Катков Михаил Никифорович
Значение частной инициативы и общественной деятельности в деле народного образования

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

М.Н. Катков
Значение частной инициативы и общественной деятельности в деле народного образования

   В напечатанной в фельетоне No 279 "Голоса" статье московский корреспондент этой газеты отзывается с явною неблагосклонностию о народной читальне, открытой ведомством народного просвещения при 1-м уездном училище в Москве. Не скрываемая им причина такого неблагорасположения заключается в том, что зачем-де народная читальня открыта не по частной инициативе, а министерством просвещения, вследствие чего в новой читальне оказывается дурным даже и то, что в читальне на Варварской площади, вероятно, нравилось, как показано будет ниже.
   Конечно, могут сказать, стоит ли заниматься тем, что говорит какой-нибудь фельетонист; но ввиду повторяемого на все лады утверждения, что частная инициатива и общественная деятельность встречают будто бы стеснение и помеху в каких-то тонких причинах и в чьих-то инсинуациях, нелишним будет взглянуть делу прямо в лицо, чтобы разъяснить добросовестность некоторых корреспонденций и не дозволить им сбивать с толку общественное мнение.
   Частная инициатива, общественная деятельность -- вещи очень почтенные, когда сопровождаются успехом и пользой, но для этого прежде всего необходимо, чтоб они были серьезны, вызывались желанием общего блага и имели в виду сущность дела, а не летучий эффект или пустой шум: шумим, братец, шумим. А эти условия не всегда бывают; они возможны лишь при искреннем отношении к делу, при умении действовать в круге его сущности, при развитом чувстве гражданского долга. Когда такие условия есть, то частная инициатива оказывается могущественным элементом общественного и государственного преуспеяния, одним из самых важных факторов в общем строе жизненных явлений государства, и чем выше и здоровее цивилизация, тем больше значения имеет частная инициатива, тем сильнее бывает общества и тем меньше дела остается на долю властей государственных. Что может быть надежнее общественного деятеля, трудящегося с одушевлением, без видов на вознаграждение, пред судом своей совести? Но что может более свидетельствовать о ребячестве общественной среды, чем многочисленность людей, берущихся за частную инициативу как за средство дешевым образом получать награды, приобретаемые на государственной службе ценой труда более значительного? Чтоб иметь не только преимущество над служебного деятельностью (чего она и не должна добиваться), но самое право на законное существование, общественная деятельность не должна по меньшей мере проявлять те же недостатки, в которых упрекают деятельность административную; не должна примешивать личных видов, искажать дело невежеством и шарлатанством, парализовать его леностью, бросать его, не доводя до конца и не обеспечив его существования, и сваливать его в конце концов на ту же администрацию, которую так охотно обвиняют эти общественные деятели, выставляя себя лучшими и более ревностными слугами общества.
   Не исчисляя великого множества предприятий, возникших по частной инициативе, руководимых общественными деятелями во всех сферах и при всем том постыдно обанкротившихся, возьмем примеры из той самой среды, куда относятся и народные читальни, и притом такие примеры, где никак уже нельзя заподозрить никаких-то тонких причин, помешавших будто бы частной инициативе, как уверял корреспондент одной газеты, ни чьих-то инсинуаций, стесняющих общественную деятельность, как утверждал корреспондент другой газеты, потому что дело идет о таких учреждениях, которые существовали уже и даже были одобряемы и награждаемы, а что же вышло?
   Вот, например, Комиссаровская школа. Сколько помнится, препятствий к учреждению ее не было никаких; учредители не остались без награды; по средствам своим принадлежали они к перворазрядным богачам, а кончилось дело тем, что они обратились с просьбой принять школу в казну на казенное содержание.
   С Чертковским техническим училищем -- та же история.
   Земледельческая школа в Москве заведуется целым обществом, а из собственного ее отчета оказывается, что казна тратит на нее чуть не в двадцать раз более членов общества; и критика нашла в собственном отчете школы доказательства незавидного ее состояния.
   Но подойдем еще ближе к тому разряду дела, к которому относятся народные читальни, а именно к народному образованию, и увидим, что и тут нет недостатка в примерах, доказывающих, что пока еще частной инициативе и общественной деятельности нечего хвалиться у нас пред административною или казенно-служебною деятельностью. Возьмем разные педагогические общества и их комитеты, заботящиеся о народном образовании. Ничто так часто не встречается в журналах, как жалобы на недеятельность этих обществ и комитетов, на малое участие их членов, которых и десятой доли не является иногда в собрание. Вот, не дальше как на днях такому обвинению подверглось в разных газетах педагогическое общество в Петербурге. В Москве также можно указать на примеры недеятельности людей, взявшихся хлопотать о народном образовании.
   В 1868 году Московский комитет грамотности задумал образовать свое отделение в Петербурге, хотя там был и свой комитет грамотности. Дело было заявлено с немалою торжественностью. Председателем выбран был князь А.И. Васильчиков, известный автор книги "Самоуправление"; секретарем -- П.М. Цейдлер. Отдел взял на себя издание руководств по сельскому хозяйству и географии с картинами и картами для наглядного обучения и объявил, что имеет на то даже средства, пожертвованные сельскохозяйственным клубом в Петербурге, но прошел год -- ничего нет; возникают вопросы; ответы разноречивы; одни говорят, что все делается, другие -- что ничего нет, и, наконец, вот прошло с лишком 5 1/-2 лет, а результатов деятельности отдела действительно никаких нет. Кн. Васильчиков сложил с себя председательство, отзываясь другими занятиями; почтенный секретарь нашел занятие вне Петербурга; и вот теперь не только о деятельности отдела, но о нем самом ни слуху ни духу. И что же? Тут конкуренция была не с чиновниками, а с частными людьми, которые, может быть, давно издали бы подобные картины и карты, если б не было объявлено, что за это дело взялся целый сонм общественных деятелей.
   Московский комитет грамотности должен был издать руководство для русской истории с картинами для наглядного обучения. Изданы были два выпуска и две картины в 1868 и 1870 годах: "Начало Руси" и "Время Св. Владимира"; а затем все остановилось, хоть, по слухам, с лишком два года тому назад составлены уже программы и эскизы для двух следующих картин.
   В том же комитете предположено было в 1868 году издание руководств и картин по естественной истории в приложении к промыслам. Дело взял на себя один из профессоров Московского университета. Опять наделали шума и отпугнули скромных частных деятелей от предприятия, многим сподручного. Но и это дело замедлилось, сперва по поводу Политехнической выставки: тогда-де удобнее будет сделать выбор предметов и пр., но вот уже с лишком год, как и Политехническая выставка окончилась, а о руководстве и картинах по естественной истории ничего не слышно. Тем не менее Московский комитет грамотности публикует в числе предметов заседаний расписание своей издательской деятельности, толкует о проекте народной читальни, образцового училища и пр.
   Кто же виноват, что в новооткрытой читальне корреспондент "Голоса" не нашел книг по естественной истории? Откуда взять понятные для народа объяснения, когда общественная инициатива, взявшаяся за дело, ничего не исполнила из того, что обещала?
   Обратимся теперь к самой читальне. Во-первых, из самого исчисления помянутым корреспондентом лиц, принимающих участие в читальне, ясно видно, что и частная деятельность тут вовсе не устранена, потому что, конечно, упоминаемые им почт-директор и цензор и пр. принимают тут участие не как должностные, а как частные лица, ибо по должностям их такое участие для них нисколько, ни прямо, ни косвенно не обязательно. Что же касается до "какого-то" Некрасова, как выражается корреспондент "Голоса", то тут корреспонденту пришлось сделать забавный промах. Этот "какой-то" Некрасов есть тот самый, если не ошибаемся, г. Некрасов, который был помощником заведовавшего народною читальней на Варварской площади. Если там дело шло хорошо и нравилось корреспонденту "Голоса", то почему же у него пойдет дело худо в новооткрытой читальне? Вот что значит говорить или без мыслей, или с предвзятыми мыслями!
   Корреспондент "Голоса" замечает, что в числе книг в новооткрытой читальне иные нельзя, собственно, назвать книгами. Но как же их назвать? Вот и Петербургский комитет грамотности, получающий такое богатое пособие из "Москвы" (около 6 т. р. ежегодно), публикует, что рассылает столько-то десятков тысяч книг; а между тем в предъявленном из одной губернии списке полученных от комитета книг имеется в числе их множество копеечных изданий. Что же, впрочем, мешает частной деятельности, хоть бы тому же корреспонденту снабдить читальню более ценными и дельными книгами для чтения? Можно быть уверену, что попечительство будет очень благодарно и никак не помешает этому. Ужели не следует содействовать хорошему делу потому только, что не мы его начали?
   Точно так же и относительно числа посещающих народную читальню, или у корреспондента "Голоса" память плоха, так что он не помнит, что говорилось только год тому назад о читальне на Варварской площади, или он вовсе не читал журнальных отзывов о ней в то время. А говорилось тоже, что и он теперь говорит о новооткрытой читальне. Один корреспондент рассказывал, например, что зашел в читальню и нашел пять мальчиков, которым что-то читал какой-то господин, а они зевали; другой сообщал, что нашел в читальне меньше читающих, чем было комнат в ней, и пр., а ведь там многие заходили, так сказать, по пути, так как там сосредоточивались и театр, и чайная, и дешевая кухня.
   Спору нет, что участие в предприятиях, возникающих по частной инициативе, участие, величаемое громким титулом общественной деятельности, ныне стало заманчивее, потому что гораздо для иных выгоднее прямой служебной деятельности. Там обязательное занятие, взыскание за неявку, ответственность за неисправность, контроль, денежный учет; а тут то ли дело! не только участнику-члену, но и председателю нет дела до заседаний, чуть только есть свое дело или удовольствие; ответственности никакой; контроль такой же; трата денег произвольная; еще даже можно обидеться, если потребуют строго учета, и пр.; а между тем почет и награды идут своим чередом, еще спорее, чем у должностных. Но, получая такие выгоды, кажется, можно быть снисходительнее к служебным деятелям и не враждовать к их предприятиям, особенно если эти предприятия являются именно по причине неустойчивости предприятий частной инициативы.

Москва, 16 октября 1873

   
   Впервые опубликовано: Московские ведомости. 1873. 17 октября. No 261.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru