Кузьмина-Караваева Елизавета Юрьевна
Акт богословского института

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Мать Мария (Скобцова; Кузьмина-Караваева, Е.Ю.)
   Россия и эмиграция: Жития святых; Религиозно-философские очерки; Ранняя публицистика; Письма и записные книжки
   Москва: Русский путь; Париж: YMCA-Press, 2019.
   

АКТ БОГОСЛОВСКОГО ИНСТИТУТА

   Удивительное впечатление производит Сергиевское подворье.
   Рабочая окраина Парижа. На рю де Криме обычные кафе, обычная воскресная толпа. Далеко от остановки метро ворота с греческим крестом. В глубине на здании образ св<ятого> Сергия.
   Тенистый зеленый двор уступами подымается в гору. Много строений разбросано между деревьями. В глубине церковь. Нижний этаж, -- зал для докладов. Наверху -- храм. Роспись его еще не закончена художником Стеллецким. И странно, что более сильное впечатление производят именно незаконченные иконы, черные контуры на белой стене. Законченная часть потолка и алтарь живописно прекрасны, но, пожалуй, слишком утомляет общий тревожный рыже-золотой тон живописи. Потолок, -- вознесенные ввысь, переплетенные рыже-золотые крылья. Алтарь, -- многоярусные фигуры святых, сухие, согбенные, -- все того же рыже-золотого тона. Низкие своды как бы распластали крестообразную церковь. Большие окна пропускают рыже-золотые лучи солнца.
   Трудно сказать, что все это в Париже.
   Но в каких-то своих чертах это и не Россия...

* * *

   После вечерни профессора, студенты и гости спустились вниз.
   Акт начался речью профессора-протоиерея С.Н. Булгакова.
   "Заветы св<ятого> Сергия русскому богословствованию".
   События его жизни приближают нас к истинному боговедению. Его время -- время глухой татарской неволи. На Западе был тогда уже большой духовный подъем. Католичество уже имело Бонавентуру и Фому Аквин-ского. А явление Гуса и Виклефа говорило о грядущей "катастрофе" Возрождения.
   На Руси же общая духовная темнота освещалась только первыми попытками просвещения. Св<ятой> Сергий в своем монастыре собирал и переписывал книги, тем как бы благословляя схоластический школьный подход к боговедению.
   Не случайно заложенная св<ятым> Сергием церковь была во имя Св<ятой> Троицы. Неискушенный в философской и богословской мудрости южный монах воспринимал тайну триипостасности Бога прямым ведением.
   Но к этой тайне можно подойти и вооружившись философски-спекулятивными категориями.
   Человеческий субъект есть "Я". "Я" самополагается, неопределимо и противоположно миру. Оно вне мира. Оно абсолютный субъект, образ Божий. И в этом утверждении надо видеть не уклонение в антропоморфизм, а стремление к богоподобию.
   Но, противополагаясь миру, "Я" смотрится в "не-Я". Без "Ты" -- "Я" не вполне "Я". Ты -- это "со-Я".
   Дальше: реальность встречи "Я" и "Ты", уверенность, что "Ты" не есть только отражение "Я", -- достигается лишь при наличии третьей величины, -- "Он". "Он", -- сущий, стоящий в тени, "Он", позванный из тени, удостоверяет реальность "Я".
   И наконец, все три сочетаются в "Мы". "Я" умирает, чтобы воскреснуть в соборном "Мы". В "Мы" заключено триединое "Я". Единство дано и раскрыто до конца в триединстве. Моноипостасность непредставляема.
   Перенося это толкование к уразумению природы Бога, надо сказать, что Бог -- это абсолютный субъект. В нем триединая природа -- "Я" осуществлена до конца. Троица есть полное выражение соборности "Я".
   И недаром "Я" и "Мы" так часто обозначают одно и то же в Писании. В Троице все взаимно друг для друга -- "Я" и "Ты", "Он" и "Мы".
   "Я" исходит из себя в другие два. Ипостасный акт есть угашение себя для возгорания в другом.
   И этим самым ипостасный акт есть существо Бога -- любовь.
   Триипостасность, как прямая данность, свойственна только Богу. Только сила божественной любви отожествляет одно с несколькими. Конечная цель человечества должна быть та же -- соборное всеединство. По слову: "Да все едины будут, как Ты, Отче, во Мне и Я в Тебе".
   Св<ятой> Сергий, постигший тайну троичности Бога, учил именно этому всеединству. Его смирение -- это самоотвергающаяся любовь, самоотвергающаяся во имя другого "Я".
   Истинная любовь есть всегда смирение. Даже в акте сотворения человека Бог смирился в любви и самоограничился.
   И дважды сотворил Бог мир. Словом сотворил его и снова сотворил его Голгофой, Крестом.
   Вторая тайна, о которой ведал Сергий, это тайна обожения мира через Богоматерь.
   Богоматерь организует и возглавляет всю тварную церковь. Она -- это обожение творения, приобщение творения божественной Софии.
   Интересно, что вторая церковь, воздвигнутая св<ятым> Сергием, -- была в память Успенья -- единственного из всех праздников, совершенно не христологического, а только мариологического. И наряду с этим интересно, что обычно церкви во имя Успенья в то же время бывают софийны-ми. Например, Московский Успенский собор явно несет знаки софийно-сти. Над вратами его София и около нее крылатая Богоматерь и крылатый Иоанн Креститель.
   Таким образом, надо считать, что тайна Богоматери и тайна божественной Софии -- это то, чему учит св<ятой> Сергий.
   В этом отношении можно сказать, что богословская эпоха св<ятого> Сергия еще не изжита.
   Трудно только сказать, является ли чисто философско-спекулятивный подход к православной догматике чем-то, что делает каждый отдельный догмат более достоверным и доказуемым.
   Ведь, в конце концов, о "Я", "Ты" и "Он" можно говорить по-разному. Можно говорить так, как говорит Булгаков, можно сказать и иначе.
   Все философские теории и гипотезы всегда приблизительно одинаково соблазнительны той или иной степенью своей стройности, своей гармонии.
   И уж хотя бы поэтому они не только не убеждают, не переводят мало кому доступный язык боговеденья на иной язык, доступный всякому мыслящему человеку, -- а наоборот, стремление вдавить подлинное боговеде-нье в сухую схему человеческой мудрости как-то совершенно уничтожает возможность религиозного восприятия тайны.
   Общее впечатление от акта в Сергиевском подворье такое: большая напряженность мысли, стремление сосредоточить все духовные силы во имя истинного богословствования. И если в докладе Булгакова несколько пугает то, что он сам называет схоластическим подходом к богословию, то, несмотря на это, духовное напряжение и собранность духа все же преобладают.
   

ПРИМЕЧАНИЯ

   Впервые: Д. 1926. 25 июня. No 1037. С. 2. Подпись: Юрий Данилов (псевдоним).
   О создании Св.-Сергиевского православного богословского института в Париже подробнее см. примеч. на с. 687. В статье идет речь о годичном акте Богословского института, состоявшемся 7 июня 1926 г.
   Рабочая окраина Парижа. Нарю де Криме... -- Адрес Сергиевского подворья в Париже: рю де Криме, 93.
   Роспись его еще не закончена художником Стеллецким. -- Стеллецкий Дмитрий Семенович (1875-1947) -- художник, иконописец, скульптор. Окончил Петербургскую академию художеств со званием художника-скульптора, занимался скульптурой и прикладным искусством. С юности интересовался древнерусской тематикой: еще в студенческие годы выполнил иллюстрации к "Слову о полку Игореве", которые впоследствии, по совету В.А. Серова, приобрела Третьяковская галерея; исполнил эскизы костюмов и декораций к драме А.К. Толстого "Царь Федор Иоаннович" для Александрийского театра и к опере H.A. Римского-Корсакова "Снегурочка" для Мариинского театра в Петербурге (обе постановки 1910 г., не осуществлены). Много путешествовал по русским городам, изучая древние памятники. С 1914 г. жил во Франции. Один из учредителей и член общества "Икона" в Париже. Роспись церкви Сергиевского подворья -- самое значительное и самое известное творение Стеллецкого: образцом ему здесь служили росписи Ферапонтова монастыря.
   ...но, пожалуй, слишком утомляет общий тревожный рыже-золотой тон живописи. -- Рыжий цвет с юности становится для матери Марии знаком и выразителем тревоги. Так, вспоминая во "Встречах с Блоком" Петербург 1910-х гг., она описывает тревожность атмосферы, предчувствие надвигающейся катастрофы, через образ "рыжего тумана".
   Акт начался речью профессора-протоиерея С.Н. Булгакова. "Заветы св<ятого> Сергия русскому богословствованию". -- Данная речь о. Сергия напечатана в журнале "Путь", см.: Булгаков С, прот. Благодатные заветы преп. Сергия русскому богословствованию // Путь. 1926. No 5. С. 3-19.
   Католичество уже имело Бонавентуру и Фому Аквинского. -- Бонавентура, св. (наст. фам. и имя Фиданца Джованни; 1221-1274) -- средневековый теолог, францисканский схоласт, один из учителей Церкви, генерал францисканского ордена, в конце жизни кардинал и епископ Альбанский. Автор знаменитого трактата "Путеводитель души к Богу".
   Фома Аквинский, св. (ок. 1225--1274) -- средневековый теолог и философ, систематизатор ортодоксальной схоластики, один из учителей Церкви, член доминиканского ордена, один из самых авторитетных католических мыслителей, связавший христианское вероучение с философией Аристотеля. Сформулировал пять доказательств бытия Бога. Его центральные труды: "Сумма теологии" (1265-1273, опубл. в 1485) и "Сумма против язычников" (1259-1264, опубл. в 1475).
   А явление Гуса и Виклефа говорило о грядущей "катастрофе" Возрождения. -- Гус Ян (1369 или 1371-1415) -- проповедник и мыслитель, национальный герой Чехии, идеолог чешской Реформации. Был священником и некоторое время ректором Пражского университета. Перевел Библию на чешский язык. 6 июля 1415 г. в Констанце был сожжен вместе со своими трудами. Казнь Гуса стала одной из причин гуситских войн. 17 декабря 1999 г. на международном симпозиуме в Ватикане римский папа Иоанн Павел II выразил глубокое сожаление по поводу мученической смерти Гуса и отдал дань уважения величию его духа.
   Уиклиф Джон (ок. 1320 или 1324--1384) -- английский проповедник и реформатор, священник, автор богословских трактатов и красноречивых проповедей, профессор Оксфордского университета, один из предтеч и основоположников движения Реформации. Тот же Констанцский собор, что сжег Яна Гуса, объявил еретическим учение Уиклифа и повелел сжечь его останки.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru