Ковалевский Максим Максимович
Родоначальники английского радикализма

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Печатаемый здесь очерк составляет отрывок из подготовляемой автором монографии "Англия в эпоху республики".

   

Родоначальники англійскаго радикализма*).

*) Печатаемый здѣсь очеркъ составляетъ отрывокъ изъ подготовляемой авторомъ монографіи Англія въ эпоху республики.

   Ваши сужденія объ англичанахъ до послѣдняго времени складывались бодъ вліяніемъ нѣмцевъ. Не удивительно поэтому, если и по вопросу о происхожденіи англійскаго радикализма мы усвоили себѣ ту точку зрѣнія, какой придерживаются въ Берлинѣ. Если вѣрить Гнейсту и его истолкователю Валькеру, англійскіе радикалы, съ Миллемъ во главѣ, безпочвенные энтузіасты революціи 1789 года. Ихъ тайныя цѣли сводятся къ замѣнѣ англійскихъ порядковъ французскими; не только всеобщее право голосованія, но и переустройство провинціальнаго земства на болѣе широкихъ демократическихъ началахъ, уничтоженіе привилегированныхъ сословій и ихъ представительства -- палаты лордовъ,-- все это и многое другое, о чемъ заводятъ рѣчь англійскіе радикалы, навѣяно на нихъ французскими рево. лющонными традиціями.
   Кто прочтетъ настоящую статью, по всей вѣроятности, откажется отъ. мысли слѣдовать всегда и во всемъ сужденіямъ "безпристрастныхъ" нѣмецкихъ ученыхъ. Онъ, можетъ быть, вынесетъ даже убѣжденіе, что историческая истина подчасъ приносится ими въ жертву полемическимъ пріемамъ, что надо много наивности для того, чтобы смотрѣть на факты англійской жизни исключительно ихъ глазами, какъ это не разъ дѣлали у насъ даже такіе выдающіеся публицисты, какъ А. Д. Градовскій.
   Что касается англійскаго радикализма въ частности, мы надѣемся доказать, что онъ сложился въ цѣльную систематическую доктрину почти за полтораста лѣтъ до начала французской революціи. Выставленыя имъ впервые требованія частью были восприняты американскими конституціями, частью вошли въ сознаніе европейскихъ публицистовъ XVIII вѣка.
   Не "декларація правъ человѣка и гражданина" лежитъ, такимъ образомъ, въ основѣ англійскаго радикализма, а, наоборотъ, англійскій радикализмъ XVII вѣка лежитъ въ основѣ деклараціи.
   Событія, среди которыхъ впервые складывается радикальная доктрина въ Англіи -- междуусобная война парламента съ королемъ Карломъ I, окончившаяся, какъ извѣстно, провозглашеніемъ республики. Распущеніе долгаго парламента Кромвелемъ и послѣдовательный созывъ имъ сперва собранія нотаблей (такъ называемаго Barebone parliement или "парламента голой кости"), затѣмъ двухъ представительныхъ собраній, отвѣчающихъ понятію о нижней палатѣ,-- таковы тѣ общественные факты англійской жизни, съ которыми пришлось считаться первымъ по времени англійскимъ радикаламъ. Ошибочно было бы занести ихъ въ ряды принципіальныхъ противниковъ королевской власти. Съ самаго начала и до нашихъ дней программа англійскаго радикализма вполнѣ мирилась и доселѣ мирится съ существованіемъ парламентарнаго монархическаго строя. Неудивительно поэтому, если радикалы XVII вѣка не разъ заподозриваемы были въ тайныхъ сношеніяхъ съ кавалерами. Вопросъ о формѣ правленія имѣлъ для нихъ второстепенное значеніе. Они готовы были помириться съ монархіей, но только въ томъ случаѣ, если подъ ея сѣнью найдутъ защиту себѣ личная свобода гражданъ и равенство ихъ предъ закономъ. Нынѣшніе государственные порядки Англіи отвѣчаютъ поэтому ихъ идеалу въ гораздо большей степени, нежели та форма военной диктатуры, какую представляла собою республика Кромвеля. И въ этомъ отношеніи англійскіе радикалы XVII и; стоятъ несравненно ближе къ задачамъ и цѣлямъ XIX столѣтія, нежели многія изъ тѣхъ партій, съ которыми имъ пришлось бороться. Знакомство съ ихъ ученіемъ, кромѣ историческаго интереса, представляетъ поэтому отчасти и интересъ современности.

-----

   Ко времени казни короля Карла I образуется въ рядахъ арміи и парламента кружокъ, который, независимо отъ принадлежности къ различніиги религіознымъ сектамъ, видитъ въ совершившейся революціи первый пить къ переустройству государства на совершенно новыхъ политическихъ началахъ. Не только королевская власть, но и всякое правительство, надѣленное правомъ veto по отношенію къ рѣшеніямъ, исходящимъ отъ народнаго представительства, встрѣчаетъ съ ихъ стороны рѣшительный отпоръ. Они объявляютъ себя также врагами только что распущенной палаты лордовъ, такъ какъ существованіе ея противно началу гражданскаго равенства, защитниками котораго они открыто провозглашаютъ себя. Въ противность исконному англійскому воззрѣнію, что верховная власть принадлежитъ совокупности короля, лордовъ и общинъ, они смѣло высказываютъ новое ученіе о верховенствѣ одного народа или, какъ они выражаются, "общинъ Англіи". Это верховенство должно осуществиться частью путемъ народнаго представительства, частью путемъ удержанія всецѣло въ рукахъ избираемыхъ народомъ присяжныхъ -- полноты судебной власти. Это верховенство требуетъ, по ихъ мнѣнію, признанія нѣкоторыхъ незыблемыхъ гарантій свободы, одинаково обязательныхъ какъ для народнаго представительства, такъ и для судебной власти. Самое устройство народнаго представительства и суда согласно выставляемой ими программѣ во многомъ должно быть отлично отъ того, какое исторически сложилось въ Англіи. Вмѣсто того, чтобы быть представительствомъ "достигшихъ корпоративнаго устройства городовъ и бурговъ", какимъ дотолѣ являлась нажата общинъ, задуманный левеллерами парламентъ долженъ быть пропорціональнымъ представительствомъ всего народа безъ различія классовъ и состояній. Въ свою очередь идеалъ судебнаго устройства, выставляемый левеллерами, представляетъ собою одностороннее развитіе принципа народнаго суда при совершенномъ устраненіи уравновѣшивающаго его начала, коронныхъ вестминстерскихъ судей. Всѣ дѣла -- какъ гражданскія, такъ и уголовныя -- одинаково должны рѣшаться присяжными. Эти присяжные въ своихъ приговорахъ касаются какъ вопроса факта, такъ и вопроса права. Они носятъ больше характеръ выбранныхъ сторонамй посредниковъ, нежели нотаблей, назначаемыхъ, какъ это дотолѣ практиковалось, шерифами, т.-е. королевскими чиновниками.
   Наиболѣе оригинальную сторону въ ученіи левеллеровъ составляетъ теорія, въ силу которой извѣстныя права націи не подлежатъ видоизмѣненію и отмѣнѣ даже со стороны народнаго представительства и народнагосуда. Эта теорія является первымъ зародышемъ хорошо извѣстнаго ученія франдузскихъ писателей XVIII вѣка, Руссо въ томъ числѣ, о правахъ, предшествующихъ по времени и превышающихъ по достоинству всякаго рода положительный законъ (Antérieurs et supérieurs aux lois positives). Согласно возрѣніямъ левеллеровъ, народное представительство не является всемогущимъ, оно не можетъ наложить рукъ на такія неотъемлемыя права гражданъ, какъ свобода совѣсти, равенство всѣхъ предъ судомъ и исключительно подсудность лицамъ одинаковаго съ обвиняемымъ состоянія (присяжнымъ); Левеллеры не являются, такимъ образомъ, предвозвѣстниками англійскаго парламентаризма, ихъ ученіе не имѣетъ ничего общаго съ современною намъ парламентскою практикой, такъ наглядно выражаемою извѣстнымъ афоризмомъ: парламентъ можетъ все сдѣлать; онъ не въ состояніи сдѣлать только мужчину женщиной и женщину мужчиной. Левеллеры XVII вѣка скорѣе могутъ быть признаны предвозвѣстниками американскаго государственнаго строя, въ которомъ народное представительство или конгресъ поставленъ въ извѣстныя границы, выходъ изъ которыхъ имѣетъ своимъ послѣдствіемъ признаніе неконституціонности и потому самому непримѣнимости принятыхъ имъ мѣръ. Въ вопросѣ объ организаціи исполнительной власти ученіе левеллеровъ также является рѣшительнымъ новшествомъ. Англійскій государственный строй, насколько онъ успѣлъ опредѣлиться за предшествующія три столѣтія, ставилъ исполнительную власть отнюдь не ниже законодательной; онъ не проводилъ также строгаго различія между обѣими властями, такъ какъ надѣлялъ короля -- органъ исполнительной власти -- существенными аттрибутами власти законодательной, правомъ законодательнаго почина и правомъ veto. Левеллеры являются поэтому рѣшительными новаторами, когда объявляютъ о необходимости подчиненія администраціи парламенту, высказываясь въ этихъ видахъ въ пользу назначенія, въ промежутокъ между двумя сессіями, особой избранной парламентомъ коммиссіи и передачи ей надзора за исполнительною властью. Такими же новаторами являются они, когда провозглашаютъ впервые, сдѣлавшуюся столь популярною со временъ Монтескьё, теорію отдѣленія исполнительной власти отъ судебной. Любопытно при этомъ, что мотивы, выставляемые ими въ защиту этого ученія, тѣ самые, къ какимъ прибѣгаетъ Монтескьё, говоря, что, въ интересахъ свободы, необходимо, чтобы примѣненіе закона было предоставлено не тѣмъ самымъ лицамъ, которымъ принадлежитъ право его составленія. И въ этомъ отношеніи ученіе левеллеровъ можно считать предвозвѣстникомъ не англійскихъ, а американскихъ началъ. Развитіе парламентаризма, при которомъ исполнительная власть ввѣряется комитету парламентскихъ дѣятелей, совершенно отклонила Англію отъ этого намѣченнаго левеллерами образца; гораздо ближе стоитъ онъ къ американскимъ порядкамъ, при которыхъ дѣятельные администраторы-министры являются лицами вполнѣ независимыми отъ конгресса и даже не имѣющими къ нему доступа. Уже изъ сказаннаго слѣдуетъ, какой значительный интересъ для исторіи политической мысли имѣетъ движеніе англійскихъ левеллеровъ средины XVII столѣтія. Если мы прибавимъ, что проведенная Кромвелемъ реформа парламента намѣчена уже въ программѣ левеллеровъ, то намъ станетъ понятнымъ то ближайшее значеніе, какое имѣетъ ихъ движеніе для судебъ англійской революціи. Наконецъ, если мы примемъ во вниманіе значительное сходство выставляемой ими политической программы съ тою, какую выработала въ своей средѣ американская гражданственность, то мы принуждены.будемъ признаться, что, при всей своей неуспѣшности въ Англіи, движеніе левеллеровъ, тѣмъ не менѣе, не можетъ быть признано безплоднымъ, такъ какъ въ немъ скрываются задатки позднѣйшаго, болѣе грандіознаго развитія, такъ какъ оно является зародышемъ недавнихъ сравнительно созданій въ области политическаго творчества. Со всѣхъ этихъ точекъ зрѣнія левеллеры заслуживаютъ внимательнаго изученія. Мы коснулись пока только политической стороны ихъ ученія, но, на ряду| съ реформами въ государственной организаціи, левеллеры стремятся также къ производству существенныхъ перемѣнъ въ англійскомъ общественномъ строѣ, они стремятся уничтожить въ немъ послѣдніе остатки феодализма, сохраняя, въ то же время, незыблемыя и исторически сложившіяся основы семьи и собственности. Ихъ отнюдь нельзя поэтому смѣшивать съ одновременными имъ англійскими соціалистами, такъ какъ они требуютъ не переворота, а реформы; ихъ программа не устраняетъ возможности сохранить исторически сложившіеся устои; ими не разрываютъ связи съ прошлымъ,-- хотятъ только устранить все обветшалое въ существующемъ общественномъ строѣ; какъ противники феодализма, они высказываются отрицательно и по отношенію къ крѣпостному праву, и по отношенію къ удержанію старинныхъ различій между свободнымъ и оброчнымъ землевладѣніемъ; они не желали бы допустить въ будущемъ иной формы отношеній человѣка къ землѣ, кромѣ фригольда, или свободной и полной собственности; они являются также врагами начала заповѣдности имуществъ и первородства, а также и самаго источника всѣхъ этихъ привилегій -- дворянства; англійскіе левеллеры провозглашаютъ поэтому новое для Англіи ученіе -- отмѣну сословій. Отсюда самое ихъ названіе левеллеровъ, т.-е. нмвелляторовъ, ставящихъ себѣ задачей подвести всѣ классы общества подъ одинъ уровень. Озабоченные этою мыслью, левеллеры впервые открываютъ борьбу съ нарождающимся въ средѣ городовъ новымъ феодальнымъ,-- я разумѣю капиталистическій,-- строемъ и хотятъ уничтожить въ корнѣ самый его источникъ -- правительственную монополію. Отсюда -- объявленная ими война всякаго рода торговымъ компаніямъ, монополизирующимъ въ рукахъ немногихъ выгоды международнаго обмѣна, отсюда -- провозглашаемое ими ученіе о свободѣ торговли, понимаемой въ смыслѣ полной свободы въ выборѣ занятій, а отнюдь не въ томъ, какой придается ей въ наше время. Чуждые идеямъ космополитизма, приверженцы національной торговой политики, левеллеры не стоятъ за отмѣну таможенныхъ пошлинъ на продукты иноземнаго ввоза и готовы поддержать исконную запретительную систему по отношенію къ вывозу въ сыромъ видѣ матеріаловъ англійской обрабатывающей промышленности, въ частности шерсти. Они озабочены только однимъ -- по возможности равнымъ распредѣленіемъ налоговыхъ тягостей между гражданами, и съ этою цѣлью стоятъ за пониженіе налога на большинство предметовъ вывоза и за совершенную отмѣну существующей системы прямыхъ? податей, которая въ ихъ программѣ должна уступить мѣсто денежнымъ субсидіямъ, равномѣрно распредѣляемымъ парламентомъ пропорціонально доходу каждаго.
   Въ общемъ выставляемая левеллерами программа политическихъ и соціальныхъ реформъ даетъ намъ право признать ихъ родоначальниками англійскаго радикализма.
   Спрашивается теперь, какія причины благопріятствовали появленію подобнаго ученія и какое теоретическое и практическое выраженіе нашло оно себѣ въ эпоху англійской республики?
   Въ памфлетной литературѣ 60-хъ годовъ XVII вѣка, въ которой вопросъ о наилучшемъ устройствѣ республики является центральнымъ вопросомъ, ссылка на государственный строй Голландіи и Венеціи, образцовыхъ республикъ этого времени, настолько обычны, что невольно можетъ зародиться мысль о томъ, не сложилась ли политическая теорія англійскаго радикализма подъ вліяніемъ этихъ иностранныхъ образцовъ. Знакомство съ политическою литературой Англіи въ эпоху, непосредственно предшествующую провозглашенію республики, т.-е. въ періодъ самаго зарожденія англійскаго радикализма, ни мало не оправдываетъ, однако, такого предположенія. Споръ не выходитъ за предѣлы того или иного толкованія самыхъ основъ англійской конституціи, которая въ глазахъ всѣхъ партій настолько является совершенной, что выдерживаетъ сравненіе развѣ съ той, которою самъ Господь надѣлилъ народъ израильскій.
   Ни на голландскіе, ни на венеціанскіе порядки я не встрѣтилъ никакихъ ссылокъ въ тѣхъ сотняхъ томовъ, въ которыхъ заключается знамежитая коллекція памфлетовъ XVII вѣха, нынѣ состоящая во владѣніи тайскаго музея. Изученіе иноземнаго республиканскаго строя началось жъ Англіи лишь съ того момента, когда республика сдѣлалась совершившимся фактомъ. Сочиненія Джіаноти о Венеціанской республикѣ стали цитироваться на ряду съ извлеченіями изъ правительственныхъ и частныхъ отчетовъ о внутреннемъ бытѣ Нидерландовъ, не столько для того, чтобы представить образцы для подражанія, сколько съ цѣлью подкрѣпить ссылками на всѣми уважаемые порядки недавно совершившійся переворотъ въ англійскихъ учрежденіяхъ.
   Если теорія англійскихъ радикаловъ съ самаго начала чужда характера чего-то принесеннаго извнѣ, то лишь потому, что развилась на почвѣ непосредственной критики англійскихъ государственныхъ порядковъ. Англійскіе радикалы только болѣе послѣдовательные приверженцы того ученія о "законномъ правительствѣ", которое въ эпоху междоусобной войны ставило волю парламента, выраженную въ формѣ закона, выше единоличной воли короля и уже открыто высказывалось въ пользу отнятія у монарха танъ называемаго "negative vote", иначе сказать -- абсолютнаго veto. И на этотъ разъ, какъ и въ предшествующія эпохи, англійская политическая мысль не опередила, а сопровождала собою политическій переворотъ; она не столько подготовила событія, сколько сама обусловлена была ими. Столкнувшись по вопросу объ отмѣнѣ епископской власти съ всемогущпъ значеніемъ королевскаго veto, передовые защитники парламентскихъ вольностей, не поднимая еще общаго вопроса о реформѣ государственнаго строя толкуютъ уже о необходимости лишить короля этой прерогативы. Точно также не разъ повторявшіяся въ первой половинѣ XVII столѣтія религіозныя преслѣдованія, направленныя противъ раскольниковъ (диссентеровъ), наводятъ многихъ на ту мысль, что свобода личности, совѣсти, печатнаго и устнаго слова должна быть поставлена внѣ возможности посягательствъ съ чьей бы то ни было стороны, что не одинъ король, но и парламентѣне вправѣ поднять на нихъ руку. Тѣмъ самымъ кладется основа ученіюо незыблемости нѣкоторыхъ правъ, и именно тѣхъ, отъ которыхъ зависитъ личная свобода гражданъ. Недовольство приговорами, постановляемыми королевскимъ совѣтомъ, такъ называемой звѣздной палаты, и военными судами, создаетъ ученіе объ исключительной подсудности всѣхъ" каждаго изъ гражданъ выборнымъ судьямъ и присяжнымъ. Казнь Карла I и уничтоженіе палаты лордовъ являются въ свою очередь исходными комментами для ученій о подчиненности исполнительной власти законодательной и равенствѣ всѣхъ гражданъ по отношенію къ политическимъ правамъ. Попытки долгаго парламента удержать полноту верховной власти въ своихъ рукахъ, не взирая на то, что путемъ послѣдовательныхъ такъ называемыхъ "очищеній" личный составъ его свелся къ небольшому числу членовъ, плохо выражающихъ современное настроеніе общества, встрѣчаетъ энергическій отпоръ и тѣмъ самымъ косвенно вызываетъ къ жизни ученіе о періодичности и краткосрочности законодательныхъ собраній, а также необходимости полнаго соотвѣтствія между ихъ наличнымъ составомъ и временными теченіями общественной мысли. Это ученіе въ связи съ стремленіемъ къ гражданскому равенству приводитъ въ сознанію необходимости измѣнить самый составъ парламента, распространивъ представительство на всѣ классы англійскаго общества. Поднятые временемъ соціальные вопросы въ свою очередь отражаются на общественной теоріи англійскихъ радикаловъ и побуждаютъ ихъ стать въ ряды защитниковъ полнаго уравненія сословій, отмѣны феодализма, крѣпостнаго права и обусловливаемаго ими различія рыцарскаго, свободнаго и оброчнаго держанія. Такимъ образомъ, независимо отъ вліянія какихъ-либо иноземныхъ учрежденій или на чужой сторонѣ сложившихся теорій, подъ непосредственнымъ воздѣйствіемъ политическихъ и соціальныхъ движеній ихъ родины слагается ученіе англійскихъ радикаловъ середины XVII столѣтія.
   Если мы зададимся вопросомъ, изъ какихъ рядовъ вышли провозвѣстники англійскаго радикализма, мы должны будемъ указать на армію, организованную Кромвелемъ, какъ на главный очагъ всего движенія. Чтобы понять источникъ происхожденія этого, можно сказать, единственнаго въ исторіи факта, надо принять во вниманіе составъ и характеръ того ополченія, предводительствуя которымъ Ферфаксъ и Кромвель вышли побѣдителями надъ силами, въ два раза превышавшими ихъ собственныя. Лѣтонивцы говорятъ намъ о республиканской арміи, какъ о составленной изъ людей, объединенныхъ единствомъ религіозныхъ и политическихъ цѣлей. Пресвитеріане и индепенденты составляли ея главное зерно. И тѣ, и другіе настолько были проникнуты сознаніемъ святости предпринятаго ими дѣла, что, по словамъ самого Кромвеля, смотрѣли на себя, какъ на орудіе Божіе. Лѣтописцы изображаютъ ихъ намъ проводящими въ молитвѣ и религіозныхъ словопреніяхъ время, свободное отъ военныхъ занятій. Знакомясь съ содержаніемъ памфлетовъ, вышедшихъ изъ ихъ среды, мы приходимъ къ убѣжденію, что они смотрѣли сами на себя, какъ на лицъ, принявшихъ извѣстную миссію. Эта миссія была частью религіознаго, частью свѣтскаго характера. Освободить совѣсть отъ всякихъ внѣшнихъ стѣсненій и положить основу свободнѣйшему въ мірѣ государству -- вотъ къ чему сводится содержаніе того соглашенія или "Covenant", о которомъ такъ часто идетъ рѣчь въ ихъ печатныхъ заявленіяхъ. Чтобы остаться вѣрными своей миссіи, они считали невозможнымъ сложить съ себя принятыя ими полномочія до тѣхъ поръ, пока не найдутъ себѣ осуществленія защищаемые ими принципы. Отсюда ихъ постоянная заботливость о текущихъ политическихъ вопросахъ, отсюда ихъ отзывчивость на волнующія общество задачи, отсюда же и легкость, съ которой эти примѣрные но своей дисциплинѣ солдаты готовы были слѣдовать за всякимъ политическимъ агитаторомъ, ставившимъ имъ на видъ неосуществленность ихъ программы и опасность, какою принятая правительствомъ политика грозитъ ихъ идеаламъ. Хотя радикальное движеніе, о которомъ идетъ рѣчь, было не столько результатомъ воздѣйствія отдѣльныхъ лицъ, сколько выраженіемъ чувствъ и желаній народныхъ массъ, но и оно не обошлось безъ вожакомъ и руководителей. Наиболѣе крупнымъ изъ нихъ является Джонъ Лильборнъ, политическая роль котораго одно время была столь значительною, что, по словамъ иностранцевъ (делегатовъ Нидерландской республики), онъ вызывалъ опасенія со стороны самого Кромвеля. Прямое и косвенное вліяніе Лильборна можетъ быть отмѣчено почти во всѣхъ мѣропріятіяхъ англійской радикальной партіи. Начатая имъ еще съ 1637 года агитація съ самаго начала приняла характеръ не теоретическаго, а практическаго реформаторства, и этотъ же характеръ всецѣло былъ усвоенъ и всею группой англійскихъ левеллеровъ. Подобно ему, они не разрывали связи съ прошлымъ и озабочены были, по собственному ихъ утвержденію, лишь дальнѣйшимъ развитіемъ и упроченіемъ стародавнихъ англійскихъ вольностей. На памфлетахъ Лильборна всего легче прослѣдить поэтому связь между исконными началами англійской свободы, насколько они выразились, напримѣръ, въ содержаніи великой хартіи, и тѣми выводами, которые были сдѣланы изъ нея защитниками только что возникшаго республиканскаго строя. Недаромъ самое имя великой хартіи никогда не сходитъ съ его устъ, недаромъ самъ онъ пріобрѣтаетъ въ устахъ народа названіе свободно-рожденнаго Джона. Многочисленныя преслѣдованія, направленныя противъ него церковнымъ [и свѣтскимъ правительствомъ, королемъ и протекторомъ, епископами, лордами, парламентовъ и тайнымъ совѣтомъ, его продолжительное изгнаніе и еще болѣе продолжительныя заточенія создали ему такую популярность, что въ его пользу не разъ представляемы были народныя петиціи, скрѣпленныя десятками тысячъ подписей, и что освобожденія его изъ темницы становились поводомъ къ народнымъ празднествамъ. Политическая агитація Лильборна такъ тѣсно слилась съ той, очагомъ которой была парламентская армія, что высказанныя имъ требованія нерѣдко переносились цѣликомъ въ деклараціи я протесты, обращенные офицерами на имя Ферфакса и Кромвеля. Лильборнъ и левеллеры стоятъ въ исторіи какъ части одного и того же цѣлаго, и всякій очеркъ судебъ радикальной партіи въ эпоху республики былъ бы неполонъ безъ детальнаго изученія агитаціонной дѣятельности этого своего рода Бланки XVII вѣка.
   Мы впервые встрѣчаемся съ именемъ Лильборна въ 1637 году, когда, вмѣстѣ съ другими противниками епископской власти, онъ поставленъ былъ въ необходимость бѣжать изъ Англіи и искать убѣжища въ Нидерландахъ, въ этомъ, по его словамъ, "пріютѣ мужественныхъ и доблестныхъ умовъ всего христіанскаго міра".
   По возвращеніи въ Англію, какъ видно изъ составленной имъ до самимъ автобіографіи, онъ подвергнутъ былъ аресту и привлеченъ къ отвѣтственности передъ звѣздною палатой, по приговору которой битъ розгами и заключенъ на три года въ тюрьму {Подробное описаніе мученій, которымъ онъ былъ подвергнутъ при этомъ случаѣ, даетъ самъ Лильборнъ въ памфлетѣ, напечатанномъ въ 1645 году.}.
   Въ 1640 году имя Лильборна встрѣчается въ спискѣ лицъ, подавшихъ парламенту заявленіе о необходимости ограничить монополіи, обезпечить ученикамъ-ремесленникамъ свободное пользованіе тѣми привилегіями, которыя признаны за ними прежними грамотами, и назначить извѣстные дни въ году для ихъ отдыха и увеселенія. Годъ спустя, по распоряженію короля, Лильборнъ, за его приверженность къ парламентской партіи, привлеченъ къ суду палаты паровъ. Оправданный ею, онъ спѣшитъ въ ряды парламентской арміи, участвуетъ въ битвахъ при Эджгилѣ и Браифортѣ и съ небольшимъ отрядомъ въ числѣ 700 человѣкъ отрѣзываетъ королю путь къ Лондону. Въ пылу сраженія онъ взятъ въ плѣнъ и препровожденъ въ-Оксфордъ. Здѣсь, въ присутствіи самого короля, Лильборнъ отмазывается отъ сдѣланнаго ему предложенія перейти въ ряды королевскаго войска, послѣ чего его, закованнаго въ кандалы, приводятъ на судъ верховнаго судьи Гиса. Цѣлый годъ Лильборнъ проводятъ въ заточеніи, при обмѣнѣ плѣнныхъ королевская партія отпускаетъ его на свободу и онъ снова попадаетъ въ ряды парламентскаго ополченія, предводитель-ствуемаго на этотъ разъ графомъ Эссекскимъ. Ведолго, впрочемъ, остается онъ въ его рядахъ, замѣтивъ въ Эссексѣ нѣкоторую религіозную нетерпимость, къ которой, говоритъ Лильборнъ "я, какъ горячій защитникъ свободы, всегда относился враждебно, я, радикалъ, агитаторъ" спѣшитъ въ Линкольнширъ, къ Кромвелю. Онъ самъ раскрываетъ намъ причину своего поведенія, говоря: "Я зналъ его какъ приверженца дорогой моему сердцу вѣротерпимости". Кромвель служилъ еще въ это время подъ начальствомъ графа Манчестера, который и принялъ Лильборна сперва майоромъ въ отрядъ полковника Книга, а затѣмъ лейтенантомъ въ собственный отрядъ. Служба Лильборна продолжалась только нѣсколько мѣсяцевъ. Послѣ битвы при Марстонмурѣ, Лильборнъ, слѣдуя данному ему приказу, отправился съ частью своего отряда въ Тикль въ Іоэкширѣ и здѣсь, не дожидаясь дальнѣйшихъ распоряженій, осадилъ и взялъ замокъ. Хотя дѣло обошлось (безъ потерь для парламентской арміи, но въ поведеніи Лильборна были признаки неподчиненія и захвата власти. Манчестеръ пришелъ въ большое негодованіе и сталъ открыто говорить о томъ, что Лильборна слѣдовало бы повѣсить. Слухъ объ этомъ дошелъ, до; агитатора и побудилъ его не только выйти въ отставку что и сдѣлано было имъ въ 1644 году, но и энергически поддерживать впослѣдствіи Кромвеля въ его обвиненіяхъ противъ Манчестера. О своихъ отношеніяхъ къ Кромвелю въ это время самъ Лильборнъ выражается такъ: "Онъ былъ моимъ сердечнымъ другомъ; онъ сильно настаивалъ на моей помощи и побудилъ меня доставить ему матеріалъ къ обвиненію Манчестера въ измѣнѣ и этотъ шагъ возстановилъ противъ меня всѣхъ, кто былъ связанъ съ Манчестеромъ дружбой и интересами". Партія Манчестера была настолько сильна въ парламентѣ, что, въ виду ея настоянія, Лильборнъ заключенъ былъ въ тюрьму по обвиненію палаты общинъ въ оскорбленіи чести одного изъ членовъ парламента. Такъ какъ онъ счелъ нужнымъ протестовать въ особомъ памфлетѣ противъ такого образа дѣйствій, то онъ подвергнутъ былъ новому преслѣдованію за оскорбленіе парламентской привилегіи. Прямому вмѣшательству Кромвеля удалось не только освободить Лильборна изъ заточенія въ Ньюгестской тюрьмѣ, но и выхлопотать ему извѣстное денежное вознагражденіе въ возмѣщеніе убытковъ, понесенныхъ имъ нѣкогда въ борьбѣ съ епископами. Въ одномъ изъ своихъ памфлетовъ Лильборнъ приводитъ текстъ рекомендательнаго письма, которымъ его снабдилъ по этому случаю будущій протекторъ Англіи. Письмо это не приведено въ собраніи Карлейля, но въ автентичности его едва ли можетъ быть, сомнѣніе, такъ какъ оно обнародовано было тотчасъ же вслѣдъ за упоминаемыми событіями, въ то время, когда между будущими соперниками продолжались еще добрыя пріятельскія отношенія, и не встрѣтило въ Кромвелѣ ни малѣйшей попытки къ опроверженію. Текстъ его любопытенъ для насъ, такъ какъ въ немъ говорится о Лильборнѣ, какъ о человѣкѣ, оказавшемъ добрыя услуги парламенту и королевству. "По истинѣ" прискорбно,-- пишетъ Кромвель,-- видѣть какъ разоряются люди, благодаря своему пристрастію и вѣрности къ общественнымъ интересамъ, и какъ мало людей принимаютъ это близко къ сердцу". Кромвель ходатайствуетъ о томъ, чтобы прошеніе Лильборна объ уплатѣ ему жалованья за прежнюю службу и возмѣщеніи понесенныхъ имъ убытковъ было выслушано палатой {The copy of a letter from Lient. Colonell John Lilburne, a. 1645, (стр. 20 a truecopy of Lieut. Generali Cromwells letter.}. Уже въ этотъ начальный періодъ его дѣятельности Лильборнъ является авторомъ цѣлаго ряда политическихъ памфлетовъ. Несмотря на то, что въ нихъ подымаются исключительно личные вопросы, памфлеты эти интересны для насъ, такъ какъ въ нихъ выступаютъ два основные политическіе идеала будущаго агитатора. Въ полномъ соотвѣтствіи съ тѣми мыслями, защитниками которыхъ въ ближайшемъ будущемъ сдѣлаются англійскіе левеллеры, Лильборнъ пишетъ уже: "Я смотрю на палату общинъ какъ на верховное правительство Англіи; въ рукахъ ея сосредоточивается власть, присущая народу, и, тѣмъ не менѣе, члены палаты не вправѣ поступать по произволу, слѣдуя исключительно собственному желанію, но должны придерживаться основныхъ законовъ и обычаевъ страны". О палатѣ лордовъ этотъ провозвѣстникъ англійскаго радикализма ужи позволяетъ себѣ слѣдующее замѣчаніе: "Чѣмъ, спрашивается, были всегдаэти лорды, какъ не тормазомъ по отношенію къ палатѣ общинъ, сколькимъ необходимымъ реформамъ не противились они, сколько дурныхъ вещей не привели въ исполненіе, сколько уловокъ и происковъ не пустили въ ходъ, чтобы извратить или отсрочить исполненіе всякаго добраго начинанія?" {The copy of a letter from Lieutenant colonell John Lilburne to a friend a. 1695 стр. 14.-- A pearle in a dunghill: And what other have the Lords ever been, than a clog to the house of commons, in all their procedings? How many necessary things havethey obstructed, how many evill things promoted? What devices have they had of prüdentialls, and expedients, to delay and pervert what is good, and subtle policies tointroduce things evill?}
   Самъ Лильборнъ слѣдующимъ образомъ характеризуетъ въ это время свою дѣятельность, какъ публициста: "Все писанное мною направлено или противъ произвола власти, осуществляемой королемъ и лордами, или противъ угнетенія духовенствомъ дорожащихъ своею совѣстью людей, или противъ дурной практики нашихъ судовъ, которой мы обязаны столь тягостному для народа сословію юристовъ, живущихъ на счетъ тѣхъ, кто трудится и работаетъ, или, наконецъ, противъ монополистовъ, захватывающихъ исключительно въ свои руки торговлю страны" {An alarum to the House of Lords against the insolent usurpation of the common liberties and Rights of the nation, manifested by them in thes present tyrannical! attempts against that worthy commoner John Lilburne Defendour of the Faith. 1649, стр. 7.}.
   Уже въ это время лорды и составленная изъ нихъ палата для Лильборна не иное что, какъ дерзкіе узурпаторы народныхъ вольностей и правъ націи, и съ этимъ обращеніемъ онъ и посвящаетъ имъ свой трактатъ. Еще болѣе должна была проявиться въ Лильборнѣ его склонность реформировать суды и правительство съ момента провозглашенія республики. Эта склонность сдѣлалась, впрочемъ, къ этому времени всеобщей, пріобрѣла, такъ сказать, эпидемическій характеръ. Въ своихъ мемуарахъ г-жа Гутчинсонъ слѣдующими словами характеризуетъ настроеніе англійскаго общества въ періодъ времени, непосредственно слѣдовавшій за казнью короля. "Со всѣхъ сторонъ,-- говоритъ она,-- стали предъявляться проекты реформъ, всякій мечталъ о собственной конституціи и печаталъ планъ ея. Не мало людей обнаруживало рѣшительные признаки недовольства, видя, что ихъ предложенія не сразу принимаются въ разсчетъ. Въ числѣ этихъ людей надо назвать, въ частности, Джона Лильборна, человѣка, отличавшагося умомъ безпокойнымъ и мятежнымъ, неспособнаго жить въ мирѣ и печатавшаго памфлетъ за памфлетомъ. Левеллеры также сдѣлали попытку нарушить спокойствіе правительства, но Кромвель быстро подавилъ вызванное ими возстаніе, зачинщики мятежа были выданы самими участниками" {Mémoires de m-rs Hutchinson, т. II, стр. 195 (éd. Guizot).}.
   При всей своей краткости, приведенный нами отрывокъ какъ нельзя лучше раскрываетъ ближайшій источникъ, изъ котораго вытекло движеніе левеллеровъ. Онъ лежитъ въ тѣхъ преувеличенныхъ ожиданіяхъ, которыя возлагались на республику главными виновниками революціи, и въ той неудовлетворенности, какую вызвали въ нихъ ея практическіе результаты. Въ памфлетной литературѣ этого времени постоянно слышатся жалобы на то, что дѣйствительность не оправдала надеждъ, что изъ-за нея не стоило проливать столько крови, жертвовать жизнью и имуществомъ, и что вожаки движенія, Ферфаксъ и Кромвель, не исполнили данныхъ ими обѣщаній основать свободнѣйшее въ мірѣ государство. Къ этому недовольству во многихъ изъ участниковъ переворота и въ частности во многихъ офицерахъ парламентской арміи присоединяется сознаніе отвѣтственности передъ соотечественниками и потомствомъ за неосуществленіе тѣхъ надеждъ, какія возлагались на революцію. Они считаютъ себя связанными обѣщаніемъ, даннымъ въ Ньюмаркѣ 5 іюня 1647 года, не расходиться раньше, какъ по полномъ достиженіи выставленной политической программы.
   Эта неудовлетворенность современнымъ положеніемъ и сознаніе падающей на нее отвѣтственности подготовили и республиканскую армію къ воспринятію радикальныхъ теорій, выразителями которыхъ были левеллеры. Послѣдніе прямо возлагаютъ на армію свои надежды. Въ манифестѣ, изданномъ ими въ 1648 году, значится, что ихъ воззваніе обращено ко всѣмъ воинамъ, служащимъ подъ началомъ благороднаго Ферфакса и вѣрнаго Кромвеля. Всѣмъ сочувствующимъ движенію предлагается завести особый значокъ -- ленточку свѣтло-зеленаго цвѣта -- "цвѣта морской воды". Задачей сообщества признается наказаніе несправедливости, борьба съ императорами, королями, верховными совѣтами, угнетателями всякаго рода и дьяволомъ. "Всякое благородное сердце,-- читаемъ мы въ этомъ интересномъ документѣ,-- которому ненавистно иго королевской прерогативы, цѣпи рабства и тираніи, произволъ власти и право veto, угнетеніе свѣтскихъ и духовныхъ лордовъ, извращеніе законовъ берущими взятки судьями, дьявольскія хитросплетенія судовъ, неминуемо присоединится къ намъ... Всякій, кто ропщетъ подъ вымогательствами неравномѣрныхъ налоговъ, несправедливой вербовки, монополій и привилегій, грабительствъ и алчности, тюремнаго рабства, угнетенія лендлордовъ... да послѣдуетъ онъ за нами, принявъ нашъ цвѣтъ, какъ внѣшній знакъ соединенія". Наиболѣе подходящимъ названіемъ для себя левеллеры считаютъ прозвище "свободнорожденныхъ помощниковъ справедливости", но они готовы принять и то, которое имъ дано ихъ противниками {The levellers institutions for a good people and a good parliament, according to thes their present declaration and the gallant rights and Christian priviledges of this nation together with these summons to all gallant common souldiers serving under the excellent Faifax and faithfull Cromwell, to stand to their colours. London, printed for W. Brithe, year 1648.}.
   Насколько армія относилась отзывчиво къ дѣлаемымъ ей воззваніямъ, можно судить по тексту петиціи, представленной ея офицерами еще въ іюнѣ мѣсяцѣ 1647 года. Въ этой петиціи мы читаемъ, между прочимъ: "Мы не наемное войско, призванное служить неограниченной власти въ государствѣ, мы созваны рѣшеніемъ парламента для защиты народныхъ правъ и привилегій, мы взялись за оружіе сознательно и для достиженія этихъ цѣлей мы остаемся имъ вѣрными и теперь". Понимая такимъ образомъ свои обязанности, армія, послушная голосу своихъ агитаторовъ, три раза подрядъ въ теченіе одного 1647 года, 14 и 23 іюня и 18 августа, обращается съ своими заявленіями къ парламенту. Она требуетъ періодичности его созыва, отнятія права veto у короля по отношенію къ исходящимъ отъ парламента законамъ, отмѣны церковной десятины, запрещенія на будущее время личнаго задержанія срокомъ долѣе одного мѣсяца, прекращенія всякаго другаго судебнаго разбирательства, кромѣ того, органомъ котораго являются присяжные, и запрещенія насиловать свободу совѣсти исходящими отъ кого бы то ни было распоряженіями.
   Во всѣхъ этихъ желаніяхъ армія вполнѣ солидарна съ низшими слоями лондонскаго населенія, среди котораго агитація, руководимая Лильборномъ, дѣлаетъ съ каждымъ мѣсяцемъ все большіе и большіе успѣхи. О настроеніи лондонскаго Сити въ годъ провозглашенія республики можно судить по слѣдующей деклараціи, обращенной на имя главноначальствующаго Ферфакса. Выражая свое сочувствіе парламентской арміи, лондонское гражданствомъ то же время, опредѣленно высказываетъ свой взглядъ на характеръ ожидаемыхъ имъ реформъ. Первой въ ряду ихъ стоитъ: распущеніе парламента и періодичность дальнѣйшаго его созыва. Санкціонируя совершившійся переворотъ-отмѣну королевской власти и верхней палаты, граждане Лондона настаиваютъ на томъ, чтобы впредь всѣ законы издаваемы были отъ имени однѣхъ только общинъ Англіи. Законы должны быть немногочисленны, написаны просто и ясно, исключительно на англійскомъ языкѣ; отпечатанные въ одномъ томѣ, они должны быть хранимы въ каждомъ приходѣ и прочитываемы прихожанамъ ежегодно въ напередъ опредѣленные сроки; законы не должны заключать въ себѣ ничего противнаго вѣротерпимости; всякаго рода мнѣнія, разъ они не являются разрушительными по отношенію къ государству, вправѣ разсчитывать на одинаковую защиту со стороны закона. Законодательство безсильно также ограничить личную свободу гражданъ, подвергая ихъ предварительному заключенію на срокъ долѣе одного мѣсяца; по истеченіи его, задержанный долженъ быть или преданъ суду равныхъ ему по состоянію присяжныхъ, или отпущенъ на свободу. Лондонское гражданство ждетъ также радикальныхъ перемѣнъ въ сферѣ налоговаго обложенія. Настаивая на необходимости дальнѣйшаго взиманія налога на бѣдныхъ, средствами котораго покрывались бы издержки на содержаніе рабочихъ доновъ, оно, въ то же время, требуетъ отмѣны церковной десятины и косвенныхъ налоговъ съ производимыхъ въ самой Англіи продуктовъ, а также замѣны всѣхъ видовъ налоговаго обложенія вотируемыми парламентомъ по старому образцу субсидіями {The declaration of divers welle-affected inhabitants of the dttees of London and Westminster, borrough of Southwark, Towers-Hamlets, and parts adjacent showing: their resolutions to joyn with the army under the command of Fairfax, a 1648.}. Спокойный тонъ, которымъ написаны манифесты и петиціи арміи и лондонскаго Сити, въ періодъ, непосредственно предшествующій или слѣдующій за казнью короля, смѣняется замѣтною раздражительностью и плохо скрываемымъ недовѣріемъ къ оффиціальнымъ представителямъ революціи, по мѣрѣ того, какъ все болѣе и болѣе выясняется на практикѣ рѣшительное нежеланіе парламента и военнаго начальства осуществить возлагаемыя на нихъ надежды. Въ новой петиціи, поданной парламенту тысячами лондонскихъ гражданъ 11 сентября 1648 года, мы, между прочимъ, читаемъ слѣдующее: "Долгое время ждали мы отъ васъ мѣропріятій совершенно иного характера, нежели тѣ, какія были вами приняты. Мѣропріятія, какъ мы полагаемъ, доставили бы удовлетвореніе всѣмъ партіямъ". Затѣмъ слѣдуетъ перечисленіе неосуществленныхъ парламентомъ реформъ,-- тѣхъ самыхъ реформъ, какія были изложены въ приведенной нами выше петиціи. Въ свою очередь армія, высказывая полное свое сочувствіе лондонскому гражданству, настаиваетъ въ новыхъ обращеніяхъ къ правительству на томъ, что, въ виду нерадѣнія предержащихъ властей къ осуществленію народныхъ желаній, она почти потеряла симпатіи публики. Такъ какъ прежнія причины угнетенія продолжаютъ существовать и содержаніе арміи требуетъ взиманія большихъ противъ прежняго налоговъ, то, прибавляютъ офицеры, не удивитительно, если населеніе перестаетъ интересоваться войскомъ. Для насъ безразлично, говорятъ они, быть въ угнетеніи у мнимыхъ друзей или у открытыхъ враговъ. Когда король правилъ нами въ силу своей прерогативы, мы были рабами его воли,-- мы не въ лучшемъ положеніи и теперь, когда вмѣсто одного тирана имѣемъ сотни ихъ. Къ общимъ для всей страны недовольствамъ присоединяются въ арміи еще особенныя; источникъ ихъ лежитъ въ нежеланіи привительства предоставить солдатамъ право избранія начальниковъ и въ отданномъ приказѣ о выводѣ армій изъ столицы и отправкѣ части ея въ Ирландію. Какъ видно изъ деклараціи, подписанной въ Ольдъ-Сарумѣ мятежными полками, дотолѣ состоявшими подъ начальствомъ полковниковъ Скруппа и Лйертона, идея представительства арміи въ особомъ совѣтѣ, составленномъ изъ офицеровъ и солдатъ, избранныхъ вѣчислѣ двухъ человѣкъ отъ каждаго полка, входило въ число тѣхъ требованій, неосуществленіе которыхъ непосредственно повело къ возстанію {The unanimous declaration of col. Scroopes and Commissary Gen. Tretens Regiments at a rendezvous at Old Sarum 11 May 1649.}?
   Возстаніе вспыхнуло въ маѣ 1649 года. Ближайшими участниками его оказались слѣдующіе три полка: Скруппа, Гаррисона и Скилона. Мятежники, по ихъ собственнымъ показаніямъ, разсчитывали на поддержку двухъ или трехъ тысячъ человѣкъ изъ Кента, шести или семи тысячъ изъ Оксфордшира и Норсгэмптона и такого же числа изъ западныхъ графствъ? Руководительство возстаніемъ принялъ на себя капитанъ Томсонъ, недавно еще приговоренный къ смерти по обвиненію въ революціонной пропагандѣ, но помилованный Кромвелемъ. Подъ Берфордомъ мятежники дали сраженіе посланному противъ нихъ войску и потерпѣли полное пораженіе. Съ немногими только всадниками удалось Томсону скрыться отъ преслѣдованія, сперва въ Норсгэмптонъ, а потомъ въ Веллингборо. Руководители возстанія не считали, однако, своего дѣла вполнѣ проиграннымъ, такъ какъ однохарактерныя движенія стали проявляться одновременно въ другихъ мѣстностяхъ и въ частности въ Сомерсетширѣ и на островѣ Уайтѣ. Планы заговорщиковъ были обширны: они разсчитывали овладѣть Оксфордомъ, Бристолемъ и Глостеромъ и поднять затѣмъ всѣ сосѣднія графства, но немногихъ недѣль было достаточно Кромвелю для подавленія этой уже начавшейся революціи. Разбитый на голову при Веллингборо, Томсонъ въ сопровожденіи немногихъ ратниковъ бѣжалъ въ сосѣдній лѣсъ, болѣе часу выдержалъ онъ здѣсь ожесточеннѣйшую аттаку и палъ, наконецъ, пронзенный семью пулями {Whiteloke: "Memorials", стр. 399, 401 и 408.}.
   Къ концу мая возстаніе, организованное левеллерами, могло считаться вполнѣ усмиреннымъ. Парламентъ устами спикера выразилъ будущему протектору свою признательность за быстроту и энергію, обнаруженную имъ въ подавленіи мятежа.
   Въ то же время, постановлено было отслужить благодарственное молебствіе въ память объ избавленіи отъ грозившей народу бѣды. Въ рукахъ побѣдителей оказалось до четырехсотъ плѣнныхъ {См. Cromwelliana, стр. 56 и 58, и The levellers remonstrance May 10 1649. A full narative of all the proceedings hetweene his Exc. the lord Fairfax and the mutineers since May 10 1649.}. Изъ этого числа трое, принадлежавшіе къ числу начальствовавшихъ, были тотчасъ же разстрѣляны, между ними братъ Томсона, главнаго вожака; корнету же Дэну, также взявшему на себя предводительство мятежомъ, въ виду его открыто выраженнаго раскаянія, оказано помилованіе. Всѣ остальные участники возстанія, хотя и приговоренные къ смерти военнымъ совѣтомъ, "были отпущены на свободу.
   Несмотря на то, что первое движеніе левеллеровъ встрѣтило сравнительно слабую поддержку и безъ труда было подавлено, оно, тѣмъ не менѣе, не прошло безслѣдно для дальнѣйшихъ судебъ республики. Одинъ изъ современниковъ и очевидцевъ его, Ворвикъ, говоря о немъ, справедливо замѣчаетъ: "Кромвелю удалось, правда, разсѣять въ Берфордѣ пять тысячъ левеллеровъ, но теченіе общественной мысли, какимъ порождено было возстаніе, сдѣлалось мукою всей его жизни".
   "А если такъ, то мы вправѣ думать, что изученіе выставленной мятежниками программы раскроетъ передъ нами одну изъ важнѣйшихъ сторонъ англійской революція. Зададимся, прежде всего, вопросомъ о томъ, въ какихъ условіяхъ возникла впервые мысль о мятежѣ? Для сужденія объ этомъ мы имѣемъ показанія уже упомянутаго нами Дэна, избѣжавшаго смерти, какъ мы видѣли, раскрытіемъ всѣхъ замысловъ заговорщиковъ. "Многіе,-- говоритъ въ своихъ показаніяхъ Дэнъ,-- были доведены до отчаянія мыслью, тто на мѣсто низвергнутаго тирана поставленъ новый". Такимъ тираномъ являлся въ глазахъ ихъ парламентъ, не желавшій разойтись и не принимавшій никакихъ мѣръ къ устраненію причинъ народнаго угнетенія и недовольства {The levellers Designe discovered or the anatomie of the late unhappie mutinie presented unto the souldiery of the Army under the command his Excellency the lord Fairfax for prevention of the like in others.}.
   Въ одной печатной деклараціи, поданной на имя Кромвеля, болѣе подробно перечисляются, вызывавшія протестъ, дѣйствія правительства. Во главѣ ихъ стоитъ чрезмѣрность и неравенство обложенія, отсутствіе строгой отчетности въ получаемыхъ отъ налога суммахъ и т. д. {A Declaration of the army to his Excellency the L. Gen. Cromvell for the dissolving of this present Parliament and choosing a new representative.}. Соціальнаго переворота, что бы ни говорили на этотъ счетъ противники движенія, возставшіе полки не имѣли въ виду. Въ одномъ изъ своихъ заявленій они прямо отрицаютъ всякое намѣреніе уравнять состоянія. Нѣтъ, повидимому, также ближайшаго основанія ставить ихъ движеніе въ связь съ одновременно начавшимися происками кавалеровъ. Все, что современные документы даютъ право сказать на этотъ счетъ, это то, что многимъ изъ членовъ этой партіи левеллеры казались менѣе опасными, чѣмъ Кромвель и его ближайшіе сподвижники. Въ письмѣ лорда Байрона къ графу Ланарку отъ 28 апрѣля мы находимъ, между прочимъ, слѣдующее характерное заявленіе: "Умѣренныхъ слѣдуетъ больше бояться, нежели левеллеровъ" {См. Hamilton papers, стр. 190.}.
   Когда возстаніе было подавлено, побѣдитель постарался скомпрометировать побѣжденныхъ, приписывая имъ сношеніе съ королевскою партіей. По распоряженію правительства, издана была такъ называемая декларація левеллеровъ касательно принца Карла {The declaration of the levellers concerning prince Charles, 17 May 1649.}, въ которой набрасывалась тѣнь на ихъ готовность вызвать реставрацію, но никакихъ фактовъ въ подтвержденіе этого приведено не было, да и не могло быть. Гораздо основательнѣе другое обвиненіе, сдѣланное противъ возставшихъ самимъ главнокомандующимъ Ферфаксомъ. Оно сводится къ тому, что левеллеры искала поддержки лондонскаго Сити, и что имъ удалось даже заручиться отъ вожаковъ городскаго демоса обѣщаніемъ денежной помощи и совѣта, какъ дѣйствовать {William Lenthal speaker of the House of Commons Fairfax.}. Это обвиненіе находитъ прямое подтвержденіе себѣ въ текстѣ деклараціи, изданной руководителемъ движенія Вильямомъ Томсономъ. Въ ней прямо значится, что ближайшею своею задачей возставшіе считаютъ устройство государства по тому образцу, какой указанъ Джономъ Лильборномъ и его ближайшими единомышленниками -- Вильямовъ Вальвиномъ, Томсономъ Принцемъ и Ричардомъ Овэртономъ. Въ особомъ памфлетѣ, озаглавленномъ: Соглашеніе свободныхъ людей Англіи насчетъ средствъ къ достиженію внутренняго мира въ государствѣ, Томсонъ заявляетъ, что онъ имѣетъ въ виду добиться освобожденія упомянутыхъ лицъ отъ незаконнаго задержанія ихъ въ тюрьмѣ, что онъ и его товарищи положатъ оружіе, когда главное изъ высказанныхъ ими требованій -- созывъ новаго парламента -- будетъ исполнено, а что пока этого не будетъ сдѣлано, они силой намѣрены противиться дальнѣйшему платежу налоговъ {Englands standard adwanced in Oxfordshire or a declaration from. М-r Wil. Thompson and the oppressed people of this nation now under his conduct in the said county, dated at their Bandez vous May 6 1649.}.
   Въ обвинительномъ актѣ, представленномъ противъ Лильборна и его единомышленниковъ въ октябрѣ того же 1649 года, также ставятся на видъ прямыя сношенія памфлетистовъ съ нѣкоторыми возставшими офицерами Ферфакса {The triall of Leutenant Collonell John Lilburne, by an extraordinary or special Commission, of over and terminer at the Guild-Hall of London, the 24, 25,26 of October 1649, стр. 61.}. Наконецъ, сопоставляя изданныя мятежниками прокламаціи съ заявленіями, вышедшими нѣсколько ранѣе изъ-подъ пера Лильборна, намъ не трудно убѣдиться въ близкой прикосновенности послѣдняго къ движенію.

М. Ковалевскій.

(Продолженіе слѣдуетъ).

"Русская Мысль", кн.I, 1891

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru