Филарет
Слово в день восшествия на Всероссийский Престол Благочестивейшего Государя Императора Николая Павловича

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

Слово в день восшествия на Всероссийский Престол Благочестивейшего Государя Императора Николая Павловича

(Говорено в Чудове монаст. ноября 22; напечатано в Губерн. Вед. 1850 г., в Твор. Св. От. 1851 г. и в собр. 1861 г.)

1850 год

   Нынешний день, прежде проповедующего, сам говорит слово, которое отдается глубоко в сердце Русском, и возбуждает думы: -- двадцать пять лет совершилось, как царствует над нами Благочестивейший Государь Император Николай Павлович.
   Времена нельзя было бы исчислять {В рукописи автора и в Твор. Св. От. "и счислять".}, если бы их не разделяли на круги, ограниченные известными пределами. Посему Бог создал светила, с тою между прочим целию, "да будут в знамения, и во времена, и во дни, и в лета" (Быт. I. 14). Не довольствуясь естественным разделением времен, Он дал им разные сочетания, приспособленные к высшим, преимущественно нравственным и духовным целям. Так образовал Он седмицу дней, а в законе Моисеевом и седмицу лет, и седмицу седмилетий; и поставил в особенное внимание седмый день, седмый год, и, по седми седмилетиях, пятидесятый год: дабы человек, прошед определенное поприще времени, особенно не краткое, остановился как бы на рубеже, осмотрелся, рассмотрел над своими путями пути Провидения, воздал славу Небесному Водителю и Охранителю, из опытов прошедшего извлек для себя наставление в отношении к будущему.
   Пятидесятилетний круг времени, который у Евреев был законным, церковным и государственным, у Христиан, вместе с прочими ветхозаветными обрядовыми учреждениями, потерял силу закона: однако не совсем уничтожился, а перешел в область обычаев; и когда, быв приспособлен к человеку лично, представился {По Евреин сборн.: представлялся...} слишком долгим для недолгой по естеству человеческой жизни, тогда понадобилось разделить пятидесятилетний круг на два, и образовать двадцати-пяти-летний круг. Ибо и двадцати-пяти-летие пребывания, деятельности, подвигов, в известном состоянии жизни представляет такое поприще, которое пройдти значит одержать не малую победу над всеизменяющею силою времени.
   Что же скажем о благополучном совершении двадцатипятилетнего поприща столь высокой деятельности, столь многотрудных подвигов, как царствование над обширным Царством, во времена особенно трудные для Царей и Царств? -- Не по применению к обычаю только, но по размышлению о истинном основании для обычая, говорим, что день, запечатлевающий двадцати-пяти-летие благополучно продолжаемого царствования, -- день нынешний, есть особенно достойный благоговейного внимания, достопамятный, благознаменательный.
   При рассматривании ознаменовавших сие двадцати-пяти-летие Царских деяний, можно близкими опытами поверять то, что древняя мудрость и Царская опытность внушили Царю мудрецу написать: "егда Царь праведен на престоле сядет, не противится пред очима Его ничтоже лукаво" (Притч. XX. 8). Приметьте, что есть "лукавое" в Царстве и праведного Царя; потому что в небесном только Царствии нет зла, ни порока, ни беды: но "лукавое" не имеет силы "противиться" Царю праведному.
   "Лукавое" с дерзостию явилось было в то самое время, когда Николай Первый должен был воссесть на прародительский престол; и внезапная буря угрожала общественному порядку и безопасности. Но Царь, твердый правдою своего призвания, и упованием на Бога, не поколебался ни на мгновение; крепостию Своего духа запретил буре; утвердил Престол в то самое время, когда воссел на него, в первый день Царствования сделался избавителем Царства.
   Вскоре потом две не-христианские державы, одна по другой, вызывали Его на подвиги бранные: и хотя открытая сила врагов подкрепляема была не менее значительною тайною силою завидующих России; однако правда и крепость нашего Царя в брани и уверенность в победе низлагали открытое, и обезоруживали скрытое противоборство так, что исполнению намерений Его не могло "противиться ничтоже лукаво".
   Так было и тогда, когда народ, не совсем иноплеменный, утраченное им достоинство царства получивший только по милости Русского Царя, и доведенный до беспримерного в прежней истории его благоустройства и благосостояния, воздал за благодеяния неблагодарностию, и за благоуправление мятежом. Грозен и неотвратим был громовый удар Царской правды, поразивший крамолу и своеволие: но вслед за тем, подобно как громовое облако благотворным дождем, разрешилась Царская правда Царскою милостию, простираемою на всю страну, и в особенности на несчастных, и даже на виновных, поколику можно было миловать безвредно.
   Хотите ли видеть во внутренних делах Государства не воспящаемую затруднениями правду Цареву? -- Посмотрите на законодательство. Век прошел до Николая Первого в неутвердившихся предположениях и в неуспешных трудах, чтобы дать благоустройство Русскому Законодательству. Он совершил сие в немногие годы.
   Говорящему в церкви было бы не свойственно не коснуться сколько-нибудь и дел церковных в соотношении с делами Государства. Единство веры есть важное подкрепление единству народности, и оба сии единства вместе имеют важное отношение к силе Государства. Около двух миллионов Русского народа, прежде единоверных, в три прошедшие века, чуждою хитростию и насилием отторжены были от Православной Церкви, и употреблены продолжительные всевозможные усилия прикрепить их к Церкви Западной. Правительство же Русское поступало с ними по правилам веротерпимости. Посему, сколько должно было желать, столько же мало можно было надеяться их воссоединения с Православною Церковию. Но они вдруг, собственным движением, под предводительством всех своих высших пастырей, и почти всех священнослужителей, тихо и свободно пришли в Православную Церковь, подобно как овцы возвращаются во двор овчий, из которого недавно вышли. Как это сделалось? Если смотреть на средства человеческие: действие оказывается сильнее средств. Так и должно быть в деле Божием. Это дар Провидения благочестивой правде Царевой, ко благу Царства.
   Но я не жатву собираю, а только срываю некоторые класы на многоплодном поле Царского двадцати-пяти-летия.
   Можно ли однако не упомянуть о недавних событиях, когда правда Царя нашего подвиглась на защищение оскорбленной правды Царя-Союзника? -- Не могло Державному Защитнику правды "противиться ничтоже лукаво", хотя для сопротивления поднят был почти поголовно целый народ, обольщенный и обладаемый сынами лукавства, из многих народов соединившимися в единомыслие лукавства.
   Приятно для верных сынов России слышать, что и в царствах, в которых на Россию привыкли смотреть только со страхом ее силы, и с опасением ее усиления, и сквозь туман собственных мечтаний не могли ясно видеть истинно высокого духа Самодержца Ее, наконец в настоящее время раздаются громкия признания правоты, твердости, умеренности правил Самодержца Всероссийского в отношении к другим державам, и благотворной силы слова Его к прекращению опасных несогласий между некоторыми из них.
   Прославим, Россияне, Господа, "в руце" Которого "власть земли", и Который "потребного воздвигает во время на ней" (Сир. X. 4). Воистину, благопотребного воздвигнул Он Благочестивейшего Самодержца нашего Николая Павловича, -- благопотребного для России, чтобы твердою рукою держать бразды правления обширнейшего Царства, чтобы любовию ко всему отечественному охранять чистоту Русского духа от чуждых влияний, -- благопотребного для Православной Церкви, чтобы ревностию к Православию споспешествовать распространению пределов ее, чтобы неослабною попечительностию возвышать благоустройство в чине служащих Церкви, чтобы благочестием сообщать жизненную силу умственному и нравственному образованию народа, -- благопотребного для многих Царств и народов, чтобы силою правды и правдою силы и за пределами своей державы поддерживать законную власть, порядок, взаимную правду и мир между царствами и народами, тогда как "род строптив и преогорчеваяй, род, иже не исправи сердца своего, и не увери с Богом духа своего" (Пс. LXXVII. 8), волнует народы, когда "царства, раздельшияся на ся" (Мф.12:25), колеблются, когда неправда домогается восхитить силу, а сила не довольно чтит правду, когда мечтают на мятеже основать законность, во всенародных распрях найти источник общественного согласия, иметь свободное управление посредством порабощенного Правительства, когда безначалие хочет быть началом, очевидно не созидательным, а разрушительным.
   Поелику же рассмотрение совершившихся в известном круге времени событий, открывая нам пути Провидения, должно, как мы сказали, преподать нам и наставление: то да слышим. Пример Царя, правдою победоносного и славного, проповедует правду народу. И взоры на всю современность, чем более их разширяем и углубляем, тем сильнее побуждают вопиять с Пророком и с Царем Пророком: "правде научитеся живущии на земли" (Ис. XXVI. 9). "Правда возвышает язык; умаляют же племена греси" (Притч. XIV. 34). "Правда мужей правых избавит их; бессоветием же уловляются беззаконнии" (Притч. XI. 6).
   Надобно ли объяснять, как нужна правда? -- Вообрази, что ты окружен людьми, которые не говорят правды, не делают правды; что следственно уверениям в доброжелательстве нельзя верить; что на обещания нельзя полагаться; что призываемый тобою, или посылаемый на дело скажет: пойду {В рукописи автора сначала было "пойду", а после зачеркнут карандашем первый слог слова; в Твор. Св. От. и в Евреин. сборн. прямо стоит "иду".
   }, и не пойдет; что должник скажет: заплачу, и не заплатит; что выслушавший твою просьбу о защите скажет: защищу, и не защитит. Можно ли между такими людьми хотя день провести спокойно и безопасно? Не видишь ли, что без правды нельзя жить?
   Скажешь ли: я позволяю себе только малую неправду, от которой не будет великого бедствия? -- ответствует тебе Премудрый: "уничижаяй малая по малая упадет" (Сир. XIX. 1). Если ты сегодня позволишь себе неправду в малом слове, завтра в малом деле; если другие, приметив сие, будут отвечать тебе тем же; если начальствующий не будет соблюдать правды в распоряжении, подчиненный в исполнении повеленного; если приходящий в суд позволит себе приносить неправые просьбы, и прельщать судящего дарами, а судящий уступит прельщению: то неправда может неприметно возрасти в такую гору, которая, обрушась, многих погребет под развалинами.
   Впрочем не совершенна была бы правда, если бы ее соблюдали только из страха беды и погибели. Да любим и да творим правду: потому что она сама в себе любезна; потому что сродна душе нашей, и еще паче потому, что "Господь любит праведники" (Пс. CXLV. 8). Аминь.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru