Фудель Иосиф Иванович
Сочинения К. Леонтьева

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   "Преемство от отцов": Константин Леонтьев и Иосиф Фудель: Переписка. Статьи. Воспоминания
   СПб.: Владимир Даль, 2012. -- (Прил. к Полному собранию сочинений и писем К. Н. Леонтьева: В 12 т. Кн. 1).
   

СОЧИНЕНИЯ К. ЛЕОНТЬЕВА

   Вероятно, уже на днях выйдут в свет первые томы предпринятого В. М. Саблиным издания Собрания сочинений К. Леонтьева.
   Для истинных любителей русской литературы, а тем более для ценителей ума и несравненного таланта К. Леонтьева это -- событие радостное и давно жданное.
   В настоящее издание войдет почти все (за небольшим исключением маловажного), что было напечатано К. Леонтьевым при его жизни, т. е. и романы его, печатавшиеся в 50-х годах в "Отечественных Записках", и повести "Из жизни христиан в Турции", и вся его публицистика и литературная критика, с прибавлением некоторых ненапечатанных статей, найденных после смерти автора в его рукописях. К этому присоединена и переписка К. Леонтьева. Всего будет 12 томов.
   Для широких кругов нашего читающего міра К. Леонтьев совершенно новый писатель. Поколение, выросшее в последнее 30-летие, пожалуй, даже не слышало его имени. Из более старого поколения приходится встречать людей одного духа и склада мыслей с К. Леонтьевым, которые теперь только знакомятся с его произведениями. При жизни своей К. Леонтьев был совершенно неизвестен в широких слоях; голос его не столько заглушался, сколько совсем не был слышен. И это было самым тяжелым крестом для него до конца его жизни.
   Какую трагедию духа должен был переживать человек, рожденный быть трибуном, жаждавший изменить лицо своей родной страны, переродить людей силой своего слова, и каждый день убеждавшийся, что его даже не слышат. Сам К. Леонтьев горько обвинял в этом нашу критику. Но это была только отчасти правда. Причины были глубже. Уделом К. Леонтьева был удел всех трагических натур, которые рождаются или слишком поздно для своего времени, или слишком рано. Их просто не понимают или не замечают. Их голос никогда не может пристроиться к господствующему тону жизни или времени. И голос К. Леонтьева всегда звучал одиноко среди спевшихся хоров его современников. Он проповедывал чистую эстетику жизни, как руководящее во всем начало, в то время, как поклонение морали (безрелигиозной) было всеобщим и безусловным, и никто не сомневался в ее абсолютной ценности. Когда все помешались на эгалитарном прогрессе и стремились все обезличить, чтобы все уравнять, К. Леонтьев не проповедывал только, а кричал о своей ненависти к этому все сглаживавшему процессу, который ведет к господству буржуазно-мещанской пошлости и гибели культурного своеобразия и красоты. В самый разгар общественного движения в защиту братушек-славян К. Леонтьев резко осудил племенную политику, которую принято почему-то называть национальною, и предсказывал, что эта политика приведет неизбежно к торжеству того же эгалитарного процесса, к гибели своеобразных особенностей, которыми различаются в быте, верованиях и политическом строе отдельные народности, -- тех особенностей, которые составляют красоту жизни. Последствии эти предсказания оправдались, но что от того непризнанному при жизни пророку? И так всегда и во всем. Ум независимый и безусловно свободный не подчинялся никаким требованиям момента, не входил ни в какие компромиссы. К. Леонтьев был всегда совершенно одинок. Ни к какой партии, ни к какому направлению мысли он не мог принадлежать. И немногие свои, "единомышленники" чуждались его не менее "врагов", пугаясь слишком широкого размаха его творческой мысли или же парадоксальной последовательности его выводов. Так "одиноким мыслителем" и сошел он в могилу.
   Но с тех пор прошло уже 20 лет. С полным основанием можно сказать: "Как мало прожито, как много пережито". Русское общество за это время стало совершенно иным. Оно пережило целые периоды различных увлечений и разочарований, и философская подготовка его стала более зрелою. "Дерзость" мысли теперь уже никого не отпугивает. Нет той резкости разграничений между "нашими" и "вашими", какая была в период жизни К. Леонтьева, нет той узости мнений и нетерпимости, какая господствовала тогда в двух враждебных "лагерях".
   Мысль расширилась, углубилась, стала более свободною, а оттого и более терпимою. Но главное, за это время в нашей умственной жизни чрезвычайно резко отразились все последние течения западной мысли. Правду сказал недавно один критик міровоззрения К. Леонтьева, что весь радикализм его исконно-мятежного духа по сравнению с обыденным морализмом начинает уясняться нам только теперь, после Бодлэра, Ницше и Ибсена. Это сущая правда. Надо было русскому обществу пережить очень много, начиная с разочарования в марксизме и кончая декадентством, эстетизмом и другими исканиями в области искусств и философской мысли для того, чтобы подойти к мышлению и творчеству К. Леонтьева, и подойти без предвзятого предубеждения, а с естественным интересом к новому, незнакомому явлению, поражающему своею оригинальною смелою своеобразностью.
   О К. Леонтьеве стали говорить последнее пятилетие. Появились журнальные статьи и доклады о нем в различных кружках и собраниях. Кем-то произнесено и почти установилось сопоставление и сравнение К. Леонтьева с Ницше. Образовался в Петербурге кружок имени К. Леонтьева, успевший уже издать очень ценный литературный сборник воспоминаний и биографических сведений о нем. Назревает явно потребность изучения элементов мысли и творчества К. Леонтьева не из вторых рук, а непосредственно в его произведениях. Придет время, когда К. Леонтьева будут комментировать, как величайшего по глубине мысли и своеобразию красок русского мыслителя, а наряду с этим разгадывать необычайно сложные в своей запутанности изгибы его великой души, совместившей в себе органически эстетизм чистого эллина с афонским аскетизмом.
   Возможность же для такого всестороннего изучения личности К. Леонтьева открывается теперь для всякого изданием первого наиболее полного собрания его сочинений.
   

КОММЕНТАРИИ

   Впервые: МВед. 1912. 24 апр. No 94. С. 4. Подпись: Прот. И. Фудель.
   Печатается по тексту первой публикации.
   
   С. 384. ...романы его, печатавшиеся в 50-х годах в "Отечественных Записках"... -- Должно быть: в 60-х годах. Имеются в виду романы "Подлипки" и "В своем краю".
   С. 384. "Из жизни христиан в Турции" -- см. примеч. на с. 538.
   С. 385. ...резко осудил племенную политику, которую принято почему-то называть национальною... -- Почти дословная цитата из статьи Леонтьева "Национальная политика...": "...той племенной политики, которую обыкновенно называют национальной" (81, 500). Cp.: 81, 54.
   С. 385. ..."одиноким мыслителем"... -- см. примем, на с. 659.
   С. 385. "Как мало прожито, как много пережито". -- Ставшая крылатой строка из стихотворения С. Я. Надсона "Завеса сброшена: ни новых увлечений..." (1882).
   С. 386... .что весь радикализм его исконно-мятежного духа по сравнению с обыденным морализмом начинает уясняться нам только теперь, после Бодлэра, Ницше и Ибсена. -- Цитируется статья С. Л. Франка "Миросозерцание Константина Леонтьева" (см. примем. на с. 662). См.: Pro et contra. Кн. 1. С. 239. У Франка: "по сравнению с обыденным морализмом и социальным оптимизмом".
   С. 386. ...установилось сопоставление и сравнение К. Леонтьева с Ницше. -- См. примем, на с. 662.
   С. 386. Образовался в Петербурге кружок имени К. Леонтьева, успевший уже издать очень ценный литературный сборник воспоминаний и биографических сведений о нем. -- Кружок почитателей памяти Леонтьева, возглавляемый К. А. Губастовым, начал собираться с декабря 1908 г. в его квартире на Б. Конюшенной, д. 1. Задачей его был сбор материалов для изучения жизни и творчества Леонтьева и переиздания его сочинений. *<Были сделаны обращения, как печатные, ко всем, так и личные, к тем, кто проявил интерес и сочувствие к Леонтьеву в жизни или печати. <...> Из числа лиц, так или иначе проявивших сочувствие кружку, можно назвать кроме самого К. А. Губастова, еще К. М. Аггеева, А. А. Александрова, В. В. Бородаевского, А. Н. Волжина, П. М. Евреинова, П. М. Казначеева, Ю. С. Карцева, А. М. Коноплянцева, А. В. Королева, М. В. Леонтьеву, Н. О. Лернера, А. И. Маликова, Б. В. Никольского, П. П. Перцова, Е. Н. Погожева, В. В. Розанова, А. А. Сидорова, С. Т. Филиппова, М. М. Янковского и нескольких других" (<Никольский Б. В.> Предисловие // Памяти Леонтьева. С. V--VI). После неудачной попытки начать издание собрания сочинений кружок принял решение "издать сборник работ, посвященных памяти Леонтьева, к двадцатилетию его кончины" (Там же. С. VI). В сборник вошли "неизданные портреты Леонтьева, ряд воспоминаний о нем" (Александрова, Губастова, Карцова, Погожева), биография, написанная Коноплянцевым, составленная им же библиография и "несколько очерков и статей не-биографического характера" (Там же. С. VII) -- статьи Розанова ("Неузнанный феномен"), архиеп. Антония (Храповицкого) ("Искренняя душа"), Королева ("Культурно-исторические воззрения К. Н. Леонтьева") и Никольского ("К характеристике К. Н. Леонтьева"). Характерно, что о. Иосиф не принял участие в этом сборнике.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru