Юшкевич Павел Соломонович
Фридрих Ницше. Сумерки идолов или как философствуют молотом. Перевод с немец. Н. Полилова

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Фридрихъ Ницше. Сумерки идоловъ или какъ философствуютъ молотомъ. Переводъ съ нѣмец. Н. Полилова, Спб. 1907 г.
   "Проблема Сократа", "Разумъ въ философіи", "Мораль, какъ противоестеетвенность", "Набѣги несвоевременнаго" и пр. вотъ темы полныхъ блеска афоризмовъ, составляющихъ книгу "Сумерки идоловъ". Связи въ затрагиваемыхъ въ нихъ вопросахъ, повидимому, нѣтъ, нѣтъ никакой системы. Эпиграфомъ къ книгѣ (какъ, впрочемъ, и къ большинству работъ Ницше) могъ бы быть встрѣчающійея въ ней афоризмъ: "и не довѣряю систематикамъ и сторонюсь отъ нихъ. Воля къ системѣ есть недостатокъ честности" (с. 9). Но если въ книгѣ нѣтъ системы въ обычномъ смыслѣ слова, если мы въ ней не наблюдаемъ стройной архитектоники понятій, то вся она озарена свѣтомъ одной мысли, пропитана цѣльностью одного настроенія. "Сумерки идоловъ", несмотря на калейдоскопическую пестроту своего содержанія, мѣняющагося нерѣдко черезъ каждыя нѣсколько строкъ, имѣютъ свой постоянный уголъ зрѣнія, свою неподвижную ось, свой твердый позвоночникъ.
   Въ "Набѣгахъ несвоевременнаго" мы находимъ такія мысли объ "естественной цѣлиности эгоизма". "Эгоизмъ стоитъ столько, сколько физіологически стоитъ тотъ, кто имъ обладаетъ: онъ можетъ быть очень цѣннымъ, онъ можетъ быть ничего не стоящимъ и презрѣннымъ. Каждый человѣкъ можетъ быть разсматриваемъ въ зависимости отъ того, представляетъ ли изъ восходящую или нисходящую линію жизни. Рѣшеніе этого вопроса служитъ вмѣстѣ съ тѣмъ и канономъ для того, что стоить его эгоизмъ" (с. 104). Вотъ эта проблема о "восходящей и нисходящей линіи жизни", въ ея примѣненія къ различнымъ вопросамъ культуры, и есть основная для Ницше. Она тотъ прожекторъ, которымъ онъ освѣщаетъ вопросы прошлаго и настоящаго, тотъ молотъ, которымъ онъ философствуетъ, прикасаясь къ старымъ и новымъ идоламъ. Прожекторъ у Ницше ослѣпительной силы, но глазъ его не всегда вѣренъ, и онъ часто направляетъ молніи своего разрушительнаго слона не туда, куда нужно. Нерѣдко реальности онъ принимаетъ за идолы и идолы за реальности (см. напр. его разсужденія о бракѣ и рабочемъ вопросѣ, с. 118--120), но владѣетъ онъ своимъ молотомъ съ силой и искусствомъ Гефеста. Даже когда онъ возмущаетъ, онъ приковываетъ къ себѣ.
   Въ "Сумеркахъ идоловъ" есть нѣсколько стоящихъ особнякомъ страницъ чисто философскаго характера, и на нихъ мы желали бы остановить вниманіе читателя. Ницше крупный мыслитель, къ сожалѣнію излагавшій свои взгляды въ отрывочной, хотя и блестящей формѣ. У него много общаго съ представителями современной научной философіи. Ницше,-- діалектикъ, выражаясь языкомъ Маркса и Энгельса, и вотъ въ какихъ художественныхъ выраженіяхъ онъ излагаетъ діалектическую точку зрѣнія: "Вы спрашиваете у меня, что же является идіосинкразіей у философовъ?.. Напримѣръ, отсутствіе у нихъ историческаго чувства, ихъ ненависть къ самому представленію становленія, ихъ египтицизмъ. Они воображаютъ. что дѣлаютъ честь какой нибудь вещи, если деисторизируютъ ее, sub specie aeterni.-- если сдѣлаютъ изъ нея мумію. Все, что философы въ теченіе тысячелѣтій пускали въ ходъ, были муміи понятій; ничто дѣйствительное не вышло живымъ изъ ихъ рукъ. Они убиваютъ, они бальзамируютъ эти господа идолопоклонники понятій, когда поклоняются, они становятся опасными для жизни всего, когда поклоняются. Смерть, измѣненіе, старость, такъ же, какъ зарожденіе и ростъ, являются для нихъ возраженіями, -- даже опроверженіями. Что есть, то не становятся; что становится, то не есть... И вотъ всѣ они, даже съ какимъ то отчаяніемъ вѣрятъ въ сущее" (с. 25). Нѣсколько ниже онъ такъ характеризуетъ метафизическій и теологическій методъ мышленія: "Друга идіосинкразія философовъ не менѣе опасна: она состоитъ въ смѣшиваніи послѣдняго и перваго. Они ставятъ въ началѣ, какъ таковомъ, то, что появляется въ концѣ -- жаль! ибо оно не должно бы появляться вовсе!-- "высшія понятія", т. е. самыя общія, самыя пустопорожнія понятія, послѣдній дымъ испаряющейся реальности. Это опять таки только выраженіе ихъ манеры поклоняться: высшее не должно проистекать изъ низшаго, не должно вообще проистекать... Мораль: все, что перваго ранга, должно быть causa sui. Происхожденіе изъ чего нибудь другого считается возраженіемъ, сомнительностью цѣнности. Всѣ высшія цѣнности суть перваго ранга, всѣ высшія понятія: сущее, безусловное, доброе, истинное, совершенное -- все это не можетъ произойти, слѣдовательно, должно быть causa sui. Но все это не можетъ быть въ противорѣчіи съ собою!.. Вотъ у нихъ и готово ихъ безсмысленное понятіе "Богъ"... Послѣднее, самое разрѣженное, самое пустое предполагается, какъ первое, какъ причина сама въ себѣ, какъ eus realissimum..." (с. 27) Такъ же мѣтки его замѣчанія о происхожденіи понятій субстанціи, бытія, вещи въ себѣ и т. д. Неподражаема по формѣ переданная на двухъ страничкахъ исторія превращенія метафизики въ позитивную философію: "Какъ "истинный міръ" наконецъ сталъ басней. Исторія одного заблужденія".
   Къ сожалѣнію Ницше излагалъ свои замѣчательныя философскія мысли афористически, и онѣ поэтому неизбѣжно теряли въ своемъ значеніи и вліянія. Въ философіи болѣе, чѣмъ гдѣ бы то ни было, нужна стройность и связность изложенія, нужна столь непріятная Ницше "воля къ системѣ". Въ "набѣгахъ несвоевременнаго" Ницше пишетъ о себѣ: "Афоризмъ, сентенція, въ которыхъ я первый изъ нѣмцевъ являюсь мастеромъ, суть формы "вѣчности"; мое честолюбіе заключается въ томъ, чтобъ сказать въ десяти предложеніяхъ то, что всякій другой говоритъ въ цѣлой книгѣ,-- чего всякій другой не скажетъ въ цѣлой книгѣ"... (с. 134). Ницше переоцѣниваетъ здѣсь значеніе афоризма. Экономія въ средствахъ выраженія мысли, конденсація ихъ, -- конечно, къ этому стремится человѣческое творчество. Но это не значитъ, что мы должны кормиться только экстрактами мысли, только питательными выжимками изъ нея. Человѣчество начало съ пословицъ, не для того, чтобъ вернуться къ нимъ въ формѣ афоризма. Афористическая форма письма, какъ и лирическая, не обязательно высшій видъ творчества. И недостатки ея особенно чувствительны въ философіи. Какъ бы сильны и прекрасны ни были "десять предложеній", въ нихъ нельзя сказать того, что требуетъ для своею выраженія цѣлой книги. И поэтому прекрасные но формѣ и вѣрные но существу взгляды Ницше не оставили своего слѣда въ общемъ философскомъ движенія послѣднихъ десятилѣтій, и только теперь, заднимъ числомъ, обнаруживается, что великій имморалистъ былъ все время съ нами. П. Ю.

"Современный Міръ", No 4, 1908

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru