Каченовский Михаил Трофимович
Еще несколько слов о банном строении

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

Еще нѣсколько словъ о банномъ строеніи.

   Мирныя упражненія наши прерваны были наглымъ вторженіемъ злодѣйскихъ полчищъ. При грозномъ шумѣ оружія молчали науки. Счастливое изгнаніе врага изъ древней Столицы и постыдное бѣгство его изъ Россіи нынѣ возвращаютъ намъ отрадную тишину, вожделѣнную изслѣдователямъ истины, учащимъ и учащимся, всѣмъ любителямъ наукъ и художествъ.
   Возобновляя труды свои и начиная ихъ предложеніемъ изысканій, къ объясненію отечественной Исторіи служащихъ, мы просимъ читателей не отвратить вниманія ихъ отъ предмета, которой не долженъ быть чуждымъ разуму и сердцу благомыслящаго Россіянина.
   Можетъ быть скажутъ, что послѣ продолжительнаго, безуспѣшнаго прѣнія о точномъ смыслѣ неясныхъ словъ Лѣтописца лучше бы оставить въ покоѣ г-на Толкователя и тѣхъ коимъ угодно принять его мнѣніе. Конечно, всякой имѣетъ свободную волю твердо и несомнѣнно вѣрить вмѣстѣ съ господиномъ Изслѣдователемъ баннаго строенія, что Епископъ Ефремъ построилъ въ Переяславлѣ каменную стѣну точно монастырскую, а не городскую, яко бы потому что созданіе городскихъ стѣнъ никогда не относилось у насъ къ обязанности Архіереевъ, -- хотя достовѣрно извѣстно, что Архіереи наши строили и городскія стѣны: что Епископъ Ефремъ построилъ куполы на церквахъ, а не бани при монастырѣ для недужныхъ, ибо (по словамъ господина Изслѣдователя) свидѣтелю не прилично было хлопотать о баняхъ, -- хотя достовѣрно извѣстно, что бани изстари почитались средствомъ врачеванія, и что онъ, какъ монастырскія заведенія, принадлежали къ вѣдомству духовнаго начальства; что Преподобный Несторъ подъ баннымъ строеніемъ точно разумѣетъ куполъ церковный, -- хотя ни онъ, ни продолжатели его и ни одинъ изъ писателей Русскихъ банею купола не называетъ; что церквей съ куполами въ Россіи, до 1089 года ни гдѣ не было, -- хотя еще со временъ Владиміра Великаго призываемы были въ Русь Греческіе мастера, которые, безъ всякаго сомнѣнія, умѣли строить церкви съ куполами; что Татищевь прежде всѣхъ къ Несторову сказанію прибавилъ построеніе бани,-- хотя въ Степенныхъ Книгахъ, за долго до Татищева сочиненіяхъ, уже было о томъ упомянуто. Вольно, говорю, всякому принять мнѣнія господина Изслѣдователя, равно какъ и мнѣ предложить теперь еще нѣкоторыя разсужденія и новыя доказательства, къ нашей матеріи относящіяся.
   Противъ желанія своего нахожусь принужденнымъ замѣтитъ, что г. Изслѣдователь поступаетъ не безъ пристрастія, когда умышленно уклоняется отъ разумѣнія о баняхъ, о которыхъ рѣчь идетъ, врачебныхъ или устроенныхъ для отрады монашествующей братіи, и вездѣ старается представить ихъ въ отвратительномъ видѣ, упоминая о парильныхъ народныхъ баняхъ, о безобразіи бань. Никто и и не споритъ, что Архіереи неимѣли обязанности, какъ говоритъ г. Изслѣдователь, хлопотать по городамъ, о народныхъ баняхъ. Особливо же страннымъ кажется удивленіе г-на Изслѣдователя, для чего я ссылаюсь на Младшаго Плинія, на Греческіе стихи, въ Собраніи Брункія помѣщенные, и на врача Комнина, вовлеченныхъ въ настоящій, споръ изъ таковой отдаленности! Еслибъ я писалъ для одного только г-на Изслѣдователя, то конечно, прежде позаботился бы узнать, почтетъ ли онъ моихъ авторовъ достовѣрными свидѣтелями; но относясь ко всѣмъ любителямъ отечественной Исторіи, я неимѣлъ нужды въ сей невыгодной для него предосторожности. Многіе безъ труда поняли, что Плинія и Греческіе стихи привелъ я во свидѣтельство для показанія, изстари дознанной полезности бань, употребляемыхъ для врачеванія недужныхъ, а не для плотоугожденія; а на врача Комнина, описателя горы Аѳонской, сослался я, потому что онъ упоминаетъ о банѣ для недужныхъ, находящейся въ монастырѣ Ватопедъ, ибо мнѣ надобно было доказать, вопреки мнѣнію г-на Изслѣдователя, что при монастыряхъ бываютъ и такія бани, о которыхъ обязаны хлопотать Архіереи. Несмотря на то, доказательства мои; не понравились г-ну Изслѣдователю, потому что Плиній, Брункій и врачъ Комнинъ не были въ Переяславлѣ и не знали ни Епископа Ефрема, ни Преподобнаго Нестора! Какимъ образомъ Дюканжъ не попалъ въ рядъ сихъ заморскихъ писателей? А онъ виноватъ не менѣе первыхъ; ибо я и на него ссылался; онъ говоритъ, что при монастырскихъ баняхъ находились опредѣленные приставы, получавшіе отъ келаря хлѣбъ и похлебку въ тѣ дни, когда приготовляли баню для братіи. Оставляя нѣкоторыя свидѣтельства, найденныя мною въ разныхъ книгахъ, я приведу здѣсь одно, которое не только служитъ неоспоримымъ доказательствомъ на мое мнѣніе, но еще сверхъ того подтвердитъ значеніе слова банный. Членъ здѣшняго Общества Исторіи и древностей Россійскихъ К. Ѳ. Калайдовичъ, занимавшійся разсматриваніемъ и изданіемъ старинныхъ рукописей, передъ симъ за четыре мѣсяца по дружбѣ своей прислалъ ко мнѣ записку такого содержанія:
   "Слѣдующее весьма важное мѣсто, взятое изъ рукописнаго Студійскаго Устава, хранящагося въ Сѵнодальной библіотекѣ подъ No 29З писаннаго въ малую четвертку, среднимъ полууставомъ, на лощеной бумагѣ, по видимому въ концѣ XVI вѣка, совершенно разрѣшитъ споръ о банномъ строеніи, вопреки предполженіямъ неизвѣстнаго Сочинителя разысканія о семъ предметѣ, и подтвердитъ наши положенія, утвержденныя историческими доводами, и потому самому никакому сомнѣнію неподверженный. На оборотѣ 265 листа написано слѣдующее: Аще ли кто отъ Христолюбивыхъ приде въ монастырь, почь да взимаютъ, да мыютъ же ея двоици ще за мыло по единому събранику да имѣютъ единаго слугу, его же хотятъ; такоже имъ взимати на пищю и нa ризы и всѣмъ имѣмъ, имже отчтохомъ. Таковый слуга на принесеніе пищи, и въ баню на устроеніе постелямъ и на прочая и т. дал. Вотъ начало обыкновенія строить въ монастыряхъ нашихъ бани, которое, съ принятіемъ Устава монастыря Ѳеодора Студитскаго въ Печерскую обитель, могло перейти изъ оной въ Переяславлъ и въ другіе города Русскіе. Должно замѣтить, что вышеупомянутое мѣсто въ Уставѣ помѣщено въ статьи о недужныхъ и о старыхъ."
   Сего довольно для главнаго предмета. Теперь разсмотримъ точность нѣкоторыхъ другихъ показаній, на коихъ г. Изслѣдователь основываетъ свои доводы. Слово баня въ значеніи купола и главы, по его мнѣнію, перешло не изъ Польскаго языка въ Малороссійское нарѣчіе, но изъ Русскаго въ языкъ Польскій, котораго будто бы совсѣмъ не было до XIV столѣтія, которой будто бы только въ семъ вѣкѣ началъ образоваться, и въ составъ коего вошли будто бы всѣ слова Русскія. Польскіе литераторы подивятся такой новости. Они знаютъ конечно, что въ Польшѣ не было письменныхъ памятниковъ старѣе четырнадцатаго вѣка; знаютъ однакожъ и то, что языкъ Польскій съ первыхъ временъ послѣ введенія Христіанства обогащался по ближайшей связи отъ Богемскаго, а не отъ Русскаго. Богемцы приняли крещеніе и письмо за сто лѣтъ прежде Поляковъ. Древнѣйшая пѣснь сихъ послѣднихъ (Boga rodzicau dziewca) около 1000 года при Болеславѣ Храбромъ сочиненная Гнѣзненскимъ Архіепископомъ Войцехомъ, болѣе принадлежитъ Богемско-Славянскому языку нежели Польскому. Въ сочиненіи Красицкаго о стихотворствѣ приведены немногіе отрывки старинныхъ пѣсень, въ которыхъ замѣчается весьма значительная разность между нашимъ языкомъ Славянскимъ и Польскимъ. Въ шестьнадцатомъ столѣтіи языкъ сей находился уже въ самомъ цвѣтущемъ состояніи. Въ слогѣ знаменитыхъ писателей того времени, прозаиковъ и стихотворцовъ, совсѣмъ непримѣтно, чтобы они заимствовали слова изъ Русскихъ; напротивъ того нельзя не видѣть, что великою разностью между обоими языками и тогда уже доказывать былобы можно весьма давнее ихъ уклоненіе одинъ отъ другаго, и то что они, такъ сказать, излившись изъ Славянскаго за нѣсколько столѣтій передъ тѣмъ, потекли различными путями. Горницкій, Польскіи писатель, шестьнадцатаго вѣка, жившій во время Сигизмунда Августа, въ книгѣ своей Dworizanin даетъ разумѣть весьма ясно, что многіе одноземцы его щеголяли Богемсгкими словами, употребляя оныя въ разговорѣ и въ сочиненіяхъ. Онъ выводитъ разговаривающія лица, изъ которыхъ одно (Панъ Любельскій) спрашиваетъ: изъ какого языка выгоднѣе въ случаѣ надобности заимствовать слова, изъ Богезмскаго, Русскаго, Хорватскаго, Славянскаго, или не льзя ли воскрешать старинныя слова Польскія, давно уже вышедішя изъ употребленія? Другое лицо (Панъ Крыскій) отвѣчаетъ: "Нашъ языкъ не есть древній самъ по себѣ, хотя и давно уже Поляки говорятъ имъ. Онъ произошелъ отъ Славянскаго; ибо языки Польскій, Богемскій, Русскій, Хорватскій, Боснянскій, Сербскій, Рацскій, Булгарскій и другіе составляли нѣкогда одинъ, равно какъ и народъ былъ одинъ же Славянскій. А когда люди разошлись по разнымъ странамъ, тогда и языки произошли разные.... И такъ въ случаѣ нужды лучше заниматъ слова изъ Богемскаго нежели изъ прочихъ потому что онъ почитается у насъ старшимъ; а если бы случилось, что слово Богемское покажется нѣсколько труднымъ, иногда можно взять изъ другихъ удобнѣйшее въ понятію; надобно только наблюдать разборчивость.... Оставлять же Польскія слова нынѣ употребительныя и замѣнять, ихъ старинными давно уже брошенными, было бы то же, что пренебрегая хлѣбъ, питаться желудями, которыми въ старину люди питались...." -- И такъ языкъ Польскій не составился изъ Русскихъ словъ, а произошелъ отъ Славянскаго, равно какъ и самъ Русскій, и можетъ быть еще въ одно съ нимъ время; но онъ обогатился и усовершенствовался гораздо прежде. Первой господствовалъ въ собственно такъ называемомъ королевствѣ Польскомъ, другой въ Русскихъ княжествахъ. Литовцы не имѣли своего письма и были идолопоклонники; возникшая между ними въ тринадцатомъ вѣкѣ Христіянская вѣра скоро опять угасла; между тѣмъ Князья ихъ годъ отъ году становились могущественнѣе, такъ что Владиславъ Ягеллонъ, въ концѣ четырнадцатаго столѣтія восприявшій крещеніе и избранный въ Короли Польскіе; обладалъ уже многими княжествами Русскими, съ которыхъ пе давности введенія Христіянской вѣры и письмо давно уже были въ употребленіи, и въ которыхъ безспорно языкъ Русскій былъ господствующимъ предпочтительнѣе передъ языкомъ безграмотныхъ Литовцевъ. Наконецъ при Сигизмундѣ Августѣ, послѣднемъ изъ Ягеллоновъ, Литва совершенно присоединена къ Польшѣ; отъ которой до того времени была она отдѣленною, хотя подъ однимъ правителемъ находилась. И тамъ видно, когда языкъ Польскій сдѣлается господствующимъ въ Литвѣ и принадлежавшихъ къ ней княжествахъ, отторженныхъ отъ Россіи. Одно богослуженіе, на Славянскомъ языкъ отправляемое, было въ состояніи удержать Славянское письмо между исповѣдующими православную восточную вѣру жителями, но въ языкѣ ихъ произошла значительная перемѣна отъ вліянія Польскаго. Въ сіе-то время и слово баня, въ значеніи шарообразной вещи, вошло въ употребленіе въ Кіевѣ и въ Малороссіи; Истину сію можно доказать множествомъ примѣровъ. Малороссіяне говорятъ шукать, вмѣсто искать, ставокъ вмѣсто прудикъ, млынъ вмѣсто мѣльница, жартовать вмѣсто шутить, веселье вмѣсто свадьба и проч. и проч. Всѣ сіи слова точно, въ томъ же значеніи употребительный и между Поляками; не ужели послѣдніе заняли оныя у первыхъ? Ежели такъ, то и крейда (мѣлъ, die Kreide), папиръ (бумага, papyrus, das Papier), барыло (боченокъ, baril), и проч. перешли въ Польской языкъ равномѣрно изъ Русскаго же?
   Истина всѣмъ извѣстная, что Славянской языкъ распространилъ весьма далеко свои отрасли въ Европѣ: но тѣмъ ли надобно доказывать сію истину, что будто бы Великій Князь Кіевскій Святославъ Игоревичь почиталъ городъ Переяславецъ при Дунаѣ, гдѣ онъ оставался весьма недолго, средоточіемъ всѣхъ своихъ владѣній? Географическая карта и свидѣтельство исторіи ручаются, что сей знаменитый завоеватель не долженъ былъ произносить словъ {Хочу жити въ Переславцѣ на Дунаѣ, яко то есть среда земли моей. Лѣтоп.}, влагаемыхъ ему въ уста лѣтописателемъ, или по крайней мѣрѣ что поздніе переписчики испортили сіе мѣсто въ Несторѣ, какъ и многія другія. Впрочемъ надобно принять въ уваженіе, что Преподобный Несторъ, говоритъ здѣсь о такомъ происшествіи, которое случилось лѣтъ за сто до того времени, когда онъ началъ составлять свою лѣтопись....
   Г. Изслѣдователь замѣчаетъ, что въ Литвѣ Русскимъ языкомъ говорили передъ судомъ и властію, равно какъ и отвѣтствовали на ономъ чиновники, судьи и Король, и въ томъ ссылается на книгу Графа Чацкаго о Литовскихъ и Польскихъ нравахъ; далѣе говоритъ, что Статуты первый и третій точно писаны были на Русскомъ языкѣ, что самъ онъ г. Изслѣдователь видѣлъ и разсматривалъ книгу сихъ законовъ весьма древней Русской печати, что законы сіи въ первой только разъ напечатаны были съ Польскимъ переводомъ при Королѣ Сигизмундъ III въ шестьнадцатомъ вѣкѣ, и что Канцлеръ Сапѣга издавая Польской переводъ оной книги въ 1581 году изъяснилъ: если переводъ сей кому-либо не понравится, то остается ему имѣть прибѣжище къ старинной Русчизнѣ. Симъ доказываетъ Г. Изслѣдователъ, что Русской языкъ былъ господствующимъ въ польскихъ провинціяхъ. Я не имѣлъ удовольствія видѣть упомянутой Книги почтеннѣйшаго Чацкаго, извѣстнаго Свѣту своею ученостію; но я имѣю предъ собою Литовской Статутъ на Польскомъ языкъ Виленскаго изданія (1780 года), при которомъ помѣщены привиллегіи прежнихъ Королей, начиная отъ Сигизмунда III, какъ на Латинскомъ такъ и на Польскомъ языкахъ, письмо отъ издателя. Подканцлера Сапѣги къ сему Государю и предисловіе отъ него же. Изъ сихъ приложеній видно: что Статутъ Литовскій напечатанъ въ первый разъ 1588 года въ Краковѣ; что Король Сигизмундъ повелѣлъ издать оный на Польскомъ и на Русскомъ языкахъ для общаго уразумѣнія. Но не видно, чтобы Сапѣга отсылалъ читателей своихъ къ старинной Русчизнъ, не видно даже съ Русскаго или съ Польскаго на Русской переведены сіи Законы. Не говорю уже, что въ 1581 году на Польскомъ престолѣ былъ не Сигизмундъ III, но Стефанъ Баторинъ. Чтожъ касается до Статута на Русскомъ языкѣ, которой и мнѣ видѣть случалось, то онъ не могъ быть весьма древней печати въ отношеніи къ изданному на Польскомъ въ шестьнадцатомъ вѣкѣ.
   Дозволимъ себѣ сказать еще нѣсколько словъ о крестильницахъ, которыхъ бытіе по видимому г. Изслѣдователь совсѣмъ опровергаетъ. Онъ говоритъ между прочимъ; якобы по общему восточному чертежу церкви раздѣляющейся на три главныя части, знаменующія превыспренняя небесъ, видимое небо и шаръ земной, нарочитое и неподвижное мѣсто для купѣли или крестильницы не показано. Какъ не показано? Гиббонъ при описаній Константинопольсной церкви Св. Софіи именно упоминаетъ о крестильнцѣ. Онъ имѣлъ передъ собою болѣе десяти авторовъ, начиная отъ Прокопія до новѣйшихъ путешественниковъ, которые видѣли и описали: церковь Св. Софіи. Многіе писатели духовные и свѣтскіе даютъ весьма подробное свѣдѣніе о построеніи Греко-восточныхъ церквей; они говорятъ о крестильницахъ, и даже на прилагаемыхъ чертежахъ означаютъ мѣсто для сихъ устроеній. Умалчиваю о Гоаръ, Кингѣ, Леонѣ Аллаціѣ, которыхъ здѣсь отыскать теперь едва ли можно, и ссылаюсь на книгу О служеніи и чиноположеніяхъ православныя Грееороссійскія Церкви, напечатанную въ С. Петербургѣ. Тутъ видѣть можно чертежъ расположенія древнихъ церквей, на которомъ означено мѣсто для крестильницы; а въ изъяснѣніи сказано слѣдующее; "Въ томъ же притворѣ устроивалась купѣль для крещенія. С. Амвросій къ Маркеллину пишетъ, что онъ Сѵмволъ изъяснялъ въ "крестильницѣ". Въ житіи преподобнаго Антонія Великаго, празднуемаго въ 17 день Января, написано между прочимъ: "Кровь православныхъ въ церкви разліяна престолы ороси, крестильницы похотѣніемъ языческимъ осквернишася." Слѣдственно и здѣсь Господинъ Изслѣдователь произнесъ свое мнѣніе на удачу. Сего недовольно: Онъ доказываетъ еще, что изобрѣтать купѣли нужно было бы: не позже какъ при введеніи, Христіянства въ 988 году, для крещенія въ нихъ возрастныхъ людей; но что при Епископѣ Ефремѣ не было уже надобности въ оныхъ; ибо въ Переяславльской епархіи не было тогда язычниковъ -- какъ будто крестильницы строились для однихъ только возрастныхъ! Да благоволитъ же вѣдать Г. Изслѣдователь, что въ старину не только возрастныхъ, но младенцевъ надлежало крестить непремѣнно въ церкви, и притомъ еще въ соборной, и что даже въ домовыхъ церквахъ запрещено было совершать сіе таинство. О семъ смотри шестаго Вселенскаго Собора правило 59е. Христіяне одиннадцатаго столѣтія соблюдали правило сіе строже нынѣшнихъ. Я не утверждаю, что Преподобный Несторъ въ извѣстномъ спорномъ мѣстѣ подъ баннымъ строеніемъ разумѣетъ крестильницы; но распространился здѣсь о семъ предметѣ единственно для убѣжденія г-на Изслѣдователя, что въ ученыхъ словопрѣніяхъ точность есть самое главное дѣло, и что безъ нея никакое состязаніе не принесетъ желаемой пользы.
   Къ чему служатъ разные извороты, усильныя старанія уклониться отъ дѣла, о которомъ идетъ рѣчь, и запутываніе смысла посторонними умствованіями? Мы состязаемся не наединѣ и на словахъ, которыя мгновенно исчезаютъ: свидѣтелями нашими суть всѣ читатели; изъ нихъ многіе справляются, сличаютъ и повѣряютъ наши доводы. Безпристрастное изслѣдованіе истины, для желаемой пользы, а не для угожденія охотъ къ спорамъ производимое, требуетъ чистосердечія и готовности признаться въ своей ошибкѣ; если она оказывается очевидною. Съ такимъ ли расположеніемъ г. Изслѣдователь продолжаетъ препираться о баяномъ строеніи? Когда ему говорятъ о баняхъ врачебныхъ; онъ, ничему не внимая, продолжаетъ вести рѣчь о народныхъ парильныхъ баняхъ, и о томъ какъ не прилично хлопотать объ нихъ Архіереямъ. Когда ему возражаютъ, что къ монастырскимъ заведеніямъ бани точно принадлежали, и доказываютъ Уставомъ Владиміра Великаго, давая очень ясно разумѣть, почему оный Уставъ можетъ быть въ семъ случаѣ достаточнымъ свидѣтельствомъ о принадлежности бань къ монастырскимъ заведеніямъ; то онъ пропускаетъ мимо все сказанное, и удивляется, чего ради смѣшана Несторова лѣтопись съ Уставомъ Владиміра, какъ можно Уставомъ Владиміра дополнять гораздо позже сочиненную Несторову лѣтопись, и какъ могло статься, чтобы по сему уставу не было въ то же время, то есть при Владимірѣ Великомъ, построены народныя бани! -- какъ будто въ Уставъ предписывается непремѣнно строить бани, и какъ будто г. Изслѣдователь не понимаетъ, что въ ономъ опредѣляется только принадлежность монастырскихъ заведеній и между прочимъ бань и больницъ, къ вѣдомству духовнаго начальства. Ему говорятъ и повторяютъ, что не Татищевъ первой прибавилъ народныя бани и больницы, о которыхъ не упоминается въ лѣтописи, но что за долго еще до Татищева написано было то же въ Степенныхъ Книгахъ, сочиненныхъ около пятьнадцатаго вѣка и дополненныхъ въ шестьнадцатомъ; какъ, въ семъ такъ и въ другихъ случаяхъ, ему хотятъ показать только сбивчивость и несоблюденіе точности въ его предложеніяхъ: а онъ весьма усердно толкуетъ, что Преосвященный Кипріянъ, сочинитель Степенныхъ Книгъ, началъ трудиться надъ ними спустя около 250 лѣтъ послѣ Нестора, что Кипріанъ жилъ далеко отъ Переяславля, что не имѣлъ y себя хорошихъ списковъ и проч. Уклоняться такимъ образомъ отъ матеріи и сооружать систему свою на фальшивыхъ положеніяхъ весьма не трудно; но такая система не можетъ быть прочною. Какъ въ силлогизмѣ изъ ложной посылки необходима выводится и слѣдствіе ложное; или какъ въ математической задачѣ, одна погрѣшность простираетъ слѣдствія свои на все рѣшеніе: такъ и въ историческихъ изысканіяхъ одно, фальшивое положеніе можетъ послужить поводомъ къ неправильному заключенію. Изъясняя темное мѣсто въ лѣтописи, чтобы себя и другихъ не ввести въ заблужденіе, надобно не только пользоваться благопріятными для своего мнѣнія обстоятельствами, но и опровергнуть всѣ обстоятельства, дабы читатель безъ ропота шелъ, куда мы довести его желаемъ. Г. же Изслѣдователь пропускаетъ безъ вниманія то, что не соотвѣтствуетъ его видамъ; а ловитъ самыя маловажныя и весьма отдаленныя обстоятельства, если они по его разсчету хоть мало ему благопріятствуютъ. Напримѣръ, онъ не полѣнился описать подробности свиданія своего съ приготовляющею сахарныя варенья Кіевлянкою для того только, что служанка ее по просторѣчію назвала церковную главу банею; а не взялъ на себя труда изъяснить, прилично ли сказать о куполѣ заложить банное строеніе. Онъ читалъ y Болтина приводимое изъ лѣтописи весьма древняго почерка спорное мѣсто: "Сей Ефремъ много зданія церковнаго воздвиже: церковь С. Ѳеодора на вратахъ, другую С. Андрея y вратъ, при ней же и строеніе банное каменное." Лѣтопись сію, признаваемую отъ Болтина ближайшею въ первобытной Несторовой, и самъ г. Изслѣдователь одобряетъ. Желательно знать, почему не угодно ему было взять на замѣчаніе, что слова при ней же и строеніе банное каменное воздвиже ни въ какомъ случаѣ не могутъ значить; при ней же, т. е, при церкви, построилъ и куполъ каменной. Надлежало бы сказать на ней же и проч.
   Почтенный г. Изслѣдователь баннаго строенія, заслонившій себя десятью доказательствами, напоминаетъ мнѣ, для чего я не опровергъ оныхъ. Какъ опровергнуть ихъ? Ето было бы выше силъ человѣческихъ! Я даже боялся и приступить къ нѣкоторымъ. Надобно признаться, что на флангахъ поставлены самыя страшныя. Вотъ онѣ: No 1-й. Наши писатели, древніе и новѣйшіе, не согласно повѣствуютъ не только съ Несторомъ, но и другъ съ другомъ; а сіе показываетъ, что они въ точной смыслъ преданія не вникнули. No 10-й. Собравши девять доказательствъ, г. Изслѣдователъ подвергнулъ мнѣніе свое критикѣ достопочтенныхъ особъ, кои совершенно одобрили оное. -- Такимъ образомъ можнобы еще болѣе увеличить число доводовъ, принимая каждой особы одобреніе за особливое доказательство -- на что однакожъ г. Излѣдователь не рѣшился.

К.

"Вѣстникъ Европы". Часть LXV, No 17, 1812

  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru