Круглов Александр Васильевич
За чужим горбом. Повесть для детей А. В. Круглова

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   За чужимъ горбомъ. Повѣсть для дѣтей А. В. Круглова. Изданіе книжнаго магазина М. Д. Наумова. М., 1890 г. Ц. 80 к. Изъ объявленія, приложеннаго къ новой книжкѣ г. Круглова, видно, что авторъ этотъ написалъ уже 19 книгъ для дѣтей. Онъ дѣлаетъ ихъ (именно дѣлаетъ) замѣчательно быстро, спѣшно и небрежно. О спѣшности его писанія свидѣтельствуетъ многое множество его сочиненій, изданныхъ въ какія-нибудь 10--12 лѣтъ; о небрежности его работы можетъ съ достаточною ясностью и несомнѣнностью засвидѣтельствовать его новая книжка За чужимъ горбомъ. Начинаете вы читать эту повѣсть и, прежде чѣмъ доберетесь до сути, до самаго разсказа, вамъ приходится перебираться черезъ множество ненужныхъ, ничѣмъ не типичныхъ разговоровъ, представляющихся въ повѣсти пустою болтовней, и чрезъ множество сухихъ, скучныхъ описаній, вродѣ слѣдующаго:
   Верстаки были завалены разнымъ сапожнымъ инструментомъ. Тутъ находились и различнаго рода шила (тонкія для тачки голенищъ, толстыя для вшиванія стелѣкъ), форштики (тонкіе, чтобы подбивать подошву, и толстые для набивки каблуковъ", клещи, клепсанки (инструментъ для тасканія гвоздей), гладилки (гладить подошвы), брашпили (для подпилки гвоздей на подошвахъ) и т. д. Д
   Можно подумать, что это -- страничка изъ какой-нибудь книги, подъ заглавіемъ: Самоучитель-сапожникъ или Руководство къ сапожному мастерству, а не изъ беллетристическаго произведенія. Разговоры персонажей г. Круглова также не отличаются живостью. Нетипичны они и даже невыразительны, вялы, растянуты. Напримѣръ:
   -- Здраствуй, Макаръ Алексѣичъ.
   -- Здраствуй, Андрей Иванычъ. Присядь, только вотъ кончу. Какъ живешь-можешь?
   -- Слава Богу, Макаръ Алексѣичъ. Ты какъ?
   -- Благодаренье Господу. Сейчасъ я... Пожди чуточку.
   -- Ну, здраствуй еще, Андрей Иванычъ, здраствуй. Какъ Богъ носитъ? Къ вамъ зачѣмъ пожаловалъ?
   Наконецъ, Макаръ Алексѣичъ и Андрей Иванычъ перестали здороваться и начинаютъ говорить о дѣлѣ. И опять тянутся эти безпрестанные и безконечные абзацы:
   -- А?
   -- Что?
   -- Ну?
   -- Какъ?
   Впрочемъ, иногда встрѣчаются и варіаціи:
   -- Что же?
   -- Ладно!
   -- Вѣрно!
   -- Такъ!
   Изъ такихъ скучныхъ описаній, характеристикъ и разговоровъ состоитъ первая половина повѣсти, и только съ VII главы замѣчается въ разсказѣ хоть сколько-нибудь движенія. Но тамъ, гдѣ автору представляется возможность дать множество сценъ, полныхъ драматизма, юнъ ограничивается тѣмъ, что просто-на-просто перечисляетъ факты:
   Митрофанъ разсказалъ все. Отправились въ барку и нашли метавшагося въ бреду Клима. Его взяли и свезли въ больницу, а Митрофана урядникъ на первомъ же поѣздѣ увезъ въ Чудово. Остальные обитатели барки, услыхавъ о поимкѣ Митрошки, скрылись. Напрасно ихъ караулили два для: они не возвращались въ свое гнѣздо. Семенъ убѣжалъ вмѣстѣ съ ними; однако, въ этотъ же день оставилъ ихъ. Онъ узналъ о поимкѣ Митрошки и бросился дальше, къ Вишерѣ, надѣясь тамъ переждать время поисковъ. Пройдя пѣшкомъ до станціи Гряды, онъ тутъ проскользнулъ въ вагонъ пассажирскаго поѣзда. Но проѣхать даромъ ему не удалось, и на Малой Вишерѣ оберъ-кондукторъ сдалъ мальчика начальнику станціи.
   Получилось нѣчто вродѣ репортерской замѣтки. А въ общемъ оказалась повѣсть съ растянутымъ началомъ и скомканнымъ концомъ,-- нѣчто небрежное и безалаберное. Авторъ не съумѣлъ воспользоваться пришедшимъ ему благодарнымъ и заслуживающимъ тщательной обработки сюжетомъ. Назвавъ свою повѣсть За чужимъ горбомъ, онъ, однако, не показалъ, чтобы ея лѣнивый герой, Сенька, когда-либо (кромѣ развѣ первой главы) прятался за чужой горбъ и выѣзжалъ бы на немъ: Сенька ограничивается лишь тѣмъ, что мечтаетъ быть за чужимъ горбомъ; во на всемъ протяженіи разсказа авторъ не поставилъ его въ то положеніе, въ которомъ онъ его только воображаетъ. Повѣсіи не продумана настолько, что заканчивается несимпатичнымъ поступкомъ Сеньки, тогда какъ авторъ увѣряетъ, будто ужь онъ сталъ "тихій такой, работаетъ, Всѣ эти дни выгружалъ дрова", будто ужь "исправляется сынъ, одумался и будетъ человѣкомъ". Но всѣ эти увѣренія г. Круглова говорятъ намъ очень мало, и его Сенька остается для насъ такимъ же лодыремъ, какимъ и былъ до своего, кажущагося г. Круглову, исправленія. Вотъ какое Сенька принимаетъ рѣшеніе, свидѣтельствующее о томъ, что авторъ сильно ошибается въ оцѣнкѣ нравственныхъ стремленій своего героя:
   -- Знаешь ли что, Сеня? Я думаю тебя къ столяру здѣшнему отдать... Какъ ты, а?
   -- Нѣтъ, матушка,-- отвѣчалъ онъ,-- я не хочу къ столяру... Я въ Петербургъ хочу ѣхать...
   -- Какъ въ Петербургъ? Это зачѣмъ?-- испугалась мать.
   -- А въ магазинъ къ Ильину... Мы съ Костюхой вмѣстѣ... Его отецъ везетъ говоритъ, что и меня устроитъ. Это лучше.
   -- Да чѣмъ же, Сеня?
   -- Лучше: работа легче.
   И такъ, авторъ надѣется, что его "одумавшійся" и "исправляющійся" герой ѣдетъ въ Петербургъ за дѣломъ. Наивныя надежды! Намъ же думается, что изъ словъ Сеньки рисуются мечты далеко неприглядныя: теперь-то именно и намѣревается онъ спрятаться за чужимъ горбомъ и пристроиться къ легкой работѣ для легкой наживы, такъ какъ онъ находитъ, что "это лучше". Рисуется намъ и будущность этого героя, любителя легкой работы. Но мы не станемъ рисовать эту будущность читателямъ: она и безъ того ясна всѣмъ и каждому. Пожалѣемъ только, что неясна она автору повѣсти За чужимъ горбомъ.

"Русская Мысль", кн.VII, 1890

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru