Коровин К.А. "То было давно... там... в России...": Воспоминания, рассказы, письма: В двух кн.
Кн. 2. Рассказы (1936-1939); Шаляпин: Встречи и совместная жизнь; Неопубликованное; Письма
М.: Русский путь, 2010.
Тихий человек
Знал я такого молчаливого, тихого человека. Кончил Практическую академию коммерческих наук в Москве. Так сказать, был человек земной, реальный. Говорил мало, но все правильно.
Встретил я его на Ильинке, в Торговых рядах. Идет, лицо такое серьезное. Верит, вижу, человек в ряды торговые, в огромные склады, где лежат горы товаров, хлопок. Ходит у огромных стен банка Взаимного кредита, Купеческого банка, контор разных. Проезжают по Ильинке на рысаках именитые купцы. Остановится тихий человек, посмотрит в умилении и скажет:
-- Расторгуев проехал... Десять миллионов подымет...
Пройдет опять, остановится, поглядит, скажет:
-- Найденов... Двадцать миллионов подымет...
И на лице -- страх, почтение, вера и поклонение.
Ходит по Ильинке тихий человек без дела, смотрит, останавливается, говорит:
-- Морозов... Шибаев... Боткин... Якунчиков... Рябушинский... -- вздохнет и считает, сколько какой миллионов подымет.
Зайдет в контору, дожидается. Директора увидит -- о службе просит. Тот запишет фамилию и адрес. И ждет службы тихий человек, все ждет. Никогда стакана вина не выпьет -- боится, чтоб не пахло. "Не дай Бог, места не получишь. Строги богачи, осудят..."
Пойдет домой. А приятель, с которым он вместе живет, Анатолий, брюзжит:
-- У меня одной картошки из четырех не хватает. Опять ты съел.
-- Да, съел. А тебе жалко?
-- Какой чудак! Не жалко, а счет не выходит. Я ведь на все четыре рассчитывал. У меня прежде всего аккуратность. Не зря мы Практическую академию кончили...
-- Между прочим, ты не можешь мне одолжить рубль?-- спрашивает тихий человек. -- До послезавтра?
-- А ты не можешь у другого взять?
-- Странно ты говоришь. Ведь взять рубль -- значит, себя потерять. Во всех глазах пропасть. Ты ведь мой друг, одолжи же рубль.
-- Рубль? Рубль забудешь. Сто рублей возьмешь -- помнить будешь. У Морозова спроси-ка рубль, так он разговаривать не станет, беспокоить не из чего.
-- Ну так дай сто рублей...
-- Эк хватил! Откуда у меня они?
-- Ну и Академия наша коммерческая, доехали... -- пробормотал тихий человек. -- К деньгам не подойдешь, места не получишь... Трудно...
* * *
Идет тихий человек по московским улицам, горят фонарики в вечернем сумраке,-- долго идет по снежной площади Сухаревка. Из трактиров в трактиры народ идет, хлопает дверьми, из дверей пар на улицу валит, пахнет щами, ветчиной,-- и хочется есть тихому человеку.
И вспомнил он про приятеля своего детства -- небольшого фабриканта Ершова. Думает: "Пойду навещу Мишку. Только пить он здоров, заставит... Пей сколько хочешь, а денег не даст, так уж заведено у них..."
И пошел тихий человек на Рогожскую, по прямой Садовой улице. Долго тянется Садовая -- соборы, заборы. Приветливо горят огоньки в окнах, и кажется тихому человеку, что везде там жизнь, счастье. Жены, дети... А вот он -- один.
Рогожская. Вот и дом приятеля. На дворе собака лает, дворник в овчинном тулупе открывает калитку.
У приятеля Ершова, Михаила Никитича, встретила его мать, сестры -- все в перепуге, говорят:
-- Здравствуйте, все рады... Вот дело какое: Миша нездоров -- белая горячка. Куролесит, с разбойниками все воюет. Доктора лечат. И сейчас у него доктор дежурит. Дело запущено, разобраться нельзя, векселя... В Пенделке, на щетинной мойке, рабочие денег ждут, а кто разберет дела? Вот рады мы вам -- не разберете ли...
-- С удовольствием,-- говорит тихий человек,-- дело знакомое, тому учились.
-- Вот, пожалуйте в контору.
Привели его сестры в контору, видит тихий человек -- книги, бумаги, счета на столе навалены. "Попробую,-- думает,-- разберу, как не разобрать, учился тому".
А сестры, милые такие, бутылки несут, вино, пиво, водку, закуски разные на стол ставят, угощают.
-- Искушайте,-- говорят,-- веселее будет разбираться, а нам приятней, рады мы вам. Часто братец поминал вас -- не идет, говорит, ко мне что-то. Любит вас.
Засел тихий человек, разложил бумаги и по тройной итальянской бухгалтерии повел дело. Трудно разобраться... Налил в стаканчик, дернул и закусил. Хорошо, тепло, приятно. Только дернул вторую, третью -- задумался. Смотрит бумаги, видит -- по бухгалтерии итальянской что-то много дохода выходит. Удивленье... Притворялся, знать, Мишка, когда на дела жаловался. Говорит сестрам:
-- Наличности-то нету. Кассу бы открыть... -- и смотрит на несгораемый шкаф. Долго у шкафа подбирали ключ -- не подходит. А секрет-то у Михаилы Никитича. Как быть? Пошли к доктору. Доктор сказал:
-- Постойте, больной все кричит: "Три-четыре-пять, не узнать тебе, Рыбаков, секрета, не сломать тебе несгораемого, Стенька Разин. На-ка, выкуси. Не подденешь..." -- не это ли секрет?
Поставили ключ по цифрам три, четыре, пять. "Сезам, отворись!" -- И открылся шкаф. А в шкафу: бутылки, ликеры, шампанское -- и денег куча.
Наутро болит голова у тихого человека. Выпил порядочно. Пришел на работу в Рогожскую, к Ершову. Видит -- что такое? Полон дом народу: судебный пристав с цепью на шее, печати на двери ставит, сестры плачут, мать не в себе... Помер Михаила Никитич...
-- Все из-за вас,-- говорят тихому человеку. -- В тюрьму вас посадить надо.
Сестры дали ему рубль и сказали:
-- Уносите ноги покуда... Узнал Михаила Никитич, что шкаф отперли, кричал, ругался: "Кто тут мое вино пьет?.." Доктора избил, а вино все выпил. Вот и скончался, через вас.
* * *
Пришел домой тихий человек, а приятель его говорит:
-- Приезжали к тебе двое на рысаках. Вот письма оставили.
Читает тихий человек записки и удивляется: "Прошу пожаловать ко мне на Ильинку по делу. Найденов". Другой тоже: "Многоуважаемый, прошу пожаловать Вас отобедать ко мне. Иван Морозов". "Что такое?" -- думает тихий человек.
-- Анатолий,-- говорит приятелю,-- видишь, штаны-то у меня обтрепались. Помоги, надо купить новые. Зовут вот ведь -- прочти.
Прочел Анатолий письмо и сказал, что можно, и прямо из кармана вексель достает.
-- Пиши,-- говорит,-- тыщу, а вот тебе пятьдесят рублей.
-- Как же... за пятьдесят -- тыщу, что ты? Ты же друг мой...
-- Да, друг. А коммерческая наука нужна, вместе учились. Нечего дурака-то ломать. Не хочешь -- не бери.
-- Возьми триста,-- говорит тихий человек.
-- Ну, черт с тобой, пиши,-- согласился приятель. -- Все равно из тебя коммерсанта не выйдет никогда. Читал сегодня в "Биржевке", написано: Ершов помер, баланс оставил больше миллиона. А у него сестра Варвара есть, хороша... Свататься буду.
-- И,-- сказал тихий человек,-- не надо мне денег, оставь себе. Так к Морозову пойду...
И пошел он на обед званый, к Морозову.
Какой обед! Сам Олимпыч служит. Вина какие -- шампанские, все в смокингах, все именитые, кольца на руках, икра во льду, стерляди аршинные. А сам Морозов на ухо говорит ему: "Ни к кому не иди, награжу". И пьет с тихим человеком.
Выпил порядочно тихий человек, идти далеко -- с Воздвиженки в Сущево, а холод и мороз. Денег нет ни копья.
Спрошу, думает, рублевку у Морозова... Да как взять -- себя погубишь... А сто спросить -- не подумал бы, что жулик...
Уезжают гости, а Морозов говорит тихому человеку:
-- Подождите, дело у меня к вам есть...
Уехали гости, Морозов говорит: "Едем к "Яру", там решим". У "Яра" и не был никогда тихий человек. Цыганский хор поет.
-- Рад,-- говорит Морозов,-- дело с тобой вести. Мне,-- говорит,-- главный бухгалтер Взаимного кредита сказал, Беренс, англичанин, что ты итальянку знаешь. Баланс вывел, фабрикантик был такой, Ершов, сродни он мне. Хороша Варя, сестра Ершова? Я тебя женю. Нет, брат, не уйдешь ты теперь от меня, ученая итальянка... Погоди... Мы-то ведь купцы, понимаем...
* * *
Плетется на другой день по улице тихий человек. И зашел на Ваганьково кладбище, где похоронили Ершова. Нашел его могилу, посмотрел на нее, покачал годовой, сказал:
-- Ну вот помер... Хорошо тебе: помер -- и все тут. Лежишь себе... Тоже ты, Мишка, был туды-сюды... Эх, да что, лежи теперь, тебе хорошо... А я вот как живой покойник хожу, места-то не найти... Писал тебе, дела разбирал по итальянской бухгалтерии, учился... А ты помер, сволочь... Рублевку получил... Все вы такие. Помнишь, ужинать звал меня? Пришел в клуб купеческий, в карты играют. "Выиграю, говорил, ужином угощу". А ставки большие. Говорил тебе: не тяни на пятерку, скажи "своя", а ты тянул, сволочь. И я не емши пешком домой шел. А сколько проиграл? Вот те и Практическая академия коммерческих наук. Подумал бы!.. Ну, да что... Прощай. Царство тебе Небесное. Не сердись, прости...
Тихий человек вынул из кармана грязный платок и вытер слезу. Отвернулся от могилы и вдруг видит перед собою сестру Ершова. Та смотрит на него и говорит:
-- Петр Петрович, мы вас искали, вы все правильно сделали, и обидели вас понапрасну... Люди, эти, которые прогнали вас, ищут, и все дела братца просят вас принять. И душеприказчиком вас ставят. Братец-то ведь любил вас и мне говорил: "Есть у меня друг один, только меня не любит. Вот тебе жених, Варя, он тихий такой..." Про вас ведь говорил-то. А я и не знала вас... А капиталу оставил миллион чистых. Ваша записка все объяснила...
И закружилось в голове у тихого человека. Обернулся он к могиле, упал, схватил руками землю и закричал:
-- Бедный Миша, друг ты мой. А я-то думал... что ты такая же сволочь, как другие. Ведь ты видел, что я не ел. В карты играешь, твоя ставка одна -- спасение жизни моей была. Ты ж видел, что я голодный, ужин обещал. А я домой не евши шел... Простите меня, Варвара Никитишна, не знал я ничего этого. Верно тройная бухгалтерия показывала. Миллион сто семьдесят восемь тысяч триста двенадцать рублей двадцать шесть копеек. А про вас-то вот Миша ничего мне никогда не сказал. А бухгалтерия что ж покажет...
И заплакал тихий человек. И своим платочком Варя вытирала ему и себе слезы...
ПРИМЕЧАНИЯ
Тихий человек -- Впервые: Возрождение. 1937. 23 января. Печатается по газетному тексту.