Кирпичников Александр Иванович
Достоевский и Писемский. Опыт сравнительной характеристики. А. Кирпичникова. (Две публичные лекции)

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Достоевскій и Писемскій. Опытъ сравнительной характеристики. А. Кирпичникова. (Двѣ публичныя лекціи). Одесса, 1894 г. Ц. 70 к. Познакомить общество съ мотивами и характеромъ творчества, равно какъ и съ личностями двухъ крупныхъ писателей, близкихъ намъ по времени, такова задача автора. Сдѣлать это въ объемѣ двухъ лекцій, пожалуй, и трудно, въ виду этого, быть можетъ, къ труду г. Кирпичникова нельзя предъявить строгихъ требованій. Въ предѣлахъ данныхъ условій, лекціи эти для средней руки аудиторіи даютъ достаточное знакомство съ личностью и литературною дѣятельностью Писемскаго и Достоевскаго. Но съ нѣкоторыми положеніями и взглядами г. Кирпичникова мы позволяемъ себѣ не согласиться. Начнемъ съ Писемскаго, въ нѣкоторомъ пренебреженіи къ которому авторъ, какъ, будто упрекаетъ русское общество. Быть можетъ, изъ этого желанія поднять въ глазахъ общества забытаго писателя ему приписываются заслуги, которыя можно оспаривать. Авторъ, напримѣръ, считаетъ Писемскаго большимъ знатокомъ народной жизни и жалѣетъ, что для своихъ художественныхъ произведеній онъ не предпочелъ ее жизни интеллигенціи. Что рѣчь мужиковъ Писемскаго превосходна, что "мужицкіе характеры отличаются почти монументальною законченностью и выразительностью", съ этимъ мы согласны, но критика давно уже и справедливо замѣтила, что реальность разсказовъ Писемскаго изъ народной жизни -- только внѣшняя, что имъ недостаетъ внутренней жизненности, и произведенія эти мало дадутъ читателю для знакомства съ народною жизнью. Кромѣ того, въ произведеніяхъ этихъ почти отсутствуетъ протестъ противъ крѣпостного права, и г. Кирпичниковъ преувеличиваетъ въ этомъ случаѣ значеніе Горькой судьбины, ставя ее на ряду съ Записками охотника Тургенева. По адресу послѣдняго, между прочимъ, посылается незаслуженный упрекъ. По поводу неудачи, постигшей Взбаламученное море Писемскаго, читаемъ: "А Писемскій былъ не изъ тѣхъ пророковъ, которые могутъ удалиться въ пустыню и бесѣдовать съ небесными звѣздами, и онъ не имѣлъ возможности, какъ Тургеневъ, отрясти отъ ногъ прахъ неблагодарнаго отечества и уѣхать за границу". Кто знаетъ отношеніе къ Россіи Тургенева, тому покажется странной такая фраза.
   Въ характеристикѣ Достоевскаго мы отмѣтимъ, прежде всего, невѣрное на нашъ взглядъ положеніе, будто въ міросозерцаніи Достоевскаго не происходило никакихъ перемѣнъ, будто онъ "каковъ въ колыбельку, таковъ и въ могилку"; да и вообще роста и развитія міросозерцанія писателя мы не находимъ въ очеркѣ; пропущено даже совершенно участіе Достоевскаго въ дѣлѣ петрашевцевъ.
   Затѣмъ г. Кирпичниковъ напрасно ставитъ въ заслугу Достоевскому то, что составляетъ признанную слабую сторону этого писателя,-- это именно проповѣдь народности съ ея туманностью и мистицизмомъ, которую меньше всего можно поставить въ заслугу Достоевскому.
   Мы готовы были бы закончить этимъ нашъ отзывъ, если бы не еще одно мѣсто въ книгѣ, которое невольно останавливаетъ вниманіе. Говоря о значеніи Горькой судьбины Писемскаго, почтенный профессоръ, мирно и спокойно развивающій свои взгляды, какъ и подобаетъ профессору, неожиданно разражается негодующею тирадой: "Только тенденціозное невѣжество могло думать, что образованные представители правящаго класса въ Россіи были когда-нибудь довольны варварствомъ крѣпостныхъ порядковъ. Слезы императрицы Екатерины, въ спорѣ съ Сумароковымъ, очень краснорѣчивое доказательство того, какъ тяжело было покоряться этой горькой необходимости. Суровыя мѣры противъ потрясателей этой основы объясняются именно сознаніемъ ея непригодности и антипатичности въ принципѣ; извѣстно, что люди больше всего раздражаются тогда, когда ихъ упрекаютъ въ недостаткѣ, ими вполнѣ и съ болью сердца сознаваемомъ. Не рѣшаясь устранить вѣковое зло, правительство возлагало всѣ надежды на русское благодушіе, обусловленное отсутствіемъ побѣдителей и побѣжденныхъ", и т. д. Странное впечатлѣніе испытываешь, читая эти строки: точно говоритъ это какой-нибудь благодушный "пѣвецъ Екатерины", а не современный профессоръ.

"Русская Мысль", кн.XII, 1894

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru