Ядринцев Николай Михайлович
Гениальные преступники-актеры

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

ГЕНІАЛЬНЫЕ ПРЕСТУПНИКИ-АКТЕРЫ.

Русскіе Рокамболи и докторъ Запольскій.-- Литераторъ Крестовскій въ Сибири, его талантъ и приключенія.-- Преступники актеры по несчастію.-- Штатскій офицеръ.-- Рядъ приключеній подъ чужими именами.-- Письмоводители въ разныхъ учрежденіяхъ.-- Судья не дуракъ.-- Что дѣлаютъ преступники актеры въ сибирскихъ городахъ.

   Надпяхъ въ газетахъ появилась біографія интересной уголовной личности, это -- Запольскаго, судившагося за многія убійства, сосланнаго въ Сибирь, въ Тобольскую губернію, бѣжавшаго оттуда, выдававшаго себя за разныя личности, въ томъ числѣ за племянника генералъ-губернатора Хрущева, совершавшаго подъ этимъ видомъ немало подлоговъ, мошенничествъ, наконецъ, въ послѣднее время поддѣлавшаго докторскій дипломъ, служившаго въ земствѣ, ловившаго людей, дѣлавшаго операціи, женатаго нѣсколько разъ и т. д. Похожденія этого героя длились подъ всевозможными псевдонимами съ 1834 года до 1885 года, т. е. полстолѣтіе, и онъ заслужилъ 50-тилѣтній юбилей на поприщѣ аферъ, расхищеній и преступленій всякаго рода.
   Тотъ, кто встрѣчался съ разными запутавшимися личностями изъ уголовнаго міра, а особенно, кто сталкивался съ людьми ссылки, для того подобныя личности не рѣдкость. Особенно ихъ много въ Сибири. Въ параллель къ исторіи Запольскаго мы раскроемъ исторію похожденій нѣсколькихъ подобныхъ авантюристовъ, продолжавшихъ весьма долго и смѣло играть на театрѣ жизни роль героевъ, далеко не похожую на ихъ прежнюю жизнь и карьеру. Разскажемъ объ одной интересной личности, выдававшей себя за литератора.
   Нѣсколько лѣтъ тому назадъ, въ городъ Енисейскѣ одинъ мой знакомый явился по дѣламъ къ помощнику исправника. Помощникъ исправника былъ неособенно близко знакомъ съ литературой, по кое-что слыхалъ.-- Скажите, -- обратился онъ къ посѣтившему его лицу: -- знаете вы литераторовъ Крестовскихъ, много ихъ?-- Два,-- отвѣчалъ мой пріятель:-- одинъ -- настоящая фамилія, другой -- псевдонимъ.
   Помощникъ исправника полюбопытствовала, узнать, гдѣ они, и затѣмъ пожала, плечами, видимо недоумѣвая.-- А еще Крестовскихъ нѣтъ?-- спросилъ онъ моего пріятеля.
   -- Не знаю, но зачѣмъ все это вамъ понадобилось?
   -- А видите,-- сказалъ помощникъ исправника:-- у насъ есть тоже литераторъ Крестовскій. Вчера мы съ Исправникомъ сидимъ на балконѣ, вдругъ видимъ -- идетъ отрепапый, пьяный человѣкъ, шлепаетъ по грязи и ругаетъ на чемъ свѣтъ стоить полицію... Я приказалъ его взять. Представьте, когда частный приставъ началъ спрашивать имена каталажныхъ, взятый бродяга объявилъ себя литераторомъ Крестовскимъ.
   -- Но почему же частный приставъ повѣрилъ?
   -- Да частный приставъ сначала и не повѣрилъ, а потомъ убѣдился, что это дѣйствительно литераторъ.
   -- Какъ же онъ убѣдился?
   -- Очень просто. Частный приставъ сказалъ ему сначала, конечно: "врешь, шельмецъ!" и даже хотѣлъ, знаете, проучить за наглую ложь, но потомъ говоритъ: "а если ты литераторъ, то напиши стихи".
   -- И что же?
   -- И написалъ, да какіе прекрасные стихи!
   Стихи дѣйствительно оказались у помощника исправника; они были очень гладки, бойки, литературны и вполнѣ подходили къ данному положенію бѣднаго литератора, закинутаго судьбою въ Сибирь.
   Личность эта заинтересовала и исправника. Несомнѣнно, взятый безъ письменнаго вида былъ человѣкъ изъ образованныхъ, по кто онъ такой былъ?...
   Увѣрившись въ литературныхъ способностяхъ, уѣздныя власти немедленно перемѣнили обхожденіе съ г. Крестовскимъ. Ему отвели чистую комнату въ тюрьмѣ и начали содержать подворянски. За это исправникъ и помощникъ начали получать отъ заключеннаго литератора стихотворенія и сдѣлались даже поклонниками литературы. Заключенный засыпалъ стихами.
   Какъ онъ попалъ въ Сибирь и сдѣлался бродягой, онъ далъ слѣдующія показанія: "Я докторъ Петровъ, окончилъ курсъ въ медицинской академіи въ 1850-хъ годахъ и, почувствовавъ призваніе, началъ писать стихи. Первое мое произведеніе въ Крымскую войну "Россія предъ Европой" навлекло на меня неудовольствіе правительства, и я былъ сосланъ изъ Петербурга въ Вологодскую губернію въ солдаты, но здѣсь написалъ новое стихотвореніе "Мандарины", и опять подвергся гоненію. Я много странствовалъ, и меня переводили изъ одной губерніи въ другую. Я былъ въ черноморскомъ войскѣ и на Кавказѣ. Наконецъ, мнѣ надоѣли эти переводы и поднадзорное положеніе,-- я бѣжалъ, и съ тѣхъ поръ странствую подъ разными видами. Въ Енисейскъ я пришелъ съ пріисковъ такого-то. Изрѣдка я посылаю свои статьи и стихи, которые печатаютъ".
   Личность была во всякомъ случаѣ интересная, и мой пріятель рѣшился съ нимъ познакомиться. Онъ нашелъ въ тюрьмѣ худаго старичка, съ жиденькой сѣдой бородкой, который видимо стѣснялся и не смѣлъ даже садиться. Знакомый мой старался прежде всего узнать, на сколько онъ литераторъ и на сколько онъ образованъ. Но Крестовскій видимо скрывался, интриговалъ, онъ дѣлалъ намеки, говорилъ аллегоріями, афоризмами, но и съ перваго знакомства онъ навелъ сильныя сомнѣнія: онъ приписывалъ себѣ произведенія обоихъ Крестовскихъ-литераторовъ. На сей разъ мистификація не удалась. ибо мой знакомый былъ весьма образованнымъ, въ литературномъ отношеніи, человѣкомъ. Новый Крестовскій, однако, несомнѣнно владѣлъ перомъ, и рядомъ съ весьма обыкновенными стихами у него изрѣдка сверкалъ талантъ, но и здѣсь являлось сомнѣніе, не выдаетъ ли онъ чужіе стихи за свои.
   Какъ бы то ни было, но поэтъ нашелъ покровителей, которые снабжали его въ тюрьмѣ всѣмъ необходимымъ, при чемъ онъ иногда получалъ и деньги.
   Какъ ни были подкуплены въ пользу его симпатіи, однако скоро изъ тюрьмы начали доноситься неособенно благопріятныя вѣсти; оказалось, что все, что ни получилъ г. Крестовскій отъ своихъ благодѣтелей, онъ спускалъ въ тотъ же день, не пренебрегая никакими арестантскими развлеченіями. Онъ также стремился добыть пузырь спирту или спустить копейку въ карты, какъ и другіе арестанты. Никакой интеллектуальной и нравственной высоты и выдержки въ немъ не оказалось. Онъ велъ себя, какъ-послѣдній тюремный "жиганъ", какой нибудь бродяга. Несомнѣнно, что онъ стоялъ на самой низкой степени паденія.
   Однако, заинтересованные загадочкой личностью покровители ждали, все-таки, отвѣта изъ Петербурга, изъ какого-то учрежденія, гдѣ должны были быть справки объ этомъ не совсѣмъ обыкновенномъ арестантѣ. Наконецъ, явились и справки. Въ бумагѣ было сказано коротко: "Показанія отчасти справедливы, отчасти лживы, поступить съ нимъ по закону какъ съ безпаспортнымъ". Арестованный потерялъ послѣ этого совершенно свой ореолъ. Несомнѣнно, что онъ очень много прилгалъ и далеко не принадлежалъ къ категоріи выдающихся ссыльныхъ. Его должны были осудить обыкновеннымъ порядкомъ, но покровители его и здѣсь ему помогли: его оставили на поселеніе въ городѣ. Исправникъ и помощникъ исправника обѣщали ему дать мѣсто писца въ полицейскомъ управленіи; и помощникъ исправника даже предвкушалъ удовольствіе имѣть у себя въ канцеляріи такого генія. Но и здѣсь произошло разочарованіе. На другой день выпущенный на свободу талантъ по обѣщанію не явился, не явился и на третій день. Когда навели справки, оказалось, что онъ исчезъ безслѣдно изъ города въ день выпуска на свободу и какъ въ мохъ провалился. Такъ онъ и остался сибирской таинственной маской. Вдолгѣ впослѣдствіи мой пріятель при тщательныхъ изысканіяхъ узналъ, что этотъ загадочный человѣкъ былъ не изъ категоріи пострадавшихъ за литературу, а не болѣе какъ лицо, судившееся за покушеніе на убійство своей тетки, отданъ былъ въ солдаты, здѣсь совершилъ опять покушеніе на убійство, былъ сосланъ и затѣмъ бѣжалъ. Странствуя подъ чужими именами, онъ попадался то тамъ, то здѣсь; благодаря своимъ способностямъ и дарованіямъ, на мигъ обольщалъ, а потомъ разочаровывалъ. Онъ писалъ также ловко стихи, какъ и доносы всякаго рода; говорятъ, онъ былъ извѣстенъ бывшему 111-му Отдѣленію. Изъ этой категоріи людей запутавшихся, масса лицъ стираются искупить свои преступленія ложными доносами. Всѣ подобные герои богаты приключеніями, всѣ они съ перваго раза интригуютъ.
   Они возбуждаютъ любопытство, приковываютъ къ себѣ симпатіи, какъ личности необыкновенныя; въ нихъ хочется видѣть часто нѣчто титаническое, загадочное, какую-то выдающуюся силу, не примиряющуюся съ средою, но скоро горькій анализъ и нравственная подкладка ихъ выдаетъ и подъ эффектною внѣшностью разоблачается довольно обыкновенная, даже жалкая фигура нравственнаго паденія или жертва несчастной случайности. Бываютъ въ этой категоріи и люди довольно безобидные, принужденные взять чужое имя подъ вліяніемъ случайнаго несчастія -- такіе менѣе испорчены, ведутъ себя скромно, нерѣдко безукоризненно въ новой своей роли и даже получаютъ отличія. Вотъ одинъ изъ такихъ примѣровъ.
   Нѣсколько лѣтъ назадъ въ городѣ О. явился офицеръ съ партіей рекрутъ изъ Туркестана; онъ былъ поручикъ, солидный, добродушный. въ средѣ товарищей имѣлъ репутацію прекраснаго человѣка и бывшій у нихъ даже казначеемъ. Сдавъ благополучію солдатъ, онъ явился въ общество, въ благородное собраніе. Городъ этотъ состоялъ изъ массы пріѣзжихъ чиновниковъ съ разныхъ концовъ Россіи; между прочимъ, былъ здѣсь и какой-то старожилъ изъ Одессы.
   Посѣтивъ также клубъ, онъ долго всматривался въ офицера и справился о его фамиліи: оказалась, конечно, фамилія незнакомая. Но заѣзжаго изъ Одессы безпокоила и преслѣдовала какая-то догадка. Онъ долго слѣдилъ за добродушнымъ офицеромъ, ходившимъ въ буфетъ, игравшимъ на бильярдѣ и т. д.
   -- Знаете,-- сказалъ пріѣзжій одесситъ одному изъ офицеровъ:-- это лицо ужасно напоминаетъ мнѣ одного одесскаго знакомаго, нѣсколько лѣтъ загадочно исчезшаго. Это былъ нѣкто С.-- голосъ, походка, манеры -- все его. Я отлично его зналъ.
   Подѣлившись своими впечатлѣніями, пріѣзжій, будучи отрекомендованъ, заявилъ о такомъ удивительномъ сходствѣ туркестанцу и заявилъ при товарищахъ; заявленіе это, выраженное почти шутливо, въ видѣ догадки, однако, не прошло безъ впечатлѣнія. Прибывшій поблѣднѣлъ, замялся и навелъ на подозрѣнія.
   Провѣрка его формуляра скоро обнаружила ясно фальшь и подлогъ, и добродушный служака и веселый безпечный товарищъ долженъ былъ себя размаскировать. Онъ былъ когда-то въ Одессѣ, въ гражданскій службѣ, нотаріусомъ или кѣмъ-то подобнымъ. Какое-то несчастіе, растрата денегъ угрожала ему судомъ; не желая позора, страшась потерять все, онъ скрылся.
   Скрываясь, онъ очутился на окраинѣ, а стремленіе занять какое нибудь служебное положеніе вынудило его поддѣлать документы, и затѣмъ подъ видомъ отставнаго военнаго онъ поступилъ на службу.
   Здѣсь обнаружились его способности весьма скоро усвоить спеціальность среды, и онъ считался превосходнымъ, служакой. Онъ былъ даже казначеемъ. Когда его обнаружили, онъ сознался во всемъ. Его безпокоило одно: онъ оказался дважды женатымъ; обѣ жены, узнавъ послѣ справокъ, гдѣ онъ находится, обѣщали къ нему явиться. Впрочемъ, онъ не унывалъ и говорилъ, что въ обоихъ бракахъ онъ быль любимъ, и жены ничего противъ него не имѣютъ.
   Такихъ лицъ, фигурирующихъ подъ чужими именами, въ разныхъ категоріяхъ ссылки весьма немало. Сибирь страна таинственныхъ незнакомцевъ {Многія таинственныя личности остаются по разгаданными, о нихъ слагаются миѳы. Объ этихъ "желѣзныхъ маскахъ Сибири" мы поговоримъ особо.}. Удачи чужефамильцевъ зависятъ отъ ловкости и умѣнья съиграть роль. Одинъ бродяга и военный арестантъ старичокъ разсказывалъ намъ, что, подъ чужимъ именемъ пробравшись въ Россію, онъ поступилъ на службу въ московскую полицію и служилъ чрезвычайно счастливо, пока не подвелъ его одинъ случай. Приводятъ разъ пьяныхъ купцовъ; дежурнаго побыло, а приведенные гуляки требовали чиновника,-- онъ вышелъ и вдругъ очутился въ объятіяхъ стараго знакомаго.
   -- Да вѣдь ты былъ сосланъ!-- воскликнулъ одинъ изъ нихъ.-- Какъ ты попалъ сюда?
   Въ туже ночь несчастный письмоводитель ликвидировалъ, что могъ, и исчезъ. Какъ онъ попалъ въ военные арестанты, это было уже одно изъ послѣдующихъ безчисленныхъ превращеній. Другой преступникъ изъ Москвы, бѣжавшій изъ мѣста ссылки, долго фигурировалъ въ одномъ губернскомъ городѣ, въ Россіи, пока не былъ узнанъ какой-то гувернанткой на балу. Онъ былъ принятъ хорошо у губернатора и даже слѣдилъ за секретными бумагами, получавшимися на его имя.
   Но всего оригинальнѣе былъ слѣдующій случай. Въ уѣздномъ городкѣ въ Оренбургскомъ краѣ, въ 40-хъ годахъ, у кого-то на именинахъ за карточной игрой поссорилось мѣстное чиноначаліе: стряпчій съ судьей. Дѣло вышло изъ-за какого-то козыря.
   -- Вы дуракъ -- послѣ этого!-- воскликнулъ запальчиво стряпчій.
   Судья посмотрѣла, на стряпчаго презрительно и сказалъ:
   -- Дуракъ-то, можетъ быть, кто другой, а не я. Дураки изъ простыхъ солдатъ судьями не выходятъ!
   Что это значило, судья на всѣ вопросы тутъ ничего не объяснилъ. Но стряпчій зацѣпился за это слово. Онъ добылъ документы судьи, заглянулъ въ формуляръ и открылъ подлогъ. Судья оказался бѣглымъ казакомъ, судившимся за кражу и послѣ поддѣлавшимъ документы.
   Несомнѣнно, что подобные субъекты не дураки, по вдобавокъ они еще прекрасные актеры. Искусство играть роль въ обществѣ дается отъ природы, какъ и даръ актера. Актерство во многихъ преступникахъ есть черта коренная. Актерство это можно видѣть и на судѣ, въ весьма чувствительныхъ сценахъ. Многіе умѣютъ отлично играть на человѣческихъ стрункахъ; къ этому надо прибавить смѣлость и самоувѣренность. Среди этихъ людей попадаются часто люди весьма талантливые и даровитые, но всѣ ихъ способности употреблены на мистификацію другихъ и достиженіе своихъ цѣлей. Чѣмъ даровитѣе и безнравственнѣе человѣкъ подъ чужимъ именемъ, тѣмъ онъ опаснѣе. Злодѣй съ ложнымъ именемъ и профессіей можетъ натворить много зла. Смѣлость его преступленій и дерзость ихъ обусловливается тѣмъ, что онъ въ каждую данную минуту можетъ скрыться и явиться въ другомъ мѣстѣ подъ новымъ именемъ.
   Міръ жертвъ, выкинутыхъ судьбою на поприще преступленія, какъ и міръ ссыльныхъ осужденныхъ, богатъ разнообразіемъ. характеровъ и типовъ. Уголовный міръ выкидываетъ массу загадочныхъ людей, въ которыхъ талантъ и умъ, дарованія, энергія мѣшаются съ самой ужасной нравственностью, съ патологическими особенностями, съ бурными страстями съ всевозможными эксцентричностями и крайностями. Жизнь подобныхъ людей полна коллизій, приключеній, они часто уже послѣ паденія берутъ на себя какую нибудь искусственную ролі. и играютъ ее съ замѣчательной ловкостью и умѣньемъ. Внутренній міръ ихъ остается часто загадкой, по подвиги обнаруживаются, какъ и дарованія, хотя и направленныя ложно. Часто эти дарованія только и начинаютъ обнаруживаться подъ маскою, когда личность свихнулась. Иные играють такъ искусно взятую роль, что остаются неразмаскированными. Другіе попадаются рано или поздно на какомъ нибудь ошибочномъ шагѣ, плохомъ разсчетѣ, и тогда, къ изумленію всѣхъ, выплываетъ вся подноготная. Но если эти лица узнаются и рано или поздно ловятся на своей мистификаціи въ обществѣ, гдѣ профессіи легко отличаются, гдѣ развита бдительность за личностью, какъ въ столицахъ, большихъ городахъ, за то они весъма свободно практикуютъ свои обманы въ глуши и на окраинѣ. Всѣ подобные герои въ ссылкѣ продолжаютъ играть ту или другую роль, мистифицируя окружающихъ, стараясь возбудить то удивленіе, то затрогивая состраданіе, представляя изъ себя жертвы судьбы. Они располагаютъ къ себѣ сначала исповѣдью несчастій, а затѣмъ смѣются надъ этимъ обществомъ и наносятъ ему удары.
   Нѣкоторые, благодаря указаннымъ талантамъ притворства и практикѣ обманывать, весьма недурно устраиваются, оставаясь лицами далеко небезукоризненными въ своихъ цѣляхъ. Сибирь и ея общество это хорошо чувствуютъ и знаютъ.

Добродушный Сибирякъ.

"Восточное Обозрѣніе", No 46, 1885

   
   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru