Фукидид
Фукидид: биографическая справка

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

I.
Фукидид

   (Θουκυδίδης) -- сын Олора, из аттического дема Галимунта, величайший греческий историк. Год рождения его в точности неизвестен. Если основываться на свидетельстве писательницы Памфилы, он родился около 470 г. до Р. Х.; из слов же его биографа Маркеллина следует заключить, что он родился около 450 г. Сам историк говорит, что в начале Пелопоннесской войны (431 г.) он был уже в вполне зрелом возрасте и мог понимать и наблюдать совершающиеся события (V, 26; ср. I, 1); кроме того, известно, что в 424 г. Ф. был уже стратегом; следовательно, имел тогда во всяком случае не менее 30 лет от роду. Вообще, вероятнее всего, что он родился около 460 -- 455 г. до Р. Х. Таким образом, его молодость совпала с веком Перикла: он был современником Еврипида, софистов, Сократа. Биография Ф. в подробностях нам неизвестна. Сообщения его биографов, из коих главный -- некий Маркеллин, не внушают доверия; главными, достоверными сведениями являются сообщения самого историка, мимоходом сделанные. Принадлежал Ф. к богатой и знатной фамилии: его предком был фракийский царь Олор и он находился в родстве с фамилией Мильтиада. Ф. обладал большими материальными средствами; во Фракии ему принадлежали золотые прииски и он пользовался там влиянием (IV, 105). В Афинах, по-видимому, он стоял близко к влиятельным лицам, в том числе, вероятно, и к Периклу, замечательную характеристику которого он представил (II, 65). Ф., как это доказывает его труд, получил прекрасное образование; достигнув зрелого возраста, он принял участие в государственных и военных делах. Первые годы Пелопоннесской войны историк провел в Афинах; во время эпидемии, разразившейся на второй год войны, он сам заболел этой страшной болезнью, которую потом описал. Когда спартанский полководец Брасид перенес военные действия во Фракию (424 г.), Ф. командовал эскадрой у о-ва Фазоса; он не успел предотвратить переход Амфиполя на сторону Брасида (приняв лишь меры к защите Эйона). Принужденный, вследствие этого, отправиться в изгнание, он поселился в своем фракийском поместье, где на досуге мог составлять и обрабатывать свой труд, спокойно, в качестве зрителя, наблюдать за обеими воюющими сторонами и, в особенности, ближе стать к пелопоннесцам (V, 26). Он посетил, по-видимому, многие места, бывшие театром войны, двор македонского царя Архелая, Сицилию и в частности Сиракузы, как это можно заключить по живому и точному описанию их окрестностей и осады. 20 лет провел Ф. в изгнании. По окончании Пелопоннесской войны (404 г.), вследствие амнистии (общей или, по некоторым известиям, особой, по предложению Энобия) он мог вернуться на родину, но вскоре умер (ок. 399 -- 396; во всяком случае не позже 396 года, ибо он не знает восстановления Длинных стен Кононом и извержения Этны 396 г.), по мнению одних -- в Афинах, по мнению других -- на чужбине, во Фракии, или по дороге на родину. Есть известие, что умер он насильственной смертью. Ф. написал "Историю Пелопоннесской войны", современником и очевидцем которой он был. По собственному его заявлению, он начал свой труд тотчас по возникновении войны, будучи заранее уверен в ее важном значении (I, 1). Тем не менее вопрос о времени составления и обработки его "Истории" принадлежит к числу спорных. Ульрих (в середине 40-х годов XIX в.) доказывал, что сначала Ф. под войной пелопоннесцев с афинянами разумел лишь первый период, так назыв. Архидамову войну, и первые книги написал после Никиева мира (421 г.), думая, что война уж закончилась, а потом продолжал свой труд. Это мнение, многими поддержанное, встретило и возражения, главным образом со стороны Классена, а в последнее время -- Эд. Мейера. Впрочем, разногласие в сущности не так велико, как кажется, ибо последователи Ульриха соглашаются, что Ф. впоследствии делались вставки, а Классен и его сторонники признают, что отдельные части могли быть набросаны историком, как материал для последующей обработки, раньше окончания войны. "История Пелопоннесской войны" Ф. состоит из VIII кн. I кн. заключает в себе знаменитое введение -- очерк древнейшей истории Греции, изложение поводов к войне и ее действительных причин, очерк "Пятидесятилетия" (промежутка от Платейской битвы до начала Пелопоннесской войны) и разрыва между Афинами и Спартой; со II кн. начинается история самой войны. Она доведена до зимы 411 г. -- В своем произведении Ф. является одним из самых выдающихся и характерных представителей греческой мысли той эпохи, которая может быть названа эпохой "Просвещения"; это была пора нового философского движения, охватившего Грецию, критической мысли и рационализма. Цель Ф., как он сам ее определяет -- "отыскание истины". Он враг анекдотов, вымыслов, поэтических прикрас; он не стремится к занимательности. Он сам противополагает свой труд произведениям как поэтов, с их преувеличениями и прикрасами, так и "логографов" (I, 21). Ф. знал, что его изложение покажется менее занимательным и приятным; но он считал достаточным, если его труд "найдут полезным те, кто пожелает иметь ясное и верное представление о прошлом, ввиду того, что, по свойствам человеческой природы, и в будущем когда-нибудь может произойти нечто подобное". На свое произведение он смотрел не как на временную забаву для слушателей, а как на "достояние навеки" (I, 22). Ф., по собственным словам, стремился к точному знанию (V, 26) и излагал не так, как ему казалось или как сообщал первый встречный, а как очевидец или на основании сведений хотя и добытых от других, но подвергнутых возможно тщательной и точной проверке (I, 22), Он сознает, что узнавать правду было трудно, ибо свидетели-очевидцы говорили об одном и том же не одинаково, а под влиянием пристрастия или памяти (I, 22). Таким образом, основные приемы исторической критики впервые открыты и применены Ф. Весь его труд свидетельствует о его добросовестности, тщательности и осторожности в отыскании истины. Ф. первый надлежащим образом оценил важность документов и некоторые из них целиком внес в свою историю (напр. текст перемирия 423 г., Никиева мира, договора афинян с Аргосом, Мантинеей и Элидой). Он извлекает данные из надписей; умеет пользоваться мифом и народным преданием, объяснить происхождение того или иного рассказа, даже неверной версии (см. напр. VI, 54 сл.). В отношении приемов особенно интересны начальные главы, в которых Ф. пытается дать реконструкцию важнейших моментов древнейшей греческой истории; со стороны метода эти главы -- одно из самых замечательных проявлений греческой мысли. Здесь историк применяет в широких размерах метод обратного заключения -- от настоящего к прошлому, от известного к неизвестному, причем основанием для его заключений и комбинаций служат свидетельства эпоса, топографические данные, вещественные памятники, сохранившиеся названия, быт отсталых в культурном отношении греческих племен и варваров, обычаи, празднества и обряды, вообще -- культурные переживания. Приемы Фукидида напоминают приемы современных исследователей и его метод обратного заключения есть вместе с тем метод сравнительный: Ф. подмечает аналогию между бытом греков, на известной ступени их развития, и варваров (I, 3,6); ему не чужда уже идея постепенного развития; древнейшая, баснословная старина у него лишь один из фазисов в развитии греческого общества. В его труде ясно обнаруживается идея причинности: Ф. отличает общие, основные причины и поводы или случайные обстоятельства. Напр. он отмечает, что события в Эпидамне и Потидее, жалобы Мегары и Эгины -- это только поводы и предлоги к войне; истинная же причина ее таилась в возвышении афинского могущества, возбуждавшего в лакедемонянах страх и зависть (I, 23; II, 8). Ф. признает законосообразность исторических явлений; у него встречается ряд обобщений, основанных на убеждении в том, что одинаковые причины и условия вызывают и одинаковые следствия: по его мнению, пока не изменится человеческая природа, до тех пор будут происходить и явления, подобные тем, которые он описывает. Так, по поводу борьбы партий на о-ве Керкире Ф. дает поразительное по глубине анализа изображение патологических явлений -- извращения понятий, одичания и деморализации греческого общества, как пагубного и неизбежного последствия ожесточенной междоусобной войны (III, 82 -- 83), и при этом замечает: "вследствие междоусобиц множество тяжких бед обрушилось на государства, бед, какие обыкновенно бывают и всегда будут, пока человеческая природа остается тою же", но только в большей или меньшей степени и различные по формам, сообразно обстоятельствам в каждом отдельном случае. Исторические события Ф. объясняет, не вводя сверхестественного элемента и непосредственного вмешательства божества. В оракулы и предзнаменования он, очевидно, не верит; правда, он о них упоминает, но не потому, чтобы верил в них, а потому, что им верила масса, и вследствие этого они являлись некоторым фактором, с которым историку необходимо было считаться. По поводу некоторых изречений оракула Ф. делает чрезвычайно меткие критические замечания (см. II, 17, 54). По Фукидиду, не гадатели, предзнаменования и оракулы, а ум и знание могут предусматривать будущее. В историческом деятеле он выше всего ставит ум, способность составлять правильное суждение о положении дел и таким образом предусматривать будущее. При этом он судит не с точки зрения конечного успеха; напр., начатая при Перикле война привела к катастрофе, но Ф. восхваляет Перикла и его прозорливость; напротив, Клеон взял Сфактерию, сдержав данное обещание, но историк все-таки считает его легкомысленным и сумасбродным (IV, 28, 3 6). -- Что касается политических воззрений Ф., то он не был расположен к крайней демократии; не раз он отзывается презрительно об изменчивости и непостоянстве толпы; он чувствует антипатию к демагогам (характерно напр. его отношение к Клеону); по поводу установления весьма умеренной демократии (после низвержения олигархии 400) он заявляет, что это была лучшая форма правления из существовавших в его время, ибо являлась умеренным соединением олигархии и демократии (VIII, 97). Вообще Фукидид редко высказывает свои личные мнения; он избегает говорить от себя и заставляет говорить самые факты. В общем он отличается замечательной объективностью и беспристрастием, а его добросовестность в изложении фактов такова, что с помощью им же сообщаемых данных можно иногда проверить и даже опровергнуть его взгляд. Напр. на основании сведений, которыми мы обязаны Ф. же, мы можем составить себе несколько иное мнение о Клеоне, к которому он относится, очевидно, враждебно: Ф. прославил Перикла в знаменитой характеристике его (II, 65), но мы не найдем у него простого панегирика вождю Афин: о военных действиях его Ф. говорит с большой умеренностью. Аристократ по происхождению и положению, не сторонник крайней демократии, Ф. не скрывает дурных поступков олигархов, и устами Перикла нарисовал величественный идеал афинской демократии. Сам афинянин, он ярко выставляет заслуги их врага, защитника Сиракуз, Гермократа, и относится с полным беспристрастием к Спарте, не разделяя ни того отвращения, которое к ней питали демократы, ни лакономании, которая начинала распространяться в афинском обществе и литературе. К некоторым спартанцам Ф. относится с симпатией (напр. к Брасиду, Архидаму), но он не скрывает и недостатков Спарты, ее жестоких поступков. Изгнанник, живущий на чужбине, он относится к своему родному городу без ненависти и злобы. Немудрено, что в ученой литературе преобладают самые хвалебные отзывы о Ф. Но в 70-х и 80-х годах истекшего века он подвергся нападкам со стороны Мюллера-Штрюбинга, который начал с обвинения его в субъективности, в сокрытии истины, в иезуитской казуистике (reservatio mentalis), в умышленной неясности (см. "Aristophanes und die histor. Kritik", 1873), потом стал открывать следы "кровожадного интерполятора", испещрившего будто бы текст Ф. своими вставками ("Thukyd i deische Forschungen", 1881); затем стал доказывать, что Фукидидово произведение -- "военно-дидактическая эпопея" и "военная новелла" ("Das erste Jahr d. Pelopon. Krieges", в "Neue Jahrb. f. Philol", 1883, и "Die Glaubw Эdigkeit d. Thukydides geprЭft an seine r Darstellung d. Belagerung von Plataia", ibid., 1885), и наконец назвал знаменитого историка "чисто-теоретическим доктринером" и "педантом" ("Die Korkyr Дischen HД ndel bei Thukydides", ibid., 1886). С не менее страстными нападками на Ф. выступил и венгерский ученый Ю. Шварц (в своем соч. "Die Demokratie", I, 1884); недоверчивое отношение к Ф., хотя и не в такой мере, встречаем и у Макса Дункера ("Gesch. d. Alterthums", N. F., I--II, 1884--86) и Пфлугк-Гарттунга ("Perikies als Feldherr", 1884), выступивших с развенчанием Перикла. Крайность и несостоятельность этой критики в настоящее время достаточно обнаружена (см. Ф. Г. Мищенко, "Послесловие" к переводу Ф., 1888; В. Бузескул, "Перикл", 1889; A. Bauer, "Thukyd. und H. M Эller-StrЭbing", 1887; Lange, "Zur Frage Эber die GlaubwЭ rdigkeit d. Thukyd." в "Neue Jahrb. f. Philol.", 1887 и друг.), хотя отдельные замечания названных противников Ф. не лишены основания: восставая против крайностей гиперкритического направления, мы должны допустить необходимость критики по отношению к Ф., в каждом отдельном случае, подобно тому, как и по отношению ко всякому другому источнику. У него, конечно, найдутся отдельные, частные промахи, ошибки и неточности. Несмотря на это, Ф. в общем останется тем, чем был в глазах даже таких авторитетов в области исторической критики, как Нибур и Ранке, т. е. одним из величайших историков и источником достоверным настолько, насколько вообще может быть достоверно произведение человека; большинство же его промахов, неточностей и неверных сообщений должно быть отнесено к категории ошибок невольных, более или менее свойственных каждому, а тем более историку, жившему за IV в. до Р. Х. В общем, если под историей разуметь науку и нечто большее, нежели простое повествование о достопамятных событиях, то Ф. с большим правом может быть назван ее отцом, чем Геродот, и у него мы найдем немало черт, сближающих его с современной историографией.

Библиография.

   Лучшие издания Ф.: Рорро, Kr Э ger'a, Stahl'я, Croiset и в особенности Classen'a, а также Hude (у Teubner'a); руск. перев. Ф. -- Ф. Г. Мищенка (2 т., М., 1887--8). Монографии о Ф. -- Roscher (1842), Welzhofer (1878), Girard (1884), Lange (1893); исследования M Эller-StrЭbing'a; Ф. T. Мищенка, "Предисловие" и "Послесловие к перев." (последнее -- отд. книгой под заглав. "Ф. и его соч.", 1888); ср. его же, "Опыт по истории рацион. в древн. Греции" (1881) и В. Бузескул, "Перикл" (1889). Очень важны E. Meyer, "Forschung. z. alten Gesch." (II, 1899; ср. его же, "Gesch. d. Alterth.", III), и Busolt, "Gr. Gesch." (III, 2). См. также общие труды по истории греч. литературы (лучшее новейшее сочин. -- Christ'a) и греческой историографии: Creuzer, "Die histor. Kunst d. Griechen" (1845); Ulrici, "Charakteristik d. antiken Historiographie" (1833); С. Wachsmuth, "Einleitung in d. Stud i um d. alten Gesch." (1896); его же, "Ueber Ziele und Methoden d. Griech. Greschichtsschreibung" (1897); Seeck, "Die Entwicklung d. antiken Geschichtsschreibung" (1898); B. Бузескул, "Введ. в историю Греции" (2 изд., 1904).

В. Бузескул.

   Источник текста: Энциклопедический Словарь Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона
  

II.

   ФУКИДИД (Θουκυδίδης) (ок 460 -- ок. 400 до н. э., Афины) -- др.-греч. прозаик, историк. Был полководцем, после военной неудачи жил в изгнании (424--404). Автор незаконч. "Истории" (Συγγραφή) Пелопоннесской войны между Афинами и Спартой 431--404; у Ф. события доведены до 411. Ученик софистов, Ф. обращал внимание на точность изложения событий и на выявление их побудит. причин -- человеческих чувств, расчетов и пр.; эти последние раскрываются у него в фиктивных речах -- прием, ставший обычным для всей позднейшей антич. историографии. "История" Ф. считалась образцом слога и высоко ценилась антич. стилистами.
   Изд.: Historiae, rec. C. Hude, v. 1--2, Lipsiae, 1898--1901; в рус. пер. -- История, пер. Ф. Мищенко в переработке с прим. и вступ. очерком. С. Жебелева, т. 1--2, М., 1915.
   Лит.: Зельин К. К., Из иностр. лит-ры о Фукидиде, "ВДИ", 1950,  4; Gomme A. W., Historical commentary on Thucydides, v. 1--3, Oxf., 1950--56; Romilly J. de, Histoire et raison chez Thucydide, P., 1952.

М. Л. Гаспаров.

   Источник текста: Краткая литературная энциклопедия / Гл. ред. А. А. Сурков. -- М.: Сов. энцикл., 1962--1978. Т. 8: Флобер -- Яшпал. -- 1975. -- Стб. 160.
   Оригинал здесь: http://feb-web.ru/feb/kle/kle-abc/ke8/ke8-1602.htm
  

III.
Фукидид

   (Toykydidns), сын Олора (ок. 460-400 до н. э.),-- др.-греч. историк. Происходил из знатной и состоятельной афин. семьи; от родственников унаследовал золотые рудники на побережье Фракии. Получил хорошее образование, был знаком с современными философскими и естественнонаучными направлениями, представленными Анаксагором, Гиппократом и др., испытал сильное воздействие со стороны старших софистов (Протагора, Горгия, Антифонта). Большое впечатление произвели на него личность вождя афин. демократии Перикла и его деятельность. Ф. принимал участие в политич. жизни; во время Пелопоннесской войны в 424 был стратегом и командовал афин. эскадрой у берегов Фракии. Однако Ф. не сумел помешать спартанскому полководцу Брасиду овладеть Амфиполем, вследствие чего подвергся осуждению в Афинах и должен был уйти в изгнание. В течение 20 лет, находясь вдали от родины, он занимался сбором материала для своего ист. труда, к-рый задумал и к работе над к-рым приступил еще в самом начале войны. В Афины Ф. вернулся по окончании войны в 404; ни обстоятельства, ни место его смерти достоверно не известны.
   Ф.- автор "Истории", соч. в 8 кн., труд посвящен истории Пелопоннесской войны 431-404 (причем, изложение доведено до осени 411). Первая кн. служит как бы общим введением к истории Пелопоннесской войны; ее начало (гл. 1-23), где излагается древнейшая греч. история, наз. обычно "Археологией". Последняя кн. (8) представляется исследователям менее отделанной, чем предыдущие; по-видимому, смерть помешала Ф. довести соч. до конца Пелопоннесской войны. Вопрос о времени составления, замысле и композиции труда Ф. служит предметом науч. дискуссии.
   Ряд исследователей вслед за нем. уч. Ф. Ульрихом (сер. 40-х гг. 19 в.) доказывают, что под Пелопоннесской войной Ф. первоначально понимал лишь первые ее 10 лет, т.е. так называемую Архидамову войну (431-421), что первые книги были им написаны вскоре после Никиева мира (421), а к составлению последующих он приступил значительно позднее, возможно, после мира 404. Др. историки (напр., нем. ученый Э. Мейер) решительно отстаивают изначальное единство замысла и композиции труда Ф.
   Бесспорно то, что в дошедшем до нас виде "История" Ф. производит впечатление цельного произведения, несмотря на незавершенность и неотделанность отд. частей; проследить же историю создания этого произведения и развитие взглядов автора на описываемую им войну едва ли теперь возможно.
   Главную задачу историка Ф. видит в "отыскании истины" (I, 20), а методы, которыми он пользуется, делают его в значит. степени предшественником совр. ист. науки. В отличие от Геродота, Ф. придает большое значение критич. проверке сообщений, к-рыми историк располагает для изложения своей темы; только после этого, полагает он, возможно обращение к реконструкции прошлого. В "Археологии", в истории т. н. Пятидесятилетия (478-431), в разл. ист. экскурсах Ф. дает образцы такой реконструкции, демонстрируя при этом разные приемы, умение использовать разл. ист. материал: устное предание, произведения древнейших поэтов и прозаиков, описание вещественных памятников, док-ты, примеры пережитков древнего быта и культуры у совр. народов. Ист. воззрения Ф. также свидетельствуют о большом прогрессе по сравнению с Геродотом. Ф. не чужды идеи развития и закономерности в истории, правда ограниченные рамками наивного психологизма (убеждение в повторяемости ист. явлений постольку, поскольку остается неизменной человеческая природа). Выясняя происхождение того или иного ист. явления, он, возможно под влиянием идей Гиппократа, обращает особое внимание на причины и поводы событий. Рационализм Ф. исключает непосредственное вмешательство божественных сил в ист. события, хотя историк и не отвергает в принципе существования богов или божественного начала. Придавая первостепенное значение объективным ист. факторам, не только политическим, но и экономич., Ф., в отличие от последующей историографии, еще не склонен подчеркивать роль отд. личности, хотя от его взора и не ускользает значение ума и воли выдающихся деятелей, как это видно из его характеристики Перикла. Большую роль в изложении Ф. играют речи действующих лиц. Речи эти, по словам Ф., составлены им самим сообразно обстоятельствам, однако он старался держаться "возможно ближе общего смысла действительно сказанного"; они выполняют двойное назначение: служат средством драматизации и выполняют исследовательскую функцию, позволяя в софистич. манере продемонстрировать все доводы "за" и "против". В центре внимания Ф. стоит судьба Афинской морской державы; в непомерном росте могущества и в агрессивной политике афинян историк усматривает гл. причину межэллинского конфликта. Хотя Ф. пишет прежде всего воен. историю, его отличает большое внимание к вопросам социально-политич. борьбы. Одним из первых он оставил нам обстоятельные описания гражд. конфликтов, столкновений демократич. и олигархич. группировок.
   По своим политич. взглядам Ф.- сторонник умеренной, разумно упорядоченной власти. Он враждебно настроен по отношению к радикальной демократии, ее вождям Клеону и Гиперболу он дает уничтожающую характеристику. Напротив, он высоко оценивает умеренно-олигархич. правление 5000 (в Афинах в кон. 411), считая, что тогда было разумное смешение олигархич. и демократич. элементов. Следует, однако, заметить, что ни симпатии, ни антипатии Ф. обычно не выступают сколько-нибудь заметно на первый план и в целом его изложение отличается высокой степенью объективности.
   Несмотря на это, в новое время не было недостатка в критич. суждениях по адресу Ф.: нем. ученый Г. Мюллер-Штрюбинг упрекал его в тенденциозности и доктринерстве, англ. исследователь Ф. Корнфорд - в искусственной драматизации ист. процесса в угоду мифологич. детерминизму. Эти взгляды встретили, однако, справедливые возражения, и в конце концов возобладало мнение тех ученых, кто вслед за нем. учеными Б. Нибуром, Л. Ранке и Э. Мейером видит в Ф. величайшего историка древности, оставившего яркое и достоверное описание одного из наиболее значит. событий древней истории.
   Изд.: Первое печатное изд. Ф.- Thycydides, ed. Aldus Manutius, Venetiis, 1502; первое критич. изд.: Thucydidis de hello Peloponnesiaco libri octo, ed. J. Bekker, v. 1-2, В., 1821; последующие изд.: ed. E. F. Poppo, pars 1-4, Lipsiae, 1821-40; ed. K. W. KrЭger, Berolini, 1846; ed. J. Classen, Berolini, 1862-78 (в дальнейшем неоднократно переиздавалось в переработке J. Steup); ed. J. M. Stahl, v. 1-2, Lipsiae, 1873-74; ed. H. van Herwerden, v. 1-5, Traiecti ad Rhenum, 1877-82; ed. C. Hude, v. 1-2, Lipsiae, 1898-1901; ed. O. Luschnat, Lipsiae, 1954; в рус. пер.- История, пер. P. Мищенко в переработке С. Жебелева, т. 1-2, М., 1915; схолии - Scholia in Thucydidem, ed. С. Hude, (Lpz.), 1927; история, комментарий - Gomme A. W., A historical commentary on Thucydides, v. 1-4, Oxf., 1945-70; словарь - Essen M. H. N. von, Index Thucydideus, Berolini, 1887.
   Лит.: Мищенко Ф. Г., Опыт по истории рационализма в древней Греции, ч. 1 - Рационализм Фукидида в Истории Пелопоннесской войны, К., 1881; его же, Фукидид и его сочинение, в. 2, М., 1888; Бузескул В. П., Введение в историю Греции, 3 изд., П., 1915; Лурье С. Я., Очерки по истории античной науки. Греция эпохи расцвета, М.-Л., 1947; Grundy G. В., Thucydides and the history of his age, 2 ed., v. 1-2, L., 1948; Schwartz E., Das Geschichtswerk des Thukydides, 2 Aufl., Bonn, 1929; R in ley J. H., Thucydides, Camb., (Mass.), 1942; R о m i 1 1 y J. de, Thucydide et l'impИrialisme athИnien, P., 1947; D i e s n e r H. J., Wirtschaft und Gesellschaft bei Thukydides, Halle, 1956; Fritz K. von, Die griechische Geschichtsschreibung, Bd 1, В., 1967.

Э. Д. Фролов.

   Ленинград.
  
   Источник текста: Советская историческая энциклопедия: В 16 т. -- М.: Государственное научное издательство "Советская энциклопедия", 1961--1976.
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru