Каразин Николай Николаевич
Дедушка-Буран, Бабушка-Пурга

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

Оценка: 4.30*15  Ваша оценка:

Н. Н. Каразин

Дедушка-Буран, Бабушка-Пурга

  
   Источник текста: Н. Н. Каразин - Полное собрание сочинений Н. Н. Каразина. Сказки деда бородатого.
   Типография П.П. Сойкина, С.-Петербург, 1905 г.
   OCR, spell check и перевод в современную орфографию: Уайльд
  
   Тихо, тихо в широкой, беспредельной степи.
   Ни один сухой стебелек не шевельнется, легчайшая порошинка, как осела, так и сидит, словно приклеенная... На кургане видна могила батыря степного, Бог-весть, когда похороненного, а над этою могилой торчат шесты с цветными тряпками" с конскими хвостами -- бунчуками... И тряпки эти, и хвосты спокойно висят, не колыхнутся, словно, вот нарисованы они на этом сизом, мглистом тоне вечернего воздуха.
   Щелкнет где, за версту, а то и больше, конская подкова камень -- далеко, звучно так по степи разносится... Собака залаяла где-то в ауле дальнем, -- словно, вот тут сейчас, близко... В этой мертвой тишине каждый малейший звук отчетливо, ясно так слышится.
   Не к добру это могильное затишье!
   Весь день не видать было солнца за сплошными, серыми тучами, а тут, как к самому краю неба оно опустилось, на минутку проглянуло, красно-багровую полосу зажгло на западе, бесконечно длинные тени отбросило от каждого кусточка, от каждой кочки, от могильного кургана и от этих шестов с хвостами и тряпками... Багровым светом озарило степь, будто красным, растопленным золотом залило.
   Не к добру эта кровавая окраска!
   Все, кого в пути застигла такая пора, все, кто только от дому далеко отбился, все спешат под кров, под защиту нор и логовищ, к жилому теплу -- домой... Зверье всё мигом попрячется! Табуны в плотные кучи собьются, волки и лисицы по щелям степных балок, под камни залягут... Собаки, на что ко всему привычные, а и те к человеку жмутся, к порогу его войлочной кибитки или к зимней землянке, и оттуда выть начинают -- протяжно, жалобно...
   Не к добру это вытье заунывное!
   Чу!.. Разом ожила степь, "закурилася"... Словно, из-под земли, всюду повыскакивали белые зайчики, зарезвились, заскакали, заиграли на просторе... Крутятся, прыгают, кувыркаются, мечутся в разные стороны, друг дружку с ног сбивают, пешему и конному под ноги кидаются, посвистывают полегоньку, весело... Да всё их больше и больше набегает... Один налетит на куст -- рассыплется, а с того места десяток новых вскакивает...
   Это разыгрались передовые вестники, детки "Пурги-бабушки", скоро, значит, и сама она пожалует.
   Загудело, застонало в "тени... Сизые тучи, словно волны дыма порохового, клубятся, вровень с землею стелятся, а в этих тучах растет и близится страшный облик бедовой старухи.
   Вот она, седая, сгорбленная, шагает широко, размашисто, топчет деток своих, длинною метлою во все стороны разметывает, а метла эта такая, что от востока до запада размах её стелется, сама след режет глубокий, сама этот след без остатка сглаживает. Да и не молча работу свою злая старуха справляет: громко на всю степь жалуется, и брюзжит, и ворчит и вздыхает тяжко, носом крючковатым посвистывает, зубами пощелкивает.
   Тяжело в степи в эту пору, тяжело зверю-скотине, а всё-таки горе их пока полугоре, -- горе впереди, горе, когда дедушка Буран сам за своею старухою следом пожалует.
   Словно не в воздухе, не по земле, а далеко где-то, под землею, гул и гром идут перекатами. Несметный табун белых коней мчит Бурана-дедушку, в распашных санях везет его, старого да пьяного. Кони дикие, разнузданные, ржут и фыркают; разметали по ветру гривы белые, жмутся кучею, рвутся в стороны. Сам буран высоко в санях стоит, головою в небо уперся, шапка на нем меховая, косматая, на плечах халат распоясанный, в руках "дубина омроз" веская, что не размах, так и валится лоском всё встречное.
   Расходился Буран-дедушка, на коней своих зычно гикает, бегу сдавать не дает, знать, старуху свою нагнать хочет, да никак не нагонит всё: та, ведь, тоже прытка, даром что пешая. И носятся они друг за другом, как бешеные, всё крутят да ломят, с корней выворачивают.
   И нет на них силы ровной, нет на них угомону и устали, пока сами собою, своим хотением, в волю натешась, спать не улягутся.
   И тогда спадет ветер, проглянет солнышко утреннее и зальет степь взбудораженную золотом, теплым, ласкающим светом.
   Заискрятся алмазами бесконечные сугробы снежные, словно горы, словно волны моря, разом застывшие. Снова звуки живые в чистом воздухе послышатся, снова всё живое, мирное и немирное на свет Божий выглянет и начнет свою работу обыденную, вражеским набегом на время прерванную.
  
  
  
  
Оценка: 4.30*15  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru