Филарет
Слово в день рождения Благочестивейшего Государя Императора Николая Павловича

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

Слово в день рождения Благочестивейшего Государя Императора Николая Павловича

(Говорено в Усп. Соборе июня 25; напечатано в Твор. Св. Oт. 1848 г., в Ведом. Моск. Город. Полиции и в собр. 1861 г.)

1848 год

   Клятся Господь Давиду истиною, и не отвержется ее: от плода чрева твоего посажду на престоле твоем. (Пс. CXXXI. 11).
   Когда мы, воспоминая день воцарения Благочестивейшего Самодержца нашего, сие воспоминание с благодарностию, с радостию, с молитвою приносим в церкви пред Бога: мы чрез сие ознаменовываем то, что царство земное связано с небесным, что Царь воцаряется и царствует не без действия и содействия Царя царствующих: мы отзываемся на глас Всевышнего: "Мною царие царствуют" (Притч. VIII. 15).
   Подобным образом, когда воспоминание о священном венчании и помазании Царя пред Бога приносим: чрез сие мы предполагаем и признаем, что Богом Он венчан, помазан и освящен для дел царствования.
   Когда же и самое рождение Царя, который родился не царем еще, а младенцем, хотя и от державного рода, торжественно воспоминаем пред Богом: чрез сие действие мы выражаем ту истину, что не только воцарение, венчание, помазание, но, и еще прежде, самое рождение Царя есть особенное устроение Провидения Божия; что в день, в который Присноживущий Царь благословил сего младенца на жизнь, благословил Его уже и на царство. Посему-то, при возвращении сего дня, и прибегаем мы к Богу с вопиющим сердцем: благослови Его и еще, благослови Его царствовать долго, и всегда с благословением наследственным и потомственным.
   Глубокая мысль -- в основание могущества и власти царской полагать могущество и власть Божию.
   Возвышенная мысль -- источника для мудрости и благости Царевой искать в свете и любви Божественной, и царское величество величием Божиим в одно время и возносить и преклонять к кротости и смирению.
   Прекрасная мысль -- еще над колыбелью созерцать зарю вышнего света, осиявающего в последствии времени Престол.
   Если бы сии мысли были наше изобретение: можно было бы хвалиться счастливым изобретением.
   Если бы это были мысли только догадочные: жаль было бы колебать их сомнением. Так они привлекательны; так успокоительны; так благотворны.
   К счастию, это суть мысли основательные, словом Божиим утвержденные.
   Посмотрите, на чем премудрый Соломон основывает свое царское величие и свои царские надежды: -- на том, что "клятся Господь Давиду истиною, и не отвержется ее: от плода чрева твоего посажду на престоле твоем".
   Клятвы о истине свидетельствуемого и обещаемого и человеки, в мыслях и поступках основательные, не употребляют расточительно и без нужды; а берегут ее для дел особенной важности, и для утверждения истины, которая преимущественно требует ограждения от недоумений. Кольми паче Бог, Которого слово и без клятвы самодостоверно, если достоверность его усиливает клятвою, то, конечно, сим указывает на особенную важность предмета, и на преимущественную потребность и благотворность удостоверения.
   Подтвердим сие примерами. По таинственному повелению Божию, Авраам, хотя не окончательным делом рук, тем не менее совершенною решимостию воли приносит в жертву единородного сына; и представляет образ крестной жертвы Единородного Сына Божия, предавшего Себя, и преданного Богом Отцем, за спасение мира. Надлежало наградить беспримерное повиновение, указать на таинство, дать Аврааму обетование о Христе: и Бог изрекает оное с клятвою. "Мною Самем кляхся, глаголет Господь, его же ради сотворил еси глагол сей, и не пощадел еси сына твоего возлюбленного Мене ради: воистину благословляя благословлю тя, -- и благословятся о семени твоем вси языцы земнии" (Быт. 22:16--18). Подобным образом надлежало некогда изъяснить, что, по предвечному совету Божию, Христос есть не только жертва страждущая, но и вечный Священник, Божественною силою священнодействующий спасение наше: и Бог, у Пророка, сию великую и спасительную истину изрекает с подтверждающею ее клятвою: "клятся Господь и не раскается: Ты иepeй во век по чину Мелхиседекову" (Пс. CIX. 4).
   Согласно с сими примерами надлежит полагать, что когда и "Давиду клятся Господь истиною", то есть, утвердил клятвою истину Своего слова с дополнением, что "не отвержется ее", то есть, не одновременно исполнит Свое слово, но сохранит оное на продолжение времен: то сим указано на предмет важный, благопотребный, благотворный. А какой это предмет? -- Царская власть наследственная. "От плода чрева твоего посажду на престоле твоем".
   В следствие сих соображений мы можем изречение Божественное разрешить на следующие изречения истины.
   Первое: Бог "посаждает" царя на "престоле"; или, иначе сказать: царская власть есть Божественное учреждение.
   Второе: Бог "посаждает на престоле" царевом "от плода чрева его", то есть, наследственность царской власти есть также Божественное учреждение.
   Третие: царская наследственная власть есть высокий дар Божий избранному Божию, как о сем свидетельствует обещание сего дара с клятвою, и другое Божественное изречение: "вознесох избранного от людей Моих" (Пс. LXXXVIII. 20).
   Четвертое: царская наследственная власть есть и для народа благопотребный и благотворный дар Божий: поелику благость Божия беспристрастна, и премудрость Божия всеобъемлюща; и потому, если Бог дает Царю дар, от которого зависеть должна судьба народа, то, без сомнения, дает, провидя и предустрояя тем благо и всего народа.
   Вот коренные положения царского и государственного права, конечно, не имеющие недостатка в твердости, поелику основаны на слове Божием, утверждены властию Царя царствующих, и запечатлены печатию клятвы Его!
   Не Россиянин, может быть, спросил бы меня теперь: почему на постановленное Богом для одного народа, и на обещанное одному Царю, я смотрю, как на общий закон для Царей и народов? И я не затруднился бы ответствовать: потому что закон, истекший от благости и премудрости Божией, без сомнения, есть закон совершенный; а совершенного почему не предлагать для всех? Или ты думаешь изобрести закон, который был бы совершеннее, нежели закон, истекший от Божией благости и премудрости?
   От Россиянина могу ожидать иного вопроса: к чему труд удостоверения о Божественном учреждении и благотворности наследственной царской власти? Сие учение уже написано на сердцах Россиян. -- Знаю, возлюбленные, и радуюсь. Но если и не нужно удостоверять о том, что есть уже в сердце, тем не меньше естественно беседовать о том. Таков закон слова, который признала сама премудрость: "от избытка сердца уста глаголют" (Матф. XII. 34). Кроме сего, время теперь повторять себе и подтверждать самые известные истины: потому что дух времени не оставил ни одной истины, которую бы не покушался колебать, или словом, или на деле.
   Когда темнеет на дворе: усиливают свет в доме. Береги, Россия, и возжигай сильнее твой домашний свет: потому что за пределами твоими, по слову пророческому, "тма покрывает землю, и мрак на языки" (Иса. LX. 2), "Шаташася языцы, и людие поучишася тщетным" (Пс. II. 1). Перестав утверждать государственные постановления на слове и власти Того, "Кем царие царствуют", они уже не умели ни чтить, ни хранить царей. Престолы стали там не тверды; народы объюродели. Не то, чтобы уже совсем не стало разумевающих: но дерзновенное безумие взяло верх, и попирает малодушную мудрость, не укрепившую себя премудростию Божиею. Из мысли о народе выработали идол: и не хотят понять даже той очевидности, что для столь огромного идола недостанет никаких жертв. Мечтают пожать мир, когда сеют мятеж. Не возлюбив свободно повиноваться законной и благотворной власти царя, принуждены раболепствовать пред дикою силою своевольных скопищ. Так твердая земля превращается там в волнующееся море народов, которое частию поглощает уже, частию грозит поглотить учреждения, законы, порядок, общественное доверие, довольство, безопасность.
   Но благословен "Запрещающий морю" (Матф. VIII. 26)! Для нас еще слышен, в событиях, Его глас: "до сего дойдеши, и не прейдеши" (Иов. XXXVIII. 11). Крепкая благочестием и самодержавием Россия стоит твердо и спокойно, подобно каменной горе, у подножия которой "сокрушаются волны моря". Она спокойна, потому что державная рука Помазанника Божия держит ее мир: и сугубо спокойна, потому что это мир не дремлющий, но бодрствующий с оружием против ненавидящих мира.
   "С нами Бог!" да взывает каждый из нас заедино с Благочестивейшим Самодержцем нашим. С нами Бог благодатию православные веры. С нами Бог благодатным даром благословенного наследственного Самодержавия. Да пребываем же и мы с Богом, чистою верою и достойною веры жизнию, непоколебимою верностию к богодарованному Царю и соответственным единоначалию единодушием!
   Начальствующие от Отца небесного и от царя земного да заимствуют отеческий дух любви и попечительности, для действования на подчиненных, обеим сторонам приятного.
   Подчиненные да ревнуют быть, как пред Отцем отечества небесного, так и пред отцем отечества земного, "чадами послушания" (1Петр. I. 14) искреннего и совершенного, помышляя, что как "противляйся власти, Божию повелению противляется" (Рим. XIII. 2), так равно и повинующийся власти, Божию повелению повинуется, и следственно одним действием повиновения можно совершить, сугубую добродетель, и приобрести сугубую награду.
   Блюстители правосудия да памятуют, "яко суд Божий есть" (Втор. I. 17), и да изрекают судимым не иной суд, как изрекаемый от Бога Им самим в Его слове, в законе и в их совести. Правосудие, в отношении к телу общества, есть род врачевания: если членам, потерпевшим лишение, не доставят они восполнения, поврежденным исправления, и не отсекут зараженных смертоносною язвою; то могут сделаться виновными в смертоносном заражении всего тела.
   Служители просвещения да открывают очи неведущих к небесному, и содружному с небесным, свету, при котором можно право ходить, и делать полезное: и да не прельщаются, и да не прельщают каким-нибудь ночным светением червя или гнилого вещества, которого блеск может удивить на минуту; но не разгонит мрака, не осветит пути, не посветит делу.
   Призываемые к оружию для безопасности отечества да идут с любовию и самоотвержением, по гласу Цареву и по гласу Христову: "больши сея любве никтоже имать, да кто душу свою положит за други своя" (Ин. XV. 13).
   Каждый в деле своего звания, в земледелии, в ремесле, в художестве, в торговле, в царской и общественной службе, да обращается честно, предпочитая своей пользе пользу общую, ожидая успеха в устроении общего и частного блага, от Божия благословения правоте, "не ревнуя лукавнующим, ниже завидя творящим беззаконие, зане яко трава скоро изсшут" (Псал. XXXVI. 1--2). "Живый на небесех посмеется им, и Господь поругается им" (Псал. II. 4).
   "С нами Бог", верные Богу и Царю, Россияне! В Боге наша крепость. В Нем надежда. От Него мир, и, если нужно будет, от Него победа. Аминь.
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru