Коровин К.А. "То было давно... там... в России...": Воспоминания, рассказы, письма: В двух кн.
Кн. 2. Рассказы (1936-1939); Шаляпин: Встречи и совместная жизнь; Неопубликованное; Письма
М.: Русский путь, 2010.
Телеграмма
Осень. Короче день. Снег выпадал и скоро стаивал.
Утро. Я только проснулся, посмотрел в окно. Вдали -- крыши изб, мокрые, темные, дорога грязная, синяя. Облетели осины. Трава на лугу пожелтела, скучная. Слуга мой Ленька несет охотничьи сапоги и ставит около меня.
Леньке не нравится осенью в деревне. Хочется в Москву -- и он сочиняет разные штучки.
-- Ну что,-- спрашиваю его,-- как погода сегодня?
-- Да моросит... -- отвечает медленно Ленька. -- Говорят, что оспу надо прививать, а то в Любилках черной оспой заболели трое, а к нам Василий заходит оттуда -- мед носит.
Я молчу, на меня не действует.
Тогда Ленька идет к моему приятелю Василию Сергеевичу,-- тот верит.
-- Знаете,-- говорит мне Василий Сергеевич,-- надо уезжать. Здесь, говорят, эпидемия черной оспы, и ящур на язык садится.
-- Что такое?-- удивился я. -- Какой ящур?
-- От молока. Молока нельзя пить. Язык как ящерица делается. Во все стороны вертится, пухнет и душит вас. Не угодно ли? Хороша штучка!
-- Это кто же тебе сказал, Вася?
-- Да вот все говорят... и Ленька. Молока ни под каким видом! Уезжать надо, а как жалко. На реке щука берет, прямо жор. Я вчера двенадцать штук взял.
-- Постой,-- говорю,-- дадим телеграмму доктору Ивану Ивановичу.
-- Верно,-- соглашается Вася.
* * *
Тетушка Афросинья вносит самовар, крынку молока к чаю и оладьи.
-- Вот,-- говорит Вася,-- молока-то нельзя -- ящур... на язык садится...
-- Чего это вы только, Василий Сергеевич, выдумаете?-- говорит тетушка Афросинья.-- У людей ящур никады не быват. Это у коров; и то летом -- от травы речной заводится.
Приятель Вася наливает в свой стакан и, прихлебывая чай, карандашом составляет доктору телеграмму: "Приезжай немедленно -- черная оспа, ящур. Захвати лекарства".
-- Так хорошо?
-- Чего ж еще? Хорошо.
Но Вася не удовлетворен. Он исправляет текст: "Приезжай ящур, черная оспа".
-- Так лучше, сильней?
-- Пожалуй, сильней... Только он подумает, что ты его ругаешь.
-- Ах, черт, пожалуй, верно,-- засмеялся Вася. -- Он, чертова кукла, сразу не разберет.
Вася отхлебнул чай и, медленно прожевывая оладьи, сказал:
-- Надо вставить "не ты".
Выходило: "Приезжай, не ты черная оспа".
-- Что-то не того... -- с досадой сказал Вася. -- Надо обдумать.
Он встал из-за стола, сел к окну, долго хмурился, писал и, наконец, сказал:
-- Не годится,-- говорю я,-- не поймет. Он не ветеринар.
-- Это оттого не выходит,-- резонно сказал Вася,-- что телеграмму надо всегда писать сокращенно. Сократишь, а оно черт знает что получается.
-- Это верно,-- сказал я,-- экономия заедает.
Вася вновь погрузился в размышления и написал:
"Приезжай немедленно, захвати лекарства против черной оспы, ящура на языке".
-- Вот теперь ясно,-- с удовлетворением сказал он. -- А то эта чертова кукла не поймет ничего. -- Дай, Ленька, новый лист -- начисто переписать. Я, знаете, тоже устал от напряжения мысли.
Взяв новую бумагу, Вася переписал телеграмму начисто и отдал Леньке. Тот повез депешу на станцию.
-- Не забудь,-- кричал вдогонку Василий Сергеевич,-- пошли срочной.
Василий Сергеевич оделся, взял ружье, сажалку и пошел смотреть жерлицы, которые поставил на ночь на щук.
* * *
Возвратился Ленька.
-- Ну что?-- спросил я. -- Отправил телеграмму?
-- Да,-- ответил Ленька,-- отправил.
-- Что же ты смеешься?
-- Да ведь как же... уж очень телеграфисты смеялись, когда принимали.
-- Почему? Что там смешного?
-- На "чертову куклу" смеялись все.
-- Разве Василий Сергеевич написал "чертову куклу"?..
-- А как же! Да и как написали... "Захвати лекарство чертова кукла против черной оспы, ящур на языке". Ничего не поймешь... Смешно...
Телеграмму послали по адресу университетской клиники. Ивана Ивановича в клинике не оказалось. Ассистент по телефону сообщил ему о телеграмме. Иван Иванович попросил ассистента прочесть ему текст по телефону.
Ассистент прочел и засмеялся.
Иван Иванович ужасно обиделся. И к вечеру мы получили ответ на имя Василия Сергеевича.
Василий Сергеич, прочтя телеграмму, покраснел и сказал:
-- Ну, это ему так не пройдет. Так телеграммы не пишут. Ну, голубчик, он меня теперь узнает. Это я так не оставлю.
-- Что такое? Дай-ка телеграмму,-- сказал я.
-- Уходи отсюда,-- раздраженно завопил Василий Сергеич на Леньку. Тот опрометью кинулся к дверям.
По уходе Леньки Василий Сергеевич дал мне телеграмму.
В ней было написано:
"Хотя вы и архитектор, но дурак. Приват-доцент Красовский".
-- Ты что же сердишься?-- сказал я. -- Ты же сам ему написал "чертова кукла".
-- Позвольте, я написал второпях, нечаянно. И "чертова кукла" не может быть обидна, это шутка. А писать "архитектор", и на "вы", и "дурак" -- это совсем другое дело. Я ему покажу. Он жену-то отбил у купца Испатова под гипнозом. Вы знаете это чем пахнет? Это Сибирью пахнет. Тот с женой лечиться из Костромы приехал, а он под гипнозом сначала ее взял, а потом, когда тот объясняться пришел,-- и его усыпил. Тот спит, непробудно, а он с женой амуры разводит. За это знаете что полагается? Бессрочные каторжные работы. Да-с. Вы знаете? Вы ничего не знаете. Вот вы дом строили, хорошо, что в деревне, а в Москве бы строили, так в остроге бы сидели-с. Да-с. Строительного устава не знаете. Доски кладете куда попало. Вам ничего. А в Москве за дощечку -- положите около или краешком на чужую землю -- восемь месяцев тюрьмы.
Вася рассердился и заврался до невозможности.
Телеграмма привела его в такое бешенство, что он и про щук забыл. До позднего вечера сочинял ответ и все рвал.
-- Замучился ты, Вася,-- сказал я.
-- Я без ответа не оставлю!-- кричал Василий Сергеевич, запыхавшись. -- Вот, посылаю на клинику в Университет:
"Хотя вы и приват-доцент, но дурак".
-- Ну, Вася, это одно и то же,-- заметил я. -- Скучно. Напиши ему одно слово: "болван". Это все-таки не так обидно и понятнее. Только опять не спутай.
-- Это верно,-- согласился Вася.
Написал телеграмму и опять послал Леньку на станцию.
-- Вот ведь что со мной делают! Нигде нет покою. Куда деваться от разных этих? Ведь вот все удовольствие испортил. А вы говорите -- в раю живем! Хорош рай. Жерлицы сутки стоят. Жор, наверно, щуки попали. Потом эта оспа. Надо в Москву ехать.
У крыльца послышался колокольчик. По коридору кто-то грузно шел. Открылась дверь, и, закутанный шарфом, в дождевом пальто, промокший, вошел доктор Иван Иваныч, сказав:
-- Ну и орясина, ну и дурак! Что пишет, что телеграфирует, да еще на клинику, дурак. Ведь там профессора все прочли. Ящур! Что я -- ветеринар, что ли, тебе? Болван!
Вася покраснел, часто мигал ресницами:
-- Позвольте... Ящур на язык садится. Все говорят. Ленька говорит. А вы какое имеете право писать мне "архитектор дурак"?
-- Я тебе в деревню телеграфирую, а ты мне на службу, в Университет, где профессора Захарьин, Ломоносов.
-- Ну, братцы, довольно,-- сказал я. -- Жерлицы поставлены, там щуки сидят. Какие же вы рыболовы?
-- А правда здесь эпидемия черной оспы?-- спросил доктор. -- Я прививку привез. Сейчас же надо привить, не теряя времени.
Он достал сыворотку и сказал:
-- Ну, ты, дура, раздевайся.
Вася послушно разделся. Иван Иваныч, сбросив пальто, сделал ему прививку.
-- Умней ты, впрочем, от этого не станешь...
Закусив пирогом с грибами, мы взяли фонарь и ночью пошли смотреть жерлицы -- нет ли щук...
ПРИМЕЧАНИЯ
Телеграмма -- Впервые: Возрождение. 1938.21 октября. Печатается по газетному тексту.