Петелин Виктор
А. С. Яковлев

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

А. С. Яковлев

(1886--1953)

   Мало кто знает сейчас творчество писателя Александра Степановича Яковлева, а в двадцатые годы он пользовался большой и заслуженной известностью. О его творчестве много писали. В 1925 году А. М. Горький обратил на Яковлева внимание, а в письме к Ромену Роллану (1928) написал:
   
   "Хорошо растут Александр Яковлев, Каверин..."
   
   "Прекрасным рассказчиком" считал Яковлева А. Луначарский.
   
   "Это настоящий живописец-жанрист, картины которого обыкновенно невелики, но полны тонко наблюденной жизнью, -- отмечал он, -- исполнены с простым, не кокетничающим, но серьезным мастерством..." [Луначарский А. В. Собр. соч., т. 2, с. 292]
   
   Действительно, в каждом своем произведении Александр Яковлев стремился воспроизвести правду эпохи, показать людей своего времени, со всеми их достоинствами и недостатками. Писатель не боялся ставить своих героев в остродраматические положения, когда человеческое существо обнажается, предстает таким, каково оно на самом деле, без всяких прикрас.
   
   "Ведь мы, -- писал он в дневнике, -- держимся только правдой, непререкаемой правдой, мы говорим о жизни, какова она есть на самом деле" [Здесь и далее материалы ЦГАЛИ].
   
   Передо мною "Схема для изучения личности и творчества писателя (клуб ФОСП [Издательство Федерации объединений советских писателей, основанное в 1929 году в Москве. Оно существовало до 1934 года, затем влилось в издательство "Советский писатель"], кабинет по изучению труда и быта писателя)", заполненная Александром Яковлевым в конце двадцатых годов. Казалось бы, "схемы", "анкеты" мало что дают для понимания личности писателя. Но "схема", о которой идет речь в данном случае, весьма своеобразна. Заполняющий ее писатель отвечает на вопросы, редко встречающиеся в обычных анкетах.
   Так, Александр Степанович пишет, что считает себя человеком средней силы воли; борьба с препятствиями его весьма привлекает; преобладающее его настроение -- скорее жизнерадостное; анализировать собственные переживания не любит; считает себя человеком романтичным, цельным по натуре, с преобладанием социального.
   
   "Чрезвычайно большая любовь к природе, -- подчеркивает он, -- отсюда устойчивость, бодрость".
   
   Читаешь это, и перед тобой постепенно вырисовывается облик скромного, доброжелательного человека, умного, требовательного к самому себе художника.
   Александр Степанович Яковлев родился в 1886 году в городе Вольске Саратовской губернии, в семье маляра.
   
   "Все мои родственники со стороны отца, -- писал он, -- крестьяне, бывшие крепостные графа Орлова-Давыдова, а со стороны матери -- бурлаки на Волге. Никто из моих близких родичей не знал грамоты. Из всех родичей только, моя мать и дед -- ее отец -- умели читать церковнославянские книги".
   
   Большую роль сыграла в жизни Александра Яковлева его бабка:
   
   "Ее сказки, ее рассказы, ее яркий красочный язык прошли со мной через всю мою жизнь".
   
   Под влиянием книжек про разбойников в двенадцать лет он бежал из дома в пермские леса. Много верст прошел пешком, но, конечно, вернулся, "измученный голодом и дорогой". В пятнадцать лет окончил городское училище. Год прослужил на телеграфе, потом на почте. В шестнадцать начал писать, печатался в местной газете.
   
   "Чрезвычайно много читал... В то время прочел Тургенева "Отцы и дети". И жизнь преломилась: от глубочайшей религиозности -- к полной потере веры. Время мук необычайных: "Где смысл жизни?" И тут -- 1905 год. Вот смысл и цель: борьба за всеобщее счастье. Хотел, чтобы социализм наступил сегодня, завтра...
   ...Поступил на историко-филологический факультет Петербургского университета. Голодал и собирался перевернуть весь мир. С увлечением слушал лекции, а после шел за Невскую заставу к рабочим. Грозил арест. Бежал на Кавказ, и там, в Грозном, настигли. Окружная тюрьма, смертники, печальные чеченские песни по вечерам".
   
   Пять лет Александр Яковлев пробыл под надзором полиции в Ростове-на-Дону. Сотрудничал в местной газете "Утро юга". В августе 1914 года добровольно пошел на войну санитаром. "Хотелось быть со всеми, пережить, смотреть". Писал очерки. В 1920 году опубликовал свой первый рассказ в журнале "Общее дело" -- "Смерть Николина камня" (1919). Много ездил по стране, "побывал во всех уголках СССР", "на самолете облетел Север", но всю свою жизнь оставался верен родному Поволжью.
   С Поволжьем и связано все его творчество, за исключением, пожалуй, одной из первых его повестей -- "Октябрь" (1918), написанной по горячим следам революционного переворота в Москве и опубликованной в 1923 году.
   В рассказах и повестях "Терновый венец" (1921), "Цветет осокорь" (1923), "Повольники" (1923), "В родных местах" (1924), "Жгель" (1925), "Слава семьи Острогоровых" (1937) и других действие обычно происходит где-нибудь на Волге, чаще всего в родном Вольске, где все близко, знакомо писателю: и природа, и люди, и события. Он не может представить себе заимствованного, вторичного творчества, когда писатель рассказывает с чужих слов, не видя и не слыша тех людей, о которых пишет. В этом случае чаще всего возникают фальшь и схематизм, нетерпимые в художественном творчестве.
   
   "На себе самом я проверил истину Достоевского: "Чтобы творить, надо страдать". Во всяком случае, надо быть кровно заинтересованным в деле, -- так я понимаю эту истину".
   
   Все, о чем рассказывает писатель в своих произведениях, пережито им самим. Кровная связь с родной землей, с людьми, с эпохой -- основная черта Яковлева как художника. В этом отношении интересен рассказ А. Яковлева о том, как он работал над повестью "Октябрь":
   
   "Эту книгу я начал писать в те безумные октябрьские ночи, когда в окнах моей комнаты дрожали стекла от гула пушечных выстрелов. А задумал ее -- в первое ночное обывательское дежурство во время московских сражений, когда мы, дрожащие от испуга, бродили, как черные тени, каждую минуту дожидаясь, что к нам вернутся бойцы той или иной стороны и бой перекинется на наш двор, в наши квартиры. Кончил, а пятна смерзшейся крови еще были всюду на улицах, укрытых снегом. Здесь все безмерно близко для меня. Пережитое".
   
   В повести "Октябрь" Александр Яковлев нарисовал отчетливые и ясные картины классовых сражений, создал образы участников революционных событий 1917 года, в характерах которых воплотились разные пути к познанию правды жизни.
   Накануне решающих событий два брата Петряевых ведут серьезный разговор о том, что делать, если завтра начнется гражданская война. Эсер Иван Петряев тверд, спокоен -- он давно выбрал свою дорогу. В первый же день революции он пошел с оружием в руках против большевиков.
   Василий Петряев ошеломлен, потрясен до глубины души тем, что открылось перед ним в первые же сутки Октябрьского переворота. Вслед за братом он бросается на помощь к своим товарищам -- эсерам. Но Василию не приходится взяться за оружие -- в силу обстоятельств он не попадает туда, где идут бои, а то, что он видит в первый день революции, подрывает его веру в правильность избранного им пути.
   Александр Яковлев глубоко и тонко прослеживает процессе духовного перелома, который происходит в Душе Василия Петряева. Его решимость сменяется растерянностью при виде силы и сплоченности большевиков, при виде того, как дружно поддерживают большевиков рабочие, солдаты, красногвардейцы. Об активном участии в событиях уже не может быть и речи. Василий еще не знает, где искать выход. Твердо знает он только одно: сражаться против большевиков он не может.
   Иван Петряев уверен в своей правоте, но в первый же день революционного переворота он чувствует себя чужим среди юнкеров, студентов и офицеров. Его поражает жестокость, с которой те расправляются с пленными красногвардейцами. И чем дальше, тем острее он ощущает неправоту избранной им дороги. Он понимает, что совершил непоправимую ошибку. Иван все отчетливее чувствует свое одиночество, свою оторванность от рабочих масс. Десять лет революционной борьбы он мечтал о всенародном восстании, а сейчас, когда этот момент настал, он стоит в стороне, "как чужой, как враг". Этого Иван перенести не может и кончает с собой.
   Глубокая вера в правоту и справедливость революционных преобразований звучит в повести "Октябрь". Все симпатии Александра Яковлева целиком на стороне большевиков. Впоследствии он скажет, что в своих книгах стремится
   
   "рассказать о людях, которые жизнь и душу свою положили в борьбе за всеобщее счастье. О жестоком дореволюционном прошлом рассказать и о счастливом настоящем и будущем. Рассказать, как мечта воплотилась в жизнь".
   
   Наряду с "Октябрем" широкую известность Александру Яковлеву принесла повесть "Повольники" (1923). В ней писатель раскрыл губительную власть стихийного в человеческом поведении, когда разум отступает под напором бесконтрольных чувств.
   Главный герой повести Герасим Боков был преданным, бесстрашным солдатом революции. Но судьба вознесла его слишком высоко: его поставили во главе целого уезда. Нужно было руководить людьми, и таких качеств, как храбрость и решительность, оказалось уже недостаточно. Жизнь требовала иных способов, методов, приемов, более тонкой организаторской работы -- настойчивой, упорной, разумной. К этому Боков не был подготовлен... и оказался в руках ловких и юрких советников. Упоение властью, приказы, которые решали судьбы сотен людей, а отсюда незаконные репрессии, поборы, мобилизации -- вот что стало главным в деятельности бывшего солдата революции.
   Когда Герасима Бокова расстреляли, никто о нем не вспомнил добрым словом, даже те, кому он, пользуясь своею властью, давал поблажки.
   Проблема стихийного и сознательного в революции волновала многих советских писателей. Д. Фурманов, А. Серафимович, А. Фадеев взяли наиболее типичные ситуации, когда большевикам удавалось справиться с буйными проявлениями стихийничества. Но порой бывало и иначе. В. Шишков в "Ватаге", Вс. Иванов в "Цветных ветрах", А. Яковлев в "Повольниках" стремились показать, к чему приводит разгул стихийных сил.
   А. Луначарский называл повесть "Повольники" одним из самых ярких произведений Яковлева. Подчеркивая значительность поставленных писателем проблем, а также присущее ему знание народной жизни, он писал:
   
   "С замечательной глубиной показано, как слепые стихии бунтарской разбойничьей народной силы влились в революцию, какова была их вредная и в то же время горькая судьба... и как силы эти должны были прийти непременно в столкновение со все более дисциплинированными, со все более организованными силами" [Луначарский А. В. Собр. соч., т. 2, с. 323].
   
   Александр Яковлев относится к той категории писателей, которые чутко воспринимают все значительные события, происходящие на их веку. Первая мировая война, революция и гражданская война, страшный голод заволжских деревень -- все это сердечной болью входит в его жизнь. С первых рассказов писатель активен по своему мировосприятию, беспощаден к фальши, подлости, лицемерию.
   Разнообразные по тематике и поставленным проблемам, ранние рассказы Яковлева привлекают ясностью творческого замысла, чистотой языка, точностью бытовых и психологических деталей. Среди них особенно выделяется рассказ "Мужик", написанный в 1920 году.
   Русского солдата Никифора Пильщикова посылают в разведку. Осторожно пробираясь в темноте, он случайно натыкается на спящего "австрияка", забирает у него ранец, винтовку и возвращается в расположение своей части. Его командир, узнав, что Пильщиков не уничтожил врага на месте, как положено по уставу, сначала недоумевает, потом приходит в дикую ярость... но все кончается тем, что офицер "будто не хочет, а смеется" над солдатом.
   За что же обругал офицер Пильщикова? За то, что русский солдат при виде спящего австрийца увидел в нем такого же, как и он сам, трудового человека. Не врага, а именно человека, сморенного усталостью, вечными переходами с места на место, бессмысленностью братоубийственной войны.
   
   Здесь важна каждая деталь: и то, как Пильщиков "не торопясь" надел на себя ранец и взял винтовку, и то, как "осторожно пошел назад довольный, хитренько улыбающийся". Во всем этом чувствуется "ровный всегда, хозяйственный мужик". Ему бы не воевать, а пахать, сеять пшеницу, обихаживать скотину. Все его мысли, чувства, действия даже здесь, на войне, связаны с землей, с крестьянским трудом. Так, разумнее было бы ему пробираться в разведку по пшенице, безопаснее, да душа крестьянская воспротивилась.
   
   "Только в нее шагнул, а она как зашумит сердито, словно живая: "Не топчи меня". Аж страшно стало. Да и жалко: хлеб на корню мять -- нет дела злее".
   Рассказывая о революционных событиях, о происходящих в стране коренных преобразованиях, Александр Яковлев выбирает обычные и повседневные ситуации. Движение жизни, ее стремительный бег раскрываются в будничных явлениях.
   Новая жизнь пришла в деревню, в заводской поселок, пришла не на время, а навечно, навсегда. На своем собственном житейском опыте люди труда убеждаются в справедливости свершившихся перемен.
   Благодетелем, кормильцем рабочих хотел казаться фабрикант Каркунов, один из персонажей рассказа "Жгель" (1924). Когда в дни гражданской войны заводы встали, а люди остались без работы, Каркунов злорадствовал: новой власти не обойтись без него. Он считал, что завод "не пустят никогда". А новая власть уже думала о пуске заводов и фабрик. За дело взялся Яков Сычев, бывший конторщик Каркунова:
   
   "К весне запыхтело в машинном отделении, и раз утром, без четверти семь, как бывало, затрубил над Жгелью знакомый басовитый гудок".
   
   Народ под руководством новой революционной власти возродил завод к жизни.
   А через месяц Каркунов умер. Он сразу сломался, как только пустили завод. Он жил надеждой, что без него не обойдутся. Но обошлись, и ему больше ничего не оставалось, как уйти из жизни...
   Другой народ пошел и на селе.
   В рассказе "В родных местах" (1924) граф, бывший помещик, возвращается на принадлежавшие ему когда-то земли. Селится с семьей на время у мужика Перепелкина. Целое лето дивятся мужики и бабы на житье графской семьи. Делать ничего не умеют, работать не хотят, а спеси хоть отбавляй. Крестьяне видят, "как господа живут да как с черным народом обращаются". "Будто не люди жили", -- к такому выводу приходят Перепелкины, почтительно встретившие графа и его семью в начале лета.
   Историческую закономерность перехода власти из рук капиталистов в рабочие и крестьянские руки раскрывает писатель в своем романе "Человек и пустыня" (1929). Сохранились ценные записи Александра Яковлева, рассказывающие о творческом замысле этого романа:
   
   "Все еще работаю над романом "Человек и пустыня". Два года назад довел роман до конца, а все не могу доделать, опять и опять возвращаюсь, не верю себе, боюсь неправильного тона, боюсь фальши. Не нравится то, что нравилось вчера... На месяцы прячу рукопись в стол, чтобы немного опомниться. Множество лет мучают меня мои Андроновы и Зеленовы, мужики и господа, солдаты и офицеры, атеисты, скитники. Русь -- Россию -- Расею хочу поднять во всех ее трех лицах -- и чувствую: спина трещит. ...Главная трудность -- изобразить положительных людей, строителей жизни, изобразить так, чтобы они были совсем живыми и убедительными.
   ...Строить у нас, в России, значит бороться с Пустыней. Все у нас не возделано и при громадности и богатстве -- совсем ничтожный и беднейший труд. И вот борцов с этой пустыней мне хочется изобразить (я знал их и знаю). Сильный человек -- строитель -- мой герой".
   
   В романе "Человек и пустыня" прослежены судьбы трех поколений купцов Андроновых.
   После "Дела Артамоновых" М. Горького никому из русских писателей не удалось создать столь яркого произведения, в котором бы с такой правдивостью рассказывалось о роли купечества в освоении новых русских земель и в то же время о растлевающей душу власти денег, о закономерном крушении всесильного купеческого рода, о трагическом расколе некогда единой семьи.
   Действие романа происходит в одном из городов на берегу Волги. Здесь, в этих местах, исстари живет легенда: давным-давно на берегу Волги поселился змей, "большущий был змей -- сорок верст длины, так врастяжку и лежал вдоль самой Волги".
   
   "Пустыня-матушка прислала змея свой покой стеречь, никого не пускать с полуночной стороны, потому что предсказано было ей: завоюет тебя человек, что придет от полуночи... Вот в этих местах вся Волга пустой стала, века целые пустой лежала. Ну, потом пробил час: пришел богатырь русский и отрубил змею голову".
   
   Эту легенду рассказывает старый Андронов своему внуку, восьмилетнему Витьке, одному из главных персонажей романа "Человек и пустыня".
   Александр Яковлев поставил перед собой задачу проследить самые важные этапы жизни Виктора Андронова, показать процесс формирования представителя купеческого дома, раскрыть положительные и отрицательные стороны его деятельности.
   Старый Андронов был среди тех, кто пришел "с полуночной стороны", дороги провел, хуторов настроил, он способствовал тому, что в этой пустынной стороне "села да деревни пошли". Так "завоевали матушку-пустыню".
   Виктору Андронову не приходится "грехом" добывать себе богатства -- он наследник богатейшего "дела". Виктор ни в чем не нуждался, но и ему пришлось испытать и горечь, и обиду. Ему многое позволялось, в нем души не чаяли и бабушка, и дедушка, и родители, но стоило ему отказаться от молитвы, как он был жестоко избит отцом. В доме Андроновых свято соблюдали все древние религиозные обряды. В религиозной строгости воспитывался и Виктор Иванович Андронов.
   В центре романа -- судьба Виктора: учеба в реальном училище, затем в Петровской академии, женитьба на дочери миллионера Зеленова, объединение двух торговых домов, широкое наступление Андроновых и Зеленовых на пустыню. Виктор Андронов -- купец новой формации. Он не раз ездил в Европу и Америку, набирался опыта. Много нового ввел он и в быт купеческого дома, и в управление делами. Во время революции 1905 года Виктор Иванович выступал за конституцию, ругал царя. В начале революции он был полон радужных надежд, произнес в купеческом собрании полную либеральных призывов речь, от которой вскоре отказался. Теперь ему и вспоминать о ней смешно: "Будто угар какой отуманил голову". Угар либерализма развеялся, и Виктор Иванович пришел к выводу, что "нам с революцией совсем не по пути". Он уже готов на открытый бой с революционерами, но как? Какими средствами?.. Доносить? Нет, нет! Ведь он же вполне порядочный человек! И одновременно с этим Виктор Иванович убежден, что революция -- "это что-то страшное".
   Александр Яковлев создает яркий образ Виктора Андронова. Казалось, ничто не может изменить благополучной судьбы этого человека. "Все говорило о довольстве и богатстве: каждое окно и каждый столб забора". Но это благополучие было только внешним. Его нарушала тревога: сын Иван стал революционером. "Опять социалисты стали голову поднимать, не спутался ли с ними Иван, уж очень много в письмах говорит о земельной справедливости", -- вот что не дает покоя Виктору Андронову. И действительно, Иван Андронов стал большевиком, порвал с отцом: "С грабителями я не желаю иметь никакого дела".
   В конце романа Виктор Иванович Андронов предстает "седым, шершавым старикашкой", потерявшим веру в то дело, которое пытался отстаивать: "Все безнадежно!" И пустыня, с которой сражалось три поколения Андроновых, теперь видится ему в образе "старухи старой, с сумрачным лицом, вся морщинистая... Она глянула пронзительными глазами прямо в душу. И засмеялась".
   Роман "Человек и пустыня" -- это гимн сильному человеку, строителю и преобразователю новой жизни. Ивану Андронову -- большевику, командиру Красной Армии -- отдает все свои симпатии Александр Яковлев. И бесславно кончают свой жизненный путь Виктор Иванович Андронов -- последний владелец гигантского торгового дела на Волге и его младший сын, оказавшиеся в лагере белогвардейцев.
   В тридцатые и сороковые годы Александр Яковлев много ездит по стране, много пишет. Появляются его новые книги: "Победитель" (1927), "Огни в поле" (1927), автобиографический роман "Ступени" (1946). Некоторые его произведения этих лет обращены к детскому читателю: "Жизнь и приключения Роальда Амундсена" (1932), "Пионер Павел Морозов" (1938), "Тайна Саратовской земли" (1946). В годы Великой Отечественной войны Александр Яковлев выступает в печати с публицистическими статьями, написанными пером художника -- патриота своей Родины, верного ее сына.
   Скончался Александр Степанович Яковлев в 1953 году.
   Хорошо знавший его Вл. Лидин писал:
   
   "Александр Степанович Яковлев обладал удивительной способностью выискивать во всех явлениях жизни радости. Он отметал все случайное, зачастую грубое и искажающее жизнь, и оставлял для себя только чистую гамму красок. Его жизнелюбие было в такой степени органическим, в какой, скажем, дерево или растение берут от земли все питательные соки, способствующие росту и цветению. Он прошел все своим путем, самоуком, с поразительным упорством одолевая ступень за ступенью жизнь. Одна из его автобиографических книг так и называется -- "Ступени". Я редко встречал человека такой душевной чистоты и расположения к людям, каким был Александр Степанович... В советской литературе имя его не будет забыто. К книгам Яковлева вернутся не раз, и молодой наш читатель добрым словом помянет писателя, который во всех своих книгах прославлял жизнь и человека, преобразующего жизнь" [Лидин Вл. Люди и встречи. Страницы полдня. М., "Московский рабочий", 1980, с. 66, 72].

Виктор Петелин

-----------------------------------------------------------------------

   Источник текста: Человек и пустыня Роман, рассказы / Александр Яковлев; Вступ. ст. В. Петелина. -- Москва: Художественная литература, 1986. -- 526 с.; 22 см.
   
   
   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru