Крюков Федор Дмитриевич
В заботах о голодающих

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Федор Крюков. Накануне. В глубине. Повести, рассказы и очерки 1910--1914 гг.
   М.: АИРО-XXI, 2022.
   

В заботах о голодающих

   Кажется, за голод принялись со всех сторон и притом вплотную... Г. Меньшиков трубит об орошении, предав забвению прежние свои статьи о необходимости для России... рационально устроенного отхожего места, как в Китае, где землероб довольствуется крошечным своим участком и отнюдь не мечтает о каком-то принудительном отчуждении. А почему? Потому, что все съеденное после тщательно собирается в особую такую корзинку и снова отдается земле... Так и идет круговорот... Китаец сыт, доволен, покоен, при нем -- корзинка: omnia meamecum porto {omnia mea mecum porto (лат.) -- все свое ношу с собой.}...
   Кроме орошения грозит устранением голодовок "Русское Зерно" г. А. Ст-на. Про запас имеется еще грядковая культура г. Демчинского... И разное другое. И все высыпается наружу с апломбом Ноздрева, хотя лганье Ноздрева имело на своей стороне преимущество стихийного простодушия и сравнительного бескорыстия...
   Никто, конечно, не станет оспаривать полезность орошения, удобрения, рациональной обработки полей, даже грядковой культуры. Но когда читаешь пустопорожние статьи этих неусыпных радетелей о благе любезного отечества, одинаково громогласных и касательно голодных, и на счет водружения отечественного флага на северном полюсе,-- невольно берет сомнение в серьезности их проповеди...
   Лет десять тому назад мне пришлось видеть одного блестящего генерала в роли пропагандиста идеи искусственного орошения, и трудно было бы придумать более юмористическое зрелище наивности и детского простодушия, чем этот мягкий, изысканно вежливый военный в генерал-адъютантских погонах и серая толпа его слушателей без шапок, почтительно глядящая ему в рот...
   Был май месяц, сухой, жаркий, с горячими восточными ветрами. По запыленному желтой пылью, безоблачному небу каждый день обычный путь совершало беспощадное солнце. Истомленная, иссушенная зноем лежала растрескавшаяся земля. Безнадежно глядели унылые, начинавшие желтеть и умирать поля...
   Генерал с большой свитой объезжал вверенный его попечению край, принимал почетные караулы, хлеб-соль, колокольный перезвон. выражения преданности. Беседовал, расспрашивал, давал наставления.
   -- Кормите лошадок, старички. Плохи лошадки у вас, худы... -- говорил ласково генерал, подлаживаясь под простонародную речь. -- Лошадка корм любит... Жеребенка, например, взять: с корму он рост дает особенный, в полтора года -- конь! А конем казак и красен, без коня казак -- получеловек... Кормите хорошенько!..
   -- Слушаем, ваше превосходительство, -- недружно отзывались покорные голоса из толпы.
   -- Плодовые табуны у вас, -- срам смотреть!..
   -- Да кормов нет, ваше превосходительство... За всю весну дожжик хоть бы капнул.
   -- Так вы... того... собрались бы... общественный молебен, что ли...
   -- Да уж молились, ваше превосходительство... Ходили... всем обчеством...
   -- Ну... и что же?
   -- Нету дожжу, ваше п-ство...
   -- Гм... В таком случае -- искусственное орошение... Надо, надо... Нельзя же так, старики...
   -- Слушаем, ваше п-ство, -- покорно и уныло отвечали голоса.
   Генерал сел в коляску, уехал, сопровождаемый длинным поездом всевозможных чинов. Старики постояли, помолчали. Кто-то с почтительным изумлением сказал:
   -- Какой чистяк!
   Кто-то еще прибавил тоном знатока:
   -- Человек ученый, как по взору видать... Его все члены доказывают, что ума есть из чего зачерпнуть...
   Потом разошлись. Об искусственном орошении никто не упомянул, -- пустой звук пролетел, не зацепив нимало внимания слушателей.
   И когда я читаю теперь громогласные вещания о пользе орошения и "Русского Зерна", -- мне невольно вспоминается придворный генерал среди сухих, выжженных, изнывающих от жажды полей... "Искусственное орошение, старички! Надо, надо". -- Но генерал был человек хоть наивный, но искренне убежденный. А тут в оросительных публицистах, не чувствуется даже этого. Вошел Ноздрев в похилившуюся, полутемную хатенку: куча грязных, голодных детей, умирающий старик хрипит на печи... -- "Старику -- бульон! Детям -- какао!" -- говорит Ноздрев громко и уверенно...
   Кто же поверит, что он это всерьез?..
   Вот почему более серьезную, чем проекты гг. Меньшикова и А. Ст-на попытку решения вопроса о насыщении голодных представляет, на мой взгляд, книга Н. Б. Северовой -- "Поваренная книга для голодающих". Книга эта, названная почему-то "Заметками с натуры", открывает горизонты прямо необъятные, хотя автор, по его собственному признанию (стр. 69), писал ее "тихонько посвистывая", -- значит с легким сердцем, без особого напряжения мысли,
   "Кому нужен сытный бульон", -- говорится на стр. 43-й, -- "берет клок сена, заварит и кушает на здоровье. А летом на лугу можно вместо сена травок набрать, это еще вкуснее. Когда отвар процежен, можно из них хлеб спечь, только мучки прибавить"... Но "клок сена" тоже стоит денег, а г-жа Северова ни на минуту не упускает мысли о тех, "у кого ничего нет". Поэтому на стр. 54-й мы читаем: "Советы людям, которым не на что купить обед". Советы таковы:
   "Летом советую им устраивать веселые прогулки за город для собирания разных трав... Травы следует хорошо засушить и подвесить в мешках под потолок... 5 месяцев в году можно питаться свежей зеленью"...
   Отдельная глава посвящена уяснению вопроса: "Какие запасы может сделать тот, у кого ничего нет?"
   В начале лета хорошо собирать листья черной смородины, малины, ревеня (для варки киселя). Листья эти на зиму засушиваются. Сушеная земляника заменяет чай, но его также заменяют сушеные молодые листья и цвет земляники...
   "Так вот сколько запасов может собрать себе неимущий, в самом плохом климате! Надо еще не забыть лесные ягоды, которые к его услугам... Если кто догадается, живя лето в городе, пристроить себе за окном ящик с землею, тот может собрать с него шесть-семь урожаев всякой зелени. -- Кто имеет возможность обрабатывать хотя бы небольшой огород, даже одну или две грядки, тот на весь год обеспечен и кореньями". (Стр. 63-64).
   Что касается хлеба, то с ним дело обстоит еще проще: хлеб из зелени, сваренной для бульона, вдвое дешевле и вдвое питательнее обыкновенного. "Фунт белой муки стоит 8 коп., одна репа стоит 2 коп. и заменяет фунт муки. Репу отваривают, отвар идет на бульон, а ее перетирают и смешивают с тестом... (все-таки с тестом!). Пироги с капустой из репного теста -- объедение"...
   Остается чай и сахар. Это уж сущие пустяки! "Семья, которая тратит на настоящий чай (и настоящий ли этот чай?) рублей 30 в год,-- употребляя чай из сенной трухи, тратила бы в год 23 коп. "Фунт сахара заключает 52 куска. Небогатые люди тратят 2 ф. в месяц на персону. Около 7 р. в год (?). Если пить с чаем в день 10 ягод кишмишу, -- годовой расход 84 к. Кишмиш стоит фунт 14 к. На фунт мы получаем 500 ягод. При некотором опыте можно выпить целую чашку чая вприкуску с одной ягодой".
   Но самым неисчерпаемым источником питания для бедноты -- в данном случае городской -- являются помойные ямы. Трактат о помойной яме представляет тоже отдельную главу, -- на стр. 71-74.
   "Помойная яма -- вывеска нашей некультурности. Варвар все бросает, ему ничего не нужно. Он исчерпывает дары жизни наполовину. Вон в деревне, прямо посреди улицы лежит часто галоша, башмак. часть одежды. Присмотритесь, -- все это можно бы отлично починить... Вот и здесь (в помойной яме) много этого добра... Наша необразованность, лень, незнание заставляют нас выбрасывать самые питательные части растений... Им место не здесь, а на самом почетном месте нашей кухни. Апельсинные корки, например... Наши работовзятельницы снимают с них цедру и хранят в банке, -- как они этими корочками поднимают вкус своих кушаний!.. Чаинки?.. Наши работовзятельницы уверяют, что мы пьем один аромат. Они сушат выпитый нами чай и употребляют его как свежий. То же и с кофе. И только уже самые исчерпанные опивки, наконец, сжигают"... Ниже автор поясняет, что "работовзятельницы" так экономны потому, что работают "на своих харчах".
   Исчерпать все богатство содержания "Поваренной книги для голодающих" решительно нет возможности. Книгу эту в прошлом году горячо приветствовал и г. Меньшиков, ныне трактующий об искусственном орошении. Для чего же, спрашивается, искусственное орошение?.. Об одном надо пожалеть. Автор решительно отмахивается от сытых: "Книжка моя написана не для тех, кто питается трюфелями, устрицами и ананасами"... Напрасно. Весьма годилась бы и им...

Русские ведомости, 1912, 16 марта, No 61

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru