Из всех стихотворцев, составляющих ныне "Цех Поэтов" наиболее культурным и художественно одаренным является, пожалуй, Георгий Иванов.
Правда, произведения его не волнуют наших чувств и не дают ярких и резких зрительных впечатлений. Стихи поэта напоминают порою побледневшие слегка от времени персидские миниатюры. Они указывают на полученное поэтом эстетическое воспитание и познания в области искусства.
Георгий Иванов не назовет подобно Мандельштаму Афину -- богинею моря и не скажет подобно Агнивцеву политической пошлости.
Я помню автора "Садов" в дни его юности, когда он находился еще под эстетическим влиянием Кузмина, что сказывалось не только на стихах, но и на внешности поэта.
С тех пор он художественно вырос и впитал в себя много иных плодотворных влияний от Гафиза и Омара Хайяма до Иннокентия Анненского.
В произведениях молодого писателя появилась редко прежде заметная светлая грусть.
Оттого и томит меня шорох травы,
Что трава пожелтеет и роза увянет,
Что твое драгоценное тело, увы,
Полевыми цветами и глиною станет.
Даже память исчезнет о нас. И тогда
Оживет под искусными пальцами глина,
И впервые плеснет ключевая вода
В золотое, широкое горло кувшина.
И другую, быть может, обнимет другой
На закате, в условленный час у колодца...
И с плеча обнаженного прах дорогой
Соскользнет и, звеня, на куски разобьется!
Георгий Иванов поэт не для толпы; он слишком эстет, слишком образованный и тонкий художник, чтобы быть прославленным ею, а потому мы с уверенностью можем утверждать, что книжка его не будет иметь успеха виршей Маяковскаго, Кусикова или Есенина.
КАППА
Каппа [А. А. Кондратьев]. [rec.:] Георгий Иванов. Сады. Кн-во С. Ефрон. Берлин // Волынское слово. 1923. No 491, 29 марта.