. И вместе с тем имею дерзость думать, что не совершила преступления перед "пересмотренными" и "научно обоснованными" мировоззрениями, и могу смело отказаться идти к ним на выучку, куда меня так предупредительно приглашают "Последние новости".
   

ПРИМЕЧАНИЯ

   Впервые: Д. 1928. 9 марта. No 1353. С. 3. Подпись: Е. Скобцова.
   Статья представляет собой реакцию автора на собрание "Дней" с дебатами по национальному вопросу: оно состоялось 30 января 1928 г., прозвучал доклад М.В. Вишняка "Национальные вопросы в России", председательствовал Н.Д. Авксентьев. Собрания с прениями по данному докладу прошли 9, 20 и 25 февраля. См. об этом: Корин П. Собрания "Дней". IX. Доклад М. Вишняка "Национальные вопросы в России" // Д. 1928. 7 февр. No 1322. С. 2-3; Он же. Собрания "Дней". X. Прения по докладу "Национальные вопросы в России" // Д. 1928. 15 февр. No 1330. С. 2-3; Он же. Собрания "Дней". XI. Прения по докладу "Национальные вопросы в России" // Д. 1928. 25 февр. No 1340. С. 2-3; Он же. Собрания "Дней". XII. Прения по докладу М.В. Вишняка "Национальные вопросы в России" // Д. 1928. 1 марта. No 1345. С. 3.
   Отклики: Мейснер Д. В защиту "герани" // ПН. 1928. 10 апр. No 2575. С. 3; А.Х. Об исторической миссии России // Д. 1928.9 апр. No 1384. С. 2; Он же. Об особой психологии русского народа // Д. 1928. 16 апр. No 1391. С. 2; Е.Ф. "Герань". РСХД // Д 1928. 22 апр. No 1397. С. 5 (отчет о собрании Кружка по изучению России при РСХД, состоявшемся 18 апреля и посвященном обсуждению данной статьи); Он же. Иоанн Калита сам толкает к герани // Д. 1928. 23 апр. No 1398. С. 2; Б.п. "Их" и "наши" защитники прошлого // ПН. 1928. 8 мая. No 2603. С. 2.
   Сам образ "герани" после этой статьи стал в некотором смысле нарицательным, продолжая встречаться в газетных дискуссиях или в эмигрантских диспутах. Так, например, Ф.А Степун, выступая с заключительным словом 23 марта 1929 г. на одном из "Собраний "Дней"", посвященном прениям по его докладу "Задачи социализма", утверждал: "Напрасно упрекал меня Ст. Иванович в пренебрежительном отношении к тому, что на символическом языке русской эмиграции привыкли за последнее время именовать геранью" (Корин П. Собрания "Дней". Прения по докладу Ф.А. Степуна "Задачи социализма" // Д. 1929. 31 марта. No 30. С. 10).
   ...такой подход никаких новых Америк не откроет, да и открывать не собирается. И этим он как будто окончательно лишается права на существование, судя по последнему разъяснению "Последних новостей". -- См.: "Кто хочет непременно вновь пересматривать пересмотренное, вместо того, чтобы пересматривать, если уж это нужно, результаты этого пересмотра, -- тот рискует на каждом шагу открывать Америки. Так и случилось с г-жой Скобцовой" (Б.п. К "пересмотру традиций" // ПН. 1928. 1 марта. No 2535. С. 1).
   Заранее прячусь за традицию Соловьева, который зачастую подходил к разрешению национальных вопросов, особенно вопроса о Польше, оперируя понятием метафизики истории и мало интересуясь реальным соотношением сил и интересов. -- Для матери Марии в мысли Владимира Соловьева о национальном вопросе, прежде всего, ценна утверждаемая им тактика самоотречения, когда во главу угла ставятся не национальная гордость и самоутверждение, а способность к национальному самоотречению, к жертве, ведущей к подлинному духовному освобождению народа и совершенно противоположной любому национальному эгоизму. См. об этом выше работу Е.Ю. Скобцовой "Миросозерцание Вл. Соловьева", особенно гл. V и примеч. к ней.
   Признаюсь, что именно этой традиции считаю нужным следовать, не считая ее ни "трескучей Вампукой"... -- См.: "Хочется сказать: так переобосновывайте же, пожалуйста; подводите фундамент; не останавливайтесь на нашей трескучей Вампуке, которую мы уже слышали столько раз" (Б.п. К "пересмотру традиций". С. 1). Выражение "Вампука" происходит от названия одноактной оперы-пародии В.Г. Эренберга "Вампука, невеста африканская..." (1909) и стало нарицательным для обозначения шаблонных и нелепых ходов в оперных постановках и театральной фальши вообще.
   Охотно допускаю правильность экономических доводов, приводимых А.П Марковым. -- Изложение выступления А.П. Маркова см. в: Корин П. Собрания "Дней". XII. Прения по докладу М.В. Вишняка "Национальные вопросы в России" // Д. 1928. 1 марта. No 1345. С. 3.
   Марков Александр Прокофьевич (1885-1973) -- экономист, в эмиграции с 1922 г., жил сначала в Берлине, с 1925 г. в Париже, член совета профессоров Франко-русского института, активный участник РДО и собраний газеты "Дни" (был корреспондентом газеты под псевдонимами А. Корин, П. Корин и Корин). В 1951-м вернулся в СССР, был арестован и осужден на 25 лет, освобожден в 1955-м, преподавал на экономическом факультете МГУ им. М.В. Ломоносова, умер в Москве.
   С другой стороны, можно легко уличить в непоследовательности говорившего латвийца -- бундовца Брауна... -- Изложение выступления А.Ю. Брауна см.: Там же.
   Бунд (Всеобщий еврейский рабочий союз в Литве, Польше и России) -- еврейская социалистическая партия, вначале входила в состав РСДРП, отделилась и стала самостоятельной партией в 1903 г. из-за разногласий по национальному вопросу.
   И отсюда легко ответить Шаповалу, печаловавшемуся на то, что украинский хлеб экспортировался не через Николаев, а через Либаву. -- Изложение выступления Н.Е. Шаповала см. в: Корин П. Собрания "Дней". X. Прения по докладу "Национальные вопросы в России" // Д. 1928. 15 февр. No 1330. С. 2-3.
   Шаповал Николай Ефимович (1886-1948) -- генерал-хорунжий, украинский политический и общественный деятель, участник Гражданской войны; в эмиграции в Польше, в Чехословакии, осел во Франции, возглавлял французское отделение Украинской партии социалистов-революционеров.
   ...или вспомним слова Ключевского о том, как в неопрятной русской люльке беспокойно кричит мировое будущее, или подумаем о том, как Блок характеризует основной смысл коммунистической революции... -- О В.О. Ключевском см. примеч. на с. 605. Ср.: "...лесная и степная Россия -- неопрятная деревенская люлька, в которой беспокойно возится и беспомощно кричит мировое будущее" (Ключевский В.О. Русская история. Полный курс лекций: в 2 кн. М.: Олма-Пресс, 2002. Кн. 2. С. 159).
   И если еще Герцен видел особую жуть русской судьбы в том, что наши мечты кончаются на виселице и на плахе... -- Ср.: "Странная вещь, что почти все наши грезы оканчивались Сибирью или казнью и почти никогда -- торжеством, неужели это русский склад фантазии или отражение Петербурга с пятью виселицами и каторжной работой на юном поколении?" (Герцен A.M. Былое и думы // Герцен, СС. Т. 8. С. 84).
   А ведь Великороссия в русском историческом процессе была, так сказать, неким коллективным Иоанном Калитой... -- Великий князь Владимиро-Московский Иоанн I Данилович Калита (ум. в 1340) считается первым собирателем Русской земли.
   ...с Пушкиным и Шевченко, с Рубинштейном и Глинкой... -- Наряду с A.C. Пушкиным перечисляются: великий украинский поэт Тарас Григорьевич Шевченко (1814-1861); великий российский композитор и пианист, основоположник профессионального музыкального образования в России Антон Григорьевич Рубинштейн, происходивший из еврейской семьи (1829-1894); великий русский композитор, основоположник национальной композиторской школы Михаил Иванович Глинка (1804-1857), прадед которого был польским шляхтичем, принявшим российское подданство.
   И вместе с тем имею дерзость думать, что не совершила преступления перед "пересмотренными" и "научно обоснованными" мировоззрениями, и могу смело отказаться идти к ним на выучку, куда меня так предупредительно приглашают "Последние новости". -- См.: "По нашему мнению, с такими данными просто нельзя браться за "пересмотр" столь сложных вопросов, как те, до которых хочет дойти своим умом г-жа Скобцова, не желая предварительно пойти на выучку к презираемым ею предшественникам" (Б.п. К "пересмотру традиций". С. 1).
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru