Изгоев Александр Самойлович
"Соль земли"

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

  

А. С. ИЗГОЕВ

"Соль земли"

   Серия "Русский путь"
   Вехи: Pro et contra
   Антология. Издательство Русского Христианского гуманитарного института, Санкт-Петербург, 1998
  
   С октября месяца в Петербурге стал выходить еженедельный журнал "Запросы жизни", точнее, "Еженедельные анти-Вехи". Со дня своего основания журнал только то и делает, что уничтожает этот небольшой сборник, выпуская для этого либо отдельных рыцарей со спущенным или открытым забралом, либо снаряжая целые карательные экспедиции. В последнем, напр<имер>, лежащем передо мной четвертом номере выехал в поход целый отряд из трех знаменитых и непобедимых рыцарей: Л. Ш-га, В. В. Водовозова и г. Р. Б.1
   Поводом, вызвавшим карательную экспедицию, является "пренебрежительное отношение веховцев к интеллигенции", которая "все же остается солью земли русской, лучшим, что могло выделить из себя русское общество". По моему невежеству я ничего не знаю ни о гражданских подвигах, ни о литературных заслугах гг. Л. Ш-га и Р. Б. Но, вероятно, и Л. Ш-г, и Р. Б. числят за собой такие подвиги и заслуги, ибо иначе, как объяснить их выступление от имени "соли земли русской", их изобличение П. Б. Струве в "рецидиве невежества", их третирование свысока Бердяева, Булгакова. Я себя и своих товарищей "солью земли русской" не считаю и поэтому должен признать превосходство перед нами гг. Л. Ш-га, и Р. Б., и всего иного "лучшего, что выделило из себя русское общество".
   Но мне хочется указать этому "лучшему" и этой "соли земли", что допущенные ими полемические приемы вызывают некоторое сомнение. Неужели же "соль земли" так духовно слаба, что для защиты ее необходима явная и сознательная неправда, единственное оружие, которым владеют рыцари "Еженедельных анти-Вех".
   В "Вехах", как известно, политика занимает сравнительно небольшое место. Но гг. Л. Ш-г и Р. Б., оставив совершенно в стороне вопросы философские, метафизические и этические, свободные от партийной окраски, все свое внимание сосредоточили на "политике" "Вех", на мнимой реакционности этого сборника и тут положительно дошли до столпов заведомой неправды. Каждый, кто читал эту книжку, отлично знает, что большинство недостатков русской интеллигенции "Вехи" объясняют гибельным влиянием абсолютизма, между тем рыцари "Еженедельника анти-Вех" нас изобличают в поклонении абсолютизму. Я глазам своим не верил, когда прочел в статье г. Р. Б. такое место: "Ф. И. Родичев метко отметил поразительное сходство основных "новых" лозунгов авторов "Вех": государственность, религия, национальность со старым девизом русской реакции: самодержавие, православие, народность". Сказал ли что-либо подобное Ф. И. Родичев или нет, не знаю. Допускаю, что в ораторском увлечении, когда слова бегут вперед мыслей, и мог сказать: подобное с ним случалось и ему приходилось брать свои слова обратно. Но как можно написать такие слова, когда книга "Вехи" у всех перед глазами, когда каждая ее строчка проникнута сознательным, принципиальным отрицанием человеческого абсолютизма и одного лица и толпы? Что сказать далее, когда Струве, меня, Гершензона попрекают девизом "православие" или когда Булгакова, Бердяева и других причисляют к разряду "тех патриотов, которые считают естественным, чтобы русский народ занимал последнее место среди всех народов культурного мира и оставался в полурабском состоянии..."
   Все эти недопустимые полемические приемы, явные искажения очевидной истины несколько осветились для меня, когда я дошел до такого чрезвычайно странного места в статье г. Р. Б.: "Авторы "Вех", -- пишет он, -- направляют свои стрелы главным образом против русской интеллигенции, против того, что они называют "эксцессами" освободительного движения. Но так как последнее тесно связано с этими эксцессами, сторонники направления "Вех" естественно, хотя, быть может, и невольно, проникаются враждебным чувством ко всему русскому освободительному движению и ко всему русскому обществу" (No 4. С. 21). Я нарочно привел дословно это место и указал страницу, чтобы читатель не принял эту цитату за выдержку из "России" и "Московских ведомостей". До сих пор только эти издания позволяли себе отождествлять "эксцессы" (попросту грабежи, разбои и пр.) с "освободительным движением". Теперь и "Россия", и "Московские ведомости" получают возможность ссылаться на авторитет "Запросов жизни".
   Но меня этот авторитет не убеждает. Я и теперь говорю, что "Запросы жизни" клевещут и на русское общество, и на освободительное движение, которое по своим идеям не было и не могло быть "тесно связано" ни с аграрными погромами, ни с экспроприациями. "Союз освобождения", земские съезды, речь Царю покойного кн. С. Н. Трубецкого2, выборы первой Думы, несмотря на все их ошибки, -- все это чисто от крови разбоев и грязи грабежей, и услужливые умники из "Еженедельных анти-Вех" совершенно напрасно стремятся навязывать им ответственность за эти деяния, в которых они неповинны.
   Это странное место статьи г. Р. Б. позволяет нам лучше выяснить и политическую роль "Вех". Эта книга по самому существу своему конституционная. Она -- резко враждебна анархизму, но она написана и могла быть написана только конституционалистами. Эта книга не только не отождествляет освободительное движение с "эксцессами", но она и главнейшей своей задачей ставит указание основ, не тактических, а принципиальных, опираясь на которые конституционалисты и демократы могут удержаться от наклона к "эксцессам", от самодержавия, "религию" от полицейской церковности, "национальность" от казенного шовинизма, она и открывает дорогу для действительного конституционного преобразования России. В отличие от конституционалистов "тактических", конституционалистов из страха, всегда косящих глаза влево и заискивающих перед презирающими их революционерами, она пытается создать конституционалистов принципиальных, по принципу, а не из тактических выгод отстаивающих известные государственные и общественные начала. Авторы расходятся друг с другом во многом, и в книге немало ошибок, но основная ее тенденция -- такова.
   Поэтому, когда публицисты "Еженедельных анти-Вех" наклеивают авторам "Вех" ярлык самодержавщиков, это возбуждает только усмешку. Сегодня г. Л. Ш-г убеждает Бердяева и Булгакова в том, что свобода -- благо, завтра появится другой, который станет доказывать Гершензону, что еврейские погромы недопустимы, Кистяковскому -- что произвол отвратителен, мне -- что цензура вредна и слово должно быть свободно и т.д., и т.д.
   Конечно, если у "Анти-Вех" есть желание и время, они могут еще долго и не без пафоса заниматься этим делом. Но к чему все это? Какой имеет смысл?

(Московский еженедельник. 1909. No 46. 21 ноября (4 декабря). С. 5--10)

  

ПРИМЕЧАНИЯ

   1 Л. Ш-г -- псевдоним Льва Яковлевича Штернберга.
   Р. Б. -- псевдоним Рувима Марковича Бланка.
   О В. В. Водовозове см. прим. 3 к статье Н. Валентинова "Наши клирики".
   2 Сергей Николаевич Трубецкой (1862--1905) -- князь, религиозный философ, публицист и общественный деятель, первый выборный ректор Московского университета. В июне 1905 г. входил в состав земской и городской делегации к Николаю II и выступил перед ним с программной либеральной речью о необходимости реформы высших учебных заведений (см.: Трубецкой С. Н. Собр. соч. М., 1907. Т. 1. С. 407 и сл.). Умер от апоплексического удара 29 сентября 1905 г. во время заседания комиссии по выработке университетского устава, происходившего на квартире министра народного просвещения В. Г. Глазова.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru