Кантемир Антиох Дмитриевич
Князь Антиох Кантемир

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

Князь Антіохъ Кантемиръ.

0x01 graphic

...живи тихъ, ища, что честно
Что и тебѣ и другимъ пользуетъ нелестно
Къ нравовъ исправленію; слава твоя вѣчно
Между добрыми людьми будетъ жить конечно.
(А. Кантемиръ, Сатира шестая).

   Громадные и смѣлые планы и замыслы Петра І-го о коренномъ преобразованіи всегогосударственнаго строя, застали Русь совершенно неподготовленною къ такимъ грандіознымъ реформамъ. Столѣтіями установившаяся жизнь текла тихо и медленно развивалась; всѣ существовавшіе порядки и понятія были глубоко укоренены въ самомъ народѣ и не поддавались легко внѣшнему реформаціонному вліянію. Но могучій царь-богатырь Петръ І-й нашелъ въ себѣ достаточно силы такъ повести дѣло преобразованія, что вѣковые нравы и обычаи или измѣнялись подъ его могучею рукою, или рушились. Въ случаѣ особенно сильнаго сопротивленія онъ прибѣгалъ къ самымъ крайнимъ мѣрамъ и всегда, такъ или иначе, справлялся съ дѣломъ. Онъ въ одно время и рушилъ старое, и созидалъ новое: отстраняя отъ дѣлъ вельможъ, крѣпко преданныхъ старинѣ, онъ въ то же время посылалъ за границу молодыхъ людей учиться и зоркимъ окомъ высматривалъ въ толпѣ окружающихъ его людей, способныхъ быть ему усердными помощниками, сознательно идти за нимъ по тому новому пути, который онъ расчищалъ. Понятно, что при такомъ положеніи дѣла образовались двѣ большія партіи, рѣшительно расходившіяся въ убѣжденіяхъ и взглядахъ на вещи. Старое боярство, видѣвшее въ сохраненіи дѣдовскихъ традицій и формъ высшую степень благоустройства, возмутилось противъ этихъ нововведеній и горячо вступилось за свои идеалы, но вскорѣ, увидѣвъ, съ кѣмъ имѣетъ дѣло, начало уступать и подаваться. Наиболѣе упорные въ сопротивленіи -- погибали.
   Совершенную противоположность этой партіи составляла партія приверженцевъ Петра, -- людей, понимавшихъ пользу преобразовательныхъ трудовъ его и потому ревностно помогавшихъ ему въ этомъ трудномъ дѣлѣ. Она состояла изъ русскихъ, наиболѣе образованныхъ молодыхъ людей, иностранцевъ, вызванныхъ Петромъ въ Россію и вообще лицъ, стоявшихъ по своему умственному развитію выше массы.
   Къ этой же партіи "птенцовъ гнѣзда Петрова" принадлежалъ и князь Антіохъ Дмитріевичъ Кантемиръ, знаменитый сатирикъ и лучшій выразитель въ литературѣ того новаго идеала, который выработался у тогдашнихъ русскихъ прогрессивныхъ людей подъ вліяніемъ европейскаго образованія.
   Князь Антіохъ Кантемиръ былъ сынъ молдавскаго господаря Дмитрія Константиновича, постоянно боровшагося за обладаніе престоломъ Молдавіи. Антіохъ родился 10-го сентября 1708 г. въ Константинополѣ, отъ первой жены его отца. Кассандры Сергіевны, изъ рода греческихъ князей Кантакузеныхъ. Отецъ Антіоха былъ очень образованный для своего времени человѣкъ, зналъ много языковъ и чрезвычайно любилъ занятія наукою. Имъ написаны: "Система мохамеданскаго закона", "Исторія о возвышеніи и упадкѣ оттоманской имперіи", "Свѣтъ и душа", "физическое разсужденіе о монархіи", "Сокращенная лотка" и много другихъ, большею частью философскихъ и историческихъ, сочиненіи. Онъ владѣлъ десятью восточными, древними и новыми языками. Во время возникшей между Турціею и Россіею воины, Дмитрій Кантемиръ рѣшилъ свергнуть съ Молдавіи тяжкое турецкое иго и потому обратился къ Петру Великому съ просьбою принять Молдавію подъ свою державу. Петръ щедро одарилъ его, и Кантемиръ съ семействомъ и съ знатнѣйшими боярами переселился въ Россію. Эта война съ Турціею кончилась для Россіи неудачно: Петръ былъ окруженъ при рѣкѣ Прутѣ 200 тысячною турецкою арміею и долженъ былъ отдать Турціи Азовъ и устья Дона: но онъ рѣшительно отказалъ Туркамъ, когда они потребовали выдачи Дмитрія Кантемира. Маленькому Антіоху въ это время былъ только третій годъ. Имѣя высокообразованныхъ родителей, Антіохъ съ малыхъ лѣтъ началъ получать блестящее образованіе, подъ руководствомъ ученаго грека Анастасія Кондоиди, обучавшаго, между прочими предметами, дѣтей господаря греческому, латинскому и итальянскому языкамъ.
   Въ первое, по переселеніи въ Россію, время, Кантемиръ жилъ въ Харьковѣ, но вскорѣ все семейство переѣхало въ Москву, и Антіоха отдали въ греко-уніатскую школу. Отлично подготовленный дома, Антіохъ былъ тамъ однимъ изъ лучшихъ учениковъ, и настолько хорошо владѣлъ древними языками. что въ 1718 году, 10-ти лѣтъ отъ роду, говорилъ въ церкви при Академіи, въ присутствіи Петра, похвальное слово св. Дмитрію Селунскому на греческомъ языкѣ.
   Около этого времени умерла мать Антіоха, Кассандра Кантакузенъ, и отецъ его женился во второй разъ на знаменитой въ свое время красавицѣ, княжнѣ Трубецкой. Блестящая, свѣтская, воспитанная на европейскій ладъ Трубецкая, все перевернула по своему: мужъ сбрилъ бороду и перемѣнилъ свой молдавскій національный костюмъ на французскій камзолъ и штиблеты. По ея же настоянію, Кантемиръ переселился изъ Москвы въ Петербургъ и устроилъ свой домъ вполнѣ по европейски и роскошно. Грекъ Кондоиди до переѣзда въ Петербургъ былъ взятъ Петромъ на службу, и его мѣсто заступилъ русскій учитель, бывшій студентъ московской академіи, Иванъ Ильинскій. Этотъ учитель не забылъ занятія, которое было въ большомъ ходу у тогдашнихъ студентовъ академіи и въ свободное время кропалъ силлабическія вирши. Силлабическій размѣръ (основанный на равномъ числѣ слоговъ въ строкѣ) былъ заимствованъ съ польскаго и весьма неудачно примѣненъ къ русскому языку. Еще въ XVII столѣтіи, при царѣ Алексѣѣ Михайловичѣ, Симеонъ Полоцкій дѣлалъ попытки писать этимъ размѣромъ. Силлабическими стихами онъ переложилъ Псалтирь и написалъ "Вертоградъ многоцвѣтный", "Рифмологіонъ или стіхословъ" и комедію "Навуходоносоръ". Подобныя комедіи, или, какъ ихъ тогда называли "комидійныя дѣйства", разыгрывались на придворной сценѣ и, позже, были въ большомъ ходу въ академіяхъ и семинаріяхъ, гдѣ ихъ сами сочиняли и разыгрывали. Прежній семинаристъ, Иванъ Ильинскій не оставилъ виршеплетства и даже поселилъ къ нему склонность и въ своемъ воспріимчивомъ ученикѣ, Антіохѣ. Плодомъ этихъ совмѣстныхъ занятій стихотворствомъ была "Симфонія на псалтирь", напечатанная въ 1727 году. Это былъ первый литературный трудъ Кантемира -- восьмнадцатилѣтняго юноши. Самъ Иванъ Ильинскій написалъ въ это время "Симфонію на четвероевангеліе". Подъ его руководствомъ Кантемиръ основательно познакомился съ русскимъ и церковнославянскимъ языками и значительно пополнилъ свое греческое образованіе.
   Въ 1822 году онъ, вмѣстѣ съ учителемъ своимъ, сопутствовалъ отцу въ персидскомъ походѣ, а въ 1823 году его отецъ умеръ, оставивъ завѣщаніе, что наслѣдство получить не старшій, а тотъ, кто больше всѣхъ окажетъ успѣховъ въ наукахъ. Высокая любовь къ наукѣ, которую Дмитрій Константиновичъ Кантемиръ питалъ во всю свою жизнь, чрезвычайно сильно сказалась въ этомъ завѣщаніи. Ни одинъ изъ его сыновей еще не былъ въ совершенныхъ лѣтахъ и потому никто изъ нихъ его не получилъ, но видно было, что, по смыслу завѣщанія, наслѣдство перейдетъ къ Антіоху, какъ наиболѣе прилежному и образованному.
   Въ 1825 году, по открытіи Императорской Академіи Наукъ, Антіохъ, состоя на службѣ въ лейбъ-гвардіи Преображенскомъ полку, слушалъ въ Академіи лекціи русской литературы и разныхъ наукъ. Кромѣ того, онъ просился заграницу для окончанія курса наукъ, но его просьба почему то не была уважена. Несмотря на это затрудненіе, онъ все-таки окончилъ свое образованіе подъ руководствомъ академиковъ: Бернулли, Байера и Гросса. Это было уже по смерти Петра, въ царствованіе Екатерины I, которое продолжалось всего два года. Она завѣщала престолъ малолѣтнему внуку Петра, Петру Алексѣевичу, а до его совершеннолѣтія управленіе государствомъ поручила верховному тайному совѣту.
   Въ этотъ періодъ всѣ Кантемиры достигли совершеннолѣтія, и вопросъ о наслѣдствѣ долженъ былъ, наконецъ, разрѣшиться. По общему мнѣнію наслѣдство должно было перейти къ Антіоху Кантемиру, такъ какъ онъ, будучи только двадцати лѣтъ, слылъ за образованнѣйшаго человѣка своего вемени, но, противъ всякаго ожиданія, наслѣдство получилъ не Антіохъ, а Константинъ Кантемиръ, зять одного изъ вліятельнѣйшихъ членовъ верховнаго совѣта, князя Дм. Мих. Голицына. Остальные братья и сестры остались съ весьма скудными средствами, а Антіохъ принужденъ былъ жить ничтожнымъ жалованьемъ гвардейскаго офицера.
   Вообще, со смертью Петра Великаго, дѣло реформы затормозилось и Петровы любимцы, за исключеніемъ нѣкоторыхъ, находились въ опалѣ.
   Вскорѣ пришлось имъ выйдти изъ опальнаго положенія. Верховнымъ тайнымъ совѣтомъ на престолъ была выбрана Анна Іоанновна, причемъ власть ея была ограничена; но когда она прибыла въ Москву для коронованія, ей была подана отъ дворянства просьба о возстановленіи самодержавія. Подъ этой просьбой, въ числѣ прочихъ, находилась и подпись Кантемира. Анна Іоанновна вступила на престолъ самодержавной императрицей, и дѣла Кантемира поправились. Онъ получилъ въ награду 1030 душъ крестьянъ, а верховный совѣтъ, гдѣ было много недоброжелателей Кантемира, вскорѣ былъ уничтоженъ. Въ 1727 году Кантемиръ, какъ сказано было выше, напечаталъ "Симфонію на псалтирь", а въ 1829 г., будучи двадцати съ небольшимъ лѣтъ отъ роду, онъ написалъ первую свою сатиру "Къ уму моему, или на хулящихъ ученіе". Появленіе этой сатиры ясно свидѣтельствуетъ о томъ желчномъ настроеніи и пессимизмѣ, которые овладѣли всегда спокойнымъ и умѣреннымъ Кантемиромъ. Это настроеніе было вызвано разными житейскими невзгодами, и въ особенности явно-несправедливымъ присужденіемъ наслѣдства Константину, далеко отставшему отъ Антіоха въ наукахъ. Въ сатирѣ "Къ уму моему" Кантемиръ выводитъ нѣсколько типовъ современныхъ ему "хулителей ученія" и вообще весьма рѣзко бичуетъ тогдашніе пороки. Сначала онъ съ горечью говоритъ, что заниматься пауками не стоитъ, что есть пути къ благосостоянію, гораздо легчайшіе и быстрѣе приводящіе къ цѣли.
   
   "...Кто надъ столомъ гнется,
   Пяля на книгу глаза, большихъ не добьется
   Палатъ, ни разцвѣченна марморами саду,
   Овцу не прибавитъ онъ къ отцовскому стаду"...
   
   Ханжа Критонъ говоритъ, что ученіе отбило людей отъ церкви, что "къ церкви соблазну, библію честь стали", захотѣли знать причины окружающихъ явленій и пр. "Сплванъ другую вину паукамъ находить: "Ученіе", говорить, "намъ голодъ наводитъ".
   
   "Живали мы прежъ сего, не зная латынѣ,
   Гораздо обильнѣе, чѣмъ живемъ нынѣ,
   Гораздо въ невѣжествѣ больше хлѣба жали,
   Перенявъ чужой языкъ, свой хлѣбъ потеряли".
   
   Далѣе, въ сатирѣ выведенъ Лука -- типъ кутилы, совѣтующій "съ кубкомъ прогулять дни и ночи"; Медоръ, щеголь ("петиметръ" по тогдашнему) тужитъ, что ему не осталось бумаги на завертку завитыхъ кудрей. Затѣмъ Кантемиръ указываетъ нѣкоторые пути, по которымъ всего легче дойти до благосостоянія, ничему не учась и ничего не зная. Сатира эта, хотя и не была-напечатана, но быстро получила огромную извѣстность и заслужила всеобщія похвалы ея молодому автору, Новгородскій епископъ Ѳеофанъ Прокоповичъ, горячій приверженецъ Петровыхъ реформъ, еще не знавшій Кантемира, привѣтствовалъ это произведеніе стихами:
   
   "Не знаю, кто ты, пророче рогатый,
   Знаю, великой достоинъ ты славы.
   Да почто-жъ было имя укрывати?
   Знать тебѣ страшны сильныхъ глупцовъ нравы?
   Плюнь на ихъ грозы. Ты блаженъ трикраты.
   Благо, что Богъ далъ умъ тебѣ здравый.
   Пусть весь міръ будетъ на тебя голосливый --
   Ты и безъ счастія довольно счастливый"... и т. д.
   
   Съ этого времени начинается тѣсная дружба этихъ, образованнѣйшихъ для своего времени, людей и ихъ совмѣстная борьба противъ неблагопріятныхъ обстоятельствъ.
   Въ 1731 году Антіохъ Кантемиръ былъ назначенъ резидентомъ въ Лондонъ и ему поручено было возстановить мирныя отношенія между Великобританіею и Россіею. Это порученіе было имъ исполнено успѣшно и потому, пробывъ шесть лѣтъ въ Лондонѣ (1732--1738 гг), онъ получилъ новое назначеніе, въ Парижъ. Въ 1738 году онъ уже былъ при французскомъ дворѣ, въ качествѣ полномочнаго министра съ чиномъ камергера. Порученіе, данное ему на этотъ разъ, состояло въ томъ, чтобы убѣдить французскаго короля признать императорское достоинство русской императрицы и тѣмъ самымъ снять съ Россіи репутацію дикой, варварской страны, населенной медвѣдями и пресловутыми "cosaques".
   Кантемиръ прибылъ въ Парижъ, къ блестящему французскому двору, во время царствованія короля Людовика XV-го. Это была эпоха, когда французскій дворъ поражалъ своимъ великолѣпіемъ и распущенностью нравовъ, о которыхъ въ исторіи и мемуарахъ сохранилось много анекдотовъ самаго пикантнаго свойства. Въ дѣлѣ управленія государствомъ появляются имена великолѣпныхъ фаворитокъ: маркизы де-Помпадуръ, герцогини де-Шатору, графини Дюбарри. Чрезмѣрная расточительность короля и его полный индиферентизмъ къ дѣламъ государства вошли даже въ пословицу. Говорятъ, что когда королю представляли всѣ несчастія, которыя неминуемо обрушатся на государство, если онъ не умѣритъ своей расточительности и не займется дѣлами, то онъ отвѣчалъ на это поговоркою маркизы Помпадуръ: "Eh! arpes nous -- le déluge!" (Послѣ насъ -- хоть трава не рости!)
   Королю "великой націи" сначала даже показалось страннымъ, что "страна медвѣдей", т. е. Россія, послала полномочнаго министра и что этотъ министръ проситъ у него аудіенціи, Поэтому поводу много было сказано французскими придворными остротъ, но, въ концѣ концовъ, Кантемиръ аудіенцію получилъ.
   Но ему все-таки неудалось исполнить главнаго его порученія и блестящій Людовикъ XV не призналъ недавно пробудившуюся Россію имперіею. При французскомъ дворѣ Кантемиръ прожилъ шесть лѣтъ, вплоть до самой смерти.
   Умѣренный и твердо-нравственный Кантемиръ и при французскомъ дворѣ съумѣлъ обставиться такъ, что жизнь его потекла мирно и спокойно. Въ занятіяхъ литературою и въ бесѣдахъ съ друзьями онъ находилъ отдыхъ отъ хлопотливыхъ дипломатическихъ дѣлъ. Въ числѣ друзей его были: Монтескье, Мопертюи, аббаты Гуаско и Венути и иного другихъ ученыхъ людей.
   Въ это время онъ перечитывалъ и изучалъ классическихъ и новѣйшихъ авторовъ, а также занимался переводами съ иностраннаго на русскій. Позабывались и сатиры: онъ ихъ писалъ, изливая въ нихъ горечь своихъ трудныхъ минутъ, которыхъ у него, когда онъ состоялъ на дипломатической службѣ, было не мало. Всѣхъ сатиръ имъ написано девять; изъ нихъ пять до 1732 года, т. е. до назначенія его резидентомъ въ Лондонъ. Содержаніе первой уже извѣстно читателямъ: вторая, озаглавленная "Филаретъ и Евгеній, или на зависть и гордость дворянъ злонравныхъ" осмѣиваетъ гордыхъ не заслугами, а происхожденіемъ дворянъ и ихъ претензіи на всеобщее уваженіе. Третью: "О различіи страстей человѣческихъ онъ написалъ въ эпистолярной формѣ, обращаясь къ Ѳеофану Прокоповичу, котораго онъ чрезвычайно уважалъ.
   
   "Дивный первосвященникъ, которому сила
   Высшей мудрости своей тайны всѣ открыла,
   И вся твари, что міръ сей отъ вѣкъ наполняютъ,
   Показала, изъяснивъ, отъ чего бываюіъ!
   Ѳеофанъ, которому все то далось знати,
   Здрава человѣка умъ, что можетъ поняти!" и т. д.
   
   Онъ спрашиваетъ, почему люди, одинакіе по наружности, бываютъ такъ различны по характеру? и затѣмъ рисуетъ нѣсколько типовъ: Хризиппа-скупца, Лонгина-фанфарона и болтуна, Клеарха-мота и гуляку и многихъ другихъ.
   Въ четвертой, "Къ музѣ своей, о опасности сатирическихъ стихотвореній", Кантемиръ приводитъ толки, которые возбуждали его сатиры въ тогдашнемъ обществѣ. Толки эти были не утѣшительны для автора, такъ какъ его смѣлое перо многихъ задѣло за живое и вооружило на обличителя. Пятая -- "Сатиръ и Періергь, на человѣческія злонравія вообще", въ діалогической формѣ рисуетъ нѣсколько отрицательныхъ типовъ. Самою важною изъ всѣхъ, считается шестая сатира: "О истинномъ блаженствѣ", потому что въ ней онъ выразилъ свой нравственный идеалъ; то, что онъ считалъ истиннымъ счастьемъ въ жизни. Какъ видно, онъ ставилъ выше всего на свѣтѣ чистоту и спокойствіе совѣсти и независимость убѣжденій. Чуждый суетныхъ помысловъ о славѣ, богатствѣ и извѣстности, онъ высшее благо жизни полагалъ въ тихихъ занятіяхъ наукою и литературою. Вся жизнь его доказываетъ, что эти убѣжденія дѣйствительно руководили имъ во всѣхъ его поступкахъ и дѣйствіяхъ.
   Сатира начинается такъ:
   
   "Тотъ въ сей жизни лишь блаженъ, кто малымъ доволенъ,
   Въ тишинѣ знаетъ прожить, отъ суетныхъ воленъ
   Мыслей, что мучатъ другихъ, и топчетъ надежну
   Стезю добродѣтели, къ концу неизбѣжну.
   Малый свой домъ, на своемъ построенный полѣ,
   Кое даетъ нужное умѣренной волѣ,
   Не скудный, не лишній кормъ, и средню забаву,
   Гдѣ-бъ съ другомъ съ другимъ я могъ, по моему нраву
   Выбраннымъ, въ лишны часы прогнать скуки бремя,
   Гдѣ-бъ, отъ шуму отдаленъ, прочее все время
   Провожать межъ мертвыми греки и латыни,
   Изслѣдуя всѣхъ вещей дѣйства и причины.
   Учася знать, образцомъ другихъ, что полезно,
   Что вредно въ нравахъ, что въ нихъ гнусно иль любезно:
   Желанія всѣ мои крайни составляетъ"!....
   
   Далѣе онъ говоритъ, что неразумно всю жизнь бороться изо всѣхъ силъ, интриговать, подставлять ногу другому человѣку, изъ-за того, чтобы самому достигнуть минутнаго счастія и богатства и удовлетворить своему пустому тщеславію; что люди, въ погонѣ за большимъ богатствомъ, часто теряютъ и то малое, которое имѣли, "какъ песъ басенный кусокъ съ зубъ опустилъ мяса"; что можно быть счастливымъ и безъ богатства, уважаемымъ безъ множества слугъ и что, наконецъ, всѣ эти блага, которыхъ съ такимъ жаромъ добиваются люди -- ничто иное, какъ прахъ и тлѣнъ скоропреходящій.
   Содержаніе остальныхъ сатиръ мы пересказывать не станемъ, скажемъ только, что въ нихъ выразился тотъ новый взглядъ на вещи, на людскія отношенія и на человѣческое достоинство, который выработался у лучшихъ русскихъ образованныхъ людей того времени. Взглядъ этотъ чрезвычайно вѣренъ и, несмотря на то, что вырабатывался подъ вліяніемъ тогдашней европейской цивилизаціи, онъ вполнѣ согласенъ съ христіанскими воззрѣніями. Будучи образованнѣйшимъ человѣкомъ своего времени, Кантемиръ съумѣлъ остаться высоко-нравственнымъ и благочестивымъ, не впавши въ крайнее отрицаніе, что зачастую случалось тогда съ умами менѣе сильными, съ людьми менѣе его твердыми.
   Кромѣ сатиръ, Кантемиръ занимался переводами; изъ нихъ наиболѣе извѣстны: "О множествѣ міровъ" Фонтенеля, "О свѣтѣ" Альгаротти, переводы изъ Анакреона, Іустина, десять "писемъ" Горація. Изъ оригинальныхъ произведеній его извѣстны, кромѣ сатиръ, "Правила русскаго стихосложенія Харитона Макентина" и поэма "Пегрида", начатая имъ незадолго передъ смертью и неоконченная, и много другихъ, оставшихся въ рукописяхъ. Въ занятіяхъ литературою и науками Антіохъ Кантемиръ, какъ мы сказали выше, находилъ отдохновеніе отъ своихъ дипломатическихъ трудовъ. Это влеченіе къ наукѣ перешло къ нему отъ отца, который былъ тоже ученый для своего времени человѣкъ. Страсть къ научнымъ занятіямъ у нихъ является родовою.
   При французскомъ дворѣ Антіохъ Кантемиръ служилъ шесть лѣтъ, получая безпрестанно замѣчанія и выговоры отъ иностраннаго министерства, которымъ въ то время управлялъ хитрый и искусный дипломатъ графъ Остерманъ, сильно нерасположенный къ Кантемиру. Кантемира это обстоятельство сильно разстраивало, дакъ тому же дипломатическая служба, требующая нѣкоторой хитрости, изворотливости и двуличности, была не по душѣ честному и открытому Кантемиру. Слѣдствіемъ этого недовольства службою была просьба его объ увольненіи. Онъ сильно желалъ возвратиться въ Россію и отдохнуть отъ трудовъ на лонѣ обожаемой имъ науки: ему предложено было званіе президента Академіи Наукъ, членомъ которой онъ уже давно состоялъ. Но Кантемиру не удалось воспользоваться полученнымъ наконецъ увольненіемъ отъ дипломатической должности, потому что онъ, послѣ тяжкой болѣзни, умеръ 31-го марта 1744 года, 36 лѣтъ отъ роду. Тѣло его было привезено въ Москву и погребено въ греческомъ монастырѣ.
   Личность князя Антіоха Кантемира, какъ человѣка -- особенно рѣзко выдѣляется изъ общей массы своею непреклонною честностью и отсутствіемъ той лихорадочной жажды славы, почестей и богатства, которою мучилось современное ему общество. Умѣренный въ желаніяхъ и потребностяхъ относительно самого себя, онъ въ то же время хотѣлъ принести возможно больше пользы другимъ и словомъ, и дѣломъ.
   Какъ ученый, онъ тоже весьма замѣчателенъ тѣмъ, что обладая обширнѣйшими познаніями, съумѣлъ найти истинный путь, по которому и шелъ неуклонно, не сворачивая ни на сторону отрицателей, ни на сторону тѣхъ людей, которые пользуются своею ученостью для достиженія цѣлей, ничего общаго съ наукой неимѣющихъ. Его безкорыстная, жаркая преданность къ наукѣ снискала ему большое уваженіе и современниковъ и потомковъ.
   Литературная дѣятельность Кантемира, существенно полезная для современниковъ -- для насъ важна лишь, какъ фактъ, знаменательный для той эпохи, въ которую совершился. Его сатиры, конечно, въ наше время, утратили въ нѣкоторой степени свое значеніе, вслѣдствіе измѣненія понятій и склада общественной жизни; но его нравственный идеалъ, выраженный въ шестой сатирѣ, по своей высотѣ, можетъ имѣть отчасти руководящее значеніе не только для настоящаго времени, но и для многихъ послѣдующихъ поколѣній.

А. Арс.

"Нива", No 26, 1876

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru