Григорьев Петр Иванович
Макар Алексеевич Губин, или Продолжение студента, артиста, хориста и афериста

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Шуточная оригинальная оперетта в одном действии.

ТЕАТРЪ П. И. ГРИГОРЬЕВА.

ТОМЪ IV.

ИЗДАНіЕ КНИГОПРОДАВЦА М. О. ВОЛЬФА,

ТИПОГРАФА ИМПЕРАТОРСКИХЪ С.-ПЕТЕРБУРГСКИХЪ ТЕАТРОВЪ.

С. ПЕТЕРБУРГЪ
Гостинный Дворъ No 18, 19 и 20.

МОСКВА
Кузнецкій мостъ, домъ Рудакова

1869.

   

МАКАРЪ АЛЕКСѢЕВИЧЪ ГУБКИНЪ,
или
ПРОДОЛЖЕНІЕ СТУДЕНТА, АРТИСТА, ХОРИСТА и АФЕРИСТА.

Шуточная оригинальная оперетта въ одномъ дѣйствіи.

   

ДѢЙСТВУЮЩіЯ ЛИЦА:

   ПОЛИКАРПЪ ѲЕДОСЕИЧЪ ЧЕРТИКОВЪ. Провинціальный антрепренеръ.
   МАКАРЪ АЛЕКСѢЕВИЧЪ ГУБКИНЪ. Отставной хористъ.--
   ЕГОРКА. Слуга Чертикова.
   ГНУСЕНКО. ЗВОНАРЕВСКіЙ. ТОЛЧКОВСКіЙ. личности представляемыя Губкинымъ.
   АКТЕРЫ и
   ХОРИСТЫ.
   

Театръ представляетъ кабинетъ Чертикова; на столѣ съ лѣвой стороны нѣсколько банокъ съ лекарствами; подлѣ стола огромное кресло. Въ углубленіи его разнымъ мѣстамъ комнаты развѣшаны театральные костюмы, мужскіе, и женскіе. На полу по угламъ лежитъ много музыкальныхъ инструментовъ, бутафорскихъ вещей, связки нотъ и ролей; на столахъ провинціальные афиши. Средняя дверь съ небольшими окнами.

   

ЯВЛЕНіЕ I.

ЧЕРТИКОВЪ (одинъ, сидитъ въ креслахъ пьетъ чай, потомъ лекарство; предъ нимъ развернуты письма; зеленыя очки на носу, голова въ ермолкѣ).

   Тьфу!... бррръ!... какъ кисло... и горко!... бррръ!!.. волкъ меня заѣшь!... мнѣ кажется, докторъ съ умысломъ прописалъ такое противное лекарство, чтобъ я еще болѣе почувствовалъ, какъ человѣку съ душой непріятно жить на этомъ свѣтѣ!... Бѣдный Поликарпъ Ѳедосеевичъ! кто тебя сунулъ въ театральное царство? (считаетъ капли). Разъ, два, три, четыре, пять... проклятая судьба, волкъ меня заѣшь!... быть антрепренеромъ, значитъ, перестать быть порядочнымъ человѣкомъ! вотъ, прошу Покорно... хоть-бы теперь, принимай въ труппу новыхъ актеровъ, и ужъ, ничего не видя, каждые полчаса, глотай горькія пилюли, да принимай капли.
   
   Какъ другихъ житье-бытье
   Ни окину взоромъ --
   Право, хуже всѣхъ житье
   Вамъ антрепренерамъ!
   Нужды нѣтъ, что домикъ есть,
   Всякъ со мной играетъ,
   Но что нечего мнѣ ѣсть,
   Губернаторъ знаетъ!
   Всѣмъ давай существовать,
   Какъ собаки лаютъ!
   А какъ примутся играть,
   Весь народъ пугаютъ.
   Вдругъ иной съ ума сойдетъ,
   Ни кого не слышитъ,
   Что не скажетъ, все совретъ,
   И мыслете пишетъ!
   Сколько я трагедій, драмъ
   Ставилъ здѣсь помпезно!
   Только все по пустякамъ,
   Глупо, безполезно.
   Но какъ хватишь добрый сборъ,
   Смотришь за продажей...
   Хвать, трагическій актеръ
   Гдѣ нибудь подъ стражей!
   Ставить оперу начнешь,
   Также грудъ не малый:
   Иногда одинъ поешь
   Цѣлые финалы!
   А пѣвцы какъ попоютъ
   Съ непонятнымъ громомъ,
   Да потомъ полгода пьютъ
   Гоголь-моголь съ ромомъ!
   Но балеты я давалъ,
   Вотъ ужъ не на славу:
   Лишь танцоръ протанцовалъ,
   Идетъ къ костоправу!
   Всѣ балеты врозь пошли,
   Съ ними и танцоры,
   А танцовщицъ увезли
   Злые ремонтеры!
   
   Впрочемъ, съ тѣхъ поръ, какъ я поселился здѣсь, въ Курскѣ, есть надежда поправить свои обстоятельства: я хочу себя и новую мою труппу поставить на твердую, благородную поту! волкъ меня заѣшь!... Новое положеніе, новые актеры, новые костюмы, купленные въ Москвѣ за ненадобностію, новые декораціи, подмалеванныя нѣмецкимъ живописцемъ, даже нанялъ у одного раззорившагося барина двухъ новыхъ скриначей! Все это вмѣстѣ, вѣрно озадачитъ курскихъ жителей, тогда я какъ разъ на всѣ мѣста и цѣны набавлю: бель-этажь пущу по три цѣлковыхъ, партеръ по два рубля, а галлерку пущу по гривеннику!... (пьетъ лекарство). Однако, чуть не пропустилъ хлѣбнуть микстурки... странно, что это такъ долго не ѣдутъ изъ Воронежа мои новые актерики... по письмамъ, вчера еще должны бы ужъ быть здѣсь... Эй! Егорка! Егорка!
   

ЯВЛЕНіЕ II,

ЧЕРТИКОВЪ, ЕГОPКА, по томъ ГУБКИНЪ.

   Егорка. Здѣсь, что угодно-съ?
   Чертиковъ. Что, всѣ ли на сценѣ собрались для Фрадіаволо?
   Егорка. Всѣ-съ; только васъ ждутъ.
   Чертиковъ. Дуракъ! развѣ ты не знаешь, что докторъ трое сутокъ не велѣлъ мнѣ выходить изъ комнаты. Скажи имъ чтобы начинали безъ меня.
   Егорка. Слушаю-съ.
   Чертиковъ. Да скажи дерижеру, чтобъ не подыгривалъ всѣ голоса на скрипкѣ; чтобъ сами пѣли на изусть.
   Егорка. Слушаю-съ.
   Чертиковъ. Что, изъ воронежскихъ актеровъ еще никто е пріѣхалъ?
   Егорка. Нѣтъ, никого не видать.
   Чертиковъ. Что они это мѣшкаютъ, волкъ ихъ заѣшь! а, писемъ нѣтъ то же?
   Егорка. Сегодня не приносили (Заминаясь). Тамъ вонъ, у меня, правда, ужъ другой день прибѣгаетъ навѣдываться о вашемъ здоровьѣ... право сударь, актеръ залихватскій!
   Чертиковъ. Кто такой?
   Егорка. Макаръ Алексѣевичъ Губкинъ.
   Чертиковъ. А! знаю... онъ тоже воронежскій и писалъ мнѣ, чтобъ я его принялъ въ новою группу, да страшно, волкъ меня заѣшь! Онъ, говорили мнѣ, такой штукарь и пройдоха, что съ нимъ и ладить нельзя... да впрочемъ, что мудренаго; бывалъ въ обѣихъ столицахъ, такъ вѣрно долженъ быть малый продувной, бѣдовый... нѣтъ, Богъ съ нимъ! Ко мнѣ, на всѣ эти роли, ѣдетъ актеръ другой изъ Воронежа.
   Егорка (почесывая затылокъ). Эхъ, сударь, такъ, какъ же быть-то? Макаръ-то Алексѣевичъ далъ мнѣ цѣлковый на водку, знаете, чтобъ я...
   Чертиковъ. А зачѣмъ ты берешь? волкъ тебя заѣшь!
   Егорка. Немогу-съ; продавая билеты въ кассѣ, ужъ сдѣлалъ привычку.
   Чертиковъ. Смотри, здѣсь у меня отвыкнешь! здѣсь вѣдь вы не въ Орлѣ!... Пошелъ, зови сюда Губкина. (Особо) Откажу ему на отрѣзъ.
   Егорка. Макаръ Алексѣевичъ! г. Губкинъ! пожалуйте!...
   Губкинъ (входитъ быстро и весело). Иду, какъ его, иду!... а, вотъ и я на сценѣ!... (Расшаркивается и поетъ речитативомъ).
   
   "Мое почтеніе, талантовъ покровитель!
   "Актеръ, антрепренеръ и музыки любитель!
   
   Какъ ваше здоровье, Поликарпъ Ѳедосеевичь? все ли вы въ добромъ здоровьѣ? здоровы ли вы?
   Чертиковъ. Нѣтъ, Макаръ Алексѣевичъ, худо, худо...
   Губкинъ. Худо? Жаль, это не хорошо... ваше здоровье дл і насъ такъ теперь драгоцѣнно...
   Чертиковъ. Да, теперь у меня столько хлопотъ съ новою труппой, волкъ меня заѣшь! а докторъ не велить ни куда носа показывать... сижу, вотъ, да попиваю какую-то аптекарскую дрянь; т. е. вотъ ужъ истинно горестныя минуты!
   Губкинъ. Да-съ, чрезвычайно жаль, какъ его... а что это у васъ за болѣзнь такая?
   Чертиковъ. Да чортъ знаетъ! докторъ говоритъ, что я, видите, какой-то нынѣшній гриппъ съѣлъ!
   Губкинъ. А! знаю, это общая болѣзнь. Что дѣлать, нынче ужъ вѣкъ такой: только вотъ оплошай хоть неможко въ чемъ нибудь сейчасъ грибъ съѣшь.
   Чертиковъ. Да притомъ еще глаза стали плохи, волкъ ихъ заѣшь! правда, я и прежде былъ близорукъ немножко, а теперь ужъ и подавно, дальше носу ничего невижу.
   Губкинъ (особо). А! онъ близорукъ! браво! это-то мнѣ и на руку, (ему) а я прибѣжалъ было узнать, чѣмъ вы рѣшили мою горькую участь?
   Чертиковъ. Извините, Макаръ Алексѣевичъ, я не могу ни чѣмъ помочь вамъ.
   Губкинъ. Какъ, г. Чертиковъ? неужли подъ вашимъ руководствомъ я не могу служить Мельпоменѣ? неужли такой та" лаптъ, какъ я, не найдетъ мѣста на вашей новой сценѣ? ради Бога, дайте мнѣ средства показать свои дарованія здѣшному городу, дайте поскорѣе насладиться этимъ блестящимъ тріумфомъ, котораго я жажду, какъ его... Жажду, какъ бутылки шампанскаго, когда его купить не на-что.
   
   Я, я рожденъ всегда играть на сценѣ!
   А безъ нея, клянусъ вамъ, я пропалъ!
   2 (Я отъ бездѣйствія, отъ лѣни,
   (Едва въ чахотку не попалъ!
   
   Да, Поликарпъ Ѳедосеевичъ, ожидая такъ долго вашего рѣшенія, меня взяло такое удушье, какъ его... что ужъ я было началъ нить исландскій мохъ.
   Чертиковъ. Очень вѣрю, мой милый... но, право, вы мне то просите, волкъ меня заѣшь! тысячу двѣсти, бенефисъ въ коренной и квартиру! шутка какая! вѣдь самый первый окладъ... нѣтъ, ни какъ не могу.
   Губкинъ. Помилуйте! да вы прежде разочтите, какъ его... вѣдь зато, сколько я одинъ замѣню у васъ лишняго народу, который, ей Богу, только даромъ хлѣбъ ѣстъ! многихъ вѣдь вы держите потому только, что вы человѣкъ-то рѣдкой души! Вѣдь вы сами знаете, что многіе потому только служатъ за сценѣ, что больше ихъ ни куда не принимаютъ. Вѣдь это все, съ позволенія сказать, мелюзга, стрень-брень! а я въ состояніи играть вездѣ гдѣ вамъ будетъ угодно; ни одно амплуа не въ со стояніи затруднить меня: (говоритъ скоро) драма, мелодрама, комедія большая, комедія малая, опера романтическая, опера лирическая, просто опера, оперетка, комедія -- водевиль, драма -- водевиль, пословица -- водевиль, картина -- водевиль, квартира -- водевиль, шутка -- водевиль, Фарсъ -- водевиль, интермедія водевиль и наконецъ просто водевиль... Могу участвовать во всѣхъ разнохарактерныхъ дивертисменахъ, т. е. пѣть отдѣльно и хорошо, всѣ возможныя музыки геніальныхъ людей, національныя русскія, коренныя малороссійскія, живыя цыганскія, веселыя жидовскія и даже чухонскія. Вы только послушайте:
   

Русская.

   "Лучина, лучинушка, березоваая;
   "Что же ты, лучинушка
   "Не ясно горишь?...
   
   Какое глубокое чувство! какъ ясно выражается русское сердце... ну а, ужъ это намъ ни почемъ:
   

Цыганская.

   "Мы живемъ среди полей
   "И лѣсовъ дремучихъ,
   "Но счастливѣй, веселѣй...
   А ужъ какъ я знаю хохлацкую натуру.
   

Малороссійская.

   "Дидъ рудый, батка рудый,
   "Матка руда, сестра руда,
   
   "И я рудый, руду взяу,
   "Съ бо рудую сподобау!...
   
   А если бы вы слышали, г. Чертиковъ, какъ я знаменито умѣю выказать національно-благородное цыганское чувство... (поетъ съ гримасами, подражая цыганкамъ)...
   
   2. (Ты не повѣришь, ты не повѣришь,
   (Ты не повѣришь, какъ ты мила!...
   
   Это просто, какъ его, цѣликомъ взято съ натуры одной сорока-лѣтней черномазой цыганки, которая въ Петербургѣ на желѣзной дорогѣ оглашала воздухъ. Но, чортъ меня возьми, если вы поставите національную большую оперу, какую угодно, какъ его... петербургскую или московскую, все равно;-- я служилъ въ обѣихъ столицахъ, и всѣ партитуры знаю какъ свои пять пальцевъ!
   
   "Все сыграю, испытайте!
   "Буду жить между кулисъ!
   2 ("Только жалованье дайте,
   ("И хорошій бенефисъ.
   
   А? какова манера, г. Чертиковъ? я увѣренъ, что у васъ въ Курскѣ артисты понятія не имѣютъ, что значитъ манера, вкусъ, метода, какъ его... мнѣ всегда и въ столицахъ знающіе люди отдавали должную справедливость, а вы боитесь Губкину дать 1200 жалованья! Я-то много прошу! прошу покорно! вотъ, прошу же теперь артисту трудиться, напрягать свой умъ, воспламенять сердце, обливаться, какъ его, кровавымъ потомъ, не спать ночей... и за все это, что же въ награду? одно холодное, убійственное молчаніе!!
   Чертиковъ. По, послушайте, Макаръ Алексѣевичъ, волкъ меня заѣшь, если я по капризу вамъ отказыаю! во-1-хъ, ко мнѣ сегодня на ваши роли долженъ быть пѣвецъ и трагикъ Толчковскій, да но за 1200, за 800 бенефисъ въ Курскѣ: во 2-хъ, съ вами я и не думалъ дѣлать ни какихъ условій, вы пріѣхали безъ приглашенія.
   Губкинъ. Какъ! такъ по вашему Толчковскому 800 и бенефисъ? помилуйте! да онъ двухъ копѣекъ не стоитъ; видали-ли вы его въ какой нибудь роли?
   Чертиковъ. Нѣтъ, не видалъ, по его очень хвалили, особенно въ губернскихъ вѣдомостяхъ, я самъ читалъ о немъ, когда онъ игралъ еще въ Харьковѣ послѣднее время.
   Губкинъ. А, знаю! это губернскія статьи щелкопера Вральчицкаго! Помилуйте, да какой же порядочный человѣкъ повѣритъ этимъ статьямъ? весь Харьковъ знаетъ, что этотъ Вральчицкій шарлатанъ во всѣхъ статьяхъ! Знаете ли вы какъ онъ судитъ объ актерахъ? Возьметъ статьи о театрахъ петербугскія или московскія, выберетъ чужія фразы, выкрадетъ мнѣнія, потомъ поставитъ имена провинціальныхъ актеровъ, да и напечатаетъ въ губернскихъ вѣдомостяхъ, какъ будто свое замѣчаніе, а гамъ добрые люди и вѣрятъ! ей Богу такъ! Возьмите Пчелу и харьковскія статьи Вральчицкаго, сличите ихъ, тогда поймете вполнѣ все его шарлатанство. Какъ же вы-то, умный, опытный антрепренеръ, полагаетесь на его сужденія? да въ нихъ нѣтъ здраваго смысла, точно также и въ Толчковскомъ, котораго вы приняли. Толчковскій ни ходить, ни стоятъ не умѣетъ, а начнетъ читать, такъ пришепетываетъ! у него просто какая-то каша во рту. Боже мой, вотъ что значитъ протекція!
   
   Онъ чортъ знаетъ, какъ играетъ!
   Не по русски говоритъ,
   Всѣхъ въ комедіяхъ пугаетъ,
   А въ трагедіяхъ смѣшитъ!
   Вашъ Толчковскій всѣхъ морочитъ,
   Вѣчно глупъ и счастливъ онъ,
   А любезничать захочетъ,
   Миль и ловокъ такъ, какъ слонъ!
   И подобныхъ здѣсь ласкаютъ,
   Чрезъ протекцію иль связь!
   Безталантныхъ принимаютъ,
   А таланты топчутъ въ грязь!
   
   Вы видите, Поликарпъ Ѳедосеевичъ, я не унижаю моихъ соперниковъ, а говорю только святую истину, какъ его...
   Чертиковъ. Нѣтъ, волкъ меня заѣшь, теперь я ясно вижу, что вы въ Воронежѣ съ нимъ интриговали, т. е. перебивали другъ другу дорогу.
   Губкинъ. Какъ, я? своекошный дѣйствительный студентъ и бывшій хористъ петербургской оперы?... гмъ! да видалъ ли онъ столько ролей у себя подъ носомъ, сколько я объѣздилъ городовъ, желая сдѣлаться извѣстнымъ? Знаете ли вы, что Макара Алексѣевича Губкина развѣ только въ Камчаткѣ не знаютъ!
   
   Знаетъ насъ театръ московскій,
   Видѣлъ тульскій и орловскій,
   Хлопалъ харьковскій, тамбовскій,
   Ярославскій, кишиневскій,
   А Рамны и Кременчугъ
   Приглашали оба вдругъ!
   Кіевъ радовался вслухъ,
   Въ Нижнемъ -- всѣ хвалили въ пухъ!
   Былъ въ Калугѣ и въ Рязани,
   Въ Вознесенскѣ и въ Казани --
   Я игралъ сбирая дани...
   Такъ далеко вашей дряни!
   
   Чертиковъ. Можетъ быть, только вотъ что странно: какъ, человѣкъ былъ въ обѣихъ столицахъ, а постоянно не могъ ужиться нигдѣ! Желалъ бы я знать, Макаръ Алѣксѣевичъ, что это вамъ за охота странствовать по всей Россіи? Это доказываетъ, что или вы ни чѣмъ ни довольны, или съ вами ни кто не уживается.
   Губкинъ. А! я этого ждалъ!.. Вы задѣваете за самую слабую чувствительную струну моего сердца!.. Такъ слушайте же: изъ Петербурга вытѣснили меня -- во первыхъ: пламенная, жгучая, безграничная страсть къ дочери нѣмца кандитера, который жилъ на углу офицерской улицы; во вторыхъ: зависть товарищей; въ третьихъ: сама дирекція, въ которой годами нѣсть числа накопилось разныхъ артистовъ-дармоѣдовъ; вотъ дирекція сдѣлала перекличку и всѣхъ съ благословеніемъ отпустила за непотребостію во свояси, въ томъ числѣ какъ-то по ошибкѣ и меня! Богу, по ошибкѣ, какъ его... послѣ приглашали опять, да уж ь я самъ не захотѣлъ. О, г. Чертиковъ! если у васъ точно есть сердце, то вы вѣрно тропитесь, слушая дивную повѣсть
   Макара Алексѣевича. Слушайте же, какъ страстная любовь можетъ подкузмить человѣка съ душой...
   

Арія.

   Я въ жизни сей
             Отъ людей.
             Вынесъ много!...
   Я страдалъ, и терпѣлъ,
             И долго
             Въ хорѣ пѣлъ,
             Потомъ...
   Вотъ судьба что сыграла!..
             Сначала
             Повѣсть мы начнемъ,
   Да! да! признаемся во всемъ!..
   

Andante.

   Въ кандитерской мнѣ быть случилось,
   Туда зашелъ голодный я въ полночь...
   Вдругъ, нѣмочка ко мнѣ явилась,
   Прелестная кандитерская дочь!..
   "Ахъ, mein Cott!" закричала,
   И какъ листъ задрожала!..
   Я спросилъ шеколаду у ней,
   И запылалъ огонь въ груди моей!..
             а! да!
   Какъ болванъ я стоялъ передъ ней!
   А здѣсь -- цѣлый адъ былъ тогда!!..
   

Allegro

   По какъ страсть всего сильнѣй,
   Въ Губкинѣ тѣмъ паче;
   Я въ любви признался ей
   На Типнеровой дачѣ!..
             Да!
   При такой удачѣ,
   Я въ любви признался ей
   На Типнеровой дачѣ!
             Я, какъ артистъ,
             На все злодѣй!
             И, какъ хористъ,
             Пѣлъ въ уши ей:
   Душка! страсть всего сильнѣй,
   Въ Губкинѣ тѣмъ паче.
   О! какъ счастливъ былъ я съ ней,
   Бѣгая по дачѣ!..
             Она меня любила,
             Конфетками дарила,
             Но намъ судьба грозила...
             Кандитеръ все узналъ!
             Меня переругалъ,
             Да въ шею и прогналъ!..
   Наконецъ, мой другъ прелестный,
   Въ край умчался неизвѣстный!..
   Я искать ее пошелъ,
   И въ провинціи нашелъ!..
   Тамъ ужъ я на ней женился,
   И сынокъ у насъ родился,
   По прозванію Макаръ!
             Но даромъ я трудился:
             Въ немъ будетъ чудный даръ!
             И любуясь дитей,
             И цѣлуясь съ женой,
             Я ей пѣлъ въ часъ ночной
   Душка! страсть всего сильнѣй,
   Въ Губкинѣ тѣмъ паче:
   Если жъ Богъ даетъ дѣтей,
   Сдѣлаетъ богаче!..
             Студентъ артистъ
             Карманомъ чистъ,
             Но, онъ рѣчистъ
             И голосистъ!
   Страсть его всего сильнѣй,
   Къ денежкамъ тѣмъ паче,
   Но съ сынкомъ, съ женой моей
   Я не сталъ богаче!..
   Хоть по театрамъ разъѣзжаю,
   Пою, играю много лѣтъ,
   Всѣ средства принимаю,
   А между тѣмъ, все денегъ нѣтъ!
             Право нѣтъ!..
   Въ Воронежъ прилетаю,
   Съ моей женой, съ моимъ сынкомъ,
   И тамъ, какъ чортъ, я голодаю,
   И тамъ удачи нѣтъ ни въ чемъ...
             Но все таки поемъ,
             И день и ночь поемъ
             И слезы льемъ!
   Намъ кричатъ: браво! Фора!
   Я жь кричу: хлѣба нѣтъ у актера!.
             Голодъ нашъ всего сильнѣй,
             Въ Губкинѣ тѣмъ паче,--
             Накормите жъ поскорѣй,
             Сдѣлайте богаче.
             Я какъ хористъ,
             Хоть голосистъ,
             Но, какъ артистъ,
             Карманомъ чистъ!
             Страсть поѣсть всего сильнѣй,
             Въ Губкинѣ тѣмъ паче,
             А вѣдь съ голоду, ей, ей,
             Запоешь иначе!
   Антрепренеръ же былъ у насъ злодѣй,
   Онъ пилъ и ѣлъ, одинъ за всѣхъ -- ей, ей,
             Гдѣ жъ жалость, сердце у людей?
             Для нихъ -- играешь и поешь,
             Здоровье все убьешь,
             И потъ и слезы льешь...
             А вѣчно ни за грошь!..
   
   Чертиковъ. Если все это правда, волкъ меня заѣшь, то жаль мнѣ васъ... но чѣмъ же кончился вашъ карьеръ въ Воронежѣ?
   Губкинъ. Разумѣется чѣмъ! отъ безденежья вся труппа начала приходить въ уныніе,-- а я съ своимъ благородно бѣднымъ семействомъ доходилъ просто до бѣшенства! Бывало сыграешь въ первой піесѣ и сейчасъ бѣжишь въ кассу, чтобъ узнать сколько сбору да и цапнуть тутъ же малую толику на дневное пропитаніе. И послѣ многихъ пассажей въ этомъ родѣ, содержатель опустилъ насъ, упалъ духомъ и тѣломъ; голодная труппа потеряла кредитъ во мнѣніи публики, тайныхъ патріотовъ для поддержки не оказалось, и храмъ Мельпомены пошелъ вверхъ дномъ, какъ послѣдній день Помпеи! Вотъ вамъ самый вѣрный историческій фактъ изъ нашей жизни, гдѣ я имѣлъ несчастіе быть первымъ дѣйствующимъ лицемъ.
   Чертиковъ. Э! полно такъ ли? волкъ меня заѣшь! А, я безъ церемоніи скажу вамъ, слышалъ совсѣмъ другое... Вы меня извините, по, стороной, ваши же говорили, что, будто вы сами вздумали распоряжаться всѣмъ театромъ, чтобы быть антрепренеромъ, напослѣдокъ заварили только кашу, перессорили актеровъ, да и уѣхали ко мнѣ, волкъ меня заѣшь!
   Губкинъ, (посматривая на него, качаетъ головою). Гмъ! такъ знайте же г-нъ Чертиковъ, если вы не перестанете вѣрить сплетнямъ, такъ въ самомъ дѣлѣ дождетесь, что волкъ васъ заѣстъ! Такъ вы почитайте меня за лгуна, за отъявленнаго аффериста?.. (будто утираетъ слезы). Богъ съ вами, г-нъ Чертиковъ! за эти чистыя и горькія слезы вы дадите отвѣтъ тамъ, тамъ!..
   
   Такъ пусть на той всемірной перекличкѣ
   Откликнется вамъ Губкина слеза!..
   
   Вы просто съ умысломъ ведете со мной эту тяжелую сцену желая показать мнѣ, что Макаръ Алексѣевичъ Губкинъ вамъ ненуженъ, что вы приняли актера лучше меня... очень хорошо. И такъ позвольте же доказать вамъ на дѣлѣ, что я не интриганъ: пусть вашъ Толчковскій играетъ всѣ мои роли, я уступаю ему всю славу... вмѣсто этого, примите меня въ режиссеры! я берусь завести у васъ чудеса: порядокъ доселѣ алый въ провинціяхъ, новый столичный порядокъ. Я напишу геніальное положеніе артистамъ, возстановлю ихъ утраченную нравственность; всѣ новыя піесы пойдутъ лучше. Я знаю исторію, статистку, хронологію, миѳологію и музыку; не допущу въ піесахъ ни малѣйшаго анахронизма, все буду обставлять помпезно! Ни одинъ актеръ не опоздаетъ на репетицію, напишу положеніе о штрафахъ, ни одной актрисѣ не дамъ умничать, не позволю черезъ-чуръ ни бѣлиться, ни румяниться; ни одной роли не отдамъ безъ подписи, и даже всѣхъ актеровъ отучу бѣгать въ буфеты и рестораціи. О, это будетъ дѣло великое! Я берусь завести эту огромную машину, и за все прошу 609 рублей и бенефисъ въ Курскѣ.
   Чертиковъ. Ну вотъ ужъ этаго-то, хоть сейчасъ волкъ меня заѣшь, не могу сдѣлать! вотъ письмо отъ режиссера, г-на Гнусенки, съ которымъ я уже гораздо прежде васъ заключилъ условіе; онъ, я думаю, сегодня пріѣдетъ.
   Губкинъ (съ досадою). Какъ! и тутъ предпочтеніе? О!..
   Чертиковъ. Что дѣлать! видно ужъ ваша судьба такая, Макаръ Алексѣевичъ.
   Губкинъ (сердясь). О, дурацкая судьба! о, безъязыкій Гнусенко!.. И ты, пошлое, плюгавое созданье, смѣешь заграждать мнѣ дорогу?.. Кончено! прощайте г-нъ Чертиковъ! сердце мое слишкомъ взволновано... я чувствую какое то дьявольское потрясеніе во всѣхъ членахъ!..
   
             О, пусть театръ вашъ падетъ!
             Пусть Губкина проклятье,
   Артиста правый гнѣвъ завистниковъ пожретъ!
   Чтобъ лопнули теперь всѣ ваши предпріятья,
             Чтобы пропали всѣ вы, безъ изъятья!..
   А Губкинъ и безъ васъ, ни гдѣ не пропадаетъ.

(Говоритъ во время ритурнеля).

   Да, г-нъ Чертиковъ, человѣка съ такимъ талантомъ, какъ я, съ такой женой, какъ моя.... примутъ вездѣ!
   
   Поѣду я гуда,
   Гдѣ голода не знаютъ
   Ужъ никогда!
   
   О! да еще то-ли тамъ дѣлается!..
   
   Тамъ часто безъ груда
   Денженки наживаютъ...
   
   Иному говорятъ: пошелъ, ты вовсе безъ таланта, а онъ отвѣчаетъ:
   
             Чтожъ за бѣда!..
   И я туда отправлюся съ женою,
   Тамъ буду сытъ и принятъ я всегда!
   Пусть твой театръ разрушится съ тобою!
   Царь вѣчной тьмы задушитъ васъ собою!
   И я тогда скажу: ты умеръ, мой собратъ,
             Тѣмъ лучше! очень радъ!!.
             Коль слышишь ты мой гласъ,
   Прими меня сейчасъ!..
   
   Г. Чертиковъ! послѣдній разъ говорю: опомнитесь! безъ меня будете кулакомъ слезы утирать! пропадете, какъ мокрая курица!..
   
   Я прошу васъ, не томите,
   Поскорѣй меня примите,
             Одолжите!..
   Умоляю васъ, рѣшите,
   Пустяковъ не говорите;
             Чортъ ли въ нихъ!..
   Для дѣтей не откажите,
   Губкинъ васъ прославитъ въ мигъ!
   Ну, а если не возьмете,
   На повалъ меня убьете!
             Всѣхъ убьете!..
   Да и сами пропадете,
   Безъ меня не запоете,
   Мало, мало наживете,
   Просто, по міру пойдете!
   Еслижъ примите въ актеры,
   Или даже въ режиссеры,
   Я за всѣхъ похлопочу:
             Всѣхъ формально,
             Натурально
   Здѣсь играть я научу!
   И тѣмъ прославиться хочу!..
   

Чертиковъ.

   Нѣтъ!.. нельзя мнѣ согласиться,
   Вы ужъ начали сердиться
             И браниться!
   Нѣтъ, прощайте, какъ хотите,
   Тамъ подите послужите,
             Кто васъ звалъ...
   Вы за что меня браните,
   Развѣ я васъ обругалъ?..
   Нѣтъ, пожалуйста подите,
   Дураковъ другихъ учите,
             Просвѣтите;
   А объ насъ не хлопочите.
   Насъ ни чѣмъ не удивите
   Такъ, прошу васъ, замолчите;
   И больнаго не морите...
   Страхъ какъ вредно мнѣ, больному.
   Горячиться по пустому;
   Я хочу лекарство пить...
             Съ вами съ дуру
             Про микстуру
   Я могу совсѣмъ забыть.
   Нѣтъ, надо, надо, пропустить...

(Пьетъ лекарство столовой ложкой).

Чертиковъ.

   Всѣ просьбы напрасны,
   Для насъ вы опасны,
   Артистъ вы ужасный,
   Прощайте, прощайте!
   Нельзя васъ принять.
   

Губкинъ.

   Такъ просьбы напрасны?
   И Губкинъ несчастный
   Безъ мѣста поѣдетъ блуждать,
   За голодъ мой -- тамъ вы должны отвѣчать!

(Губкинъ уходитъ).

   

ЯВЛЕНіЕ III.

ЧЕРТИКОВЪ одинъ, потомъ ЕГОРКА.

   Чертиковъ. Волкъ меня заѣшь, если это не чортъ въ человѣчьемъ видѣ... впрочемъ, не будь онъ только этакимъ сорванцомъ, я бы, можетъ быть, и принялъ его въ мою новую труппу, а то бѣда: съ нимъ не уживешься... Умничаетъ такъ, что не даетъ антрепренеру слова сказать... Къ тому же Толчковскій пишетъ мнѣ, что иногда онъ передъ спектаклемъ подражаетъ великимъ талантамъ, т. е. любитъ, этакъ, для бодрости промочить горлышко. Странная вещь! говорятъ, что съ незапамятныхъ временъ завелась у артистовъ эта метода, особливо въ нашихъ провинціяхъ... а вѣдь все робость проклятая! робкій талантъ ужъ чего иногда не предпринимаетъ, чтобъ выдержать. Характеръ роли.
   
   Сперва вино съ водой, да съ сахаромъ мѣшали,
   И дѣлали себѣ для вечера питье...
   Таланты робкіе, объ этомъ лишь узнали,
   Для бодрости питье составили свое;
   И вотъ, я самъ видалъ, какъ шутъ иной хлопочетъ.
   Чтобъ горлу отъ игры не дать пересыхать:
   Изъ горлышка попьетъ, да такъ свое промочитъ,
   Что ни себя, ни роль не въ силахъ поддержать.
   
   Егорка (вбѣгаетъ) Ну, баринъ! кто то пріѣхалъ сейчасъ изъ Воронежа; никакъ вашъ новый режиссеръ г. Гнусенко...
   Чертиковъ. А! слава Богу! давно бы пора... поди же, пока неприготовлена квартира ему, такъ очисти на время уборную въ театрѣ; онъ не взыщетъ, человѣкъ одинокій. Да гдѣ онъ?
   Егорка. Тамъ въ прихожей, раздѣвается... Г. Гнусенко! пожалуйте сюда!.
   Чертиковъ. Милости просимъ. Онъ, говорятъ, умный малый, такъ въ вдвоемъ-то мы сформируемъ труппу на славу, волкъ меня заѣшь!
   Егорка (въ дверяхъ). Пожалуйте-съ!.. (пропустивъ, уходитъ).
   

ЯВЛЕНіЕ IV.

ЧЕРТИКОВЪ и ГНУСЕНКО (онъ одѣтъ въ смѣшномъ фракѣ, съ фуражкой и тоненькой тросточкой).

   Гнусенко (говоритъ гнусливо). Поликарпу Ѳедосеевичу!..
   
   Ахъ! мое, сударь, почтенье!..
   Къ вамъ я прибылъ на служенье,
   И спѣшилъ безъ замедленья,
   Режиссерствовать, учить;
   И могу актеромъ быть,
                                           Да съ!
   Только надо поощрить!..
   

Чертиковъ.

   О! не бойтесь! на этотъ счетъ наша публика справедлива:
   
   Кто прямой талантъ имѣетъ,
   Поощрять она умѣетъ!
   

Гнусенко.

   Такъ Гнусенко думать смѣетъ,
   Что онъ будетъ награжденъ!..
   Тотъ актеръ во всемъ успѣетъ,
   Кто за трудъ свой награжденъ.
   

Чертиковъ.

   Кто прямой талантъ имѣетъ,
   Тотъ всегда здѣсь отличенъ!
   
   Чертиковъ. Отъ чего же вы такъ долго ѣхали? волкъ меня заѣшь!
   Гнусенко (заикаясь и прищелкивая). Извините, Поликарпъ Ѳедосеевичъ... не-не... подумайте, чото-о-бъ я съу-у-у-мысломъ... нѣтъ! если я что... о-о-о... нибудь такое, и-и-ли другое что... то, то, го, пусть мнѣ-нѣ-но-будетъ Богъ знаетъ что... воооотъ-что!
   Чертиковъ. Нѣтъ, я въ васъ увѣренъ, но все таки вы крѣпко замѣшкались... знаете ли вы, что Макаръ Алексѣичъ Губкинъ пріѣхалъ ко мнѣ, и хотѣлъ было вмѣсто васъ опредѣлиться въ режиссеры.
   Гнусенко. А-а-а-а!.. знаю, знаю! онъ меня встр-ѣ-тилъ у театра, и и-и очень учти-ти-ти-во погрозилъ мнѣ ку-ку-ку-калакомъ.
   Чертиконъ. Неужели? ахъ, волкъ его заѣшь! такъ ужъ не отъ страха ли вы теперь такъ заикаетесь?..
   Гнусенко. Нѣ-нѣ-нѣ нѣтъ! э-э-э-э-это отъ несчастнаго слуслу-случая на сценѣ... въ юности моей, бы бы-бы-бы-по страшное при-при-при-клю-ченіеЧертиковъ. Вотъ тебѣ на! чтожъ съ вами случилось?
   Гнусенко. У-у-у-ужасная с-с-с-с-сцена!!! Однажды я игралъ въ Вол-вол-вол-волшебномъ стрѣлкѣ Са-са-са-саміеля... и когда надо бы-бы-бы-было мнѣ провалиться сквозь землю, то-то-есть, въ люкъ... я сту-сту-стукнулъ ногою, опустился, во-во-вотъ до сихъ поръ... (показывая на самое горло), вдругъ, ду-ду-ду-ду-ракъ плотникъ сдвинулъ люкъ, и-и-и-соще-милъ мнѣ горло..... я вы-вы-высунулъ языкъ, испугался и-и-и-и-съ тѣхъ поръ не мо-мо-могу плавно говорить.
   Чертиковъ. Прошу покорно! Какъ же вы дѣлали условіе, что въ случаѣ нужды будете у меня и роли играть?
   Гнусенко. Бу-бу-бу-бу-буду!
   Чертиковъ. Помилуйте! поэтому вы въ каждой роли будете заикаться.
   Гнусенко (мотаетъ головой). Нѣ-нѣ-нѣ-нѣтъ! я бу-бу-бу-буду играть въ о-о-о-операхъ... вы слышали, что въ пѣ-пѣ-пѣ пѣніи я ни-ни-ни разу не заикнусь.
   Чертиковъ (особо). Оплошалъ же я, волкъ меня заѣшь!.. Но вѣдь и въ операхъ надо говорить ясно, толково...
   Гнусенко (улыбаясь, опять мотаетъ головой). Нѣ-нѣ-нѣ-нѣтъ, не надо! Я всегда свою пар-пар-пар-тію дѣлаю съ-съ-съ-съ-съ речитативами, оттого и не замѣтно, что я за-за-за-заикаюсь (щелкаетъ).
   Чертиковъ. Вотъ что! ну, дѣлать нечего, посмотримъ..прошу же пока принять должность и постараться устроить порядокъ въ труппѣ, послѣ репетиціи я позову актеровъ и отрекомендую васъ. Ну, скажите пожалуйста, г. Гнусенко, что вы думаете о Губкинѣ? каковъ онъ на самомъ дѣлѣ?
   Гнусенко. Гу-гу-гу-губкинъ? въ ревъ ре-режиссеры вовсе не годится! Худо пи-пи-пишетъ монтировки... но а-а-а-актеръ Губкинъ... по-по порядочный... съ-съ-съ-съ-дарованшемъ!...
   Чертиковъ. А! но только Толчковскій пишетъ, что онъ безпокоенъ, интригуетъ со всѣми...
   Гнусенко. А нѣ-нѣ-нѣтъ, клевета: о-о-о-омъ только, знаете, не-не-не-неклади пальца въ ротъ... лю-лю-лю-битъ хорошія роли-ли-ли... да любитъ акуратно по-по-по-получать жалованье, а то-го-то-а то ничего... развѣ иногда е-е-е-еще любитъ опо-опоздать на пр-пр-пр-пробу, но актеръ не-не-не безполезный.
   Чертиковъ. Полно, правда ли?
   Гнусенко. Повѣрьте... я, я, я, я не лгу... если я что-что-что нибудь такое, и-и-и-или др-др-др-другое что... то-го-го пусть мнѣ бу-бу-бу-будетъ Богъ знаетъ что! во-во-во-вотъ что!
   Чертиковъ. Ну, да впрочемъ Богъ съ нимъ! а чтожъ, скоро ли Толчковскій пріѣдетъ?
   Гнусенко. Се-се-се-сегодня... о-о-о-онъ отсталъ на-на-на одну станцію... какъ-то вы-вы-вы-выскочилъ шкворень, и-и-и-онъ съ телѣжки по-по-по-повалился въ грязную канаву!
   Чертиковъ. Вотъ! не ушибся ли онъ?
   Гнусенко. Нѣ-нѣ-нѣ-нѣтъ! о-о-о-омъ здоровъ, ка-ка-какъ лошадь! Что бы ни-ни-ни-нибыло, все какъ-какъ-какъ съ гуся вода!
   Чертиковъ. Ага! такъ онъ видно молодецъ? Ну, такъ выбирайтесь же изъ телѣги и помѣщайтесь, какъ знаете. А тамъ мы съ вами займемся труппою, и сцена наша какъ разъ придетъ въ цвѣтущее состояніе!
   

Чертиковъ и Гнусенко.

             Въ этомъ все дѣло!
             Но, чтобъ оно закипѣло,
             Вмѣстѣ заставимъ мы смѣло
             Все, чтобъ играло и пѣло!
                       Чтобъ возбудить интересъ,
   Поставимъ новыхъ тму піесъ!...
   Чтобъ публика насъ стала посѣщать,
   То надо ей все новости давать...
   И надо намъ всѣ средства принимать,
   Чтобъ насъ она любила -- принимать!

(Гнусенко уходитъ).

   

ЯВЛЕНіЕ V.

ЧЕРТИКOBЪ, потомъ ЕГОРКА.

   Чертиковъ. Ну, волкъ меня заѣшь, кажется, Гнусенко малый на порядкахъ, съ головой, жаль только, что безъ языка... впрочемъ, чтожъ за бѣда? пусть себѣ худо говоритъ, лишь бы хорошо дѣлалъ свое дѣло; съ моими актерами онъ смѣло можетъ объясняться на распѣвъ, у него голосъ препорядочный.
   Егорка (входитъ). Ну, Поликарпъ Ѳедосеевичъ! къ вамъ пришелъ какой-то ученый гусь, и то же, кажись, опредѣляется въ актерство.
   Чертиковъ. Кто такой? волкъ его заѣшь! нынче всякій уродъ наровитъ въ актеры, только вотъ узнаютъ, что антрепренеръ составляетъ новую труппу, такъ отъ этихъ сценическихъ скороспѣлокъ не будетъ отбою.
   
   Безъ дарованья, безъ познаній,
   Я видѣлъ много молодцовъ,
   Въ одномъ изъ лучшихъ состояній.
   Какъ жаждутъ скрыться отъ грѣховъ.
   Иной злодѣй недоучился,
   Куда? въ актеры наровитъ!
   Иной все прожилъ, раззорился --
   Пойду въ актеры говоритъ!
   Чиновникъ -- чуть въ бѣду попался,
   Въ актеры съ горести идетъ!
   Купецъ -- пропалъ, проторговался,
   И тотъ ужъ въ актеры ползетъ!..
   
   Егорка. Вотъ, сударь, и этотъ гусь туда же лѣзетъ.
   Чертиковъ. Не надо! не надо! не пускай!..
   Егорка. Да ужъ онъ вошелъ, вотъ онъ...

(пропустивъ Звонаревскаг, уходитъ).

   

ЯВЛЕНіЕ VI.

ЧЕРТИКОВЪ и ЗВОНАРЕВСКіЙ. (Онъ одѣтъ въ длиннополомъ китайчатомъ сюртукѣ, въ рыжемъ длинноволосомъ парикѣ и говоритъ тоненькимъ голоскомъ. Слова О. Г. и Ч. произноситъ очень рѣдко).

   Чертиковъ. Это что за фигура? Что вамъ угодно, государь мой? откуда и зачѣмъ но мнѣ пожаловали?..
   Звонаревскій. Я семь студентъ Ѳеофанъ Звонаревскій, но волѣ злыхъ судебъ не окончившій курса въ духовной академіи, и пріиде азъ грѣшный въ домъ твой и воздавши, въ часъ скорби моея, многоглаголивое высокопочитаніе г. Чертикову!.. (низко раскланивается, не сгибая шеи).
   Чертиковъ (садясь въ кресло). Все-на-и-пре-покорнѣйше благодарю васъ, г. студентъ; (особо) этихъ молодцовъ въ нашей сторонѣ во всякомъ съѣстномъ заведеніи встрѣтишь! (ему).. Чего же вамъ отъ меня хочется? вы меня обезпокоили, право, не во-время, извините...
   Звонаревскій. Кланяюсь низко, аки твореніе непотребное, и прошу меня о принятіи горе-горькаго во веселую паству твою... (нѣсколько поклоновъ). Окажи человѣколюбія твоего пучину и благодати глубину.
   Черти конъ. Какъ! вы хотите въ актеры? да развѣ для этого вы готовились въ семинаріи?
   Звонаревскій. Увы! бился я многія лѣта, какъ труженикъ неусыпный, но не познаша премудрости книжныя, отпущенъ по приказу съ экзекуціей,-- и погрузишася въ суеты суетствій міра сего.
   Чертиковъ. Помилуй, любезный г. труженникъ, такъ ты съ горя вздумалъ поступить на сцену? да развѣ у тебя есть талантъ, или призваніе къ искусству?
   Звонаревскій. Есть! По бѣдности моей и сокрушенію я давно возымѣлъ сіе вышерѣченное призваніе... такожде не обойденъ и способностями.
   Чертиковъ. Вотъ что! Ну, а какъ ты да не имѣешь никакихъ способностей, т. е. ни страсти, ни талантовъ?
   Звонаревскій. Помилуйте! да я еще съ малолѣтства въ семинаріи искусился сею страстію, читая о древнихъ въ Россіи духовныхъ комедіяхъ, которыя представлялись въ присудствіи великихъ людей, покровителей искусства... Неоднократно чтеніемъ своимъ приводилъ я въ умиленіе своихъ однокашниковъ,-- гласомъ веліимъ исторгалъ я слезоточивые источники и представлялъ предъ очами всѣхъ съ звѣрообразнымъ совершенствомъ ту комедію, когда Юдивь царю Олоферну голову отсѣкла... Нынѣ же, по возрастѣ и увольненіи изъ семинаріи, изучилъ я всѣхъ трагикомическихъ современниковъ: отъ Тредіаковскаго -- до Бахтурина включительно; постигнулъ всѣ добродѣтельныя и бѣсовскія лицедѣйствія, опробовался самъ во многихъ драматургическихъ стихокропаніяхъ, и молю васъ, грѣшный -- допустить мя произвесть раздирающую декламацію!
   Чертиковъ. Ну, такъ! я этого ждалъ! нѣтъ, нѣтъ ненужно! гвой выговоръ вовсе негодится для театра.
   Звонаревскій. Негодится? грѣшно осуждать, не сдѣлавъ надлежащаго экзамена.
   Чертиковъ (съ досадою). Да я и безъ экзамена вижу, что ты ни куда негодишься, волкъ меня заѣшь!
   Звонаревскій (поднявъ руки). Не изрыгайте ругательствъ, а позвольте умилительнымъ чтеніемъ исторнуть изъ очесъ вашихъ горькія источники...
   Чертиковъ. Не позволяю.
   Звонаревскій. Вотъ единый монологъ...
   Чертиковъ. Ни одного!
   Звонаревскій. Хоть четверть монолога...
   Чертиковъ. Нѣтъ, нѣтъ, прощай любезный; мнѣ этакихъ чтецовъ и даромъ не надо; ты развѣ только и годишься играть въ Недорослѣ Кутейкина, но для одной роли принимать невозможно. Прощай, прощай, поди-ка лучше доучивайся, гдѣ началъ.
   Звонаревскій (съ горестію). Такъ вы меня грѣшнаго не возьмете?
   Чертиковъ. Да отстанетъ-ли онъ? Говорятъ тебѣ, что нѣтъ, ступай! оставь меня въ покоѣ!
   Звонаревскіи (вздохнувъ тяжело). О Господи! смертельнымъ приговоромъ вы поразили окаяннаго!... ни куда-бо-еси годнымъ не оказашася!

(Романсъ).

   Отказу вашему и злобѣ,
   Не силенъ я противустать...
   Чтожъ предстоитъ моей утробѣ?
   Во гладѣ страшно вопіять!
   Войду въ толпу многообразну,
   И въ столь прежалкомъ житіи,
   Я во грѣсѣхъ моихъ погрязну,
   Утопну -- въ горькомъ питіи!..

(Уходитъ).

   

ЯВЛЕНіЕ VII.

ЧЕРТИКОВЪ, потомъ ЗВОНАРЕВСКіЙ (въ окнѣ).

   Чертиковъ. Очень жаль, мой милый... однако, замкну дверь на всякій случай, а то мнѣ не дадутъ и лекарства допить... Этакимъ не доученымъ хватамъ въ привычку утопать въ горестномъ положеніи,-- эта наука не требуетъ строгаго экзамена... я видалъ какъ они на ярмаркахъ подвизаются, только подавай...
   Звонаревскій (высунувъ голову въ не большое окно средней двери). Допустите хоть лампы зажигать!..
   Чертиковъ. Опять не нужно; у меня ламповщиковъ много, волкъ тебя заѣшь!
   Звонаревскій. Опять изрыгаете ругательства!
   Чертиковъ. Да ты мнѣ надоѣлъ, недоучка!
   Звонаревскій. Вы воздадите за меня отвѣтъ грозному судіи!..
   Чертиковъ. Егорка! прогони въ шею этаго осла!
   Звонаревскій. Какъ, посрамлять ученую потылицу!..
   Чертиковъ (кричитъ). Егорка! въ три шеи его! охъ, еслибъ я не былъ боленъ!..
   Звонаревскій (очень громко). Да низвергнется уже на твои грѣшныя комедіи всякая кара и погубленіе!..-- ой! ой! (скрывается).
   Чертиковъ (вскакиваетъ). Ахъ, ты пустоголовый звонарь! (За дверью слышенъ голосъ Егорки).
   Ахъ, ты рыжеволосая образина! постой, вотъ я тебя!-- вонъ!..
   Чертиковъ. Хорошенько его! ха! ха! ай да Егорка!..
   Егорка (въ окнѣ). Баринъ! пріѣхалъ кто то еще изъ воронежскихъ... никакъ г-нъ Толчковскій... отоприте...
   Чертиковъ. А, наконецъ-то я дождался его!.. (отпирая дверь). Очень радъ; говорятъ, поетъ важно, собака! эй, Егорка не пускай никого, пока не кончатъ въ театрѣ репетиціи... а если прибѣжитъ опять Губкинъ, чтобъ завтра пришелъ.
   Егорка. Слушаю-съ!
   Чертиковъ. Зови же скорѣй, жданнаго гостя, волкъ меня заѣшь!.. говорятъ; что онъ поетъ совершенно на италіянскій фасонъ; тѣмъ лучше, онъ и мнѣ откроетъ свою методу.
   

ЯВЛЕНіЕ VIII.

ЧЕРТИКОВЪ и ТОЛЧКОВСКіЙ (толстая фигура въ сюртукѣ и бѣлой фуражкѣ).

Толчковскій.

   2 (Такъ я зналъ, что будетъ можно
   (Планъ мой въ дѣйство произвесть!..
   Только надо осторожно
   Мнѣ въ чужіе сани сѣсть!..
   Чтобъ эффектецъ произвесть... а?
   
             Я не напрасно
             Пою всечасно,
             До сей поры...
             Растаетъ камень,
             Увидя пламень
                       Моей игры!..
             Невольно мной
             Партеръ плѣнится,
             И удивится
             Игрѣ такой!..
             Антрепренеры
             И всѣ актеры
             Меня глядятъ;
             Всѣ мнѣ дивятся,
             И всѣ боятся
             Моихъ рулладъ!..
             За нихъ ласкаютъ
             И принимаютъ,
             И вызываютъ.
             Стучатъ, кричатъ,
             О! какъ я радъ!-- а?
   
   Чертиковъ (особо). Ахъ, волкъ меня заѣшь! да онъ въ самомъ дѣлѣ пришепетываетъ, какъ говорилъ Губкинъ... Здравствуйте, г. Толчковскій!.. (особо) да никакъ еще и на веселѣ...

Толчковскій (баситъ и поетъ безъ музыки речитативами).

   Здравствуйте, почтеннѣйшій!
   Другъ мой милый, Чертиковъ!..
   Какъ вы, мой любезнѣйшій,
   Въ Курскѣ поживаете?..-- а?
   
   Чертиковъ. Охъ, худо, батюшка... такъ, какъ видите, хвораю, попиваю микстуру, да какія-то горькія капли.
   Толчковскій (весело). Э! къ чорту микстуру! (бьетъ его поплечу) живите по нашему.
   
   Ни капли въ ротъ не надо брать микстуры.
   Вы пейте то, что пить намъ суждено!-- а?
   
   Чертиковъ. Да что же вы пьете, когда крѣпко захвораете?
   

Толчковскій.

   То, что всего вкуснѣй, полезнѣй для натуры:
   Днемъ, ночью, вечеромъ я пью одно вино!-- а?
   
   Передъ завтракомъ, передъ обѣдомъ, и послѣ обѣда, т. е" просто и до, и во и по!
   Чертиковъ. Какъ! волкъ меня заѣшь!.. Поэтому вы частенько бываете того...
   

Толчковскій.

   Частенько, батюшка, частенько,
   Живемъ мы веселенько!..-- а!
   
   Чертиковъ. А, такъ я этого не слыхалъ за вами... ну, а если вамъ частенько у меня играть понадобится?..
   Толчковскій. Чтожъ за бѣда!
   
   Частенько и ролей не знаемъ!
   За то къ суфлеру прибѣгаемъ!
   Не въ тонъ частенько запѣваемъ.
   Когда частенько попиваемъ!..-- а?
   
   Чертиковъ (особо). Ахъ, онъ -- волкъ его заѣшь! Какого же я гуся выписалъ!.. Помилуйте, почтеннѣйшій, въ моей труппѣ этакихъ проказъ пока еще не водится...
   Толчковскій (хохочетъ). Не водится? Чего-жъ вы смотрите? это не хорошо! впрочемъ успокойтесь...
   
   Какъ только мы у васъ играть начнемъ,
   Какъ водится, все это заведемъ!-- а?
   
   Чертиковъ. Нѣтъ, нѣтъ, ужъ пожалуйста безъ этого,-- я этого боюсь, какъ огня! я хочу мою новую труппу поставить на благородную ногу.
   Толчковскій (съ большою свободой). Ха! ха! ха! мало ли что вы захотите, да это невозможно, особливо на свободномъ провинціальномъ театрѣ. При томъ, артисты обязаны копировать все, что видятъ, брать съ натуры, а я видѣлъ, что въ провинціяхъ люди и на благородной ногѣ часто теряютъ равновѣсіе; стало быть, самая простота нравовъ требуетъ, чтобъ всѣ мы жили припѣваючи! Нашъ братъ, талантъ, привыкъ кутить, потому что ѣздитъ часто по ярмаркамъ. Чортъ возьми! вѣдь надо видѣть эту кочующую жизнь, объядѣнье батюшка, объядѣнье! Бывало наймемъ троекъ тридцать, взвалимъ на телѣжки весь храмъ Мельпомены и потащимъ на ярморку; вотъ раздолье-то! версты на двѣ растянемся по дорогѣ; потѣха!..
   
   Ѣдятъ и пьютъ, кричатъ и распѣваютъ.
   И содержателя чертовски доѣзжаютъ!-- а?
   
   А какъ вздумаемъ забраться на ночлегъ въ деревнѣ степныхъ помѣщиковъ, то отъ насъ, какъ отъ татарскаго нашествія, они всѣ ворота и окна на-запоръ; или высунутъ рожи, да кричатъ: "вотъ проклятующіе комедіянты ѣдутъ... ну, такъ можно ли при такой жизни держаться на благородной ногѣ?
   Чертиковъ. Однакожъ, я настою на томъ, чтобъ моя труппа хоть немного походила на столичную.
   Толчковскій (сердито). Пустое, не по вашей головѣ такія затѣи! мы не позволимъ вамъ портить наши чистосердечные нравы! Къ чему наша кочующая братія привыкла, такъ самъ чортъ не отучитъ, не только вы г-нъ Чертиковъ.
   Чертиковъ (обидясь). Помилуйте, вы забываете...
   Толчковскій. Э, да что спорить о пустякахъ, слушай ко дѣло Поликарпъ Ѳедосеевичъ...
   
   Подите-ка свою конторку отоприте,
   И ямщику двѣ сотни заплатите!-- а?
   
   Чертиковъ. Какъ такъ? это что значитъ?
   

Толчковскій.

   Да такъ; хоть на проѣздъ ты мнѣ впередъ прислалъ,
   Но до отъѣзда я все чисто прогулялъ!-- а?
   
   Чертиковъ. Ого! такъ вы какъ я вижу, бѣдовый!..
   

Толчковскій.

   Бѣдовый, батюшка, бѣдовый,
   И погулять, какъ видите, готовый!..-- а!
   
   Чертиковъ (особо). Ахъ, чортъ возьми! какъ я обманулся!.. (ему) Еслибъ я зналъ, что вы меня надуете, то и не подумалъ бы заключать съ вами условія.
   Толчковскій (съ крикомъ). Что? что? вы кажется начинаете унижать меня?.. чортъ возьми! такъ вы останетесь безъ актера, я вѣдь преотчаянный, сейчасъ уѣду!
   Чертиковъ. Что жъ! съ Богомъ! кто кутитъ, я за тѣхъ платить не намѣренъ. Да у меня же и есть актеръ на ваши роли.
   

Толчковскій.

   Что? на мои роли?
   Кто смѣетъ здѣсь соперничать со мной?
   Кто дерзкій сей? что за уродъ такой?..-- а?
   
   Чертиковъ. Да просто Макаръ Алексѣичъ Губкинъ!
   Толчковскій. Какъ, чоргъ возьми, неужели Губкинъ здѣсь?-- а!
   Чертиковъ. Да, сударь! онъ опредѣляется, и я не погонюсь за вами.
   Толчковскій (громко). Нѣтъ, вы его не примете, я знаю,-- а?
   Чертиковъ, (начиная сердиться). А какъ приму, волкъ меня заѣшъ! Что вы скажите?
   Толчковскій. Нѣтъ, нѣтъ, на можетъ быть!-- а?
   Чертиковъ. Ну, такъ вотъ на зло же вамъ приму сегодня!
   Толчковскій. Не примете! нѣтъ, нѣтъ!-- а?
   Чертиковъ. Приму, приму, а васъ прошу ѣхать куда угодно, мнѣ такихъ отчаянныхъ не надо. Эй! Егорка! Егорка!
   Егорка (входитъ) Здѣсь! Ну, баринъ, репетицію Фрадіяволо только что кончили, то всѣ нахлынули сюда, чтобъ познакомиться съ г. Толчковскимъ!
   Чертиковъ. Не нужно! скажи всѣмъ, что я принялъ Губкина, волкъ меня заѣшь!
   

ЯВЛЕНіЕ IX.

ТѢ ЖЕ и АКТЕРЫ, АКТРИСЫ и ХОРИСТЫ.

   Чертиковъ. Господа, поздравляю васъ! Я принялъ Макара Алексѣевича Губкина!
   

Толчковскій.

   Нѣтъ, нѣтъ, Поликарпъ Ѳедосеичъ,
   Со мною нельзя такъ шутить;
   Коль служитъ Макаръ Алексѣичъ,
   И мнѣ ужь придется служить;
   Предъ всѣми я долженъ признаться.
   Что съ Губкинымъ мы заодно;
   Я такъ съ нимъ успѣлъ побрататься,
   Что насъ разлучить мудрено!
   Хоть рожи у насъ и не схожи,
   Душа же-одна пополамъ,
   И оба мы лѣземъ изъ кожи.

(Губкинъ снимаетъ костюмъ Толчковскаго и остается въ своемъ видѣ).

   Чтобъ только понравиться вамъ!

(Во время ритурнеля всѣ кричатъ).

   Ба! это кто? Макаръ Алексѣевичъ Губкинъ! браво! молодецъ; Чертиковъ. Какъ, волкъ меня заѣшь!.. какъ! ты меня дурачилъ? ахъ, ты варваръ!
   

Губкинъ (съ чувствомъ).

   Ей Богу не старался
   Я васъ разогорчить
   И только добивался
   На сцену поступить!
   

ХОРЪ.

   Онъ можетъ насъ учить!
   

Чертиковъ.

   Согласенъ! такъ и быть!..
   

Губкинъ (рекомендуясь)

   Такъ просимъ насъ любить!..

(Обращается къ публикѣ).

   Но за студента
   Хоть полпроцента,
   Въ знакъ комплимента.
   Авторъ просилъ...
   Яжъ не для славы
   Нынче игралъ,
   А для забавы
   Всѣхъ представлялъ!
   Всѣ представленья,
   Всѣ превращенья,
   Вамъ въ угожденье
   Рады играть...
   

ВСѢ.

   Васъ привлекая, всѣмъ угождать;
   Если же Губкинъ могъ васъ занять.
   Въ день повторенья просимъ опять!
   
   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru