Lib.ru/Классика: Гиппиус Зинаида Николаевна. Чашка чаю

З. Н. Гиппиус

Чашка чаю

Гиппиус З. Н. Мечты и кошмар (1920--1925)

СПб.: ООО "Издательство "Росток", 2002.

Пророчества понимаются лишь тогда, когда исполняются или начинают исполняться. Это известно. Но даже исполняясь, они требуют истолкования. Пророк поневоле неясен: он говорит образами, уподоблениями.

Тот, о ком будет речь, и не претендовал никогда на звание пророка. Это просто один из прекраснейших старых русских поэтов. У него много серьезных вещей, совершенно бессмертных. Но есть у него одна коротенькая шутливая "Баллада" -- о Деларю и нечестивом убийце, которую не вспомнить сегодня никак нельзя. Такая она пророческая, хотя поэт, конечно, и не подозревал, что предсказывает действительные события. Он шутил, -- это его право; ведь он, счастливый, до исполнения своих пророчеств не дожил. Нам, дожившим, не до шуток... И все-таки мы не можем на минуту не остановиться в восхищении перед точностью пророческих образов, которые дает нам поэт.

Вот, взглянем.

Кто такой "убийца нечестивый" -- мы довольно давно знаем. Именно "убийца нечестивый". С первых же строк баллады нам становится ясно, кого называет поэт именем камергера Деларю: конечно, нашу бедную, милую, старую Европу. Отношения между ними рисуются с поразительной точностью. Действие происходит в наши дни.

Проследим события:

Вонзил кинжал Убийца Нечестивый

В грудь Деларю.

Тот, шляпу сняв, сказал ему учтиво:

"Благодарю".

Тут в левый бок ему кинжал ужасный

Злодей вогнал.

А Деларю сказал: "Какой прекрасный

У вас кинжал!"

Тогда злодей к нему зашедши справа,

Его пронзил,

А Деларю, с улыбкою лукавой,

Лишь погрозил...

Эта милая, шаловливая угроза, в связи с характером "злодея", заячьи-трусливым, а также в связи с крайне тугими внутренними обстоятельствами (прямо стал подыхать с голоду!), эта угроза, говорю я, этот нежно поднятый пальчик -- произвел действие для Деларю неожиданное. Но злодей понял, что ему без "передышки" не вывернуться, что очень хорошо и выгодно поразыграть некоторое раскаянье:

Злодей пал ниц и, слез проливши много,

Дрожал, как лист.

А Деларю: "Ах, встаньте, ради Бога!

Здесь пол нечист".

Ободренный убийца решил еще чуть-чуть продолжать свою тактику. Займы, концессии, или, как в старину говорили, "аренда", ему обязательно нужны были. Да и не только займы одни... Мы увидим сейчас, с какой полнотой и как быстро оправдал Деларю возлагавшиеся на него надежды.

И все у ног его в сердечной муке

Злодей рыдал.

А Деларю сказал, расставив руки:

"Не ожидал!

Возможно ль? Как? Рыдать с такою силой

По пустякам?

Я вам аренду выхлопочу, милый,

Аренду вам!

Злодей ждал дальнейшего и дождался.

-- Хотите дочь мою просватать, Дуню? --

продолжал поспешно Деларю. Тщательный истолкователь пророчеств отметит, вероятно, что под несчастной Дуней следует разуметь отечески опекаемый правительствами -- Деларю европейский пролетариат или, может быть, вообще европейский народ. Хитрый убийца не скрывал и раньше своих вожделений и видов на Дуню. А тут Деларю сам предлагает "просватать Дуню", да еще мало:

. . . . . . . . . . . . . .

А я за то

Кредитными билетами отслюню

Вам тысяч сто.

(Тут необходимо перевести слово "тысяча" на язык современности и читать "миллиардов сто". Это ничего не отнимает у ясности пророчества, конечно.)

"А вот пока вам мой портрет на память,

не унимается Деларю:

Приязни в знак.

Я не успел его еще обрамить,

Примите так!"

Очень может быть, что такой полноты успеха злодей сам не ожидал и в первую минуту остолбенел. Но мы знаем, что он тотчас же оправился, принял все, как должное. И уже без стеснения, без риска, смело принялся за прежнее. Опять принялся за Деларю.

Истыкал тут злодей ему, пронзая,

Все телеса.

А Деларю: "Прошу на чашку чая

К нам в три часа".

Это приглашение было единственное и последнее, чего еще мог пожелать в данную секунду "убийца" от Деларю. Желание исполнилось, заветное приглашение получено. Наш момент -- как раз момент, когда Деларю варит чай, готовит чашку, ждет визита. В три ли часа или в четыре сядут они за стол -- такой точности нельзя требовать от пророчества. Тем более, что еще неизвестно, может быть и в три...

Баллада тут не кончается. Кончается только уже исполнившаяся часть ее пророчеств. И я не знаю, стоит ли писать о том, чем это все завершилось, -- ведь мы глухи, как бревна, ко всем предреканиям будущего, пока оно не сделалось настоящим.

Впрочем, может быть, все-таки стоит бросить беглый взгляд на конец баллады. Уж слишком вплотную следили мы за отношениями предупредительного Деларю и "нечестивого убийцы". Слишком мы, если можно так выразиться, -- проосязали их, до момента "чашки чаю" хотя бы, но и это много. Авось, кто-нибудь задумается и над концом, -- а вдруг и он пророческий?

Собственно о "чашке чаю" в балладе больше не упоминается, и мы не знаем, была ли она и как именно повлияла на дальнейшее течение истории. Неизвестно даже, после нее или до нее.

Так едок стал и даже горьче перца

Злодея вид.

Добра за зло испорченное сердце

Ах! не простит.

Мы склоняемся к тому, что это было до чашки, и даже почти-почти исполнилось, находится, так сказать, в процессе исполнения: не стал ли уже "вид злодея едок и горьче перца?"...

Но вот, однако, заключительная катастрофа. Злодей верен себе. От Деларю получено все, что он мог дать, в полноте и даже через край. Деларю больше не нужен. А так как предварительные тыканья кинжалом имели целью лишь возбудить угодливость Деларю, а теперь цель изменилась, то злодей предпринял шаги порешительнее:

Он окунул со злобою безбожной

Кинжал свой в яд

И, к Деларю подкравшись осторожно,

Хвать друга в зад!

Нет, очевидно, это было после "чашки чаю"... Наверно, не во время самого визита, -- злодей расчетливее. Где нам, впрочем, разбирать времена и сроки пророчеств? Будет видно потом.

Дружеский удар отравленного кинжала пронял-таки Деларю:

Он на пол лег, не в силах в страшных болях

На кресло сесть.

Меж тем злодей, отняв на антресолях

У Дуни честь --

(и с Дуни сорвал свое, не забыл) процвел, расцвел окончательно повсюду, на самых разнообразных местах, где будто бы был всеми чтим, весьма любим" и т. д.

Взгляните, наконец, каким прямым предупреждением заключается баллада, и даже в словах вся точность, -- какую только допускает образность предсказаний:

В Москве он членом сделался совета,

В короткий срок.

Какой пример для нас являет это,

Какой урок!

Я не знаю, что еще можно прибавить к сказанному. Не обманываюсь: никогда слова отдельных пророков, а равно и трезвые, разумные слова отдельных личностей не исцеляли коллективного умопомешательства. Волна его продолжала катиться, вперед, неостановимо, -- до какого-то своего предела. Мы этим не должны, однако, смущаться. И помешанные -- люди. И среди них есть отдельные, могущие исцелиться. Для кого-нибудь, -- хотя бы одного! -- склонного к пророческим образам, к поэтической интуиции, я и привожу замечательную балладу Алексея Констан. Толстого, этого прекрасного русского поэта. Над ней нельзя не задуматься.

А для какого-нибудь другого помешанного, с иным складом души, знать не знающего о пророчествах, слушающего только реальность, -- я с удовольствием повернусь к реальности. Укажу ему на сегодняшние ("Матэн", 22 января 22) слова сегодняшнего, реального человека, -- не русского поэта, а президента американской торговой палаты М. Вальтера Берри.

Такой оборот меня нисколько не затрудняет, ибо и давно умерший русский поэт, и благополучно здравствующий американский президент говорят совершенно то же самое о том же самом: о "нечестивом убийце!" и о "чашке чаю".

Вот как говорит о них американец:

"...Генуэзская конференция -- осиное гнездо, ловушка, приготовленная не без Германии. Если кровавые убийцы России сядут за этот стол -- я страстно желал бы, чтобы Америка отказалась от приглашения.

Ленин эволюционирует? Ленин не может эволюционировать. На нем слишком много крови (подч. в подлиннике). Человек, который расстреливал, взрывал, убивал своих соотечественников сотнями, тысячами, и обрек миллионы других на смерть от голода, который поверг свою страну в пучину еще неслыханного на земле отчаяния, -- такой человек не может сказать: "Я ошибся; мои теории неверны; надо вернуться". Ему нет возврата. Он вынужден продолжать свой путь. И он будет его продолжать. Генуя? Это он только забегает вперед, чтобы дальше отскочить назад. А приглашение "советов" в Геную -- уже одно приглашение -- удлинит на год, по крайней мере, жизнь этого губительного режима. Советский принцип -- разрушение всех правительств на земле. И приглашать такое "правительство" сесть рядом с другими цивилизованными правительствами, этим приглашением признать его -- значит волка пригласить в овчарню. Это поступок совершенно непостижимый".

И однако --

Хотите вы истыкать мне, пронзая,

Все телеса?

Ах, Боже мой! Прошу на чашку чая

К нам в три часа, --

говорит Ллойд Джордж, шепча своим -- утешительно: ничего, я потребую гарантий. На это европейскому безумцу вот что отвечает твердый и трезвый американец:

"Ну конечно, "советы" дадут вам все вообразимые и невообразимые гарантии: много это им стоит! Ну конечно, они вам признают все царские долги: это им еще меньше стоит!"

Мы уже видели, что пророческий "злодей" в балладе на все соглашался, "дрожал, как лист", что ему стоит? Будем теперь ждать, что обрадованный Ллойд Джордж кинется:

Хотите дочь мою посватать, Дуню?

А я за то

Кредитными билетами отслюню

Миллиардов сто.

Через плечо дадут вам Станислава

Другим в пример.

Я дать совет властям имею право,

Я -- камергер...

И уж, конечно, мы, внимательные читатели старой баллады, вместе с достойным американцем, так ясно видящим самую реальную реальность, не удивимся, когда произойдет дальнейшее, не закричим от неожиданности, увидав, что убийца "окунул со злобою безбожной кинжал свой в яд" (как ему свойственно), и что

К Ллойд Джорджу он, подкравшись осторожно,

Хвать друга в зад...

Да сбудется пророчество! скажут одни. Это только логика вещей! скажут другие.

И может быть, лишь тогда, -- слишком поздно! скажут и многие, ныне слепые и глухие:

Какой пример для нас являет это,

Какой урок!

КОММЕНТАРИИ

Впервые: Общее Дело. Париж, 1922. 26 января. No 549. С. 2-3.

..."Баллада" о Деларю... -- юмористическое стихотворение А. К. Толстого "Вонзил кинжал убийца нечестивый..." было впервые напечатано в 1900 г. в составе статьи В. С. Соловьева "Три разговора". Михаил Данилович Деларю (1811--1868) -- поэт, ближайший участник кружка А. А. Дельвига и А. С. Пушкина.

Генуэзская конференция (10 апреля--19 мая 1922) -- Международная конференция по экономическим и финансовым вопросам. Официальным представителем делегации РСФСР был В. И. Ленин, не выезжавший в Геную (правами председателя пользовался нарком иностранных дел Г. В. Чичерин). 8 марта 1922 г. США отказались от участия в конференции.

Станислав -- один из младших орденов в царской России, до 1855 г. давал право на потомственное дворянство.

..Я дать совет властям имею право... -- в рукописном списке стихотворения было: "Я дать совет царю имею право".

Камергер -- придворный чин старшего ранга.

Оставить комментарий Гиппиус Зинаида Николаевна (bmn@lib.ru) Год: 1922 Обновлено: 05/12/2012. 15k. Статистика. Статья: Публицистика Критика и публицистика	Скачать FB2 Ваша оценка:

Гиппиус Зинаида Николаевна Чашка чаю

Гиппиус Зинаида Николаевна
Чашка чаю