Кузьмина-Караваева Елизавета Юрьевна
Берендеевцы

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Мать Мария (Скобцова; Кузьмина-Караваева, Е.Ю.)
   Россия и эмиграция: Жития святых; Религиозно-философские очерки; Ранняя публицистика; Письма и записные книжки
   Москва: Русский путь; Париж: YMCA-Press, 2019.
   

БЕРЕНДЕЕВЦЫ

   Недавно мне пришлось писать о комсомольцах, о внутри-русской молодежи. Они далеко от нас, и этим объясняется недостаточная наша осведомленность о них.
   Но мне кажется, что мы недостаточно осведомлены о многом, что делается вблизи, о течениях эмигрантской молодежи.
   Попытаюсь дать понятие не о политических программах, -- потому что их нет, а об атмосфере, в которой живет часть эмигрантской молодежи.
   В данном случае я буду говорить о мало известной группе "младороссов".
   Да простят меня искушенные в политике люди, -- описываемая мною "политическая" группа, пожалуй, в полной мере лишена основных линий политической дифференцированности. Говоря проще, -- часто политически безграмотна. Тем не менее она достаточно характерна, чтобы на ней остановиться. Младороссы, -- кто они? Монархисты? -- Да. -- Какой фракции? -- Они утверждают себя легитимистами, кирилловцами. У меня же есть совершенно достаточные основания причислить их к еще неведомой фракции "Берендеевцев". Царь Берендей -- сказочная фигура, обязательно с большой бородой и в парчовой одежде, окруженный боярами, действующий под звон колоколов, среди своего оперно-живописного народа, -- вот идеал моих берендеевцев.
   Берендеевцы в первую очередь и главным образом безудержно пылкие романтики. Романтизму же свойственно почти всегда определенное противостояние современности. Романтизм имеет всегда два уклона: или идеализации и реставрации седой, давно отошедшей в прошлое старины, или крайнюю революционную максималистическую устремленность к новшествам.
   Венец и бармы Мономаха, -- с одной стороны, и новые одежды завтрашнего дня, с другой, -- лишь бы не опостылевшие пиджаки и манишки.
   Думается, что таковы и младороссы. Романтика раздирает их на две части. С одной стороны, они ищут древних московских корней, -- с другой, -- хотят услышать голос новой России в современной СССР. И думаю, что будет правильно утверждать постепенную победу второго мотива, -- тяги к новаторству и максимализму, -- над традиционализмом.
   Каковы их, так сказать, программные утверждения?
   Во-первых, они утверждают революцию как завершение глубокого процесса, давно уже подтачивавшего жизненные корни русского народа. Процесс этот основывается на той роли, которую сыграл Петр, надломив правильное течение русской духовной жизни. Выйдя на историческую арену, Россия приобщилась к всеевропейскому опыту отхода от христианства и отдалась постройке бездушной внешней цивилизации. Этот отход от подлинного религиозного пути выявил анархическую стихию, свойственную русской народной душе, и неизбежно привел к большевизму...
   Таким образом, Петр сеял, Ленин -- жал.
   Внешними средствами остановить процесс невозможно. И в учете этого сказалась мудрость патриарха Тихона, отказавшегося благословить пути внешней борьбы, -- Белое движение.
   Младороссы считают, что русский народ не только не погиб, но даже выявил свое духовное величие, так как его духовная сущность, -- церковь вышла из испытания обновленной и крепкой.
   Констатируя же убыль процессов распада, они считают необходимым отказаться от тех оценок, которые были возможны в период Белого движения.
   Поворот лицом к России, вот что диктует младороссам их вера в начало духовного возрождения русского народа.
   Собственно, от этих настроений недалеко до утверждения, что подлинная духовная революция русского народа только начинается.
   Но наряду с этим дает себя знать берендейство.
   Младороссы считают, что сохранение династической преемственности является основной, исторической традицией русского народа, верность которой должна быть соблюдена и в будущем. Кроме того, к этому обязывает долг перед ближайшим преемником замученного царя, в последнюю минуту покинутого всеми.
   И если бы они искали каких-либо правопреемников Иоанна Грозного, Бориса Годунова, -- или Шуйского, -- это было бы более красочно и более сказочно-убедительно. Но искать преемника злостной петровской линии, базировать свои надежды на старшем в Голштин-Готорптском роде, множить цепь гвардейских офицеров на русском престоле, -- тут берендеевцы не достойны своего романтизма и своего максимализма.
   Было бы этому одно подходящее, подлинно рыцарски-романтическое объяснение, -- "Мы, мол, не защитили царя, мы его оставили на мученическую смерть, -- наш долг, -- именно рыцарски-романтически, а не историко-политически -- служить верой его преемнику".
   Но для такого рассуждения этот самый преемник самолично уничтожил все возможности. Ведь есть же в истории русской революции один и единственный красный бант, покоробивший одинаково представителей всех течений русского общества. Этот бант на груди нынешнего законного преемника главы кирилловцев, бант, -- символ гибели легитимизма, символ смерти данной традиции.
   Теоретически и программно младороссы отрицают народоправство и бонапартизм. Таково их понимание священных традиций русского духа.
   Но, видимо, по существу трудно совместить и логически уравновесить два направления романтизма, -- к прошлому и к будущему.
   Повернувшись лицом к России, должны прийти и к дальнейшим выводам: вопреки диктаториальной власти без всякого духовного бонапартизма, вне легитимного следования одним старым традициям, -- всенародно, то есть на основах некоторого духовного народоправства, Россия выходит на новый и светлый путь.
   Это сразу бросается в глаза, и для романтического сердца это должно быть безусловно пленительно. А поэтому нужно думать, что у младороссов романтика будущего, максималистическая, творческая, -- съест романтику прошлого.
   Когда можно создавать новое, никто не захочет:
   "За древнюю сказку мертвым лечь" (Блок).
   Тем более что древняя сказка является не в обличий царя Берендея, а в обличий немецкого принца с красным бантом на гвардейском мундире.
   

ПРИМЕЧАНИЯ

   Впервые: Д. 1927. 3 нояб. No 1228. С. 2. Подпись: Е. Скобцова.
   ...я буду говорить о мало известной группе "младороссов". -- Младороссы -- эмигрантское русское националистическое движение 1920-1940-х гг. В 1923 г. на Всеобщем съезде национально мыслящей русской молодежи, прошедшем в Мюнхене, было решено образовать союз "Молодая Россия". Его лидером стал А.Л. Казем-Бек. Позднее, в 1925 г., организация была переименована в Союз младороссов. Младороссы поддерживали великого князя Кирилла Владимировича как претендента на российский престол. Он, в свою очередь, послал в партийное руководство младороссов своего представителя -- великого князя Дмитрия Павловича. В основной массе эмиграция не поддерживала движение младороссов, которое открыто контактировало с советскими властями, чем пользовалось ГПУ Во время Второй мировой войны многие младороссы участвовали в Сопротивлении.
   Царь Берендей... -- Мифический царь в русской литературе. В сказке А.Н. Островского "Снегурочка" царь Берендей мудро правит берендеями. В "Сказке о царе Берендее" В.А. Жуковского Берендей -- отец Ивана-царевича.
   Венец и бармы Мономаха... -- Бытует легенда, что византийский император прислал Владимиру Мономаху (1053-1125) знаки царского достоинства -- венец и бармы -- с митр. Неофитом, который венчал князя на царство. Бармы -- принадлежность парадного наряда московских князей и царей, надевавшаяся на плечи. "Возьмем венец и бармы Мономаха..." -- цитата из "Бориса Годунова" (1825) A.C. Пушкина.
   ...ближайшим преемником замученного царя, в последнюю минуту покинутого всеми. -- Великий князь Кирилл Владимирович (1876-1938) -- старший сын великого князя Владимира Александровича, третьего сына императора Александра II, и великой княгини Марии Павловны; двоюродный брат Николая И. В 1924 г. в эмиграции провозгласил себя Императором Всероссийским Кириллом I. После расстрела в 1918 г. в Екатеринбурге Николая II и его семьи, а также его брата Михаила Александровича Кирилл Владимирович оказался старшим членом династии.
   ...Иоанна Грозного, Бориса Годунова, -- или Шуйского... -- Василий Иванович Шуйский (при вступлении на престол Василий IV Иоаннович; 1552-1612) -- русский царь с 1606 по 1610 г.
   ...базировать свои надежды на старшем в Голштин-Готорптском роде... -- Имеется в виду правившая в России ветвь династии Романовых, ведущая свое начало от Анны Петровны, старшей дочери Петра Великого, и от ее мужа, герцога Карла-Фридриха Голштинского.
   Ведь есть же в истории русской революции один и единственный красный бант, покоробивший одинаково представителей всех течений русского общества. Этот бант на груди нынешнего законного преемника главы кирилловцев, бант, -- символ гибели легитимизма, символ смерти данной традиции. -- После Февральской революции 1917 г. Кирилл Владимирович, по воспоминаниям большинства современников и своим собственным словам, сразу перешел на сторону революции, надев так называемый красный бант. Это впоследствии ставилось ему в вину его противниками.
   "За древнюю сказку мертвым лечь" (Блок). -- Цитата из стихотворения А. Блока "Еще прекрасно серое небо..." (1905).
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru