Военныя событія, разгорѣвшіяся на границахъ нашихъ съ коканскимъ ханствомъ, по поводу извѣстнаго возстанія каракиргизовъ и китай-кипчаковъ противъ Худояръ-хана, въ началѣ минувшаго лѣта, вызвали наше вооруженное вмѣшательство. Возставшіе не ограничились сверженіемъ хана съ его престола, глава ихъ Абдурахманъ-автобачи, разширилъ свой первоначальный планъ и довелъ его до газата, т. е. до священной войны противъ невѣрныхъ. Его полчища вторглись въ наши предѣлы и, вызванные къ бою, мы принуждены были занять нашими войсками безпокойное ханство...
Первыя попытки наши держаться въ предѣлахъ посредничества и покровительства законному хану -- не удались. А между тѣмъ конца безпорядкамъ не предвидѣлось... Эти безпорядки, отражавшіеся вредно и на нашихъ мѣстностяхъ, могли только подорвать нашъ кредитъ, уменьшить грозный авторитетъ нашей силы. Надо было нанести ударъ могучій и рѣшительный и благодѣтельныя послѣдствія этого удара не замѣдлили-бы выказаться. Личные интересы Худояръ-хана и его династіи, нисколько для насъ неинтересные, должны были быть принесенными въ жертву общему дѣлу, и присоединеніе Коканскаго ханства къ Россіи состоялось.
Переименованное въ скромное имя Ферганской области, ханство это вошло въ наши предѣлы и весьма удобно округлило нашу, почти черезполосную, восточно-туркестанскую границу.
Все это даетъ намъ право думать, что для читателя не будетъ безынтересно узнать, что это за Ферганская область, небольшой гористый клочекъ, значущійся на картѣ, стоившій намъ и нѣкоторыхъ жертвъ и весьма почтенныхъ, продолжительныхъ усилій.
Когда вы взглянете на карту, вы увидите небольшой овалъ верстъ триста въ длину и около полутора сотъ въ ширину, рѣзко раздѣленной на двѣ части; одну часть нѣсколько большую, южную занимаютъ сплошные горные хребты отроги и развѣтвленія главной группы Тіанъ-Шаня,-- другая часть представая отъ собою низменную равнину, изрѣзанную рѣками, пспешрепую городами и селеніями. На этой мѣстности, незначительной по своимъ скромнымъ размѣрамъ, скучилось до трехъ мильоновъ населенія, почтенная цифра, краснорѣчиво говорящая за климатическія и экономическія удобства края... Большинство этого населенія составляютъ производительныя силы, осѣдлые узбеки и сарты, жители городовъ и земледѣльцы, меньшинство кочевые горцы, кара-киргизы и китай-кипчаки, бывшіе вѣчнымъ гнетомъ для осѣдлыхъ, вѣчною причиною раздоровъ и междоусобицъ, раздиравшихъ хронически несчастное ханство. Сила этихъ хищныхъ и безпокойныхъ подданныхъ Худояръ-хана, страхъ, который они наводили на горожанъ и земледѣльцевъ, теперь парализованы. Съ прибытіемъ нашихъ солдатъ, съ постройкою, гдѣ слѣдуетъ, грозныхъ укрѣпленій, водворился порядокъ въ горахъ, наложена прочная узда для самыхъ нее бузданныхъ.
Что-же касается до осѣдлаго населенія то его національная гордость не была слишкомъ уязвлена приходомъ завоевателей. Узбеки и Сарты весьма сочувственно отнеслись къ нашему приходу и актъ присоединенія встрѣтили не безъ удовольствія. Ропоть и озлобленный протестъ слышался только со стороны фанатическаго духовенства, боявшагося за неприкосновенность своей власти и силы; ропотъ этотъ -- старая пѣсня, давно уже слышанная нами и прежде и въ Ташкентѣ, и въ Самаркандѣ и на обильныхъ водахъ Аму-Дарьинской дельты.
Даже у самихъ туземцевъ ропотъ этотъ теперь не вызываетъ ничего, кромѣ презрительной улыбки.
Чудную картину представляетъ собою низменная долина Ферганской области. Прекрасная почва, орошенная множествомъ рѣкъ, цѣлою сѣтью арыковъ гонитъ могучую растительность. Едва только путешественникъ переправляется на лѣвый берегъ Сыръ-Дарьи, то уже, начиная отъ Макрама, крѣпости ознаменованной двукратнымъ боемъ нашихъ войскъ съ силами Абдурахманъ-автобачи,-- справа и слѣва онъ видитъ сплошные сады и плантаціи, между которыми пестрѣютъ разбросанные города и селенія, клочка земли нѣтъ необработаннаго, все взрыто прилежнымъ плугомъ, все раздѣлено въ правильныя грядки, все засѣяно и зеленѣетъ, на всемъ лежитъ печать труда и промышленности.
Счастливая мѣстность, выдержавшая на себѣ всѣ тяжести ударовъ и раззорѣнія перенесенныхъ междоусобицъ, оправилась и разцвѣла снова. Нѣсколькихъ мѣсяцевъ мира достаточно было, чтобы окончательно сгладить слѣды -- годовой войны.
Справа, далеко за этимъ моремъ цвѣтущей земли, синѣютъ громадныя горы съ ярко-сверкающими снѣжными гребнями... Пріятная прохлада вѣетъ оттуда отъ этихъ вѣчныхъ ледниковъ, умѣряетъ страшный жарь здѣшняго солнца, благотворно вліяетъ на климатъ мѣстности, одинъ изъ здоровыхъ и лучшихъ климатовъ центральной Азіи.
Первая рѣка, встрѣчающаяся на пути, вытекаетъ изъ ледниковъ Алтайскихъ горъ, отъ озера Яшилъ-Куль, съ бѣшенствомъ спускается съ высотъ, стремительно бѣжитъ стѣсненная ущельями и вырывается на свободу, у селенія Сары-Курганъ (желтая крѣпость) съ верховьевъ до сихъ поръ она носитъ названіе Сохъ, далѣе т. е. ниже развѣтвляется на цѣлую сѣть отдѣльныхъ рукавовъ, каждый рукавъ въ свою очередь кончается подобными же развѣтвленіями, образуя, не безъ помощи рукъ прилежнаго земледѣльца, цѣлую сложную систему орошенія города Кокана и его окрестностей.
Кромѣ самого Кокана, съ его слишкомъ стотысячнымъ населеніемъ, до пятидесяти отдѣльныхъ значительныхъ селеній и кишлаковъ пользуются водами этой системы.
Какъ всѣ горныя рѣки, рѣка Сохъ и ея рукава обладаютъ свойствомъ періодическихъ повышеній и пониженій ея уровня. Лѣтомъ это особенно ощутительно... Едва только солнце поднимается на полдень и начинаетъ своими лучами согрѣвать высокіе ледники, рѣка и ея рукава вздуваются, вода течетъ быстрѣе и выходитъ изъ береговъ. Тамъ, гдѣ ночью конный могъ проѣхать не замоча своихъ ногъ, тамъ теперь ни одинъ смѣльчакъ не рискнетъ переправиться вплавь и терпѣливо ждетъ вечера, когда спадетъ жаръ, снова остынетъ поверхность ледниковъ и успокоятся расходившіяся рѣки. Вѣроятно вслѣдствіе этого явленія одинъ изъ главнѣйшихъ рукавовъ р. Соха носитъ названіе Каримъ-Дувана, (первое имя собственное, второе значитъ -- юродивый, сумасшедшій, бѣшенный).
Далѣе на востокъ отъ Кокана, продолжая путешествіе, по картѣ, по длинѣ овала, вы не болѣе какъ въ восьмидесяти верстахъ встрѣчаете слѣдующій большой городъ Маршланъ, почти не уступающій Кокану своими размѣрами и числомъ населенія, и здѣсь вы встрѣчаете новую параллельную оросительную систему, устроенную отчасти природою отчасти руками человѣческими. Рѣка Исфойранъ и Шахи-Морданъ играютъ тутъ такую же роль какъ р. Соха.
Взявъ немного на сѣверо-востокъ и сдѣлавъ переходъ въ какихъ нибудь тридцать верстъ, вы снова встрѣчаете обильно населенный пунктъ -- это городъ Шариханъ, а за тѣмъ богатый Андижанъ, расположенный уже вблизи рѣки Кара-Дарьи, этого колоссальнаго притока Сыра.
Немного на сѣверъ, въ роскошной долинѣ, гдѣ сходятся рѣки Нарынъ и Кара-Дарья, образуя своимъ соединеннымъ теченіемъ колоссальную "Сыръ-Дарью", раскинулся цвѣтущій Наманганъ, съ своими зубчатыми стѣнами и тѣнистыми, многолюдными базарами.
Между нимъ и Андижаномъ, по обоимъ берегамъ Кара-Дарьи, буквально нѣтъ мѣста свободнаго, все занято садами и селеніями, всюду кажется самая оживленная дѣятельность.
Узкія дороги, вьющіяся между садовыхъ стѣнъ -- пересѣченныя безчисленными мостиками, перекинутыми черезъ водопроводныя арыки, кишатъ проѣзжимъ людомъ. Поминутно слышится скрипъ двухколесныхъ арбъ, топотня кованныхъ конскихъ копытъ, мягкое шлепанье тяжелыхъ верблюжьихъ ступней, крикъ и говоръ путешествующихъ и погоньщиковъ. Въ базарные дни, когда къ городамъ стекается все окрестное населеніе, буквально нѣтъ проѣзда по этимъ оживленнымъ дорогамъ.
Далѣе, поднимаясь вверхъ по Кара-Дарьѣ, вы достигаете до города Урентъ, которому, вмѣстѣ, съ его ближайшимъ сосѣдомъ -- городомъ Ушемъ, всегда выпадала незавидная доля принимать на себя первые удары воинственныхъ полукочевыхъ горцевъ. Здѣсь уже природа становится бѣднѣе, населеніе слабѣе. Мѣстность замѣтно холмится, горные отроги спускаются между притоками Ясы, Каракульджа, Джелесу, Акъ-бура,-- за ними видны уже ясно тяжелыя, скалистыя громады Кичи-Алая, съ его бѣдными, лѣнивыми обитателями, предпочитающими праздную жизнь и разбой трудолюбію низменныхъ узбековъ.
Ушь ознаменовался еще тѣмъ, что около него, подъ самыми его стѣнами -- небольшая горсть русскихъ стрѣлковъ-казаковъ подъ начальствомъ генерала Скобелева, окончательно разбила на голову и разсѣяла остатки арміи Абдурахманъ-Автобачи послѣдній оплотъ этого замѣчательнаго средне-азіатскаго агитатора. Побѣда эта имѣла своимъ результатомъ сдачу самаго Абдурахмана-Автобачи и бѣгство самозваннаго хана Фулатъ-Бека, впослѣдствіи таки пойманнаго и повѣшеннаго.
Вотъ краткій очеркъ долины Ферганскаго округа или области, бассейна верховьевъ Сыръ-Дарьи и ея истоковъ, намъ остается только вкратцѣ указать на то значеніе, которое имѣетъ присоединеніе къ нашимъ средне-азіатскимъ владѣніямъ этой мѣстности -- тѣхъ выгодъ, которыя намъ предстоитъ извлечь изъ этого присоединенія.
Прежде всего мы вспомнимъ про ближайшую колоссальную сосѣдку Кокана, отдѣленную отъ него горами и быстро обрусѣвшимъ Семирѣчьемъ -- Сибирь. Вотъ что говорить по этому поводу газета "Новое Время".
"Сибирь, по своему положенію и климатическимъ условіямъ, лишена всякой возможности развивать у себя культурныя произведенія южныхъ странъ. Не говоря уже о такихъ продуктахъ какъ шелкъ, хлопокъ, краски, оливковое масло и пр., необходимыхъ для питанія мануфактурной промышленности, даже предметы, такъ сказать, обыденныхъ потребностей, каковы: виноградныя вина, фрукты, аптекарскіе и колоніальные товары, въ Сибири до сихъ поръ получаются изъ Москвы и Петербурга. Принимая въ разсчетъ, что эти послѣдніе города получаютъ означенныя произведенія большею частію изъ западной Европы, не трудно понять, что при такихъ условіяхъ въ Сибири не только немыслима мануфактурная промышленность, но почти невозможно пользованіе привычными для всякаго образованнаго человѣка удобствами цивилизованной жизни. Иначе и быть не можетъ, если вспомнить, что отъ Томска, центра Сибири, до Петербурга 4 тысячи верстъ. Желѣзная дорога впослѣдствіи можетъ облегчить это пространство и удешевить привозъ, но она не сократитъ разстоянія.
Близость юга -- это преимущество Европы и даже европейской Россіи, позволяя пользоваться удобно произведеніями южныхъ странъ и ихъ благотворнымъ климатомъ, для Сибири не существовало... А отсутствіе этого преимущества не могло не повліять на развитіе Сибири, на развитіе тамъ вполнѣ цивилизованной жизни.
"Сибири было необходимо сосѣдство юга и она пріобрѣла его съ присоединеніемъ къ ней Семирѣчья, а впослѣдствіе и Кокана.
Коканъ недаромъ у туземцевъ заслужилъ названіе "плѣнительный Коканъ". Его плодоносная долина представляетъ собою сплошной садъ, изобилующій всѣми произведеніями юга. Кромѣ хлопка и риса, здѣсь можетъ быть съ большимъ успѣхомъ развито винодѣліе, шелководство и табачное производство, не говоря уже о садоводствѣ, которое и безъ того хорошо развито и даетъ обильные запасы фруктъ, красильныхъ и аптекарскихъ растеній. Въ Коканѣ найдены и уже эксплуатируются нефтяные источники; есть мѣдные и серебросвинцовые руды, найдется и уголь и много другихъ минеральныхъ сокровищъ. Черезъ Коканъ могутъ быть получаемы въ Сибирь всѣ произведенія изъ-за Тіаншаньскаго хребта, изъ Западнаго Китая и даже Индіи. Коканъ, наконецъ, представляетъ лучшую климатическую мѣстность для имѣющихъ надобность поберечься отъ разрушительнаго вліянія сѣвернаго климата. Такимъ образомъ Сибирь пріобрѣтаетъ въ Коканѣ то, чѣмъ для нея служитъ Западная Европа, Крымъ и Кавказъ. Для сибиряка пользоваться произведеніями Кокана также удобно, какъ для насъ произведеніями нашего юга, ибо на незначительномъ протяженіи, всего 800 верстъ, несмотря даже на гористую мѣстность, можно будетъ улучшить пути сообщенія и довести ихъ до совершенства европейскихъ дорогъ.
Такое отношеніе къ Туркестанскому краю и Кокану, сибиряки поняли съ перваго же раза. Въ то время, когда громадныя пространства Амурской и Уссурійской областей до сихъ поръ представляютъ почти пустыню, когда населеніе Оренбургскаго края ни на волосъ не подвинулось и не могло подвинуться по пути къ Аральскому морю,-- путь отъ Иртыша до Вѣрнаго сразу же началъ затягивать казацкія станицы, годъ отъ году разростающіяся все больше и больше.
Само собою разумѣется, что если Сибирь поспѣшитъ воспользоваться новою областью и ея обильными благами, то и трудолюбивое, способное трехмильонное населеніе Кокана съумѣетъ извлечь свои выгоды изъ сношеній съ Сибирью и эти сношенія благодѣтельно отзовутся на жизни той и другой страны, ускорятъ взаимное развитіе, быстрѣе поднимутъ уровень цивилизаціи.
Все дѣло только будетъ зависѣть отъ скорѣйшаго проведенія удобныхъ путей и на это должны быть направлены главныя правительственныя силы того и другаго округовъ.
Тогда только мы можемъ сказать, что недаромъ мы затратили до сорока лѣтъ на нашъ медленный военный походъ въ центральную Азію, не даромъ проходили эти громадныя, безводныя пустыни, недаромъ лили кровь въ войнахъ съ Бухарою, Коканомъ и Хивою и во всякомъ случаѣ дешевле и легче пріобрѣли теперь несравненно выгоднѣйшій кусокъ, чѣмъ хивинскій оазисъ, поглотившій милліонъ денегъ, стоившій тяжкихъ жертвъ и усилій.
При большемъ ознакомленіи съ новопріобрѣтенною областью мы подѣлимся съ читателями болѣе подробными, болѣе интересными сообщеніями.