Вдругъ человѣкъ натянулъ лукъ, и стрѣла, шипя, вонзилась въ грудь одной изъ чаекъ.
Чайка упала со стономъ къ ногамъ человѣка и трепетно забилась въ теплой крови...
Ея бѣлоснѣжныя перья стали вмигъ красными.
Другія чайки парили надъ головой человѣка и тоскливо рыдали надъ смертью своей подруги.
Сѣрый полумракъ сгущался и переходилъ въ мракъ.
Черныя тучи быстро надвигались и закрывали гордое небо.
Точно зарево вспыхивала молнія, слышались далекіе раскаты грома.
Море темнѣло.
Волны становились все выше, все грознѣе.
Ураганъ со свистомъ носился надъ рокотавшимъ моремъ.
Раскаты грома съ каждымъ мгновеньемъ становились яснѣе и ближе.
Молнія вспыхивала безпрерывно.
И море и небо горѣли пурпурнымъ огнемъ. Море стонало, море рокотало, море рыдало... Что то грозное мстящее висѣло въ воздухѣ. А чайки все рыдали тоскливо надъ смертью подруги. Ихъ рыданье, словно унылый аккордъ похороннаго колокола, замирало въ черномъ мракѣ.
И человѣкъ сидѣлъ на скалѣ и дрожалъ въ ужасѣ.
Онъ бормоталъ глухія проклятья, и губы его покрылись кровавой пѣной.
Вдругъ, черный мракъ и угрюмыя тучи прорѣзала яркая стрѣла молніи и поразило человѣка въ самое сердце.
И человѣкъ упалъ мертвымъ на землю.
...И море успокоилось, черныя тучи ушли, и тяжелый мракъ разсѣялся. Тамъ, гдѣ тропинка, змѣясь по равнинѣ, оканчивается на вершинѣ сѣрой скалы, хмуро склонившейся надъ моремъ, и на вершинѣ скалы, гдѣ кончается тропинка -- мертвый лежитъ человѣкъ -- жертва мести, грозной мести...