Коровин Константин Алексеевич
Соловьи

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Коровин К.А. "То было давно... там... в России...": Воспоминания, рассказы, письма: В двух кн.
   Кн. 1. "Моя жизнь": Мемуары; Рассказы (1929-1935)
   

Соловьи

   А в России весна! Скоро прилетят соловьи и звонко зальются песней ввечеру над рекою... Черемуха обольется девственным цветом, маленький ландыш растворит свое дыхание в тайне леса, а месяц светлым серпом выглянет из-за острых темных елей и, тронув серебром воду, отразится в ее глубине.
   Весна... В больших оврагах, к реке, у моего сада, лежат глыбы снега, но около уже видны сухие пригорки, веселые, приветливые. Частый осинник и ольха чуть зазеленели над берегом, темные ели, как сторожа, стоят среди мутного весеннего леса. А воды бегут все туда, туда, далеко!
   В торжественной чистоте неба прозвенит радостный крик журавлей, и розовое утро нежно осветит крыльцо дома, оконные ставни, занавески и полотенце над умывальником.
   Как бодрит утро весной! Умываешься холодно-душистой водой, и пахнет от нее радостью сада, землей, смородиной. Запахи весны, земли весенней! Какая тайна в них, как любишь ее весной -- землю...

* * *

   Иду я по бульвару Конвансьон и вспоминаю деревенский мой дом и сад, русскую весну вспоминаю... Под руку меня берет приятель:
   -- Здравствуйте. Куда?
   Я как-то не сразу ответил.
   -- Домой,-- говорю, а про себя думаю: как странно -- домой! Да ведь это там -- "домой"... там весна, черемуха, соловьи поют.
   -- А что? -- спрашиваю.
   -- Завтра у нас в землячестве доклад. Непременно приходите. И опять недоумеваю: в землячестве?..
   -- А где земля? -- говорю.-- Какже это? Земли-то и нет... Впрочем, извините. Это я так. Но ведь там у нас запоют скоро соловьи, в России... Земля-то ведь там... Приятель посмотрел на меня с удивлением:
   -- Ну, да... Только все это чушь, романсы. Не такое время, не до соловьев... В землячестве у нас доклад будет, а я -- оппонентом. Придете, услышите, как Пустослав-цеву насыплю. Знаете, батенька, до чего он поправел, ну сил нет... Он-то, помните? А теперь ладан, и только. Ах, как люди меняются! К примеру -- Юрочка. Ну, вообразите: наш Юрочка, социал-демократ,-- кто бы подумал? поет, заливается, что ваши соловьи, а Анфиса ему подпевает. Ну, Марья Григорьевна и говорит: погодите, говорит, я ей такую евразийку покажу, похудеет она у меня.
   -- Да и сам я меняюсь,-- продолжал приятель,-- но есть разница. Ведь это не перчатки менять. Главное -- принцип! Он внутри, тут,-- и приятель ударил себя ладонью в грудь.
   -- Вот вы знакомы с моей женой. В сущности, она -- попросту алексеевка, не новостянка и не возрожденка, отчасти евложенка, а вернее, смирновка... Словом, сложное дело. Понимать надо. Не пустяки ведь, не соловьи ваши. Сам я,-- сказать правду,-- немножко по левее Александра Григорьича. Верно! Да, кстати, знаете, какая с ним история приключилась?
   -- Нет, не знаю.
   -- Нет? Девчонка-то, брюнеточка, ушла от него! Ну и озлился он, прямо рычит. Не подходи. А болгарин рад: "Так, говорит, ему и надо!" А сбежала она с Мишкой. Ловкач -- мужчина! Кажется, плехановец, поди -- чуть левее меня. Неглупый человек, деловой. Жениться хочет на Карасихе.
   -- Кто это,-- спрашиваю.-- Никакого Мишки не припомню...
   -- Неважно! Слушайте: сидим мы в кафе, а с нами Карасиха. У ней на коленках сумочка кожаная. Мишка с комплиментом: "Какая у вас очаровательная сумочка". А она в ответ: "Что ж, под сумочкой еще лучше..." Я только ахнул, Мишка, тот как рак покраснел. Сверкнул глазами и кричит: "Гарсон, шампанского!" Теперь прямо не отходит от нее. Говорят -- женится.
   -- Как же это, вы только что сказали, что он отбил у Александра Григорьевича... ну -- ту...
   -- Ерунда! Отбил и бросил. Он-то ведь плехановец, а она завзятая антониевка. Разумеется, разошлись. А Карасиха женщина -- класс. За ней профессора бегали, лидеры... Очень умна -- сразу видно. Лева немножко, но себя не уронит, знает себе цену. Да помните, мы с нею в ресторане встретились в Ницце?..
   Приятель мой говорил все это с такой энергией, и эта энергия была та давняя, знакомая, которая поражала меня и там, раньше... Какая-то ненужная энергия! Она не изменилась, осталась тою же, какою-то особенно бесплодной. К чему она, зачем? И пришло мне как-то сразу в голову: да ведь вот они, бессмертные соловьи наши, неподражаемые репетиловы заливистые!

* * *

   Мы подошли к дому, где я живу. Но как на беду, встретился нам еще один общий знакомый. Решили зайти в кафе. Гарсон подал аперитивы, и новый наш собеседник, сев за стол напротив, очертил перед нами в воздухе круг и сказал:
   -- Если солнце тут, то земля вертится как? Так? Да? Нет, батенька, в том-то и дело, что не так, а в сторону уходит. Путь ее по эллипсису, а не по кругу. Понимаете? Отсюда ерунда и проистекает. Во-первых -- земной шар постепенно холодеет, и вновь ледниковый период близится. Во-вторых -- трах, и переворот. И тогда здесь вот, в Париже, получится один полюс, а где-нибудь в Америке -- другой. Европа опрокинется в океан, а из океана новый материк выпрет. Понимаете? И все начнется сначала... Нечего сказать, приятная перспектива! Вот что. А вы все о партиях, о России... Не Россия, не Европа, а океан неизвестный. Опять эти ихтиозавры, плезиозавры, мамонты, третичный период, Адам и Ева, Атлантида, Альгамбра и все такое. Не угодно ли? Жизнь -- это фата-моргана. А потому советую: доппель-кюммель -- отличный аперитив. Покуда! А там -- фата-моргана, и адье!
   Вопрос был серьезный. Мы задумались.
   -- Земля,-- продолжал знакомый,-- желает по эллипсису вертеться. Что вы скажете? -- Желает. Ну-с и холодеет. Ясно? Чего уж тут! Не поможет ни экономика, ни политика, ничто. Трах! И все эти ваши землячества -- к черту! Трах! И вместо Анны Петровны -- моржовая морда перед вами. Тогда вы как? Ну-с, как?
   -- Действительно, неприятно,-- согласились мы.-- Моржовая морда...
   -- Это еще что,-- не унимался знакомый,-- а когда атом разложат, тогда, знаете вы, что будет?
   -- Что будет?
   -- Что будет! Вдребезги.
   -- Что вдребезги?
   -- Все! -- ответил знакомый.-- Вселенная разлетится. Все к черту.
   Эти неприятные выводы нашего случайного собеседника заставили нас для успокоения проститься с ним. На прощание, посмотрев на нас презрительно, он сказал вдогонку:
   -- И скоро все это -- тарарах, к чертям вверх тормашками!
   -- Ну вот и привел вас,-- сказал приятель у подъезда моего дома.-- А завтра вы приходите, меня послушаете. Эта наша мешанина у меня вот где,-- он провел по горлу.-- Принцип потерян, принцип -- это главное!

* * *

   Из моего окна виден двор огромного парижского дома и весеннее небо. Прочь из комнаты! Около ног моя собака Тоби. Она прыгает и радуется моему приходу.
   -- Тоби, пойдем гулять, гулять!
   Тоби визжит от восторга. Я надеваю ему ошейник и веду на цепочке по асфальтовой мостовой. Вдоль улицы -- высоченные дома, и у стены одного из них, за решеткой, виден кусок зеленой травки. Тоби поднял мордочку и вдыхает ее запах.
   -- Тоби, Тоби... Там у меня был сад... Какой сад!.. Прилетит туда скоро маленькая серая птичка и будет петь ввечеру у моего дома... Будет петь про весеннюю красу потерянного нами рая.
   

ПРИМЕЧАНИЯ

   Соловьи -- Впервые: Возрождение. 1931. 12 апреля. Печатается по газетному тексту.
   ...я ей такую евразийку покажу... попросту алексеевка... не новостянка... не возрожденка... отчасти евложенка... вернее, смирновка... плехановец... завзятая антониевка...-- речь идет о расколе, произошедшем к началу 30-х годов в среде русской эмиграции в вопросах как общественной (философские и политические взгляды), так и внутрицерковной жизни. При этом эмигрантские газеты "Последние новости" и "Возрождение" превратились в арену ожесточенной полемики.
   Евразийство -- общественно-политическое движение в русской эмиграции 1920-х годов; основано в 1921 г. Н.С. Трубецким, П.Н. Савицким, П.П. Сувчинским (в первоначальной организации евразийского движения принимали также участие Г.В. Флоровский и А.А. Ливен). Основой евразийского движения является идея Евразии -- самобытного мира, обусловленного естественными географическими, этническими, языковыми, психологическими особенностями. Московское царство, Российская империя и СССР признавались евразийцами державами, исторически предназначенными объединить евразийское пространство. В конце 20-х годов в евразийстве ведущую роль стали играть П.П. Сувчинский, Л.П. Карсавин, Д.П. Святополк-Мирский, П.Н. Малевский-Малевич, П.С. Арапов и др., деятельность евразийцев становится политически ориентированной и просоветской. В1929 г. произошел так называемый кламарский раскол, евразийское движение покидают его основатели Н.С. Трубецкой и П.Н. Савицкий. В 1930-е гг. деятельность евразийцев прекращается (Лосский Н.О. Воспоминания: Жизнь и философский путь. М., 2008. С. 383).
   Алексеев Николай Николаевич (1879-1964) -- философ, правовед, профессор Московского (1917-1918) и Таврического (1918) университетов. Эмигрировал в 1920 г.; преподавал в Константинополе, Праге, Берлине; в начале 30-х переехал в Париж. В 1926-1926 гг.-- активный участник евразийского движения (см. выше).
   Евлогий (в миру Георгиевский Василий Семенович; 1868-1946) -- митрополит; с 1920 г. в эмиграции, с 1921 г.-- управляющий русскими приходами в Западной Европе. В Париже с 1923 г.; приверженец Московского Патриархата. В 1945 г. написал ходатайство о воссоединении с Московским Патриархатом и получил соответствующий указ с назначением экзархом Московского Патриархата после подписания акта примирения (2 сентября 1945 г., Париж) в присутствии митрополита Николая Крутицкого, однако ответа на просьбу об отпущении под юрисдикцию Московского Патриархата не получил и продолжал считать себя экзархом Константинопольского Патриархата (см.: Нивьер А. Православные священнослужители, богословы и церковные деятели русской эмиграции в Западной и Центральной Европе. 1920-1995: Биографический справочник. М" 2007). Ректор Свято-Сергиевского богословского института в Париже (1925-1946).
   Смирнов Иаков Георгиевич (1854-1936) -- протопресвитер (с 1931 г.); при митрополите Евлогий -- настоятель Александро-Невского собора в Париже (1898-1936); благочинный русских приходов во Франции (1921-1936), а затем Парижа и его окрестностей (1926-- 1936), председатель епархиального совета (1924-1926).
   Плеханов Георгий Валентинович (1856-1918) -- политический деятель, философ и теоретик марксизма.
   Антоний (в миру Храповицкий Алексей Павлович; 1863-1936) -- митрополит, с 1920 г. в эмиграции (в Сербии). Первоиерарх Русской Зарубежной Церкви (Синодальной) (1921-1936). В 1934 г. от Местоблюстителя Патриаршего престола митрополита Сергия (Старгородского) получил запрет в священнослужении, однако законным запрещение не признал и до конца своих дней находился вне канонического общения с Московским Патриархатом.
   репетиловы -- Репетилов -- персонаж комедии А.С. Грибоедова "Горе от ума" (1822-1824), резонер.
   Альгамбра -- архитектурный ансамбль (мечеть, дворец и крепость), возвышающийся над городом Гранада в Андалусии, на юге Испании; одноименный стиль декоративно-прикладного искусства (вазы, ткани, оружие, ювелирные украшения).
   доппель-кюммель -- сладкая анисовая водка с приправами.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru