Короленко Владимир Галактионович
Дело Жеденева

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

В. Г. Короленко
Дѣло Жеденева.
  
   Полное собраніе сочиненіи В. Г. Короленко. Томъ восьмой
   Изданіе Т-ва А. Ф. Марксъ въ Петроградѣ. 1914
  
   Слѣдя за провинціальной жизнью по газетамъ, мы встрѣтили ровно два года назадъ слѣдующее странное извѣстіе изъ села Лопуховки, Камышинскаго уѣзда: "Давшая прекрасные результаты общественная виноторговля чуть было не погибла. Пріѣхалъ въ наше село для производства слѣдствія о поджогѣ и. д. судебнаго слѣдователя Жабицкій, страдающій, какъ говорятъ, психическимъ разстройствомъ, и, собравъ въ волостное правленіе крестьянъ, объявилъ имъ, что ихъ земскій начальникъ отвезенъ въ Петербургъ и тамъ заключенъ въ тюрьму (?!) и что тепорь крестьяне должны винныя лавки передать кабатчикамъ, пожарную команду разогнать и пріютъ сиротскій уничтожить, старшинѣ же Заплатинскому онъ сказалъ, что за постройку пріюта онъ посадитъ его въ тюрьму и самый пріютъ растащитъ баграми по кускамъ... Присутствовавшимъ крестьянамъ г. Жабицкій велѣлъ передать своему обществу, что деньги, потраченныя на пріютъ, оно можетъ взыскать съ земскаго начальника. Среди крестьянъ началась дѣятельная агитація кабатчиковъ, а черезъ день общество постановило приговоръ о передачѣ винныхъ лавокъ въ руки частныхъ виноторговцевъ и объ уничтоженіи пожарной команды. Міроѣды же, у которыхъ отняты были сиротскія надѣльныя души и у которыхъ жили погонщиками и няньками теперешніе питомцы пріюта, стали агитировать въ пользу передачи дѣтей и ихъ земельныхъ надѣловъ снова въ ихъ, міроѣдовъ, распоряженіе. Дѣло кончилось бы печально для сиротъ. Но мѣстный земскій начальникъ (г. Жеденевъ), услышавъ о народномъ волненіи, поспѣшилъ изъ отпуска и поддержалъ готовыя рушиться учрежденія. Объ агитаціи г. Жабицкаго составленъ актъ и представленъ въ губернское присутствіе, которое, какъ слышно, дастъ дѣлу законный ходъ {Напечатано въ "Сарат. Дневникѣ", цитирую изъ "Волгаря", 4 апр. 1891 г., No 70.}.
   Происходила эта странная "агитація" судебнаго слѣдователя въ началѣ 1894 года, и всякаго знакомаго съ атмосферой "современной" деревни (особенно за послѣдніе годы) возьметъ большое сомнѣніе, дѣйствительно ли тутъ была агитація и дѣйствительно ли г. Жабицкій сумасшедшій. Правда, говорить о томъ, что г. земскій начальникъ увезенъ въ Петербургъ, что "пріютъ растащатъ баграми по кускамъ" и т. д. могъ только человѣкъ ненормальный. Но вѣдь не все то говорится въ самомъ дѣлѣ, что пишется въ актахъ, особенно заинтересованными лицами, и очень легко можно предположить, что все это выросло изъ простого разговора крестьянъ съ проѣзжимъ чиновникомъ о законѣ.-- "Есть такой-то законъ?" -- спрашиваетъ одна сторона.-- "Нѣтъ, такого закона нѣту", -- отвѣчаетъ другая. И этого порой достаточно, чтобы самая добросовѣстная справка свѣдущаго человѣка выросла въ событіе. Или мы сильно ошибаемся, или г. Жабицкій и донынѣ благополучно исправляетъ свою должность, никакого законнаго хода его словамъ навѣрное не дано, и развѣ только ему шепнули, что разговоръ о законѣ въ раіонѣ пріютовъ г-на Жеденева является довольно щекотливымъ. Какъ бы то ни было, приведенное извѣстіе говоритъ, во 1-хъ, о томъ, что уже въ началѣ 1894 года въ крестьянской средѣ существовало сильное недовольство затѣями г-на Жеденева, и во 2-хъ, что какъ непосредственное его начальство, такъ и мѣстная пресса стояли въ то время явно на его сторонѣ.
   Въ томъ же 1894 году, 19 сентября г. Жеденевъ читалъ докладъ объ устроенныхъ имъ "сельско-хозяйственныхъ пріютахъ" въ засѣданіи воронежскаго отдѣла моск. общ. сельскаго хоз. (докладъ напечатанъ въ No 18 "Справочнаго листка воронежск. выставки 1894 г."). "Случалось ли вамъ, мм. гг., видѣть крестьянскаго сироту?-- спрашивалъ докладчикъ.-- Если въ деревнѣ вамъ встрѣтится ребенокъ зимою, въ жестокій морозъ, въ разорванной шубенкѣ, въ огромныхъ сапожищахъ, изъ которыхъ торчатъ голые пальцы, и на головѣ, вмѣсто шапки, клокъ волосъ, черезъ плечо большая до земли полотняная сумка, -- то вы навѣрно увидѣли сироту. Вглядываясь въ такого ребенка, вы увидите изможденное лицо, съ постоянно испуганнымъ выраженіемъ глазъ, какъ будто ребенокъ боится, что вы хотите его ударить; на тѣлѣ струпья, среди которыхъ кишатъ насѣкомыя".
   Картина, нарисованная г. Жеденевымъ, очень трогательна, но адресована неправильно. Такихъ дѣтей, дѣйствительно, легко встрѣтить на дорогахъ, но это далеко не всегда сироты. Часто холщскую суму надѣлаетъ любящая материнская рука и, конечно, никакими пріютами этого искоренить невозможно. Что же касается спеціально сиротъ, то, правда, что деревня дѣлаетъ для нихъ не очень много, а то, что она дѣлаетъ, организовано довольно стихійно. Но кое-что она все-таки дѣлаетъ. Одинъ изъ присутствовавшихъ при докладѣ г. Жеденева справедливо замѣтилъ, что въ каждомъ обществѣ для сиротъ отводится надѣлъ и выбираются опекуны. Опекунскими дѣлами вѣдаетъ общество. Разъ общество назначаетъ опекуна, надѣломъ пользуется послѣдній; усадебное мѣсто сиротъ, иногда съ садомъ и огородомъ, тоже находится въ управленіи опекуна. Самъ сирота, лишь только достигъ онъ 3--4-лѣтняго возраста, уже дѣлается полезнымъ семьѣ опекуна въ качествѣ такъ называемой "няньки" (особый терминъ для названія 4--7-лѣтней дѣвочки или, безразлично, мальчика), 6--7 лѣтъ онъ является сторожемъ птицы, далѣе пастухомъ свиней, овецъ, а наконецъ, 12--13 лѣтъ онъ уже ходитъ за бороной.
   Это совершенно справедливо и при этомъ порядкѣ картина, нарисованная г. Жеденевымъ, относится не столько къ сиротамъ, сколько къ дѣтямъ нищенствующихъ семей. И дѣйствительно, въ приведенной выше корреспонденціи мы видимъ, что рѣчь идетъ о какихъ-то "міроѣдахъ", добивавшихся возвращенія имъ сиротъ съ ихъ надѣлами. Потомъ мы слышали о бунтахъ и о томъ, что въ нихъ принимали участіе бабы. Это опять указываетъ, что трогательная картина бродячихъ сиротъ закрываетъ собою нѣсколько иную дѣйствительность. Если дѣти жили у "міроѣдовъ" въ нянькахъ и пастухахъ, то они уже не бродили съ суммами, и пріютъ г-на Жеденева, очевидно, не столько подбиралъ сиротъ на дорогахъ, сколько отнималъ ихъ у семей, гдѣ они, можетъ быть, уже прижились. Г. Жеденевъ говоритъ, что это все были семьи "міроѣдовъ". Но почему же непремѣнно міроѣдовъ! Во многихъ другихъ мѣстахъ мы знаемъ, что міръ, въ сущности, довольно разумно распредѣляетъ сиротъ, что ихъ часто берутъ бездѣтные, и на любомъ многолюдномъ сходѣ вы непремѣнно встрѣтите одного-двухъ такихъ пріемышей, полноправно представляющихъ дворы своихъ пріемныхъ отцовъ. На эту сторону "Жеденевской реформы" печать, какъ кажется, обращаетъ слишкомъ мало вниманія, а между тѣмъ, она очень существенна. Легко приписать "міроѣдамъ" все, что намъ не нравится въ деревнѣ. Но, какъ ни стихійны въ ней тѣ или другія обычныя формы, нельзя не признать, что въ нихъ не все отрицательно, что много въ нихъ есть гуманнаго, простого, истинно христіанскаго. Нѣтъ никакого сомнѣнія, что, распорядившись чисто по казенному отбирать сиротъ у всѣхъ "міроѣдовъ", -- г. Жеденевъ вызвалъ не мало самыхъ потрясающихъ драмъ во многихъ семьяхъ и, если бы опросить самихъ опекаемыхъ такъ по казенному сиротъ,-- то мы, быть можетъ, услышали бы много поучительнаго, способнаго ослабить сочувствіе къ "добрымъ намѣреніямъ" г-на Жеденева и перенести его на другую сторону. А если такъ, если дѣйствительно бывали и такіе случаи, то очевидно, что, устраивая свои "казенные" пріюты и принудительно посягая на обычный деревенскій порядокъ призрѣнія, г. Жеденевъ въ сущности посягалъ на явленіе живое и болящее. И мы нисколько не сомнѣваемся, что во время "бабьихъ бунтовъ" противъ пріютовъ слышались въ числѣ другихъ и истинно материнскіе вопли бабьихъ сердецъ, уже привязавшихся къ своимъ "пастухамъ и нянькамъ" (не забудемъ, что такъ называютъ въ деревнѣ и родныхъ дѣтей извѣстнаго возраста). И вотъ почему безъ всякихъ агитацій деревня считала самого г-на Жеденева чуть не антихристомъ, а его пріюты антихристовой затѣей {Объ этомъ говорилъ и самъ Жеденевъ въ докладѣ. См. "Ниж. Лист." 1890 г., No 57.}.
   Очевидно, земскому начальнику г. Жеденеву приходилось или слѣдить за тѣмъ, чтобы устранить по возможности злоупотребленія опекой на почвѣ существующей и давно сложившейся организаціи, или придумать новую систему. Къ сожалѣнію, онъ выбралъ послѣднее. Мы говоримъ къ сожалѣнію совсѣмъ не потому, чтобы признавали существующій порядокъ не требующимъ никакихъ измѣненій, но мы полагаемъ только, что реформаторскіе таланты не всегда полагаются по штату всякому чиновнику, и законодательная дѣятельность, въ сущности, не есть и не можетъ быть прерогативой каждаго земскаго начальника. Когда же эта дѣятельность не ограничивается попытками насажденія чего-нибудь новаго, но и посягаетъ предварительно на грубую ломку того или другого бытового, по существу законнаго явленія, -- то она прямо становится преступленіемъ. Многія газеты очень восторгаются "намѣреніями" г. Жеденева, а въ "Новомъ Времени" высказывается благодушное пожеланіе, чтобы онъ самъ, даже послѣ "бунтовъ" и послѣ выстрѣла въ г. Меньшикова, -- получилъ возможность "продолжать" далѣе свои опыты. Авторъ этой замѣтки забываетъ, что опытъ производился надъ живыми людьми и потребовалъ уже не мало не только пожертвованій, но и прямыхъ "жертвъ" со стороны сельскихъ обществъ. Если бы напр., частный приставъ той петербургской части, гдѣ проживаетъ авторъ указанной замѣтки, пожелалъ издавать свои законы, вводить принудительную филантропію и безъ всякихъ основаній отнимать отъ семей ранѣе законно взятыхъ пріемышей, -- да еще вдобавокъ облагать обывателей самовольно данями на свою филантропію, -- то, вѣроятно, авторы благодушныхъ замѣтокъ отнеслись бы къ этому не столь сочувственно. Между тѣмъ, г. Жеденевъ поступалъ именно такъ. Онъ, во 1-хъ, самъ призналъ себя способнымъ реформаторомъ, во 2-хъ, издалъ въ своемъ участкѣ новые законы и уничтожилъ старыя законоположенія высшей власти о правахъ сходовъ (запретивъ на сходахъ даже обсужденіе вопроса объ обременительности расходовъ на содержаніе пріюта), и затѣмъ, прямо уже превышая свою власть, вступилъ на этой почвѣ въ борьбу съ сельскими обществами, имѣвшими законное право -- не желать и противудѣйствовать его затѣямъ.
   Мы не знаемъ, конечно, какъ это совмѣстительство должности реформатора, законодателя и земскаго начальника отражалось на послѣдней и единственно законной функціи г-на Жеденева, -- несомнѣнно, однако, что реформаторомъ онъ оказался совершенно неудачнымъ. Пріюты вышли дорогіе, плохіе, мертворожденные и кромѣ того легли тяжелымъ бременемъ на населеніе. Въ своемъ докладѣ г-нъ Жеденевъ увѣрялъ, что крестьяне "даютъ средства очень охотно". Но мы видѣли, что еще за годъ до доклада ему уже приходилось справляться съ "волненіемъ", вызваннымъ фантастической агитаціей г. Жабицкаго. А послѣ этого "бунты" и волненія шли crescendo. 21 сентября 1895 г. сельско-хозяйственная комиссія составила для камышинскаго земскаго собранія докладъ, въ которомъ говорится, что "хозяйство въ пріютахъ ведется плохо, надзоръ за дѣтьми оставляетъ желать очень многаго, грамотность находится въ зачаточномъ состояніи. Самая идея г. Жеденева -- устройство пріютовъ на началахъ самостоятельнаго ихъ существованія -- совершенно непримѣнима къ жизни". "Существующіе пріюты въ ихъ настоящемъ видѣ совершенно не оправдываютъ того, что о нихъ сообщалось г. Жеденевымъ. Это не образцовыя фермы, разсадники сельско-хозяйственныхъ знаній среди населенія, а просто благотворительныя учрежденія, требующія, какъ и всякія такого рода учрежденія, постороннихъ средствъ на свое содержаніе"'. И при томъ учрежденія, устроенныя весьма плохо: ѣздившій для осмотра пріютовъ членъ комиссіи И. Г. Штырловъ отъ себя добавляетъ, что хлѣбъ въ Тарасовскомъ пріютѣ ѣли въ 1895 г. изъ прѣлаго зерна" ("Р. Вѣд.", 1896 г., No 54). И т. д. Оказалось, такимъ образомъ, что г., Жеденевъ, по его собственнымъ словамъ, -- не встрѣтилъ сочувствія "ни снизу, ни сверху" ("Нижегор. Лист.", No 57, 28 февр. 1896 г.); крестьяне, которымъ пріюты стоили очень дорого {Кромѣ сиротскихъ надѣловъ, г. Жеденевъ настоялъ на прирѣзкѣ уже прямо крестьянской земли и, кромѣ того, обращалъ на пріюты доходы отъ общественныхъ кабаковъ.} и которые справедливо считали ихъ организацію совершенно нераціональной, стремились составлять приговоры объ ихъ закрытіи; г. Жеденевъ этому препятствовалъ, отсюда возникали волненія. Пресса, какъ мы видѣли, сначала относившаяся къ г. Жеденеву и его пріютамъ очень сочувственно, -- вскорѣ поняла, что въ сущности г. Жеденевъ нарушилъ и затопталъ гораздо больше, чѣмъ создалъ и устроилъ, -- и вскорѣ о лопухинскомъ реформаторѣ и его мертворожденныхъ затѣяхъ создалась цѣлая литература. Но г. Жеденевъ не желалъ уступить и продолжалъ законодательствовать въ своемъ участкѣ съ благою цѣлью, пока, наконецъ, этой его дѣятельности не положило конецъ начальство,
   Г-ну Жеденеву пришлось объясняться въ Петербургѣ. Между этими дѣлами, 20 марта, онъ зашелъ въ редакцію "Недѣли", въ которой незадолго передъ тѣмъ была напечатана статья "Красноярскій бунтъ" (No 10). Въ ней излагалась вся эта трагикомическая исторія непризнаннаго камышинскаго Оуэна, и г. Жеденевъ нашелъ, что его особенно оскорбляетъ фраза, "будто онъ, г. Жеденевъ, уговаривалъ открыть общественную виноторговлю только для пробы, на полгода, но впослѣдствіи крестьяне узнали, что приговоръ составленъ на годъ, и затѣмъ эта торговля продолжалась противъ желанія общества цѣлыхъ три года". Г. Жеденевъ потребовалъ, чтобы редакція въ слѣдующемъ No передъ нимъ извинилась. Завѣдывающій редакціей М. О. Меньшиковъ (за отъѣздомъ редактора за границу) предложилъ г. Жеденеву доставить свое письменное возраженіе, которое, по принятому обычаю, могло бы быть напечатано въ "Недѣлѣ". Г. Жеденевъ заявилъ на это, что званіе дворянина не позволяетъ ему возражать и оправдываться: приходя все въ большее и большее волненіе, онъ повторилъ, что объясняться не желаетъ ни письменно, ни устно; считаетъ, что указанной фразой онъ оскорбленъ, и если редакція не выполнитъ его требованія, то онъ заставитъ ее сдѣлать это. "Вызываю васъ, милостивый государь, на дуэль! Прошу прислать секундантовъ!" Его просили успокоиться, увѣряя, что все, что совмѣстно съ достоинствомъ его и редакціи, будетъ сдѣлано. Но г. Жеденевъ выхватилъ револьверъ и заявилъ, что въ такомъ случаѣ онъ убьетъ г. Меньшикова тутъ же на мѣстѣ. Въ комнатѣ, гдѣ происходило все это, были дамы изъ конторы редакціи, всѣ просили его успокоиться, но онъ кричалъ: "прошу васъ отойти, я сейчасъ буду стрѣлять! Я его убью!" Послѣдовалъ выстрѣлъ, и г. Меньшиковъ раненъ (легко) въ руку.
   Мораль этой исторіи совершенно ясна, и было бы очень желательно, чтобы ее усвоили всѣ гг. Жеденевы Русской земли: нельзя создавать отдѣльные источники законодательной власти въ каждомъ земскомъ участкѣ, и, если въ какомъ-нибудь районѣ самое упоминаніе о законѣ ведетъ къ опаснымъ "волненіямъ", то, конечно, нужно убирать изъ него не законъ, а г-на начальника, который поставилъ себя къ закону въ столь щекотливыя отношенія. Далѣе, изъ всѣхъ совмѣстительствъ -- совмѣстительство роли Робертовъ Оуэновъ съ должностью земскаго начальника является самымъ опаснымъ и ведущимъ къ трагическимъ конфликтамъ... Наконецъ, еще одно, быть можетъ, самое важное заключеніе. "Не будьте отцами!" -- таково, если не ошибаюсь, было заглавіе одного изъ маленькихъ писемъ А. C. Суворина, посвященныхъ институту земскихъ начальниковъ. Заглавіе необыкновенно удачное, стоющее иной длинной статьи. Теперь почтенная газета, повидимому, уже забыла эту точку зрѣнія. Но намъ кажется, что имѣть одного только отца -- есть неотъемлемое право всякаго человѣка, а крестьянское населеніе должно имъ пользоваться въ той же мѣрѣ, какъ и остальные люди.
  
   1896 г.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru