Яковенко Борис Валентинович
Анри Бергсон. Время и свобода воли (Essai sur les données immédiates de la conscience)

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

Б. В. ЯКОВЕНКО

<Рецензия на кн.:> Анри Бергсон. Время и свобода <воли> (Essai sur les données immédiates de la conscience).

Перевод С. И. Гессена. С приложением статьи "Введение в метафизику", перевод Маргариты Грюнвапьд. Издание журнала "Русская мысль". Москва. 1911, стр. 239. Ц. 1 р. 50 к.

   А. Бергсон: pro et contra, антология
   СПб.: РХГА, 2015.
   
   Философские умы поражают своих современников или остротой и глубиной своей критики, или живым и захватывающим чувством окружающего мира и новых путей его постижения, или повелительной законченностью своих систематических построений. Величайшие из них сочетают в себе в удивительной гармонии все эти качества. Анри Бергсон лишен последнего из них: он не систематик и не строитель. И в этом отношении его "философствования" чрезвычайно характерны для нашего времени. Мы не довольствуемся старыми системами, мы чувствуем их неадекватность сущему, мы ищем страстно новых путей и как будто уже предчувствуем грядущие системы. Но вместе с тем мы не умеем оформить наших желаний и предчувствий, мы не умеем дать систему и иногда даже доходим до смешных отрицаний ее надобности. Одним словом, мы переживаем в философии подготовительную эпоху, и Бергсон с его поразительно тонкой критикой предыдущего, с его исключительной способностью чувствовать действительность и с его страстным исканием и предчувствием нового пути является громадным и символическим представителем нашего времени. Настоящая книга представляет собою лучшее, что было написано Бергсоном. С одной стороны "Время и свобода", его первое и почти гениальное произведение, дает разрушительнейшую критику интеллектуализма; с другой -- "Введение в метафизику" раскрывает сущность его философских стремлений и намечает новый путь к новой системе. Здесь есть все, что делает Бергсона столь значительным. И если неовиталистическая метафизика, развитая им в позднейших трудах, здесь почти что незаметна, то это, несомненно, говорит лишь в пользу данной книги.
   Философское credo Бергсона в общих чертах заключается в следующем. Человеческий рассудок, следуя своему естественному влечению и руководимый в своей деятельности практическими целями, полезностью, упрощает бесконечно-разнообразную действительность при помощи искусственных схем и рассматривает все проявления ее живой подвижности сквозь призму неподвижной и безжизненной пространственности. Этим существо действительности извращается, и как бы в наказание за это перед человеком возникает целый ряд непреодолимых затруднений, известных уже в древности: из неподвижного и схематического никак нельзя понять движущееся и живое. Чтобы познать подлинно-сущее в его реальности, необходимо сбросить с себя интеллектуалистический гнет пространственной схемы. Легче и проще всего это сделать, обратившись ко внутренней, душевной жизни. Здесь очевиднее всего, что подлинная и чистая качественность нарушается в своей сущности переносимой на нее незаконно из пространственного мира количественностью. Здесь непосредственнее всего обнаруживается непрерывная, неисчислимая природа чистой длительности, т.е. времени, как такового. Сделав же эти шаги, уже нетрудно признать, что детерминизм отрицает свободу воли только в силу пространственного извращения переживаний человека, и что в глубине своей реальности человек живет в свободной непрерывности своих проявлений. Если наукам полезно и удобно пользоваться схемами рассудка, то метафизика, ищущая подлинной реальности, должна раз и навсегда отказаться от рассудка, от интеллектуализма, должна избрать прямой путь к действительной жизни. Таким путем является интеллектуальная интуиция, особая "интеллектуальная симпатия", способность погрузиться в непосредственное переживание сущего. Метод метафизики есть метод интуиции. Усвоить его трудно и не всякому доступно. Но только при его помощи есть возможность постигнуть сущее. -- Основные недостатки такой концепции сразу же бросаются в глаза. Первым делом, метод интуиции в действительности есть отсутствие всякого метода, так как он поставлен в зависимость от индивидуальной способности отдаться переживаниям: о связном, систематическом, или в каком-либо смысле научном мышлении здесь не может быть и речи. К тому же "интуиция" описывается Бергсоном в высшей степени туманно, приблизительно, субъективно. Во-вторых, стремясь освободить действительное от пространственной схемы, Бергсон впадает в другую крайность и подчиняет ее временной схеме: натурализм заменяется у него нисколько не менее уродующим действительность психологизмом. В-третьих, отказавшись от рассудка, Бергсон постоянно прибегает к его помощи, всю свою критику интеллектуализма ведет в его терминах и от его имени, стремится не порывать связей между метафизикой и наукой и придумывает даже какой-то особенный "метафизический символизм". Наконец, в-четвертых, понимая действительность в схеме движения и непрерывности, он не в состоянии, на деле, объяснить из нее покоя и прекращения: старые интеллектуали-стические трудности возникают здесь только с другой стороны. В дополнение к этому следует сказать, что Критика учений Канта страдает традиционным непониманием: в действительности учение Бергсона, будучи очищено от некоторых терминологических особенностей, во многом совпадает с доктриной Канта и, особенно, его учеников.
   Перевод книги можно считать вполне удавшимся, хорошо и точно передающим трудный, образный язык Бергсона.
   

КОММЕНТАРИИ

   Печатается по первому изданию: Логос. 1911-1912. Кн. 2 и 3. С. 292-293.
   
   Яковенко Борис Валентинович (1884-1949) -- русский философ, близкий к неокантианству. После окончания гимназии учился во Франции -- в Сорбонне и Свободном русском университете Парижа, затем поступил в Московский университет (1903-1905). В 1905 г. увлекся революционными идеями, был арестован. После освобождения в 1906 г. уехал за границу и продолжил учебу в Германии (1906-1908). С 1908 г. сотрудничал в журнале "Вопросы философии и психологии". Вернувшись в 1910 г. в Россию, совместно с С. И. Гессеном и Ф. А. Степуном создал русское отделение международного ежегодника по философии культуры "Логос", которое редактировал в 1912-1914 гг. С 1913 г. жил за рубежом (сначала в Италии, а затем в Праге). В 1920-е гг. пытался возобновить в Праге издание "Логоса". Издавал на немецком языке журнал "Русская мысль: Международный журнал по русской философии" и сборник Международной библиотеки по философии (1935-1944). В 1938 г. на чешском языке вышла его книга "История русской философии", а в 1940 г. на немецком -- "История гегельянства в России".
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru