Горев-Пойский Михаил Ильич
Скиталец

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Драма в 4-х действиях.


   Горев-Пойский, М. И. Собрание сочинений.-- Вятка: Изд. авт., 1922.
   Т. 1. Кн. 1: [Пьесы, стихи]
   

Е. П. Романовой.

    Подруга юности моей,
    Мне сердце пылкое отдавшая --
    Тебе Скитальца посвящаю.
    Нескладный стих его
    Рожден порывом нежных чувств
    Минувших без возврата дней.
                                             Автор.

"СКИТАЛЕЦ"

Драма в 4-х действиях.

Полусимволическое изображение страдания народа под несовершенством законов в недавнем прошлом, в лице Скитальца" -- народ

   

Действующие лица:

   Скиталец -- 25 лет.
   Оля -- 25 лет.
   Дунька -- горничная -- девушка 20 лет.
   Наталия Андреевна -- мать Оли 45 лет.
   Урядник.
   Райский -- студент -- жених Оли.

Следователь.

   Тюремный сторож.

Гуляющийю

   1-й странник.
   2-й странник.
   Гуляющая публика.
   Конвоиры.
   Врач Карл Абрамович.
   Мужики, бабы, народ.
   
   Дуня (Стоит у стола, босая, в коротенькой юбке, моет чашки и беззаботно попевает):
   Однажды я с милым убежала.
   В осенную темную ночь...

(Входит скиталец, весь оборванный).

   Скиталец. (Широко растворив дверь).
   И там, где рабство обитает,
   Свободной песни дух летает.
   Вот это, признаюсь, занятно.
   Дуня. (Брезгливо): Но не для каждого понятно.
   Скиталец. (С укором):
   Еще бы всем, моя голубка,
   Понять других совсем не шутка,
   Обман встречаем мы повсюду...
   Однако дело тут не в этом (пауза)--
   Какой тут мне от песен прок.
   Я есть хочу!--
   Подай мне, нищему, кусок.
   Дуня. (Лениво режет толстой ломоть хлеба и внимательно глядя скитальцу в глаза подает). Возьми
   Скиталец. (Принимая хлеб с улыбкой):
   О, бойся, красная девица,
   Глядеть скитальцам в лица:
   В глазах у них сокрыта сила...
   Дуня. (Хохочет) Ха-ха-ха...
   Боится, что-б не полюбила,
   Нашла себе я жениха. (Хохочет).
   Скиталец. (Ядовито) С высот кухаркиных величий.
   Взглянула ты на рваный мой костюм
   И смехом залилась. Чего-ж смешно?
   Какой позор. Одежду ценишь а не ум...
   Дуня (Ядовито). Прости, несчастный оборванец,
   Что я своим пытливым взглядом
   Изволила тебя обидеть.
   Скиталец. (Гневно). И душу мне наполнить ядом...

(При чем он доедает кусок и хочет уходить).

   Благодарю тебя. Спасибо за привет
   За песнь любви и за обед.

(Отворяется дверь из комнаты и входит Оля с письмом в руках.)

   Оля. (Не замечая уходящего скитальца весело).
   Егор Михеич едет в город.
   Наденька ты жакет, Дуняша,
   Да отнеси письмо ему -- скажи --
   Просила передать мамаша.
   Там возле моста в крайний дом
   Купцу Курилкину... (Заметив в дверях оборванца).
   Ах, Боже...
   Да это, Дуня, кто-же? (Тяжело дыша).
   Все сердце обдало, как льдом.
   Скиталец. (Возвращаясь).
   Мой вид, я вижу, вас, сударыня, смущает,
   Пугают вас лохмотья одеянья?
   Я виноват, зашел в ваш дом за подаянием...
   Оля. (Растерянно). Постойте ж -- я сейчас.
   Скиталец (Тихо).
   Не смею беспокоить вас,
   Я сыт уже. Спасибо.
   Вот если пить что-либо,
   Пожалуй, я не откажусь. (Садится).
   Устал -- из дальних стран плетусь...
   Оля. (К Дуняше, котарая брезгливо смотрит на Скитальца, надевая жакет)
   Дуняша. (поворачиваясь). Да, нет, сама
   Я пить ему подам. (К Скитальцу)
   Воды, иль квасу вам?
   Иль, может быть, вы чай дождете? (Растерянно)
   Иль водки, если пьете? (Дуня уходит).
   

Теже, кроме Дуни.

   Скиталец. (Тронутый)
   Пятнадцать лет бродил я всюду.
   Все чуждо мне, все презирал,
   Людским советам не внимал,
   Но этой встречи не забуду.
   Оля. (Уходит, при чем не затворяет немного дверь и смотрит на Скитальца)
   Скиталец. (Не замечая Оли, про себя).
   Вот будто сон какой я вспоминаю..
   Какой-то страх -- и сам не знаю

(Опускает голову на руки)

   С тех пор, как я покинул дом родной,
   Покоя я на час не знал...
   И как давно то было...
   Как сердце плакало и ныло...
   И помню, день, был пламенно горяч,
   И будто слышу собственный я плач...
   Я, вижу белый гроб...
   Зарыли в землю мать...
   Оля (Затворяя дверь и вздыхая).
   Да, это он, о, господи!
   Скиталец. (Продолжает)
   Остался я один...
   Какой-то помню господин
   Увез меня к себе и говорит:
   "Живи, служи -- и будешь сыт"...
   Я был по детски рад
   И скоро мать забыл,
   Когда ж, случилось, проходил
   Я мимо кладбища родного,
   Тоскою сердце наполнялось
   И плакало оно и рвалось.
   Но детский плач, как в жаркий день гроза,
   Минутный страх, фальшивая слеза.
   Чуть ласковый привет,
   Дитя забудется,
   И след тоски, как дым, исчезнет...
   Тогда мне было 8 лет.
   И ужин барский и обед --
   Все было мне приятно;
   Не знал, ведь, я понятно,
   Что он любил меня поменьше, чем гончую собаку...
   Бывало с "Соболем" я в драку,
   А барин тут как тут...
   И хвать меня... отбросит (Услышав шаги).
   А что, коли она расспросит?

Входит Оля. В правой руке большая стеклянная кружка, до половины наполненная квасом, а в левой руке графин с вином.

   Оля (Ставит на стол, обращаясь к Скитальцу).
   Пойдите, сядьте вон к столу:
   Вино и квас я принесла для вас.
   Коли из дальних стран,
   То отдохните (Заметив котомку за плечами).
   Котомку с плеч спустите...
   Скиталец. (Качая головой)
   Вино и квас... все для меня.
   Я знаете-ль -- кто я? (Идет к столу).
   Оля (Испуганно). Зачем же знать,
   Кто входит в дом чрез двери --
   Он человек, а в духов я не верю
   Скиталец (Берет кружку с квасом и пьет).
   Я сам, сударыня, в духов не верю,
   Да и людей пугаться не привык,
   Но часто человек подобен зверю,
   Нередко он и глуп и дик...
   Оля (Робко)
   Понять вас трудно, непосильно.
   Скиталец (Глядит в глаза Оли)
   Да, я как труп могильный,
   С тех пор, как бросил барский дом,
   Покрылся весь каким-то льдом,
   Бегут все от меня
   И тщетно лью я слезы
   За все мне люди шлют угрозы
   А как несчастен тот,
   В душе чьей скрыты муки,
   Кто плачет век от скуки.
   Болит душа его, как от недуга
   Лишь потому, что нет ей избранного друга,
   И я искал ее всю жизнь, страдая. (Льет, квас).
   Оля (Взволнованно)
   О! верьте, никогда я
   Тех книг, где скрыт глубокий смысл,
   Признаюсь не читала
   И счастья в жизни не искала,
   Но жаль мне вас, как человека...
   (Совершенно растерявшись от стих слов).
   Вина налей же в рюмку.
   Скиталец (Смеясь).
   Чтоб не надеть на плечи сумку.
   Чтоб выйти со двора, шататься
   Оля (Виновато).
   Да нет... Я не об этом:
   Устали вы... дорога силы отнимает.
   Скиталец (Искренне).
   Доволен вашим я ответом,
   Но лишь едва-ль кто мог увидеть
   Скитальца, пьющего вино.
   О, как противно мне оно!
   Я презираю тех,
   Кто для погибели людей
   Свои заботы приложил
   И властно яд в бутылках продает... (Пауза).
   Как в поле жалкая былинка,
   Я одиноко рос под кровлей неба
   И от людей всегда просил
   Кусок насущного лишь хлеба
   Мне чужда зависть, жажда к злату,
   Я верил всем, как любящему брату,
   Я утешал обиженных.
   И взятый на обед кусок
   Делил с голодным...
   Я песню сложил про суму --
   За этот труд был взят в тюрьму.
   Никто меня не понимал,
   И, Боже мой, как я страдал. (Пьет квас).
   Оля (Садится к столу против скитальца, жадно смотрит ему в глаза)
   Откуда вы и как сюда попали,
   Случайно здесь, иль раньше здесь бывали?
   Скиталец (Хочет сказать правду, но удерживается, спускает голову на руна, которые поставил на колени. Длится пауза):
   Конечно не нароком я в этот край попал,
   Но все-ж не первый раз я здесь бывал.
   Здесь лучший миг моей печальной жизни
   Минутным сном когда-то плыл.
   Но место где я жил,
   Теперь, пожалуй, не сыскать...
   Здесь я рожден, схоронена здесь мать (Вздыхает).
   Оля (Неожиданно).
   Как! вы здешний стало быть?
   Скиталец. хотел бы вас спросить:
   Вам интересно знать?
   Оля (Торопливо).
   Да, да -- про вас и вашу мать
   Мне крайне интересно знать.
   Скиталец (Спокойно)
   Безумное желание...
   До сей поры я ни кому, сударыня, ни слова
   Про жизнь мою не проронил.
   Везде, где только я бродил...
   Давал один ответ:
   Скиталец я безродный...
   Был сыт или, как волк, голодный --
   Судьбу свою не проклинал.
   Одно всегда я знал:
   Как ни правдив бродяги стон,
   Людей не тронет он.
   Ты говоришь: Скиталец я. но честен,
   Но со двора тебя дубиной,
   Как неразумную скотину,
   Прогонят со стыдом,
   И ни в один, конечно, дом
   Ты не войдешь; ворота садят на запор,
   Тебе-ж кричат: "разбойник -- вор"!
   Оля (Прислушивается. Со двора доносятся голоса, но голоса стихают и Оля обращается к Скитальцу):
   Зачем же люди так жестоки?
   Скиталец. А как еще тот миг далеко,
   Когда и нас оборванных, усталых
   Оценят люди и поймут,
   И уголок для отдыха дадут. (Пьет квас).
   Однако, я призагостился... (Глядит на суму).
   Садись-ка ты, мой друг, на плечи,
   Но знай, другой подобной встреча
   Нам не видать с тобой до гроба,
   И ты и я, здесь отдохнули оба...

(Плачет, потом быстро встает, глядит на Олю, Оля глядит на него).

   Оля (В ужасе):
   Я вас боюсь.
   Скиталец. А я на вас молюсь...
   Коль страшен я для вас теперь,
   То отпирайте смело дверь
   И без боязни, взяв топор,
   Гоните прочь меня на двор...
   Оля (Виновато):
   О, нет, молю вас, перестаньте!
   Я не подобна палачу,
   Не гнать вас прочь хочу,
   Я так встревожена.
   Так больно мне смотреть на вас.
   Вы мучите меня...
   Откройте-же сейчас.
   Еще каких-нибудь остался час,
   Папаша вернется из храма
   И мне остаться в кухне с вами...
   Скиталец. (Прерывая).
   Служитель Божий не позволит.
   Бродяге двери он укажет
   И властно скажет:
   -- "Иди! Христос с тобою.
   И дверь запрет за мною.
   Оля. (Подойдя ближе):
   Снимайте маску поскорей.
   Откуда вы бредете и куда?
   Я не поверю никогда.
   Что вы, подобно зверю --
   Для сердца не снискал отряды...
   Скиталец. (Невозмутимо тихо и плавно):
   Из недр земли, скажите, что из ада,
   Меня на землю сатана послал
   И власть мне дьявольскую дал,
   Чтоб обольщать людей, смеяться над добром
   И за добро расчитываться злом,--
   Но не откроюсь перед вами,
   И ни мольбой, и ни слезами,
   Ни блеском огненных очей --
   Вы не добьетесь пары слов,
   Откуда я и чей...
   Оля. (Страстно):
   А если я сама, как прозорливый,
   Всю тайну вашу знаю и раскрывать ее возьмусь?
   Скиталец. (Спокойно):
   О, и тогда, как Петр, трикраты отрекусь.
   Оля. Но, это, ведь, жестоко.
   Скиталец. (Направляется к двери. Останавливается. Пауза. Потом Скиталец поворачивается к Оле, которая со слезами на глазах стоит у стола):
   Коль в вашу грудь глубоко
   Запало детских дней очарованье.
   Желал бы я, чтоб и вперед молчаньем,
   Вы святость дней тех сохранили,
   Что толку в том, коль я признаюсь,
   Откуда, чей, давно ли шляюсь,
   Судьба-ж попрежнему смеяться станет
   Я раб, но сбросил тяжкий гнет
   Я счастливый брожу по свету,
   Мне нет преград,
   Свободен я, как птица,
   Но достигать блаженств
   В душе моей усталой
   Уже давно мечты завяли.
   При виде дев невинных и стыдливых
   Во мне желаний прихотливых
   Издетства не рождалось,
   Одно в душе моей осталось
   Приятное, как сон, воспоминание.
   Чем больше я страдаю,
   Чем больше мук и оскорблений,
   Тем чаще миг тот вспоминаю...
   Но исходив весь мир пространный.
   Изведав тысячи лишений,
   Я понял весь обман.
   Когда мы ищем утешенья
   В самих себе, забыв, что рядом с нами
   Голодный брат стоит...
   Я перестал с тех пор мечтать.
   Угас мой страстный взор,
   И я решил страдать,
   Прощая всех, благословляя их.
   Скорбя об них...
   А о себе забыл...
   И все, что пламенно любил,
   Лелеять стал издалека...
   Глубоко веря в провиденье,
   Я сохранил надежды луч
   Чрез 10--20 лет
   Найти былого след
   И пережить вторично то,
   Что пережил я в этот час...

(С этими словами Скиталец быстро бросается к двери и исчезает.)

   Оля. (Бросается за ним, но возвращаетея и беспомощно падает на лавку рыдая).
   

Оля и Наталья Андреевна.

   Наталья Андреевна. (Входя) Дитя мое, что плачешьь? (Поднимает Олю).
   Что, дитятко, с тобой?
   Оля. (Улыбаясь) Я испугалась...
   Нат. Андр. Бедняжка ты моя.
   Чего же ты боишься днем,
   Коли весь дом,
   Так сильно солнцем освещен,
   И слышен колокольный звон.
   Взгляни, какая благодать...

(С улицы доносится шум и брань. Наталья Андр. выбегает из кухни).

   Оля. (Одна, опершись рукой на стол).
   Да, это он, он, барский Ваня,
   Тот гордый, маленький служака.
   Бывало я, мой брат и няня,
   И наша борзая собака
   Ходили в графское именье
   К любимцу общему Ванюше...
   Он выходил к нам грустный и разбитый,
   А уходил, как утро мая.
   Тогда мне было 10 лет, Ванюше 10 тоже,
   Он был мой друг, о, Боже!--
   Как дорог он мне был.
   И как, должно быть, он любил
   Меня по-детски свято.
   Я помню день, когда последний раз
   Ходила я проститься с ним:
   Он уходил...
   Потоки слез из детских глаз
   Лились, как серебро, на грудь.
   -- Мне надо жить. Свободы я хочу,--
   Твердил Ванюша, не смолкая.
   И он ушел безвестно мне куда,
   И с той поры я никогда
   Покоя не знавала
   Ждала его, как ждут весны...
   Исчез покой и сон.
   Все жду, вот он
   Придет и скажет мне:
   -- Иди за мной! и я пойду
   Послушная, как тень его,
   И вместе с ним найду
   Удел, что ищет он скитаяся
   Среди людей чужих и диких.
   И в темноте народной свет
   Хотелось мне с ним вместе проливать,
   Гореть и вместе догорать.
   Вот светлое пятно мечты моей
   Безумной и напрасной...
   Как вечер осени ненастной,
   Угрюмо пролетали дни и ночи,
   Томилась детская душа
   О том, что в жертву нищете
   Себя безстрашно унесла
   И рубище, и неимение крова
   Как символ падшаго раба,
   Как бы позорная печать
   Или ужасное клеймо --
   Бросалось встречному в глаза
   И в сердце у него презренье мигом нарождалось...
   Быть может, все бежали в ужасе,
   Не зная от кого,
   Не зная -- по какой причине...
   Бедняжка, он терпел
   И сохранил до сей поры
   Любое к живому не земную.
   Его клянут, а он благословляет их.
   А скажет слово он в защиту
   Ему подобных, в защиту
   Чести оскорбленной,
   В защиту черни угнетенной,
   Открыто порицая тех,
   Кто, власть свою порабощая,
   Смеется над собратом.
   Гнетет его и мучит.--
   Тюрьма ему ссылка...
   О, преклоняюсь я пред ним.
   Дивлюсь его великодушью,
   Но почему он, не сказав ни слова,
   Меня покинул снова... (рыдает)

С улицы слышны громкие голоса. Оля вздрагивает, бросается к окну, но в это время отворяется дверь, вбегает вся раскрасневшаяся Дуняша и неудержимо хохочет. Оля недоумевает, потом, собравши силы, спрашивает Дуню.

   Оля. Ты что, безумная, хохочешь?--
   Там, верно, бродит шут?
   Дуняша.
   Не шут, а просто плут (хохочет).
   Оля (приступая и тряся Дуню за плечо) Не мучь меня, скорей скажи:
   Случилось что?!
   Дуня (еле переводя дух):
   Не водкой бы его Вам нужно угощать.
   А в шею хорошенько дать!
   Оля (дрожа):
   Кого. Кого я бить должна?
   Дуняулыбкой).
   Того, кто пить вино
   Из Ваших рук стыдливо отказался,--
   Теперь же в когти льву попался (хохочет).
   Оля (догадываясь).
   Какому льву и кто попался?
   Кто смел ловить того, кто
   Безобидно шел вперед.
   Дуня (к окну):
   А вот его ведут.
   Оля (убирая квас и вино):
   Кого? Куда? Зачем?! (убегает).
   Дуня (одна):
   Мне удивительно но все это.
   Что с Олей творится такое:
   Она бледна, как это полотно.

(указывает на дрянное полотно, что висело на крюке у печки).

   Оля (входя):
   О, времена! (качает головой)
   Дороги нет тому.
   Кто никому
   Не делал в жизни зла.
   Дуня. Я вам советую уйти отсюда.
   Оля. А я советую тебе молчать.

Вбегает Наталья Андр.

   Нат. Андр. (Подбегая к Оле):
   Бродягу к нам ведут.
   Идем из кухни поскорей (тащит Олю на руку).
   Оля. Я не боюсь, мама,
   Оставь меня, оставь...

Слышится стук в сенях и брань, отворяется дверь, в кухню еле протискиваясь вваливаются мужики, бабы, парни, девки, за ними спокойный и гордый входит Скиталец, за ним урядник с револьвером в руке Скиталец садится к столу и смотрит на Олю, которая прижалась к печке. Потом входит еще один мужик с кожанной сумой и передает уряднику. Урядник садится на другой конец стела. Все замолкают и смотрят на Скитальца. Урядник достает из кармана карандаш и бумагу.

   Урядник. (начиная писать):
   Откуда вы и имя ваше?
   Скиталец (с насмешкой):
   Из тех далеких стран,
   Где солнце краше,
   Где путников свободных
   Не ловят без причины,
   А имя мне "Скиталец".
   Урядник. (Сердито):
   Да имя ваше мне скажите?
   Скиталец. Не сотый раз противные вопросы
   Твердят мне всюду.
   Зачем тебе вся эта канитель?
   Бесплодное ломанье языка.
   Коли угодно, то пишите:
   "Касьян Касьянович Безродный" (все хохочут).
   Урядник. (Соскакивая):
   Давайте паспорт ваш, бродяга.
   А то поподчую нагайкой.
   Скиталец. О, ты меня не удивишь:
   Не первый ты нагайку мне сулишь
   За то, что я не виноват,
   Не первый ты мне преграждаешь путь!
   И мне смешно, что дураками
   Наполовину мир набит...
   Урядник. (подступая к Скитальцу) Давайте вид!-- (Скиталец невозмутимо)
   Коль свет из глаз не скрыт,
   На что, скажите, вид?
   Я безоружен и перед вами,
   На что же вид, скажите сами?
   Урядник (выходя из себя) - Да вид на то, чтоб знать,
   Откуда этот негодяй.
   Скиталец. Где признаки ты зришь
   Моей порочности, моих грехов?
   Ты требуешь мой вид.
   Не знаешь, стало быть, меня.
   За что же ты ведешь меня сюда?
   Зачем мне преградил свободный путь?
   Коль преступленье сделал я,
   Не убегу от кары по закону
   Без имени и вида.
   Я перешел уже немало:
   Знаком с решеткою железной,
   Испытывал нагайки боль...
   И по суграбам в зимний день
   С конвойным исходил я Русь
   От края и до края;
   Я знаю тяжесть кандалов,
   Знаком мне звук цепей...
   Привык я у порога спать
   Миллион обид безропотно простил
   И никому об имени ни слова...
   Урядник (мужикам):
   В карманах обыщите.
   Слыхал я эти причитанья.
   Скиталец (задетый):
   До тех пор каркает ворона,
   Пока соседей не озлит.
   Урядник (по лицу нагайкой Скитальца ударяет).
   За дерзости твои расплата.
   Скиталец (вытирая кровь, с улыбкой):
   Благодарю, что вновь
   Я вижу собственную кровь... (к уряднику)
   А ты, мой друг, умрешь
   И дикой кровью своей
   Червей голодных напоишь... (мужики вздыхают и шепчутся)-
   Баба. Платок ему бы дать...
   Урядник. Сними с себя, чертовка!
   Мужик 1-й (к бабе): Молчи, пока цела.
   Мужик 2-й (к бабе): И ты свой нос суешь. Смотри!
   Урядник (роется в сумке, достает небольшую тетрадь и с иронией к Скитальцу)
   Нельзя ль чрез это вот писанье?.. (трясет тетрадью в воздухе)
   Скиталец. Кто совесть властью заглушил,
   На что тому приличье,
   Он может делать все.
   Что честный человек зовет
   Глумлением и позором...
   Читайте, вы смеетесь.
   Но я даю вам разрешение,
   Лишь потому, что смысла не найти...

Все обступают урядника, Скиталец остается совершенно свободным, к нему подходит Оля, заслоняет его собой и подает знак, чтобы он уходил)

   Урядник (читает):
   Страна, где мой герой родился,
   Страна лесов, угрюмая страна...
   То дальний север, царство льдов,
   Где солнце светит, как сквозь сна...
   Порой оно запрячется за льды
   И наступает ночь и мрак;
   Лишь на луне зеркальный блеск воды
   О жизни говорит. И всяк,
   Кто в эту ночь немую,
   Во мраке дни проводит,
   И, как голодный зверь,
   По льдам скользящим бродит --
   Не юга прелесть созерцает.
   Он чары севера вкушает...
   Страна, где мой герой родился,
   Порой, как юга ночь тиха,
   Порой она ужасна:
   Все адом дышет, все встает,
   Начнется бой ветров и стон,
   И дикий говорит стаи волн
   Тоскливо вдалеке заплачет...
   И в вихре снежном чьи-то крики
   Звучат неистово и дико.

В это время Скиталец тихонько встает, улыбает Оле и исчезает, урядник читает:

   Я этим приступ свой закончу,
   О севере умолкну навсегда.
   О нем сказать я мог бы больше.
   Но, признаюсь, меня туда не тянет,
   Где редко солнышко проглянет...
   Затем я не поэт
   И даром слова не владею;
   Красу того, что не видал --
   Пером окрасить не сумею....
   Пускай свою историю
   Герой нам сам разскажет,
   И на меня толпа с улыбкой
   В насмешку пальцем не укажет....

(Урядник останавливается, перелистывает и брезгливо):

   Да тут конца не сыщешь.
   3-й мужик. А ловко, брат,-- занятно.
   Урядник (встает, все разступаются, ищут Скитальца глазами и недоумевающе останавливаются на уряднике):
   А где бродяга?
   1-й мужик. Ушел, должно быть, плут.
   2-й мужик. Да как же мог уйти.
   3-й мужик (качая головой) теперь уж не найти.
   Урядник (бешено)
   Анафемы проклятые,
   Бегите-ж поскорей,
   За вами я иду.
   Не знаете кто он.
   Лишь знаю я: он тот,
   Кто к мятежам ведет народ,
   Он Бога, веру и царя.
   Принизить и убить согласен!
   Начальству высшему, как яд,
   Такой суб`ект опасен.
   Клянусь, что через час иль раньше
   Бродяги след найду.

Мужики торопливо бегут в сени, за ними урядник с револьвером в правой руке. Тихо и молча выходят остальные. Наталья Андреевна вместе с Дуняшей тоже вышли на двор; Оля торопливо прячет оставшуюся тетрадь Скитальца и уходит в комнаты.

   Оля. Как хорош. Как хорошо.
   Мой друг спасен (уходит).

После первого действия проходит месяц. Загородный сад. Скиталец сидит на скамейке. Вдалеке видна гуляющая публика. Скиталец в сапогах в черной рубашке.

   Скиталец (махнув рукой в сторону гуляющих).
   Бредут, как призраки ночные,
   Что ищут здесь они? (качает головой),
   Мещанство. Беспечных трутней полк,
   Какой от жизни вашей толк;
   Кому полезны вы?
   Нужны ли государству?
   Весь день он спит,
   А ночью барство.
   Спешит он непременно в сад.
   Наденет праздничный наряд,
   Платок духами наведет,
   Когда-ж по улице пойдет,
   Приятный запах разливает...
   И скрип, и блеск штиблет;
   Знакомы там -- сейчас привет
   Пошлет киваньем головы.
   Любезно каждому на "вы"...
   На первый взгляд вас очарует:
   Как соловей, он мастер говорить.
   Манеры, лоск, ни дать, ни взять
   Француз капризный...
   Одет по модному похвально.
   Знаком с любовью идеальной,
   На голове цилиндр немятый,
   А в голове пустые все палаты (задумывается).
   Да, не так бы надо жить.
   Для отдыха нам ночь дана,
   Ее ж проводим мы без сна.
   Приятно, говорят, прохладой ночи подышать.
   А завтра что?
   Весь день, как пьяному лежать,
   Боясь жары, несносного загара,
   Боясь труда, как мора иль чумы...
   И прав им нет
   Дышать ночной прохладой,
   Они не заслужили этих чар.
   Волшебного покоя ночи.
   Но тщетны эти возмущения,
   Таков уж ныне век:
   Пустой кутила человек.
   Блаженствует, как царь,--
   Рабочий же сухарь,
   С работ придя, грызет
   Кутила пьян весь день,
   Бранит ученых, просвещенье,
   Рабочий молится за них.
   И света с нетерпеньем
   Ждет для облегченья
   Трудов его тяжелых.

Из-за кустов подходит к Скитальцу гуляющий, должно быть, пьяный.

   Гуляющий (к Скитальцу махая руками)
   Приятный вечер, молодец (садится на скамью).
   Какая ночь сегодня удалась.
   Так тихо все, спокойно в небе.
   Весь мир уснул,
   А город наш не спит...
   Гуляй, свободный люд! (потом неожиданно к Скитальцу).
   Простите. Я не пьяный...
   Скиталец. Я ничего...
   Гуляющий. Э знаю я вас, умников,
   Мечтателей немых.
   Все бабы на уме...
   Тоскливо вам без них. (хохочет).
   Чего-ж -- на главную аллею
   Советую пробраться.
   Там нечего стесняться:
   Под ручку и в кусты...
   Не верю я в мечты (хохочет).
   Чего притих, как лист сирени,
   И на лице томительные тени
   Уж заходили вдруг...
   Мечтай, мой друг.
   А я уйду от вас (встает).
   Эх, голубчики мои,
   Вздыхатели скамей уединенных,
   Любители романов
   В наш век распространенных,
   Скорбеть бы я хотел об вас,
   Но... скорбь утехи не подаст... (пошатываясь уходит).
   Прощайте -- я пошел.
   Скиталец (качает головой).
   Напился вот и бродит без стыда.
   Доверчиво болтает языком,
   Да жалок тот, кто пьет,
   Но всех уродливее тот,
   Кто управляет кабаком,
   Кто сеет зло в вине...
   И зло растет в богатой почве,
   Глубоко корни запустив
   И много добрых начинаний
   Давно уже убило...
   Придет же время золотое:
   И ни царя, и ни вина зеленого
   Не будет на Руси великой.
   Настанет час расправы и отмщенья,
   Не будет извергам прощенья.
   Ценой великой, ценою крови,
   Но через нас народ освободится
   От угнетений непосильных.
   В заре веков грядущих
   Я вижу уж лучи свобод,
   Где управляет сам народ, (качает головой)
   Куда ты ни шагнешь -- повсюду зло...
   Бродил лесами я,
   В горах скитался,
   Один в пустыни забирался...
   Искал все лучшего,
   От зла бежал, как от проказы,
   А зло вокруг меня бурлило.
   И в страхе я метался,
   Мне голову кружило;
   Я задыхался
   В жизненном чаду;
   Горел, терзаясь, как в аду...
   Искал ключи утерянного рая,
   Скорбел о мире я, как мать скорбит,
   Когда дитя ее, внезапно умирая,
   Напрасно силится сказать
   Последний матери привет...
   Но что мои мученья?
   Что сделал я?-- Ни облегченья
   В больную, грудь людей не внес,
   Ни осушил потоки слез;
   Не прекратил вражду
   И корни зла не обнажил.
   А кровь мою из жил
   Уж кто-то высосал давно;
   Уж смерть близка
   И прошлое бледно...
   Одна несносная тоска
   Без устали грызет мне душу...
   О, Господи, ужель
   Ни разу в жизни не услышу
   Взамен рыданий слезных
   Счастливый и свободный смех.

(Из-за кустов, не замечая Скитальца, выходит студент Райский вместе с Олей, которую ведет под руку. Скиталец быстро скрывается в кусты.

   Райский (Оле). Вы чуть не на сто лет
   Явится в этот свет
   По непонятной мне причине запоздали...
   Оля. Не понимаю.
   Райский. Я вам напоминаю,
   Что защищать бродяг опасно
   И, уверяю вас, напрасно
   Скрывали от меня,
   Противник слишком слаб:
   Он жалкий раб (хохочет, Оля садятся на скамью).
   Оля. Мы все рабы и тленны:
   И вы, и я, и он,
   Одно лишь небо неизменно...
   Райский (волнуясь): Вы любите его?
   Оля (молчит).
   Райский (горячо): А для вас игрушка?
   Оля (спокойно): Вы для меня минутный сон...
   Райский. И как противен он.
   Оля. Нет. В этом сне я новый мир открыла.
   Любить же не могла. Я не любила
   Никогда и слов любви не понимаю.
   Одно я твердо знаю:
   Есть дружба не простая,
   А чистая, как снег, святая,
   И дружбу эту я переживаю....
   Райский. Конечно, не со мною...
   Оля. Я не люблю окольные пути:
   Мы не живали вместе,
   Что-же о дружбе говорить?
   Райскийревностью):
   Как жаль, ни раньше, ни теперь,
   Своряя в дом ваш дверь,
   К несчастью, не встречал его... (с иронией)
   Мне мнится, он одет, как князь, богато,
   В Крыму, наверное, палаты
   Его в роскошной зелени ютятся,
   И птицы райския гнездятся
   В тени прохладной и душистой...
   При входе в дом фонтаны, пенясь.
   На солнце радужно сверкают:
   Цветов невиданный ковер,
   Как фимиам, благоухает...
   Оля. О, да, соперник наш несказанно богат
   И дом, цветы и пышный сад
   Отдаст он с радостью тому,
   Кто скажет искренне ему:
   "Я счастлив потому,
   Что вечно плачу,
   За неудачей неудачу
   Без слез переношу
   И Провидение прошу
   Простить врагов моих"...
   Соперник ваш богат великодушьем:
   Богат терпением, как Бог,
   Любить весь мир готовый.
   Он несравненен с нами...
   Теперь судите сами --
   Кто виноват из нас?
   Райский (гневно): Безспорно я.
   А вам осталось лишь одно:
   Позвать его, надеть венцы....
   И вместе по миру гулять,
   Весь день бродить, а в вечеру не знать.
   Кто на ночь приютит?...
   Оля (страстно): Да, если он вернется вновь,
   То я без слов
   Пойду за ним и рубище его
   Пугать меня не будет....
   Безроден, беден он,
   Но ум его и благородство
   Прикроют вечное юродство....
   Райский (трогательно):
   Пять лет я, томимый жаждою любви,
   Как уголь тлел, забыв ученье.
   И дни текли в мученьях.
   А яд непонятой любви
   Кипел в клокочущей крови.
   Все шире разливался.
   И тщетно я старался
   На полпути его остановить...
   И что-ж?-- презрение за любовь мне плата (вставая)
   Так знайте-ж -- вы мучитель мой,
   Боготворящая того, кто с грязною сумой
   Всю ширь земли исколесил,--
   Во цвете юных сил
   Меня в могилу уложите.
   За что-ж? ответствуйте! (Неожиданно)
   Но месть пока, безумца месть свершится (к Оле)
   О, гордая душа, мужайся!
   Оля. От ваших слов становится мне страшно,--
   Не потому, что вы с любовью безшабашной
   К могиле путь позорно сократите...
   Нет, нет. Творите, что хотите
   В безумстве яром над собой,
   Но с вами в жизненный я бой --
   Скажу последний раз...
   Райский (перебивая): Молчать. Я знаю: мне отказ!
   Оля. (торжественно) Да, да -- решительный отказ.
   И это, думаю, для вас
   Ударом быть не может;
   Пусть сердце ваше злоба гложет,
   Но ревновать я прав вам не давала,
   О, если-б только раньше знала
   Я цель визитов ваших к нам:
   В наш дом бы дверь для вас закрылась...
   Райский (язвительно):
   Зачем же дело стало?
   Закройте их, чтоб света к вам не пролетало;
   О будущем блаженстве, о былом мечтайте вволю,--
   Но знайте -- ваш жених, даю вам слово, арестован,
   Позорно в кандалы закован,
   И в мрачных склепах подземелья,
   Как после сильного похмелья,
   Лежит с больною головой,
   И ждет, когда задремлет часовой,
   Чтоб можно было встать
   И пальцем в воздухе писать
   Любимые, родные имена.
   Потом их часто повторять
   Сквозь продолжительного сна...
   Оля. И что-же -- он умрет
   И прекратит свои страдания.
   15 лет изгнанья,
   Как рыцарь, он безропотно свершил
   И в омуте страстей людских
   Души своей не загубил.
   От жажды он изнемогал
   Томился голодом не в меру,
   Но никогда не стал, подобно лицемеру,
   Кричать о помощи толпе...
   Райский. (хохочет) О, да, зачем же унижаться
   Коль можно пропитаться,
   Коль можно без стыда,
   Забыв свои идеи и стремленья.
   Спокойно взять чужое...
   Оля. То есть украсть? Стащить?!
   Райский. Все может быть.
   Оля. (гордо выпремляясь). Подлец!!--
   -- Я больше вас не знаю!
   Идите прочь. Я презираю!
   Райский. Остаться здесь предпочитаю...
   Оля. (уходя). А я уйду. И больше видеть вас ни разу не желаю!

Райский быстро достает револьвер, целится в Олю, но в это время, как тигр, из кустов неожиданно выскакивает Скиталец; одной рукой он схватывает Райского за горло, а другой отнимает револьвер и так же быстро и неожиданно исчезает в кустах.

   Райский (хрипло хватаясь за горло).
   Разбой. Сюда, городовые! (поправляет, разорванный галстук).
   Фу, чорт возьми. (кричит)
   Скорей сюда, городовые!

Еле переводя дух, прилегают городовые.

   1-й Стражник. Вы звали нас?
   Райский. (указывая на грудь): Да, вот сейчас,
   Как лютый зверь, из-за кустов
   Набросился в лохмотьях человек.
   2-й Стражник. И что-же?
   Райский (обиженно указывая на грудь):
   Не глупо-ль спрашивать о том.
   Что сделал он,
   Коль видите, что дураком
   Остался я.
   1-й Стражник (к Райскому):
   Пойдемте, барин, в клуб,
   Нам протокол составить надо,
   Ей-Богу сильно рады,
   Что вы остались живы
   2-й Стражник.
   Я удивляюсь прямо,
   Зачем в такую яму
   Вы забрались в ночную пору?
   Здесь только бродят воры?
   Чтоб улизнуть из наших глаз
   Райский (злобно): Бывал сюда я много раз,
   Сидел, гулял,
   И даже спал.
   Всегда встречал здесь человека
   Довольно страшного на вид,
   Он житель будущего века.
   1-й Стражник. Высокий он?-- Красавец?
   Райский. Да он красив. Глаза горят.
   2-й Стражник. (к 1-му):
   Безспорно, тот мерзавец,
   Что из тюрьмы бежал...
   1-й Стражник (к Райскому)?
   Каков его костюм?
   Райский. Коллекция тряпья гнилого,
   Но светлый ум его бросался мне в глаза,
   Я говорил с ним трижды, и каждый раз я, удивленный
   Его познаниям обширным,
   Жалел, что он не служит,
   Что избрал он тернистый путь...
   2-й Стражник. О! Безсомненья я прав,
   Что вы три раза с беглецом
   Вели о жизни речь.
   Пойдемте-же скорей.
   Я извещу начальство, арестант
   Между ветвей,
   Скрывается в саду.
   1-й Стражник (второму с Райским):
   Идите с ним, а пройду кустами здесь.
   2-й Стражник. Смотри. Не глупо-ли.
   1-й Стражник. В руке моей зажата смерть (уходят).

Тихонько из кустов выходит Скиталец.

   Скиталец (смотрит на небо):
   Где дней моих конец?
   Коль близок он -- я не успею свой долг исполнить.
   Ты, видящий все зло земное,
   Подай же силы и терпенье
   Душе моей усталой, (садится)
   Что вижу я? Игра страстей.
   Сердцами руководит.

В стороне раздается свисток полицейского. Скиталец бледный вздрагивает и хочет бежать, но раздается выстрел и Скиталец падает. Выбегает полицейский, осматривает Скитальца.

   Полицейский. А, пес проклятый -- не ушел,
   Прострелена нога...
   И пусть (кричит). Сюда!
   Скиталец (приподнимаясь):
   На небе мирно звездочки горят,
   Как много их, как хороши,
   А на земле здесь говорят,
   Что это дом для праведной души...
   Полицейский. Для вас, для ваших душ
   Обители и на земле готовы.
   Скиталец. Помилуйте, да что вы,
   Причем тут я,
   Коль есть вельможи.
   Коль Бог умножил
   Число архангелов земных,
   Что с огненным мечем в руке
   Стоят у тюрьм, как тени...

(на крик полицейского собирается гуляющая публика, несколько полицейских наклоняются к Скитальцу. Из толпы протискивается Райский).

   Райский (поглядел на Скитальца, к приставу): Я признаю в нем человека,
   Что задушить меня хотел.
   Скиталец (улыбаясь):
   Зачем ты лжешь?
   Полицейский (пнув ногой Скитальцу в плечо):
   Держи язык свой за зубами.

(Из толпы раздается женский голос).

   Голос. Пустите! (Толпа разступается, входит Оля).
   Оля (бросается к Скитальцу):
   Ты жив еще, мой друг.

(Все ошеломлены и молчат, Оля встает, глядит на раненого, к Райскому):

   Подлец. (В толпе кто-то вскрикнул).
   Не он хотел убить, а вы меня.
   Он спас мне жизнь,--
   За это ранен, как собака.
   Пристав (к остолбеневшему Райскому).
   Вы знаете ее?
   Райский (сначала молчит):
   Да, пять лет тому назад
   Я знал ее...
   Пристав. Потом?
   Райский (все с большим волнением):
   Потом она сошла с ума...
   Оля (вскрикнув, быстро падает)

Поднимается суматоха. Берут Олю на руки и уносят, за ней уносят Скитальца. Все уходят (занавес).

-----

   После 2-го действия проходит 2 месяца. Камера судебного следователя. Следователь уже совсем седой сидит у письменного стола в полуоборот к публике и пишет. Вводят Скитальца два солдата. У Скитальца на ногах кандалы. Солдаты останавливаются у входа. Скиталец подходит к следователю.
   Следователь (к Скитальцу).
   Проверив присланные документы
   Из мест, где вы бродили,
   Где вы внезапным посещеньем
   Всех в ужас приводили,
   Я, как живой закон,
   Прошу вас отвечать
   На все вопросы,
   Что скажу,
   И знайте, что молчать
   Об имени, как прежде,
   Вам не придется у меня,
   Чтоб не закрылась западня,
   На век вас заглотив... (откашлявшись)
   Я знаю -- вы правдив.
   Вы честен, благороден
   И был всегда свободен...
   Скиталец (прерывая):
   Я и теперь свободен?
   Следователь (не обращая внимания на слова): Вы с силою, дороден --
   Все это признаки большие
   Дворянского происхождения
   Не правда-ли? Ну, да.
   И ваши убежденья
   Твердят о вольности
   Дворянских баловней -- детей...
   Глупцы -- отцы.
   Не видя будущих сетей,
   Дают свободу молодым...
   Скиталец (Спокойно):
   Все ваши доводы, как дым,
   Я мог бы в этот миг разбить.
   Но не хочу.
   Чтоб капле камень раздолбить,
   Нужны года...
   Следователь (не обращая внимания на слова)
   Я понимаю вас...
   Вы незаметно вниз спускались,
   Тины житейских дрязг смущалась,
   Тут ряд тяжелых неудач.
   Судьба же, как палач....
   Осталась зрителем немым,
   И вы на улице нагим
   Нежданно оказались...
   Что делать вам осталось?
   И ум, и воспитанье Вас держали
   К родным вернуться с покаяньем.
   И вы себе тут в наказанье
   Тернистый путь избрали....
   Но молод вы еще, к родным,
   Родилось бы желанье,
   Вернуться можно и тогда,
   Когда я приведу к концу дознанье...
   Итак, мой первый к вам вопрос:
   Откуда вы пришли в наш край?
   Скиталец. В ваш край меня занес
   Попутный ветер, играя.
   Следователь. Вы холост или женат?
   Скиталец. Я разницы не вижу:
   Зачем вам знать,
   Семейный я, или одинок.
   Не все -- ль равно для вас:
   Вы ищете виновника,
   А не отца или любовника...
   Следователь. Бы не намерен отвечать?
   Скиталец. Да, я молчать согласен уж давно.
   Следователь (к солдатам):
   Студента Райского позвать (быстро выходит один из солдат)

Солдат вводит Райского.

   Райский (кланяясь следователю). Вы звали?
   Следователь (к Райскому): Да, да -- присядьте.
   Райский. благодарю.
   Скиталец (к следователю):
   Не стыдно ль вам, живой закон:
   Лишь потому, что в форме он, (указывая на Райского)
   С поклоном просите садиться (снова указывая на Райского)
   А он готов вам в ноги пасть,
   Чтоб в петлю не попасть...
   Следователь (к Скитальцу):
   Потом толкуйте вы об этом,
   Теперь же я ответом
   Студента Райского об`ят;
   Я очень рад, (с иронией)
   Что вы развязней стали... (к Райскому)
   Фамилья вам и имя?
   Райский. Владимир Райский. Дворянин...
   Следователь. Прекрасно. Сколько лет?
   Райский (молчит):
   Следователь (взглянув на Райского): Я жду ответ.
   Райский. Простите -- 26.
   Следователь (кончив писать):
   Давно-ли стали знать
   Вы Загорецких дочь?
   Райский. Пять лет знакомы.
   Следователь. Знакомы и теперь?
   Райский (испуганно): Нет.
   Следователь (улыбаясь): Поссорились?
   Райский. Нет, просто дал себе я слово....
   Следователь. Покончить с ней?
   Райский. (Запинаясь). Не это...
   Я перестал видаться с ней:
   Она давно уж ненормальна...
   Следователь. А в прошлом вы
   Как к Ольге относились?
   Райский. (Хочет что-то сказать, но удерживается):.
   Следователь. Не скажете мне это?
   Тогда скажите мне:
   Назад тому дней 30-ть
   Вы не видались с ней в саду?
   Райский. Я не знаком (поправляясь)
   Тому назад пять лет
   На лето Киев я покинул
   И проводил его в глухом селе
   У дяди, старого дьяка.
   Отец-же девушки,
   Что вы сейчас упоминали --
   На службе гам...
   Привычка к шуму городскому
   Во мне сказалась скоро:
   Я стал скучать не в меру,
   Искать стал развлечений
   И незаметно к тишине привык...
   Потом я стал бывать
   У Загорецких в доме,
   Там встретил я,
   Теперь безумную девицу,
   Тогда прелестное дитя...
   И быстро лето пролетело
   В невинных играх с нею,
   Но миновал вакат
   И я вернулся в Киев,
   Чтоб продолжать ученье.
   Следователь. А как же вы узнали,
   Что Ольга ненормальна?
   Райский. Она письмо мне написала,
   И все оно дышало
   Мольбами сумашедшей.
   Следователь. Оно при вас?
   Райский. (Волнуясь):
   Его в камине сжег
   Я в тот же час...
   Я не хотел хранить безумных изречений
   И памяти о ней
   Мне стали неприятны...
   Следователь. Ну да, понятно,
   Но искренне жалею,
   Что вы письма того
   До сей поры не сохранили.
   Оно бы подтвердило
   Правдивость ваших слов.
   Я верю вам,
   Что было так,
   Как вы сейчас мне рассказали,
   Но для закона мало слов --
   Ему нужна, как пища, точность.
   Райский. Но я не знал, что вновь
   Придется мне
   Встречаться с тем,
   Кого, как бы во сне,
   Когда-то видел я...
   И уничтожил смело
   Бред безумной девы
   Скиталец (Неожиданно к Райскому):
   Стыда в вас нет --
   Так нагло лгать...
   Следователь (К Скитальцу):
   Прошу вас замолчать!
   Скиталец (Грозно):
   Пока мой не прильнул язык
   К гортани --
   Не перестану я твердить,
   Что Райский клеветник!
   Он Ольгу очернил,
   А сам лишь сорок дней назад!
   Просил ее руки;
   Молиться был готов,
   Но получив отказ,
   Убить ее хотел.
   И я, несчастный раб,
   Тут став защитником ее...
   Обезоружил этого мерзавца (указывает на Райского).
   А сам попался в сети
   И на меня вины легли....
   Я пойман был
   Лишь потому, что я
   Не в форме,
   А в грязной прошеной рубашке...
   Следователь. Прошу вас от души -- закройте лживыя уста!
   Скиталец. Не умолчу.
   Мне режет слух неправда.
   А все, что я сказал,
   Звучит, как серебро.
   Нет пятен тут позорных,
   Не переполнил речь свою я ложью,
   Как, украшал ее студент,
   Чтоб произвесть эффект...
   Следователь. (к солдатам):
   Позвать сюда безумную
   Скиталец. (горько улыбалась):
   Посмотрим, как в тупик
   Закон безумная поставит...
   Райский. (нервно крутя ус):
   Мне удалится можно?
   Следователь. К несчастью -- я должен
   Вас удержать еще
   На время одного допроса...
   Райский (не поняв):
   Я все сказал,
   Что было за душой...
   Мне дорог каждый час...
   Следователь. Понимаю вас,--
   Вы не свободный человек,
   Как этот (указывает на Скитальца) целый век.
   Безропотно кочует,
   Как зверь, ночует
   В лесу, среди полей...
   Скиталец. Коль не считать домами
   Лачуги бедняков,
   То вы не врете,
   Сказав, что в дом
   Я редко к ночи захожу,
   Но коль и хижина есть дом,
   И нищий человек --
   Я не похож на зверя.
   В деревне, в ветхой хате
   Мне был всегда готов приют,
   И корку хлеба на обед
   Охотно каждый день дают.
   Там темнота духовная висит.
   Как плесень гадкая кругом.
   Но то, что в человеке свято,
   Там не заглохло, как
   Глохнет в богаче...

(Входит Оля, врач Карл Абрамович, Райский опускает глаза, Скиталец, сияющий, кланяется Ольге. Она отвечает).

   Следователь (к Карлу Абрамовичу).
   Она способна отвечать
   В таком порядке,
   Как требует закон?
   Врач (глядя на Ольгу):
   Ручаться даже можно,
   Что эта девушка нормальна,
   Лишь старший врач
   Надзор ведет за нею,
   Как бы преступница она.
   Следователь (обиженно):
   Я вас спросил,
   А защищать ее не время... (Карл Абрамович недовольный выходит)
   Следователь (в след):
   Доктор! Вы нужны.
   Врач. Мне дела нет до вас,
   Не раб я вам и не хочу! (уходит).

Те же, кроме врача.

   Следователь (к Оле): Скажите, барышня, мне имя.
   Ольга (тихо): Мне имя Ольга,
   Отцу же имя Гавриил.
   Фамилья Загорецких,
   Духовного сословья....
   Следователь. Давно ли вы знакомы с Райским?
   Ольга. Пять лет была знакома,
   Теперь же нет...
   Следователь (молча глядит на Ольгу).
   Ольга. Вам непонятно?
   Следователь. Да.
   Ольга. Тогда скажу вам проще:
   С тех пор, как Райский.
   Мне сделал предложенье
   И, как он мой отказ,
   Приняв за оскорбленье,
   Во след мне пулю направлял --
   Знакомой быть я не хочу.
   Я честию за дерзости его плачу,
   А он, виновник дикий,
   Став правым пред судом.
   Спокойно мне глядит в глаза
   Тогда, как у меня слеза
   Невольно выступает,
   Лишь потому, что он не знает,
   Как жалок он сейчас,
   Как совестно ему глядеть (указывает на Скитальца)
   На эти кандалы,
   Что жадно так впились
   В измученное тело
   Невинного страдальца.
   И неужели он,
   Так нагло клевету возведший на меня
   Среди толпы банальной,
   Сказав -- я ненормальна,
   Способен будет продолжать
   Бесстыдно клеветать,
   Когда улики против лжи
   Я принесла с собой;
   Когда могу я пояснить,
   Что до события в саду,
   Куда я ни пойду,
   Он следовал, как тень, за мной....
   В родном моем селе
   5 лет я вместе с ним была
   И, Боже мой!-- Я не могла
   Понять его.
   По делу в Киев приезжаю --
   Находит он меня.
   И что теперь я слышу!?
   Следователь. А, в Киев вы зачем?
   Оля (обиженно): Но только не затем.
   Чтоб с Райским увидаться....
   Следователь. А мне нельзя узнать?
   Оля. Все это к делу не пойдет.
   Закон имеет рамки....
   Следователь (обиженно):
   Когда к нам северные галки
   Без спроса будут залетать
   И гнезда здешних птиц
   Нахально будут занимать --
   Вопрос не сходит с языка --
   Затем она издалека?
   Оля. Но галка крыльями взмахнет
   И молча к небу улетит...
   Как жаль, что я не птица,
   Что если бы орлицей
   Родилась я.
   Сверкая сизыми крылами,
   Носилась я-б под небесами
   И сердце мне терзать
   Не стал бы человек...
   Теперь же я должна
   Служить и подчиняться,
   И тайны посвящать
   Бездушному закону....
   Следователь. Тогда скажите мне: (показывая на Скитальца).
   Знаком нам этот человек? (Скиталец делает Оле так глазами):
   Оля. Три месяца назад
   Он первый раз зашел в наш дом
   За подаяньем,
   Потом ушел, и в тот же день
   Был арестован...
   Следователь. Не знаете за что?
   Оля. За то, что шел
   Своей дорогой...
   В саду, когда меня признали
   Сумашедшей, а он
   Израненый лежал в толпе,
   Я видела его вторично,
   Теперь же вижу в третий раз.
   Следователь. Отлично.
   Зачем же вы к нему
   Так смело падали на грудь,
   Когда он ранен был,
   И другом милым называли?
   Оля (невозмутимо): Он спас мне жизнь..
   Не удержи бы Райского Скиталец,
   Я жертвой бы невинной пала... (глядя Скитальцу в глаза)
   Пусть он бродяга,
   Презренный раб,
   Но благодарной быть за честь его
   Вы мне не запретите.
   Следователь (смягчившись): Простите.
   Еще один вопрос, и Вы свободна:
   Вы помните ли то,
   Что говорили здесь?
   Оля (обиженно): Коли угодно -- повторю.
   Следователь (кончив писать): Я Вас не признаю безумной.
   Райский (бледный к следователю):
   Мой слова есть ложь,
   Я клевету возвел на Олю,
   Томимый жаждою любви,
   Она безумной не была...
   Коль есть в вас капля чистой крови,
   Коль сердце есть в груди --
   Помилуйте Скитальца (за этими словами раздается выстрел и Райский падает).
   Следователь (к Ольге): вы свободна...
   Здесь производится допрос,
   Подробности вам не нужны,
   Отсюда же прошу вас удалиться,

(Оля торопливо Скитальца берет за руку и, кланяясь ему, уходит). После выстрела вбегают два стражника и недоумевающе смотрят на труп.

   Следователь (к стражникам): В больницу!

(Стражники берут Райского и уносят).

   Скиталец. Несчастный, жалкий раб,
   Укоры совести не перенес
   И смертью облегчил мученья...
   Как хорошо, как хорошо!..
   Следователь (вздохнув):
   Один Скиталец безымянный
   Остался предо мною...
   Лишь он за дикое молчанье
   Здесь, из-за идеи братства --
   Пойдет обратно в кандалах,
   А жаль мне и его,
   Закон же так гласит...

Делает знак солдатам. Скиталец утирает рукавом свези и, постукивая кандалами, уходит.

   Следователь (один, встает, смотрит на кровь, долго ходит молча, потом останавливается лицом к публике):
   Я, падший человек,
   Слуга бездушному закону,
   Бездушный сам, окаменелый,
   А властно тормошу людей,
   В их души проникаю!..
   Безжалостно, как змий.
   Колю сердца невинных дев,
   Я верен был закону...
   Теперь же проклинаю жизнь,
   Все прошлое кляну,
   Кляну свой пост...
   О, если-б все забыть.
   Чтоб не было воспоминаний,
   Чтоб мне переродиться. (Задумывается, потом садится к столу).
   За все мои поступки
   В услугу мертвому закону,
   Подав об отставке прошенье,
   Хоть одного раба,
   Как птичку, выпущу на волю...
   И, может, быть, тогда,
   Я смою все грехи... (падает головой на стол).
   

Действие 4-е.

После 3-го действия проходит 2 недели. Маленькая тюремная каморка с крохотным окном около потолка. Скиталец в белой, с незастегнутым воротом, рубашке, босой, опираясь руками на колена, сидит на широкой скамье, по которой небрежно разбросана солома.

   Скиталец (кашляет): Не излечусь, должно быть. (Взглянув на потолок).
   Противный свод, как близко.
   Нет воздуха дышать... (глядит в окно).
   Коде, должно быть ночь --
   Нет признаков в окне... I

(недоговаривает, встает на скамью и в восторге, но слабо).

   Как чудно звездочки горят,
   Как хорошо им там, и воздух чистый там,
   Прозрачен, как хрусталь...

(спускается обратно, придерживаясь за стену).

   Противный человек (кашляет).
   Устроил где окно.
   Нельзя к нему подняться,
   Нельзя взглянуть туда,
   Откуда взят я...

(стонет и ложится).

   Я чувствую, ко мне
   Подходит смерть...
   А не было-ли силы, I
   Не клокотала ли она,
   Как горный ручеек
   В ущелье ниспадая...
   И вот ея не стало...
   Не жаль бы мне ее...
   Но жаль, что эта сила
   Убита не трудом,
   А мукой и печалью,
   Когда отрезанный от мира,
   Я изнывал в тюрьме...
   Скорей бы шел разсвет:
   Еще бы мне на свет
   Взглянуть в окно
   И больше глаз не открывать... (продолжительной кашель).
   Да, двадцать лет почти свершилось,
   Как я в борьбе со злом
   Впервые мог увидеть,
   Что человек ушел в себя
   И не желает знать других....
   Как пьяный он хватает все,
   Что попадает
   На жизненном пути,
   И не подумает ни разу --
   На что ему? Куда?!
   Как муравей, он носит в кучу,
   Пока есть силы,
   А нет как сил --
   И бродит между куч чужих
   Голодной, злой...
   И зло ему глядят в глаза.
   Другие... (кашляет).
   А мог бы всякий человек
   Во весь свой век
   Счастливый спать ложиться,
   Счастливым просыпаться.
   Счастливым и довольным умереть...
   Взглянул бы только он на мир
   С мечтой,
   С какою я глядел --
   Себя он пожалел бы...
   Не надо тут искать
   Ни Промысла небесного,
   Ни тайных сил природы,
   А так бы ясно ему стало,
   Что все беды,
   Все скорби на земле,
   Лишь потому, что человек,
   Как дикий зверь добычу,
   Терзает все в руках
   И делит неделимое...
   Но человек, не зная это,
   Долины кровью наполняет,
   А в битвах падшие тела
   Хоронит в глубь земли,
   Забыв, что тело оживет
   И снова биться будет
   Безумно посланный
   Безумною нуждой...
   Но польза где?
   Остался ли хоть раз
   Довольным человек?
   Сказал ли он себе:
   А сыт и больше не хочу,
   Не надо жертв, все благо. (Задумывается).
   Да что я говорю себе,
   Что пользы в жалобах моих?
   Не эта ли идея
   Всегда в тюрьму меня гнала? (Глядит на потолок.)
   Теперь уж не вернусь
   Для новых битв со злом,
   Для новых встреч с врагом.
   Я заживо в могиле...
   И не кипеть уж силе...
   Когда-то в детстве милом
   Я так же вот мечтал
   На сочном бархате травы
   Среди цветов душистых.
   И пенье птичек голосистых,
   Что из листвы дерев
   Волшебной трелью разливалось,
   И говор ручейка, что протекал
   Среди лугов волнистых,
   И хор стрекоз в траве,
   Дыханье воздуха и теплота
   Лучей, что солнце слало,
   Как бы заботливая мать,
   Склонясь над люлькою дитяти.
   Меня сквозь сон ласкало...
   Как мирен был тот сон,
   Как упоительно воспоминанье...
   Что в огненной крови
   В былые дни кипело...
   Как вот теперь лежу,
   Когда-то я лежал во ржи
   С венком на голове из васильков...
   Но надо мной висело небо,
   А не угрюмый потолок тюрьмы,
   И сквозь ночной далекой тьмы
   Я видел тысячи огней...
   Тут были все цвета,
   И все они переливались вдруг...
   Чаруя взор мой...
   Чуть чуть дыша,
   Я говорил: как хороша
   Ты, ночь, задумчивая даль,
   Таинственная даль небес.
   Как сказочен твой огненный,
   Мерцающий наряд, -
   Всегда спокойный и безмолвный;
   Как ночь сама безмолвна...
   Забылся я и полетел.

(Скиталец разводит руками и тихо их опускает на грудь)

   Безшумно тихо полетел
   Туда на крыльях грез.
   А чистый сам безгрешный,
   Невинный, как ночь невинна
   Та была,
   Летал я в васильках... (Плачет).
   О, где те светлые минуты,
   Пора невинного мечтанья.
   Все унесло давно, разбило...
   И вот тюрьма...
   И близко смерть... (Кашляет, плачет)
   А Оля где?
   Дай Бог ей сил перенести невзгоды...
   Но и она, как светоч, догорит за мной...
   Стремленья те же у нее.
   Не взлюбит Олю человек,
   Замучит, как меня.
   И одинокая умрет, как я, в борьбе
   За угнетенный люд
   Я сын был мужика,
   Всю жизнь проведшего в нужде,
   Но Оля, несмотря на это,
   Любила искренно меня и любит,
   Всех бедных любит,
   Как я любил их от души
   И с ними плакал вместе,
   Уйдя от рабства и неволи,
   Из рук дворянского разврата.
   . . . . . . . . . . . . . . .
   . . . . . . . . . . . . . . .

(Слышится стук замка).

   Скиталец. Идут, а что им надо?

(Входит тюремный сторож, подаст Скитальцу булку и уходит).

   Скиталец. (Опять один, улыбаясь, смотрит на булку.)
   За все мои мученья
   В последний жизни час,
   В 15 лет мне первый раз
   В тюрьму сердечный человек
   Занес кусок...
   Кто ни был он,
   Мне все равно,
   Но он счастлив.
   А я... (Захлебывается в слезах).
   Как поздно...
   Я утерял желанье есть...

(Разламывает булку и недоумевающе смотрит на обломки).

   Что это значит?--
   Подарок в хлебе мне.

(Силится встать, но не может, потом вырывает из булки бумагу, читает а долго молча плачет).

   Сердечная.
   Она спасти меня хлопочет...
   О, добрая душа.
   Благодарю тебя Оля, Оля.

(Рыдает, как ребенок).

   И нет возможности
   Ее предупредить...
   Да, да -- она узнает...
   А не хотел бы я...
   Желал я умереть.
   Как мрут цветы без плача,
   Врасплох застигнутые стужей...
   Прости, земля, враги и ты,
   Единственный мой друг!
   Подруга детских дней --
   Прости меня скитальца...

(Долго кашляет, тише и тише, выпрямляется и перестает дышать).
(Слышится стук замка, входят следователь и Оля; оба озираются на стены, потом глаза падают на труп).

   Ольга. Ваня!

(Бросается к нему и долго плачет, припав к его груди).

   Следователь. Так вот где вянут люди.
   Сюда я направлял всю жизнь
   Виновных и невинных,
   Здесь догорали свечи жизни
   И жертва вот еще одна,
   Погибшая за то, что
   Писаных законов не признала,
   И скрыла имя от суда.
   Законом для него была любовь
   И воля.

(Подходит, опускается на колени и рыдает).

Занавес.

   1912 -- 1913 года.
   

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru