Lib.ru/Классика: Ковалевский Максим Максимович. М. Ковалевский. Очерк происхождения и развития семьи и общества. Лекции, читанные в Стокгольмском университете. Пер. с франц. М. Иолшина

М. Ковалевскій. Очеркъ происхожденія и развитія семьи и общества. Лекціи, читанныя въ Стокгольмскомъ университетѣ. Пер. съ франц. М. Іолшина. Изд. Ф. Павленкова. Спб. 1895 г. Ц. 80 к. Намъ нѣтъ надобности характеризовать автора этой книги, бывшаго профессора -- московскаго университета, одного изъ нашихъ наиболѣе оригинальныхъ и неутомимыхъ изслѣдователей въ области сравнительнаго и первобытнаго права. Послѣдніе годы слушатели профессора уже не русскіе студенты, и лекціи его являются въ нашей литературѣ въ переводѣ съ французскаго. Мы можемъ утѣшиться только прекрасными качествами перевода г. Іолшина, который заставляетъ забывать, что мы имѣемъ дѣло не съ русскимъ текстомъ автора. Назначеніе этихъ лекцій авторъ опредѣляетъ въ предисловіи, говоря, что "онъ не столько думалъ объ анализѣ фактовъ, сколько о синтезѣ выводовъ, уже сдѣланныхъ этнографіей". Сдѣланный искусной и опытной рукой, такой синтезъ или итогъ особенно важенъ для нашего читателя, такъ какъ проводить его по всей исторіи разработки вопроса о происхожденіи и развитіи семьи и собственности и знакомить съ цѣнными выводами самого автора, которому удалось сдѣлать не мало для разъясненія нѣкоторыхъ темныхъ сторонъ этой области.

Зная изъ разсмотрѣнныхъ выше книгъ главные этапы въ развитіи семейныхъ и общественныхъ формъ, мы прямо можемъ видѣть, насколько изложеніе Ковалевскаго бросаетъ на нихъ болѣе свѣта. Въ самую темную сторону этого процесса, въ сферу отношеній между полами первичной эпохи, этотъ свѣтъ почти не попадаетъ: г. Ковалевскій только почти мимоходомъ отвергаетъ теорію коммунальнаго брака и даже съ упрекомъ отзывается о Лёббокѣ за то, что тотъ ввелъ этотъ терминъ, забывая, что послѣдній раньше, подъ другимъ названіемъ, предложенъ былъ Бахофеномъ. Правда, г. Ковалевскій приводить фактъ, хотя и считаетъ его "единственнымъ", "указывающій, кажется, на общность женъ между членами одной группы родственниковъ, какъ на древній и едва уничтоженный обычай" (25),-- обычай, запрещающій молодой женщинѣ какія бы то ни было отношенія съ отцомъ и братьями ея мужа. Групповой бракъ, съ которымъ мы познакомились въ изложеніи Энгельса, допускается вашимъ авторамъ, который видитъ его въ простѣйшемъ видѣ у австралійцевъ; у нихъ племя дѣлится на двѣ группы, причемъ браки заключаются между членами различныхъ группъ, а никакъ не одной и той же, и родство считается исключительно по матери. Безъ сомнѣнія, это -- простѣйшая форма семейныхъ отношеній у современныхъ дикарей, и изъ нея легко выводится теорія матріархальной семьи, но эта форма, со строго опредѣленной организаціей, предполагаетъ нѣкоторую предшествующую ступень, на которой она должна была выработаться и которую послѣдовали Моргана называли "коммунальнымъ бракомъ". Впрочемъ, мы не ставимъ въ вину г. Ковалевскому то, что онъ лишь слегка касается этого вопроса. Не будучи антропологомъ, онъ, въ качествѣ юриста и соціолога имѣетъ право исходить отъ той наиболѣе ранней общественной формы, какая намъ достовѣрно извѣстна. Обиліе фактовъ и достаточная разработка ихъ позволяютъ автору установить въ началѣ человѣческаго общежитія семью, состоявшую "изъ цѣлой группы лицъ, носившихъ одно и то же имя, вступавшихъ въ бракъ согласно принципамъ экзогаміи и сообща обладавшихъ своими женами" (27). семью, которая можетъ быть названа матріархатомъ или материнской семьей, такъ какъ во главѣ ея стояла мать, отъ которой велась родословная всего ея потомства. Вполнѣ точныя указанія, сохраненныя въ древнихъ законодательствахъ и обычаяхъ, даютъ теперь мѣсто неоспоримому заключенію, что матріархатъ нѣкогда существовалъ и у семитовъ, кельтовъ, германцевъ, славянъ, грековъ, римлянъ и индусовъ. Всѣ эти народы пережили такой общественный порядокъ, когда дѣти считались принадлежащими только матери, и законнымъ покровителемъ ихъ былъ ея братъ, оставлявшій имъ, а не роднымъ дѣтямъ, свое имущество.

Характерной чертой брачной связи матріархальнаго періода Ковалевскій считаетъ непрочность. Дальнѣйшія ступени ея развитія онъ видитъ въ упроченіи супружескихъ отношеній, пріобрѣтеніи мужемъ власти надъ женою и дѣтьми и, наконецъ, исключительное господство этой власти. Придерживаясь общепринятаго воззрѣнія, что началомъ индивидуальнаго брака послужило похищеніе невѣстъ, слѣды котораго уцѣлѣли въ обычаяхъ, между прочимъ, и арійскихъ народовъ, онъ полагаетъ, что бракъ черезъ похищеніе самъ собою перешелъ въ бракъ черезъ покупку, причемъ плата за невѣсту стала играть роль выкупа за похищеніе. Относительно упроченія брачной связи Ковалевскій высказываетъ еще слѣдующее соображеніе, котораго мы не находимъ у обоихъ предшествовавшихъ авторовъ. Онъ указываетъ, что "отношенія супруговъ вполнѣ упрочиваются лишь въ тотъ моментъ, когда они становятся подъ покровительство боговъ и въ особенности геніевъпооечителей, или пенатовъ, т. е. обожествленныхъ предковъ" (40). Это уже заключительная стадія брака, которой предшествовала замѣна семейнаго главенства матери и ея брата властью мужа и отца. Причину этой замѣны, играющей такую важную роль въ исторіи человѣчества, Ковалевскій, подобно Энгельсу и др., видитъ въ тѣхъ измѣненіяхъ какія должны были вести на собой приростъ населенія и неизбѣжное распространеніе его по болѣе обширной территоріи. При этомъ матріархальный родъ раздробляется; братья женщины, нерѣдко отдѣленные отъ нея большимъ пространствомъ, уже не могутъ оказывать ей покровительства, и естественнымъ защитникомъ ея самой и ея дѣтей оказывается находящійся при ней мужъ. Связь отца съ дѣтьми, устанавливается медленно; въ теченіе долгаго времени сохраняются еще слѣды прежняго порядка, а отцовская власть утверждается вполнѣ лишь тогда, когда устанавливается частная собственность. Въ вопросѣ объ установленіи частной собственности Ковалевскій сходится со многими другими изслѣдователями того же предмета; говоря, что она "возникаетъ и развивается по мѣрѣ раздѣленія труда. Она можетъ относиться къ тѣмъ только предметамъ, которые добыты личными усиліями отдѣльнаго человѣка. Это правило подлежитъ, однако, слѣдующему важному ограниченію. Частной собственностью признаются лишь тѣ продукты индивидуальнаго труда, которыми производитель можетъ немедленно воспользоваться. Все, что онъ потребить не въ силахъ, весь избытокъ, принадлежитъ по праву всѣмъ членамъ его общественной группы" (50). "Послѣ перехода народа къ скотоводству и земледѣлію, движимость становится, если не индивидуальнымъ, то семейнымъ имуществомъ. Этотъ фактъ совпадаетъ съ установленіемъ патріархальной семьи" (52).

Личной и крупной заслугой М. М. Ковалевскаго является указаніе предварительной ступени патріархальной семьи-общины кровныхъ родственниковъ, живущихъ подъ одной кровлей и сообща ведущихъ свое хозяйство. Весьма важную черту семейной общины, упускаемую изъ виду другими изслѣдователями, вашъ авторъ отмѣчаетъ въ ея религіозномъ характерѣ, въ "существованіи тѣсной связи между этой древней формой общежитія и не менѣе древнихъ вѣрованіемъ въ духовъ" (67). Именно, культъ предковъ, служеніе умершимъ, забота объ ихъ благосостояніи въ загробной жизни, составляющія существенную сторону жизни древнихъ и новыхъ народовъ, могли возникнуть и переходить изъ поколѣнія въ поколѣніе, только благодаря семейной общинѣ, причемъ представителемъ и служителемъ этого культа являлся мужчина вмѣстѣ со своимъ мужскимъ потомствомъ. Мужъ вовсе не былъ тогда безусловнымъ властелиномъ своей жены; согласно указаніямъ г. Ковалевскаго, всѣ древнія законодательства свидѣтельствуютъ, что жена была подругой мужа, а не рабой: отъ его насилій она охранялась семьею. Семейнымъ совѣтомъ ограничивался и произволъ отца надъ дѣтьми. На первыхъ порахъ патріархальная семья не исключала многоженства, которое скорѣе даже было правиломъ, когда покупка женъ сдѣлалась обычаемъ.

Семейная община представляетъ для насъ особый интересъ, потому что она до сихъ поръ еще продолжаетъ существовать въ Россіи. Не смотря на многія полезныя качества, охрану личности и имущества членовъ, работу свободными и соединенными силами и проч., семейная община давно уже находится въ процессѣ разложенія, вслѣдствіе развитія въ средѣ ея инстинкта индивидуализма, стремленія къ собственному, независимому хозяйству. Члены ея требуютъ выдѣла своего имущества, и, вмѣстѣ съ появленіемъ личной земельной собственности, появляется возможность отчужденія ея лицамъ постороннимъ. Чужіе люди начинаютъ входить въ составъ семейной общины, и она теряетъ характеръ союза кровныхъ родственниковъ. Такъ возникаетъ сосѣдская община, которую мы знаемъ подъ именемъ русской сельской общины. И эта послѣдняя, по мнѣнію Ковалевскаго, обречена на разложеніе. "Паденіе общины,-- говорить онъ,-- начинается съ того момента, когда она становится помѣхой для вышедшихъ изъ ея нѣдръ могущественныхъ классовъ, когда ея существованіе начинаетъ противорѣчить ихъ правильно понятымъ интересамъ. Какъ бы сильны они ни были, ихъ вліяніе не можетъ, однако, сравняться съ тѣмъ, какое оказываютъ на общину правящіе классы общества: дворянство, духовенство и буржуазія" (148). "Просуществовавъ нѣсколько столѣтій и знавъ золотые дни своего величія, общинное землевладѣніе приходитъ въ упадокъ и быстро вытѣсняется частной собственностью. Правительства то ускоряютъ этотъ процессъ, имѣя" въ виду распространеніе интенсивной сельскохозяйственной культуры, то, напротивъ, замедляютъ его, исходя изъ соображеній объ общемъ благѣ и блюдя классовые интересы" (149).

Сжатость изложенія вмѣстѣ съ обиліемъ фактовъ дѣлаютъ книгу г. Ковалевскаго весьма полезной для ознакомленія съ новѣйшими положеніями въ исторіи происхожденія семьи и собственности, въ особенности съ точки зрѣнія сравнительно-юридической.

"Міръ Божій", No 8, 1895

Оставить комментарий Ковалевский Максим Максимович (bmn@lib.ru) Год: 1895 Обновлено: 23/09/2021. 10k. Статистика. Статья: Критика О творчестве автора	Скачать FB2 Ваша оценка: