Кузьмина-Караваева Елизавета Юрьевна
Национал-максималисты

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Мать Мария (Скобцова; Кузьмина-Караваева, Е.Ю.)
   Россия и эмиграция: Жития святых; Религиозно-философские очерки; Ранняя публицистика; Письма и записные книжки
   Москва: Русский путь; Париж: YMCA-Press, 2019.
   

НАЦИОНАЛ-МАКСИМАЛИСТЫ

   После долгого периода духовной спячки, -- всего времени Гражданской войны, породившей в России психологию военного коммунизма, а в эмиграции, -- психологию Галлиполи, -- русская молодежь начинает пробуждаться, и на очередь выплывают вопросы, над которыми билась русская интеллигенция в течение всего XIX века.
   Новый опыт по-новому решает старые вопросы. И иногда подход к этим решениям кажется нам парадоксальным и в корне неприемлемым.
   В мою задачу входит максимальная объективность в рассмотрении этих новых ответов. Ведь в конце концов, -- хотим мы этого или нет, -- а по чисто внешнему признаку будущее будет принадлежать каким-то из молодых группировок. Поэтому понять их, -- значит заглянуть в будущее.
   Передо мной брошюра Л.Б. "Национал-максимализм и национал-большевизм". Отчет о докладе Ю.А. Ширинского-Шихматова.
   С первых строк бросается в глаза общее свойство молодых: начинать с Адама. Начинать с выявления главных и принципиальных линий русской истории. Некий взгляд с птичьего полета. Редко кто из них не подходит к вопросам современности с точки зрения Владимира святого или Чингисхана. В этом есть, конечно, своя доля правды.
   Для Ширинского революция, -- "бессознательное выпрямление национально-исторической линии" (очевидно, искривленной Петром). Причина революции, -- разрыв между народом и правящим слоем, -- бюрократией, буржуазией, интеллигенцией. За этот разрыв правящий слой поплатился жизнью, дав место новому "лидирующему слою".
   В русской революции переплелись два понятия: большевик и коммунист. Большевик -- Стенька Разин, коммунист -- Маркс. И в любую минуту коммунизм может обернуться в начало соборности, а интернационализм -- в начало вселенскости.
   Революция выдвинула "слой людей, исполненных действенного максимализма, адептов идеи мессианства, -- пусть пока и коммунистического".
   Коммунизм изживается, -- выявляется большевицкая сердцевина, -- ядро действенных максималистов, невольных выпрямителей национально-исторической линии. На смену мессианству коммунистическому идет мессианство сверхнациональное.
   Если процесс пойдет правильно, то в истории он весь в совокупности получит название "великой русской национальной революции".
   Когда наши дети будут учить историю России, они будут учить историю той самой страны, которую правые эмигрантские газеты все еще называют Совдепией. Но необходимо содействие внутренним процессам. И в этой области есть две возможности: 1) Создать новое революционное движение. 2) Использовать существующую революционную динамику для достижения национальных целей.
   Ширинский считает нужным идти по второму пути, -- овладеть революцией, чтобы помочь ей действительно выпрямить русскую историческую линию.
   Ища на кого опереться, Ширинский считает, что наиболее активным слоем русского народа сейчас являются, -- большевики (не коммунисты), комсомол и армия. Безнадежны для активной работы: нэпманы, разбитые марксисты и уставшее крестьянство.
   К этому изложению точки зрения национал-максималистов остается для полноты добавить некоторый своеобразный антисемитизм. Вытекает он из общей оценки иудаистического мессианства, понявшего землю Ханаанскую буквально. "Израиль не узнал своего Мессию. Он ждал царства земного". <"Западный материализм (и марксизм) -- есть только иудаизм Запада".> И наряду с этим: "только два народа отмечены Богом печатью избранничества, -- русский и израильский". Таким образом, все, происходящее в России, -- столкновение двух мессианств: русского, -- христианского, и коммунистического, -- иудаистического.
   И наконец, -- формулировка задачи: "Мы должны выполнить свою миссию: защищать страждущих и угнетенных, строить жизнь на основах христианской справедливости". И неужели можно серьезно думать победить коммунизм, подсовывая России после открывшихся мировых горизонтов, -- уездную республику или губернский монархизм? "Все прежние идеологии наряду с коммунистической бесконечно провинциальны".
   Прежде чем критиковать данную схему, я хочу сказать несколько слов о том, что по самой своей архитектонике она является чем-то исключительно типичным для хода мысли молодых.
   Максимализм, вселенскость, национально-историческая линия, -- взгляд с птичьего полета на события веков и народов, -- без этих атрибутов немыслима сейчас ни одна новая концепция завтрашнего дня.
   По существу, конечно, это не ново. Так, например, чтобы понять соловьевскую "русскую идею", надо углубиться и в историю еврейского народа, и в историю западного папизма. Славянофильства тоже нельзя уразуметь из его повседневных и политических требований и утверждений. Чаадаев, Данилевский, Герцен, Бакунин, Толстой и т.д. -- все русские мыслители в конечных своих утверждениях были максималистичны, верили во вселенскость русской задачи, приходили к своим выводам из учета всего всемирно-исторического процесса. Думается, что "уездной республикой с губернским монархизмом" Россия никогда и нигде не грешила.
   Но прежние мыслители или ограничивали свои утверждения теоретическими построениями, не подходя к реальной политике, -- как, например, Соловьев, Толстой, Чаадаев. Или расчленяли их в конкретную программу требований, предъявленных к русской действительности.
   И тогда так или иначе, но было известно, как данное направление смотрит на желательный политический строй в России, как относится к земельному вопросу, что думает о конкретном разрешении различных национальных вопросов и т.д.
   И только пройдя эту среднюю стадию, -- выявив на основании идеологии некоторую конкретную программу, -- отдельные направления русской мысли переходили к вопросам тактики, -- на какой слой опираться, с каким вести борьбу, какими методами пользоваться и т.д.
   И вот тут-то характерная черта молодых. Весь пафос их или в идеологических утверждениях, или же в тактической целесообразности. Конкретная программа не только отсутствует, -- они даже не замечают ее отсутствия.
   И из этого происходит невероятная логическая несообразность.
   Так, например, по тактическим соображениям национал-максималисты отметают крестьянство как аморфную и мало активную группу русского народа.
   Ну, а идеологически можно ли так просто разрешить этот вопрос? Не является ли по сути своей русское крестьянство тем бесконечным резервуаром, из которого все русские мыслители черпают основные предпосылки своих "русских национальных идей"?
   Старый правящий слой умер. Народился новый. Долго ли он просуществует, -- этот слой, состоящий из разочарованных марксистов и активных комсомольцев?
   За ним же, -- как при Иоанне Грозном, как при Петре Великом, -- так и сегодня, так и завтра, -- стоит неизменная крестьянская масса, -- истинное, -- быть может, не окончательно оформленное, лицо России.
   И идеал, -- "защищать страждущих и строить жизнь на основе христианской справедливости", -- поскольку он имеет подлинные корни в русской действительности, -- не был, конечно, идеалом правящего слоя последних двухсот лет и не является идеалом правящего слоя сегодняшнего дня.
   Тут "смотри в корень". И нельзя во имя тактической легкости этим корнем пренебрегать.
   Так путает дороги эта архитектурная неслаженность между идеологией и тактикой, с одной стороны, и программой, -- с другой.
   

ПРИМЕЧАНИЯ

   Источник: авторизованная маш., б.д. Подпись: Е. Скобцова (ГАРФ. Ф. 5878. Оп. 1. No 357, из архивных материалов газеты "Дни"). Публикуется впервые.
   Другие источники: рук. копия, рукой С.Б. Пиленко, б.д. Подпись (той же рукой): мать Мария (Арх. С.В.М.).
   Статья написана, скорее всего, во второй половине 1927 г. Представляет собой отклик на брошюру: Л.Б. Национал-максимализм и национал-большевизм. [Б.м.]: Изд. Ниццкого кружка политического самообразования, 1927. В основу брошюры лег отчет о докладе Ю.А. Ширинского-Шихматова, прочитанном им летом 1926 г. для студентов -- делегатов конференции Объединения русских эмигрантских студенческих организаций (ОРЭСО), на которой Ширинский-Шихматов выступил как представитель Парижской группы русских национал-максималистов. Статья написана для газеты "Дни", отослана в редакцию, но не опубликована. Видимо, редакция предпочла дать статью, написанную с позиций, более близких взглядам А.Ф. Керенского, см.: Б.п. Национал-максималисты // Д. 1927.11 окт. No 1203. С. 3. В начале 1928 г. национал-максималистам была также посвящена передовица "Последних новостей" (см.: Б.п. Национал-максималисты // ПН. 1928. 20 янв. No 2494. С. 1), откликом на которую стала статья Е.Ю. Скобцовой "По поводу" (Д. 1928. 4 февр. No 1319. С. 3; см. с. 339).
   Интерес матери Марии к национал-максималистам, программу которых она анализирует в данной статье, связан не только с ее интересом к молодежным течениям и направлениям мысли, но и с личностью главы национал-максималистов кн. Юрия (Георгия) Алексеевича Ширинского-Шихматова (1890-1942). С этим общественно-политическим деятелем и публицистом, в 1931-1932 гг. издателем журнала "Утверждения" и организатором парижского Пореволюционного клуба, несмотря на разность политических взглядов и на полное неприятие националистических позиций матерью Марией, у нее было несколько точек соприкосновения: осознание того, что революция стала демаркационной чертой в истории и что после нее приходится иметь дело с "пореволюционной" реальностью; вера в мессианское призвание России, в будущее России и осознание связи этого будущего с русской религиозной мыслью; интерес к молодежи. В начале 1930-х гг. мать Мария печатала свои статьи в журнале Ширинского-Шихматова "Утверждения", выступала с докладами и участвовала в оживленных дискуссиях Пореволюционного клуба. В дальнейшем появится еще одна важная точка соприкосновения их судеб: во время Второй мировой войны оба погибнут в нацистских концлагерях.
   Вот как пишет о Ю.А. Ширинском-Шихматове Владимир Варшавский в своей книге "Незамеченное поколение": "Князь Ю.А. Ширинский-Шихматов, потомок Чингисхана по прямой линии, бывший кавалергард и военный летчик, в эмиграции шофер такси, стал первым проповедником национал-большевизма, или, как он сам говорил, "национал-максимализма". В основных своих утверждениях Ширинский был продолжателем идейной традиции, основанной на вере в мессианское призвание России. <...> В начале своей деятельности Ширинский мог справедливо хвастать, что изобрел национал-социализм еще в Москве, в 1917 г., за много лет до Гитлера. Но по мере того, как Гитлер шел к осуществлению чудовищного идеала расизма, его русский предшественник все больше очищал свою веру в мессианское призвание России от реминисценций черносотенного человеконенавистничества. Во время немецкой оккупации Ширинский хотел зарегистрироваться как еврей и носить желтую звезду. Он мученически погиб в гитлеровском концлагере: за попытку вступиться за другого заключенного эсесовцы затоптали его сапогами насмерть" (М.: Дом русского зарубежья им. А. Солженицына, 2010. С. 45, 50).
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru