Южаков Сергей Николаевич
Маленькая утопия

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

МАЛЕНЬКАЯ УТОПІЯ.

(Къ вопросу объ организаціи кустарнаго производства).

   Съ полгода тому назадъ, мнѣ довелось покупать мебель... Конечно, въ этомъ еще нѣтъ утопичнаго ровно ничего. Это -- фактъ, а не утопія. Изъ него я исхожу и постараюсь твердо держаться почвы фактовъ, слѣдуя въ этомъ отношеніи премудрому требованію премудраго Подснэпа (зри Диккенса), не признававшаго съ высоты своего толстосумнаго величія ничего, кромѣ фактовъ. Если то, что я обзаводился мебелью есть фактъ, то, конечно, не менѣе фактъ и то обстоятельство, что я, объѣздивъ и обходивъ не малое число разныхъ мебельныхъ складовъ и магазиновъ, прицѣнившись и уяснивъ себѣ рыночную цѣну необходимыхъ предметовъ, наконецъ, остановилъ свой выборъ на одномъ складѣ и, пріобрѣтя искомое, заказалъ на завтра доставить по адресу:
   
   Комодъ.... 25 руб.
   Письменный столъ. 25 "
   Шкафъ.... 20 " и т. д.
   
   Покупка моя была исправно доставлена и я ею былъ совершенно доволенъ. Знакомые одобряли.
   Черезъ день или два послѣ этого, читаю въ отдѣлѣ объявленій одной изъ мѣстныхъ газетъ (дѣло происходило въ Одессѣ), что на Молдаванкѣ (предмѣстье), на такой-то улицѣ, въ собственномъ домѣ проживаетъ столяръ-мастеръ NN., дѣлающій мебель и предлагающій ее покупателямъ по дешевой цѣнѣ. Мнѣ нуженъ былъ библіотечный шкафъ и я отправился на Молдаванку. Испытавъ опасность, если не утонуть, то выкупаться въ грязи, вызвавъ справедливое негодованіе возницы, что "залѣзъ же чортъ съ магазиномъ въ такія трущобы" и съ трудомъ розыскавъ домишко нашего мастера, я, однако, не раскаялся, потому что купилъ у него и хорошія вещи и дешево.
   -- Жалко, говорю ему, что такъ поздно узналъ о васъ, а то вотъ на дняхъ я сдѣлалъ довольно значительныя покупки мебели... А почемъ у васъ этотъ комодъ?
   -- Да чтобы безъ запросу, дадите 22 р.
   -- А этотъ письменный столъ?
   -- Да столько же.
   Осматриваю. Комодъ орѣховый, фанерованъ по ольхѣ, четыре ящика, работа очень чистая, съ феленками по сторонамъ, величины и вмѣстимости, достоинства и вида совершенно такого же какъ и купленный мною третьяго дня. Тоже и столъ письменный, а между тѣмъ я купилъ эти двѣ вещи за 50 р. послѣ продолжительнаго торга и купивъ всего на сумму до 200 р., а здѣсь сразу 44 р. Начинаю торговаться: "если вмѣстѣ"?
   -- Возьмите за 42, коли вмѣстѣ.
   -- Отдали бы и за 40. Вѣдь я взялъ бы и еще кое-что.
   -- Что-жь выбирайте, поторгуемся.
   Но эти вещи у меня были уже пріобрѣтены.
   -- А въ магазины вы продаете дешевле?
   -- Это уже обыкновенно заведено... Всегда забираютъ, имъ дешевле.
   Сообщаю мастеру, что вещи-то эти, и совсѣмъ такія, я на дняхъ купилъ уже въ магазинѣ и переплатилъ довольно.
   -- Да вы не въ среду ли купили у такого-то?
   -- У него. И въ среду они мнѣ были доставлены.
   -- И еще купили то-то и то-то?
   -- Да, а что?
   -- Да онъ у меня въ среду же, значатъ, ихъ для васъ и взялъ.
   Выходитъ, что мой купецъ, продавъ мнѣ товару на 200 р. и обязавшись мнѣ его доставить на завтра, лишь завтра же этотъ товаръ пріобрѣтаетъ рублей за 150--160 у мастера, а за доставку, конечно, получаетъ съ меня же!
   Это факты, а не утопія. И Подснэпъ долженъ будетъ признать ихъ, хотя "подснэпы" иногда и не такіе факты отрицаютъ даже тогда, когда сами ихъ творятъ. Я, конечно, не думаю ни мало ужасаться этими 25% комиссіонныхъ за посредничество. Господи, ты же вѣдаешь и не такія "комиссіи" на Руси! Мой мастеръ имѣетъ собственный домишко, держитъ подмастерье, имѣетъ мѣсто для склада сырья и издѣлій, можетъ, вѣроятно, выждать нѣсколько съ полученіемъ заработка и продажею издѣлій. Наконецъ, онъ живетъ въ большомъ городѣ, бокъ-о-бокъ съ потребителями его товара и порою входитъ и въ непосредственныя съ ними сношенія. А мало ли такихъ кустарей на Руси? Сколько же комиссіонныхъ процентовъ уступаютъ они? Все это, впрочемъ, въ порядкѣ вещей. Перехожу опять къ фактамъ.
   Столичные жители знаютъ, что въ ихъ столичномъ городѣ Петербургѣ существуетъ учрежденіе, именуемое аукціонною камерою. Учрежденіе это, входя въ составъ городского общественнаго управленія, имѣетъ главнымъ своимъ назначеніемъ упорядочить и регулировать аукціонныя продажи, подчинивъ ихъ контролю города и администраціи, но вмѣстѣ съ тѣмъ таже камера принимаетъ къ себѣ вещи на храненіе и продажу по вольной цѣнѣ и въ этомъ смыслѣ имѣетъ своимъ назначеніемъ служить посредникомъ между ликвидирующими и устроивающими свои обзаведенія и хозяйства. Не знаю, существуетъ ли аукціонная камера въ Москвѣ, но знаю, что она существуетъ еще въ Одессѣ и больше нигдѣ въ Россіи. Во главѣ всякаго подобнаго учрежденія стоитъ аукціонеръ, избираемый городомъ и утверждаемый администраціей. Онъ получаетъ за свои труды 2% комиссіонныхъ за посредничество (на какіе проценты содержитъ камеру) и взыскиваетъ еще 2% въ доходъ города (который отводитъ помѣщеніе). Такова организація этого учрежденія. Бывшему одесскому аукціонисту, г. Батанову, пришла счастливая мысль -- предложить мелкимъ мастерамъ мебельщикамъ выставлять свои издѣлія въ камерѣ. Это должно было дать имъ возможность продавать свой товаръ по рыночной цѣнѣ, уплачивая всего 4% комиссіонныхъ и еще малую толику за храненіе. Однако, мысль эта прививалась очень туго потому, что ремесленнику нельзя выжидать продажи, а нужна выручка немедленно. Бывали случаи, что ремесленникъ, выставивъ свои издѣлія въ камеру, затѣмъ забиралъ ихъ и продавалъ въ магазинъ, а въ камеру уплачивалъ лишь за храненіе. Это обстоятельство обратило на себя вниманіе нынѣшняго аукціониста, г. Кирхнера, который остановился на мысли, нельзя ли организовать кредитъ подъ выставленныя въ камерѣ издѣлія? Въ самомъ дѣлѣ, банки принимаютъ на храненіе драгоцѣнности и ссужаютъ подъ нихъ деньги. Если они не принимаютъ и мебели, то преимущественно потому, что негдѣ хранить ее, предметы громоздкіе и для банковыхъ операцій вполнѣ неудобные. Но ежели аукціонная камера ихъ беретъ на храненіе и такъ сказать гарантируетъ ихъ сохранность и цѣлость, то почему бы банкамъ не ссужать и подъ эту цѣнность? Мебель -- цѣнность реальная. Это тоже фактъ. Однако, съ банками одесскими дѣло у г. Кирхнера не выгорѣло. Или они затруднялись оцѣнкою издѣлій, опасаясь злоупотребленій со стороны закладчиковъ и не довѣряя компетентности камеры въ оцѣнкѣ; или просто не хотѣли вдаваться въ новую операцію, не обѣщавшую большихъ оборотовъ и спекуляцій, а требующую вниманія и компетентности; или, наконецъ, причину отказа слѣдуетъ искать въ стѣсненномъ состояніи денежнаго рынка (осень 1882 года), когда всѣ банки нуждались въ свободныхъ рессурсахъ даже и для своихъ обыкновенныхъ операцій. Какъ бы то ни было и каковы бы ни были тому причины, но попытка одесской аукціонной камеры дать дешевый банковый кредитъ кустарному мебельному производству въ Одессѣ, покуда не удалась. Нѣкоторые содержатели гласныхъ кассъ ссудъ, впрочемъ, явились къ услугамъ камеры и ремесленники, выставляющіе свои издѣлія въ камеру, могутъ имѣть теперь кредитъ подъ эти издѣлія, но кредитъ дорогой, ростовщическій. Практическая разница съ прежнимъ положеніемъ не очень большая. Для ремесленника, конечно, все равно заплатить ростовщическій процентъ содержателю магазина мебели или содержателю гласной кассы ссудъ.
   Таковы факты. Хотя въ этихъ фактахъ и скрывается уже "маленькая утопія", но она всецѣло принадлежитъ одесскимъ аукціонистамъ, гг. Батанову и Кирхнеру. Это они хотѣли производителя-кустаря и потребителя поставить въ непосредственныя сношенія. Это они хотѣли устранить посредничество магазинщиковъ, взимающихъ за посредничество двойной ростовщическій процентъ. Они достигли лишь одного: поставили однихъ ростовщиковъ вмѣсто другихъ. Они могутъ утѣшить себя тѣмъ, что доселѣ всѣ реформаторы достигали не болѣе того. Величайшая реформа, проведенная въ жизнь величайшими реформаторами цѣною величайшихъ жертвъ и непомѣрной борьбы -- повсемѣстное паденіе рабства на земномъ шарѣ. Но рабство пало, чтобы замѣниться экономическою кабалою; рабы исчезли, чтобы уступить свое мѣсто, свои страданія и свою судьбу пролетаріямъ-пауперамъ, пролетаріямъ-работникамъ, пролетаріямъ-наймитамъ; рабовладѣльцы очистили арену исторіи, чтобы завѣщать свою роль, свое значеніе и свои аппетиты ландлордамъ, во-первыхъ, а во-вторыхъ, лордамъ пшеничнымъ и хлопчатымъ. Одни ростовщики устранены, чтобы другіе могли замѣнить ихъ. Мы, однако, уклоняемся отъ нити бесѣды, сходимъ съ почвы фактовъ. Конечно, все это факты, но ихъ расположеніе и освѣщеніе заключаетъ въ себѣ, пожалуй, такую большую утопію, что она совершенно выйдетъ изъ рамокъ, заглавіемъ указуемыхъ. Наше дѣло утопія, но утопія маленькая.
   Но прежде еще немного фактовъ. Развертываю книгу д-ра Грязнова о гигіеническомъ состояніи Череповскаго уѣзда и читаю (на страницѣ 34-ой) слѣдующую характеристику южной части уѣзда, гдѣ населеніе занимается не земледѣліемъ, а кустарнымъ, желѣзнымъ (гвоздарнымъ) промысломъ. "Въ селеніяхъ, повѣствуетъ д-ръ Грязновъ:-- неправильно разбросанныя постройки, большею частью изъ тощаго лѣса, ясно свидѣтельствуютъ о сильной бѣдности населенія. Тутъ вы видите, что человѣку не приходится много задумываться надъ своими удобствами. Вблизи деревни, часто у самаго болота, вы видите маленькія, низкія кануры безъ оконъ, съ маленькою дверкой, сдѣланныя чуть не изъ жердей, часто съ насыпанной на крышу землей, это кузницы знаменитыхъ уломскихъ кузнецовъ, снабжающихъ чуть не всю Россію своими ручными гвоздями. Въ нѣкоторыхъ селеніяхъ среди этихъ лачугъ. вы видите иногда большое хорошее зданіе съ извѣстной долей изысканности и роскоши. Это дома хозяевъ, раздающихъ населенію желѣзо для расковки на гвозди". На стр. 118--120 та же книга даетъ нѣкоторый учетъ доходамъ этихъ двухъ классовъ населенія: "знаменитыхъ уломскихъ кузнецовъ, снабжающихъ всю Россію гвоздями" и съ XV--XVI ст. подвизающихся на своемъ почтенномъ поприщѣ, и "хозяевъ, раздающихъ желѣзо (сырье) для расковки на гвозди населенію", лицъ ничѣмъ не знаменитыхъ нетолько съ XV--XVI ст., но и "въ настоящее время, однако, устроившихъ себѣ "роскошныя и изысканныя" гнѣзда среди лачугъ и норъ "знаменитыхъ" кузнецовъ. Вотъ этотъ разсчетъ:
   
   Хозяева пріобрѣтаютъ желѣза для расковки на сумму..... 785,500 р.
   Уплачиваютъ заводамъ за предварительную разрѣзку и пр..... 88,000"
   873,500 р.
   
   Желѣзо это они раздаютъ кузнецамъ; черезъ полгода кузнецы возвращаютъ имъ это желѣзо въ видѣ готоваго издѣлія -- 460,000 пуд. гвоздей, на сумму 1,407,000 р. Уплачиваютъ они за эту переработку кузнецамъ -- 324,000 р. и кладутъ себѣ въ карманъ за посредничество -- 210,000 р. Это нимало не есть прибыль на капиталистическое производство. Гг. хозяева такого капитала въ производство не затратили, капиталъ же они затрачиваютъ лишь на ссуду кустарямъ сырья. Этого сырья они закупаютъ на сумму 373 тыс., и еслибы они эту затрату дѣлали каждые 6 мѣсяцевъ единовременно, то получаемые ими 210 тыс. р. и были бы полугодичнымъ процентомъ на этотъ капиталъ. Но зачѣмъ же имъ дѣлать эту затрату сразу? Ни одинъ купецъ этого не дѣлаетъ, но, выручая деньги за продажу товара, закупаетъ его вновь. Оборотный капиталъ всегда многократно меньше оборота, а оборотъ ихъ равенъ -- 873 тыс. (цѣна сырья), да 327 тыс. (цѣна труда), да 1,407,000 (цѣна издѣлія), всего 2,607,000 р. Оборотнаго капитала при этомъ можетъ потребоваться 600--800 тыс., выручка за полгода (желѣзо раздается на 6% мѣсяцевъ) -- 210,000, годовой процентъ -- 50--66%! Такова цѣна посредничествъ, и цѣна труда! Для мастера, имѣющаго кузницу, инструменты, лошадь и пользующагося трудомъ жены и дѣтей заработокъ (полугодовой) колеблется 35--40 р., для работника 15--25 р. (стр. 119). Еслибы устранить посредничество, не удешевивъ ни мало сырья и не поднявъ цѣну издѣлія (хотя то и другое возможно безъ вреда для потребителя), то однимъ этимъ можно поднять заработокъ уломскихъ кузнецовъ на 2/5, на 40% или на 14--20 р. Я знаю, что можно бы найти и еще болѣе характерные примѣры, но я пишу не изслѣдованіе о кустарномъ производствѣ, а спѣшу поскорѣе къ своей "маленькой утопіи".
   Гдѣ-то въ газетной корреспонденціи я прочелъ очень характерную сцену: Тула. На улицѣ кучки прибредшихъ изъ селъ кустарей съ своими ножами, плошками, ложками кустарнаго желѣзнаго издѣлія. Ходятъ эти кучки по городу изъ магазина въ магазинъ съ предложеніемъ своего товара. "Намъ не надобно, у насъ сколько своего-то товара", говорятъ имъ торговцы.
   -- Да сдѣлайте божескую милость, купите, очень нужно!
   -- Говорю тебѣ, что своего товара много, залеживается, а ты, поди, дорожишься...
   -- Ужъ куда мнѣ дорожиться. Задаромъ отдамъ.
   -- А сколько просишь?
   Кустарь говоритъ цѣну.
   -- Нѣтъ, намъ не надобно.
   Сцена повторяется изъ лавки въ лавку, изъ улицы въ улицу. Вечерѣетъ уже, а скитаніе началось съ утра ранняго, для иныхъ и не съ сегодняшняго. Намаялись, истомились, проголодались, а продать надо. Семьѣ нужно кормиться, подати нужно очистить, да и сырья требуется закупить, а то работать нечего. Рѣшаются и съ своего "задаромъ" еще скидываютъ не малый процентъ и отдаютъ товаръ въ первый магазинъ, а Разуваевъ ставитъ свое клеймо и издѣлія "Разуваевскія" пріобрѣтаютъ извѣстность, ихъ спрашиваютъ и покупаютъ. Все это я читалъ въ какой-то корреспонденціи, но нигдѣ не случалось мнѣ прочесть окончанія этихъ сценъ, когда вдругъ... но разскажемъ лучше по порядку.
   Пришли, однажды, наши кустари въ городъ продавать свои ножи, что съ Разуваевскимъ клеймомъ пріобрѣли такую почетную извѣстность, пришли и гадаютъ, много ли имъ удастся удержать изъ того, что они сработали? Вотъ -- ножи; достоинство матеріала первостепенное, работа чистая, хорошая, стоятъ они на рынкѣ всегда 6 р. дюжина, а сырья-то рубля на 2. Четыре прибавлено трудомъ кустаря, да поди удержи эти четыре! Объ этомъ и гадать нечего. Интересно, дастъ ли Разуваевъ за всю дюжину хоть четыре? "Нѣтъ, не дастъ. Въ прошлый-то разъ далъ по 3 р. 25 к.". Жалко трудового гроша. Вѣдь онъ, по завѣту Господню, въ потѣ лица добытъ, а приходится дарить хорошо если половину Разуваеву, который не сѣетъ, не жнетъ, не пилитъ, не куетъ, а кормится, толстѣетъ и богатѣетъ ими, Божьими работничками. А вотъ на встрѣчу земляки бредутъ. "Чай ножи продали. Почемъ-то"?
   -- Здорово, землячки, ножи принесли продавать?
   -- Да, ножи, а почемъ даютъ?
   -- Неизвѣстно, почемъ еще продадутъ окончательно. Цѣнятъ разно, смотря по ножу и въ 5 р., и съ полтиною, и по шести, даже съ четвертакомъ.
   По 6 р. 25 к.! Наши кустари и ротъ разинули.
   -- Кто же это столько даетъ?
   -- Идите въ земскую управу, и тамъ вамъ укажутъ эту самую камеру. Она, эта камера сама не покупаетъ ножей, а принимаетъ для продажи и почемъ продастъ, столько вамъ и отдастъ. Знаете Ивановскихъ мужиковъ, ихъ ножи пошли по шести. Вычли имъ "причету" (проценту) по четвертаку съ дюжины, а прочее все на руки.
   -- Ну, а ваши-то какъ ножи продались?
   -- Говоримъ, наши не продались еще. Положили ихъ въ камеру только. Неизвѣстно, почемъ продадутся. Цѣнятъ на шесть тоже.
   -- А деньги-то ждать будете?
   -- Всѣ шесть-то подождемъ, пока продадутся, а по три намъ изъ банка дали, подъ залогъ ножей, что въ камерѣ. И желѣзо тамъ же въ камерѣ можно имѣть. Даютъ марку на магазинъ, а тамъ отпускаютъ по маркѣ дешевле. Что такъ стоило бы рубль, по марка девять гривенъ. Ну, прощайте.
   Перекрестились наши кустари, да и поспѣшили въ управу.
   Но, конечно, все это имъ, какъ и мнѣ съ вами, читатель, лишь во снѣ привидѣлось, а потому изъ управы ихъ и выпроводили.
   И побрели они снова къ Разуваеву.
   Но неужели, въ самомъ дѣлѣ, такъ трудно прекратить хоть этого рода грубое посредничество, слишкомъ осязательное и явное? Посмотримъ.
   Одесская аукціонная камера взяла на себя иниціативу привлечь кустарей мебельнаго производства къ выставкѣ своихъ произведеній въ камерѣ. Принимая эти вещи и произведенія на храненіе и выставляя ихъ въ своихъ залахъ, одесская камера преслѣдовала, между прочимъ, идею избавить кустарей-мебельщиковъ именно отъ этого рода посредничества-живодерства. Но что возможно для мебельнаго производства, надо полагать, возможно и для всякаго другого. Сапоги, шляпы, ножи, ложки, оружіе и т. д., все это могло бы подобнымъ учрежденіемъ приниматься на храненіе и продажу еще удобнѣе мебели, произведенія громоздкаго и болѣе прихотливаго на помѣщеніе. Почему бы, въ самомъ дѣлѣ, правительству, земствамъ или муниципалитетамъ не позаботиться объ учрежденіи такихъ камеръ кустарнаго производства? Камера состояла бы, смотря но надобностямъ, изъ одной или болѣе выставочныхъ залъ и складовъ, приспособленныхъ къ удобному сбереженію продуктовъ. Въ залахъ каждый мастеръ выставлялъ бы образцы своихъ издѣлій, которыя (совершенно такого же качества) держались бы въ складѣ и доставались оттуда по мѣрѣ надобности. Цѣна издѣлія назначалась бы самимъ кустаремъ (какъ теперь въ аукціонныхъ камерахъ) и съ него взималась бы небольшая плата за храненіе и выставку и комиссіонные % при продажѣ. На эти доходы содержалось бы самое учрежденіе. Кажется, очень просто и доступно.
   Препятствіемъ, конечно, явилась бы нужда кустарей въ деньгахъ немедленно, не ожидая продажи, но для разрѣшенія и этого затрудненія, одесская аукціонная камера уже нашла вполнѣ правильный путь. Издѣліе кустаря, хотя бы еще и не проданное купцу, цѣнность, а капиталъ, заключающійся во всякой цѣнности, можетъ быть мобилизованъ и пущенъ въ обращеніе нетолько черезъ продажу цѣнности, но и при посредствѣ кредита подъ залогъ цѣнности. Обыкновенно ломбардный кредитъ связанъ съ отдачею вещи въ ломбардъ, и слѣдовательно съ невозможностью свободной продажи ея. Но если вещь хранится въ учрежденіи правительственномъ, земскомъ или муниципальномъ, то это храненіе можетъ служить вполнѣ достаточною гарантіею для ломбарда и, вмѣстѣ съ тѣмъ, не стѣснять свободную продажу вещей. Заложенныя вещи будутъ продаваться такъ же, какъ и не заложенныя, но такъ какъ деньги получаетъ само учрежденіе, то оно и удержитъ ломбардную ссуду изъ продажной цѣны, такъ что ломбарды и банки, которые открыли бы у себя эту операцію, были бы вполнѣ гарантированы. Является только одно затрудненіе: оцѣнка для залога. Но для этого учрежденіе могло бы имѣть присяжныхъ оцѣнщиковъ, которые за свои труды получали бы вознагражденіе изъ доходовъ камеры. Такіе оцѣнщики подъ контролемъ камеры могли бы быть избираемы общими собраніями кустарей, выставляющихъ свои продукты, но съ кругового порукою за ихъ оцѣнку. Можно было бы допустить и банки назначать своихъ оцѣнщиковъ. Эти подробности требуютъ обсужденія.
   Но если банки и ломбарды не пожелаютъ открывать у себя подобныя операціи? Не говоря о томъ, что земства могли бы, быть можетъ, ассигновать особые капиталы для основанія спеціальныхъ кассъ съ этою цѣлью при управахъ, мнѣ кажется, что нѣтъ препятствій къ тому, чтобы и государственный банкъ пришелъ въ этомъ дѣлѣ на помощь кустарной промышленности. Кредитъ въ государственномъ банкѣ самый дешевый въ Россіи и я не знаю, почему бы благами этого дешеваго кредита должны были пользоваться только купцы, а не кустари. Вѣдь гвозди уломскихъ кузнецовъ представляютъ цѣнность, едва ли не лучше обезпечивающую ссуду, нежели векселя купеческіе. Кредитъ въ государственномъ банкѣ и тѣмъ еще важенъ, что онъ нетолько взимаетъ наименьшіе проценты, но и даетъ возможность организовать взиманіе процентовъ лишь развѣ за столько дней, сколько протекло между ссудою и ея погашеніемъ при продажѣ, которая вѣдь можетъ произойти и очень скоро. А это еще значительнѣе удешевляетъ кредитъ.
   За симъ, является еще одинъ важный вопросъ. Организовать храненіе и выставку произведеній кустарнаго производства незатруднительно; возможно и организовать дешевый кредитъ подъ залогъ выставленныхъ произведеній и тѣмъ дать кустарямъ возможность спокойно выжидать продажи издѣлій; но возможно ли будетъ при этомъ обезпечить сбытъ издѣлій? По этому вопросу надо отличать два рода кустарныхъ произведеній. Одинъ, преимущественно ремесленнаго характера, потребляется по большей части тамъ, гдѣ производятся: мебель, обувь, частью платья, шапки, жестяныя издѣлія и пр. Для организаціи сбыта всѣхъ этихъ произведеній довольно открытія камеръ, гдѣ потребитель могъ бы найти эти произведенія. Если же при этомъ будетъ съ одной стороны ручательство, въ видѣ оцѣнки присяжными оцѣнщиками, а съ другой стороны будутъ допускаться разсрочки съ оставленіемъ вещи въ камерѣ до выплаты, или съ поручительствомъ и проч., то можно впередъ предсказать, что издѣлія, потребляемыя на мѣстѣ производства, будутъ имѣть обезпеченный сбытъ. Можно было бы дополнить развѣ организацію сбыта назначеніемъ періодическихъ аукціоновъ для издѣлій, застоявшихся въ камерѣ. Нѣсколько сложнѣе, дѣло организаціи сбыта произведеній, имѣющихъ мануфактурный характеръ. Напримѣръ, наши знаменитые знакомцы, удомскіе кузнецы выдѣлываютъ ежегодно однихъ гвоздей 466,000 пудовъ, "начиная отъ тончайшихъ обойныхъ до самыхъ крупныхъ кровельныхъ и корабельныхъ". Конечно, это очень почтенное производство, продукты котораго три-четыре вѣка тому назадъ развозились на ганзейскихъ корабляхъ по морямъ Балтійскому и Нѣмецкому. Быть можетъ сами эти корабли скрѣплялись уломскими гвоздями! Но, несмотря на все это, еслибы эти 460,000 пудовъ гвоздей сложить для храненія и продажи въ камерѣ гор. Череповца, въ уѣздѣ коего работаютъ наши кузнецы, то, вѣроятно, эти гвозди спокойно ожидали бы тамъ, если не второго пришествія и воскресенія мертвыхъ, то по меньшей мѣрѣ воскресенія отважныхъ ганзейскихъ купцовъ. Ясно, что въ этомъ случаѣ выставкою, храненіемъ и кредитомъ не исчерпываются задачи камеры. Какъ эти камеры рѣшили бы этотъ вопросъ, зависѣло бы отъ многихъ мѣстныхъ условій. Напримѣръ, тульскіе самовары или ножи, конечно, не могли бы быть потреблены всѣ въ Тулѣ, но зачѣмъ имъ лежать только въ тульской камерѣ, а не находить себѣ мѣсто и въ московской, и въ одесской и въ кіевской? Такой обмѣнъ камеръ продуктами не представлялъ бы никакихъ затрудненій. Затѣмъ можно бы было устраивать періодическія передвижныя выставки кустарной промышленности, знакомить публику съ ея издѣліями и публика начала бы прямо выписывать эти издѣлія. Наконецъ, разъ кустарь уже не можетъ быть подавленъ экономическою необходимостью въ своихъ договорахъ съ оптовымъ торговцемъ его издѣліями, разъ за него договаривается и продаетъ камера, то и эта послѣдняя могла бы продавать оптомъ этимъ торговцамъ со скидкою, конечно. Можно бы раздавать на комиссію солиднымъ иногороднымъ фирмамъ, или, напримѣръ, потребительнымъ обществамъ. Вообще, хотя дѣло организаціи сбыта второго рода издѣлій и сложнѣе, однако, вовсе не представляетъ неодолимыхъ затрудненій. Чѣмъ больше будетъ основано подобныхъ камеръ, тѣмъ легче будетъ организація сбыта на началахъ взаимнаго обмѣна, и тѣмъ независимѣе будутъ становиться эти учрежденія отъ оптовыхъ торговцевъ. Конечно, для успѣха дѣла, необходимо, чтобы лица, которыя будутъ вести дѣло, были лично заинтересованы въ этомъ успѣхѣ, какъ заинтересованы въ немъ нынѣшніе акціонеры, получающіе опредѣленный комиссіонный % въ свою пользу. Съ другой стороны, наиболѣе заинтересованные въ успѣхѣ дѣла, сами кустари тоже не должны быть устранены отъ вліянія на ходъ его. Изъ нихъ можно было бы образовывать при камерахъ общества, которыя чрезъ выборныхъ контролировали бы дѣло и могли разрѣшать нѣкоторые вопросы. Организація закупки сырья оптомъ дополнила бы дѣло.
   Разумѣется, обсуждаемыя здѣсь мѣры не представляютъ какой-либо великой реформы, но, право, и эта "маленькая утопія" стоитъ вниманія. Она лежитъ совершенно въ предѣлахъ общественной иниціативы и нетолько органы правительства, но и земскіе, муниципалитеты и даже частныя общества могли бы заняться ея осуществленіемъ. Конечно, это не та утопія, съ осуществленіемъ которой водворится правда, исчезнетъ насиліе и люди перестанутъ обижать другъ друга. Кривда, насиліе, обида могутъ весьма спокойнымъ окомъ взирать на осуществленіе моей маленькой утопіи. Она ополчается лишь противъ одной изъ формъ обиды, формы явно грубой, солидарности съ которою избѣгаютъ болѣе утонченныя формы. Но развѣ недостойно вниманія хотя бы то, что возможно выкинуть одну гнусность изъ обращенія. А выбросить ее, повидимому, не трудно...

С. Ю.

"Отечественныя Записки", No 8, 1883

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru