Кандинский Василий Васильевич
Письмо из Мюнхена

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

  

ПИСЬМО ИЗЪ МЮНХЕНА

  
   "Аполлонъ", No 4, 1909
   OCR Бычков М. Н.
  
   Чтобы увидѣть мюнхенскую толпу, не слѣдуетъ ходить на художественныя выставки. Особенно въ несезонное время, когда пріѣздъ путешественниковъ падаетъ до минимума. Въ это "мертвое время" обычная малочисленная публика выставокъ -- художники, учащаяся молодежь (только не студенты -- корпоранты), небольшая кучка дѣйствительныхъ любителей и меценатовъ, да рѣдкіе случайные посѣтители. Только за послѣдніе годы примкнула къ этимъ группамъ незначительная часть мюнхеновской элегантной публики, впрочемъ, по большей части не мѣстнаго происхожденія. Этотъ новый элементъ доставляетъ теперь значительный процентъ выставочныхъ посѣтителей и, что особенно интересно, посѣтителей, приносящихъ съ собою внимательный интересъ къ искусству.
   И все таки пусты выставочныя залы въ несезонные мѣсяцы.
   Каково же было удивленіе мюнхенцевъ, когда въ послѣднее воскресеніе въ теченіе трехъ часовъ на одной изъ выставокъ перебывало болѣе 200 человѣкъ.
   Случай этотъ произошелъ въ "Moderne Galerie", отдавшей свой обширный нижній залъ (выдержанный въ очень простомъ, спокойномъ стилѣ) "Новому Художественному Обществу Мюнхена", о которомъ я вскользь упомянулъ въ первомъ моемъ письмѣ. Всего -- 138 работъ, считая графику и малочисленную скульптуру. "Кто хочетъ доставить себѣ "наслажденіе" совершенно особаго рода, тому достаточно посѣтить "Moderne Galerie" Thannhauser'а, въ новомъ Arcopalais. Если онъ, потрясенный первымъ впечатлѣніемъ, не обратится сейчасъ же въ бѣгство, насколько хватитъ ногъ, то, смотря по темпераменту и вкусу,-- онъ или начнетъ страшно браниться, или кататься по полу отъ смѣха, или же -- къ сожалѣнію, и такой случай возможенъ -- онъ остолбенѣетъ отъ удивленія и, ослабѣвъ отъ восторга, упадетъ въ одно изъ стоящихъ въ залѣ удобныхъ плетеныхъ креселъ. Причиной такого необыкновеннаго возбужденія является основанная весной и выступающая здѣсь впервые -- "Neue Künstler-Vereinigung--München"... Такъ отзывается объ этой выставкѣ одинъ изъ здѣшнихь критиковъ, поддерживаемый до сихъ поръ всѣми своими коллегами.
   И вотъ, дѣйствительно, смотря по темпераменту, въ разной степени и формѣ вырываются у публики выраженія злобы, издѣвательства и обиды. Тычутъ пальцами въ картины, употребляютъ самыя энергичныя и несалонныя выраженія и, какъ говорятъ, нѣкоторые даже ... плюются. Любезный и храбрый собственникъ выставочнаго помѣщенія наслушался не мало всякихъ "словъ" и даже полуоффиціальныхъ "замѣчаній" отъ "особъ". Но онъ не теряетъ еще мужества и философски спрашиваетъ: "кто же могъ ожидать чего нибудь другого? Развѣ не то же самое было хотя бы на первой выставкѣ van Gogh'а?' {Въ первомъ письмѣ я упоминалъ и объ этой выставкѣ, вызвавшей громкіе протесты. А теперь и именно по случаю описываемой сейчасъ выставки оказалось, что часть прессы благоговѣетъ передъ тѣмъ-же геніальнымъ мастеромъ (и, конечно, благоговѣетъ совсѣмъ не передъ истинными сторонами его произведеній, а какъ-то по совершенно неважнымъ и случайнымъ признакамъ ихъ -- хоть бы письма van Gogh'а потрудились прочесть!). Нѣкоторая же часть прессы съ гордостью, хотя уже и съ нѣкоторой осторожностью, заявляетъ, что мнѣніе ея объ этомъ "инцидентѣ" (van Gogh'ѣ) "остается неизмѣннымъ". Разговоры на эту тему начались снова, потому что въ противовѣсъ "Н. X. О. М". Бракль (Moderne Kunsthandlung) опять устроилъ выставку van Gogh'а, являющуюся, впрочемъ, почти дословнымъ повтореніемъ имъ уже разъ устроенной и тоже упомянутой въ первомъ моемъ письмѣ.}. Но тому-же Thannhauser'у удалось услышать и единичныя, но горячія поздравленія и привѣтствія за "дѣйствительно серьезную и сильную выставку". Съ такими одобряющими словами обращались къ нему люди и серьезнаго вліянія, и крупнаго имени, хотя (преимущественно) въ прямомъ отношеніи къ искусству не стоящіе. Но, разумѣется, и среди обычной публики находится все же извѣстное количество смотрящихъ долго и внимательно, даже съ явнымъ напряженіемъ мысли и приходящихъ для такихъ осмотровъ по нѣсколько разъ. И опять таки я подчеркну, что сюда-то, главнымъ образомъ, и относится элегантная часть публики, т.е. элементъ не туземный. Это впечатлѣніе получается у многихъ. "Вотъ посмотрите, говорилъ мнѣ одинъ тоже не туземный, но многіе годы живущій здѣсь нѣмецъ, извѣстный скульпторъ и очень "безпокойный" человѣкъ, вотъ посмотрите! Столько стало селиться въ Мюнхенѣ пришлыхъ: вся физіономія его мѣняется, хотя и медленно. А вдругъ возьметъ Мюнхенъ да и проснется!" Жаль, конечно, что нельзя "учесть" производимаго этой выставкой впечатлѣнія. Мнѣніе прессы, а также и частныя письма, которыя пришлось получить мнѣ лично по поводу этой выставки, продуктъ впечатлѣнія, полученнаго профессіоналомъ, т.е. въ огромнѣйшемъ большинствѣ случаевъ человѣкомъ, чувство непосредственности котораго заглушено всякими "знаніями", предвзятостью и невысказанной боязнью что нибудь встрѣтить непонятное, гдѣ крупный или мелкій багажъ его теоретики окажется недостаточнымъ. Но вотъ именно эти внимательно смотрящіе люди, тихими голосами переговаривающіеся между собою или одиноко открывающіе свою душу -- что чувствуютъ они?
   Не мнѣ, какъ участнику и одному изъ основателей "Новаго Художественнаго Общества Мюнхена" вступать въ оцѣнку его дебюта.
   Я ограничусь указаніемъ на цѣли и стремленія этого еще небольшого кружка, который, несмотря на всѣ нападки (а отчасти и благодаря имъ) сталъ, повидимому, твердой ногой въ Мюнхенѣ, да, вѣроятно, также и во всей Германіи, такъ какъ уже эта первая выставка охотно принята рядомъ средне и сѣверо-нѣмецкихъ городовъ, что и обезпечило ей турнэ до конца осени будущаго года. Импрессіонизмъ (въ соединеніи съ peinture, особенно крѣпко осѣвшій въ Берлинѣ); печальное упорство въ изученіи органичности и органическаго построенія и, наконецъ, стремленіе къ внѣшнему широкому декоратизму (наша "новая школа") -- вотъ три элемента, изъ которыхъ сложилась и въ которыхъ увязла бездушная, "мюнхенская школа живописи", Композиція, ни къ чему не стремящаяся, не вызванная никакимъ внутреннимъ побужденіемъ. Голыя тѣла въ пленэрѣ безъ исканія даже живописи. Лежащія на полу женщины пятками къ зрителю, иногда со всклокоченной головою. Хлопающіе крыльями гуси. Набѣленыя дамы на розовыхъ фонахъ (серебро съ розовымъ!). Скачущіе изъ года въ годъ черезъ плетень красные охотники на пятнистыхъ лошадяхъ. Унылый звукъ толстой огромной трубы: Stuck, Stuck, Stuck! И нашъ новый и уже такъ надоѣвшій намъ тупой барабанъ: Putz, Putz, Putz! Это искуство, эта наряженная подъ искусство, хорошо построенная, разукрашенная, мертвая, безконечно мертвая кукла -- вотъ чѣмъ замѣнили Мюнхенскія выставки живой, бьющійся, трепещущій, мечущійся духъ! "Мы исходимъ изъ той мысли, говорится въ циркулярѣ Н. О. X. М., что художникъ кромѣ впечатлѣній, получаемыхъ отъ внѣшнихъ явленій, непрерывно собираетъ въ своемъ внутреннемъ мірѣ переживанія, что онъ хочетъ художественныхъ формъ, которыя способны выразить взаимное дѣйствіе и проникновеніе всѣхъ этихъ элементовъ, при чемъ стремится освободить эти формы отъ всего случайнаго, чтобы сказать съ особой силой только необходимое, т. е. онъ ищетъ того, что кратко называется художественнымъ синтезомъ". Въ послѣднее время подобное стремленіе "замѣчается снова" и цѣлью Общества является "объединеніе художествъ во имя этой задачи". Разумѣется, несмотря на это заявленіе самого Общества, ему сейчасъ же было "поставлено на видъ" что синтезъ -- не есть нѣчто новое въ искусствѣ. Какой страхъ передъ новымъ! Подтвердить же этотъ принципъ, высказать его снова, конечно, не только на словахъ, отвлечь глазъ отъ смакованія случайной игры красокъ и случайныхъ прелестей формъ, обратиться къ почти засмѣянному художественному содержанію, перевести центръ тяжести съ вопросовъ "какъ" (чисто техническихъ) на вопросъ "что" -- такова хотя и не новая (и хорошо сейчасъ, что не новая), но нынче совсѣмъ особенно необходимая задача, взятая на себя -- новымъ Художественнымъ Обществомъ.
   Оставаясь объективнымъ, я смѣло утверждаю, что созданная первой выставкой Общества атмосфера не похожа на обычный характеръ здѣшнихъ выставокъ: поверхностнаго воздѣйствія на глазъ и щекотанія (иногда нехорошаго) нервовъ. Вся сила и все дѣйствіе этой небольшой выставки въ томъ и заключается, что каждый изъ ея участниковъ не только знаетъ, какъ сказать, но знаетъ и что {Это что понимается здѣсь, разумѣется, не въ смыслѣ литературнаго или анекдотическаго "содержанія".} сказать. Разныя души -- разные душевные звуки, а слѣдовательно, и разныя формы: разныя гаммы красокъ, разные "ключи" строя, разный рисунокъ. И тѣмъ не менѣе все проникнуто общимъ стремленіемъ -- говорить отъ души къ душѣ. Отсюда -- большое, радостное единство выставки.
   Нѣтъ надобности перечислять или хотя бы только объективно характеризировать отдѣльныя произведенія. Такая характеристика является въ данномъ случаѣ особенно служебной.
   Кромѣ того, быть можетъ, еще этой зимой Н. X. О. предстанетъ передъ судомъ художниковъ и публики Петербурга.
  
   Участники -- члены Общества:
   В. Г. Бехтѣевъ, E. Bossi, М. В. Веревкина, A. Erbslöh, K. Hofer, P. Girieug, В. А. Издебскій, В. В. Кандинскій, А. Kanoldt:, М. Коганъ, A. Kubin, G. Münter.
  
   Случайно узнаю, что и въ Берлинѣ дѣлаются приготовленія къ учрежденію новаго Verein'а съ цѣлями близкими мюнхенскому Обществу.
   Упомяну, наконецъ, что одна изъ крупныхъ и серьезныхъ нѣмецкихъ фирмъ предлагаетъ взять на себя веденіе всей дѣловой стороны выставокъ Н. X. О. М., которое она привѣтствуетъ, какъ своевременный протестъ противъ "списыванія" (Abmalen) "случайныхъ кусковъ природы, доведеннаго почти до безсмыслицы".

В. Кандинскій.

  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru