Филарет
Беседа о милосердии к бедным

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

Беседа о милосердии к бедным

(Напечатана в. Твор. Св. От. 1848 г. и в собр. 1861 г.)

1848 год

   Печатаем здесь эту Беседу потому, что в собр. 1861 г. она отнесена к 1848 году и в этом же году напечатана в 1-й кн. Журн. Твор. Св. Отец. Но произнесена была она, по некоторым соображениям, в 1847 г., именно 6-гo декабря. В письмах Митрополита Филарета к Наместнику Лавры Архим. Антонию (п. 610 oт 10-го Декабря 1847 г.) говорится о проповеди в день Святителя Николая, в которой Проповедник, "позволил себе усомниться о достоинстве увеселений, учреждаемых с благотворительною целию". Но таковой пpoповеди мы нигде не находим в печати, хотя по указателю в Чт. Общ. люб. Дух. пpocв. (No 389) и значится, что 6-го Декабря в день тезоименитства Императора Николая Павловича было произнесено слово, одобренное цензурою 18-го декабря. Между тем содержание Беседы о милосердии к бедным есть тоже самое, чго и в проповеди, о которой говорится в письме. Отсюда можно заключить, что печатаемая здесь Беседа и Слово, упоминаемое в письме и в указателе, одно и тоже.
   
   Аз вам глаголю: сотворите себе други от мамоны неправды, да, егда оскудеете, приимут вы в вечные кровы. (Лук. XVI. 9).
   Не много ли уже говорено и говорится о милосердии к бедным? Будем ли говорить и еще?
   Кому любезно милосердие, тому не будет сие в тягость: потому что не скучают разговором о том, что любят. А если кто не расположен часто слышать о милосердии, таковой, по справедливости, может усомниться, довольно ли он любит милосердие; и в сем случае напомнить и не раз о милосердии не лишнее.
   Как богатеет мир бедствиями и скорбями! Надобно, чтобы не меньше богатели чада Божии чувствованиями и делами милосердия.
   Кто хочет обогатиться, тот часто размышляет о способах приобретения. И тот, кто хочет обогатиться милосердием, также имеет нужду часто размышлять о приобретении сего сокровища нетленного и некрадомого.
   В сей мысли может утвердить нас Евангелие. Известно, как тесна сия книга для множества предметов, которые принадлежали бы ей, если бы могли вместиться в ней. "Суть, -- говорит Евангелист, -- многа, яже сотвори Иисус, яже аще бы по единому писана Быша, ни самому мню всему миру вместити пишемых книг" (Ин. XXI. 25). Посему можно бы подумать, что не много найдется места в Евангелии для учения о милосердии, по видимому, довольно простого и обыкновенного: но Евангелие, или лучше, Сам Христос Спаситель говорит о милосердии многократно и многообразно, и это, без сомнения, соответственно с потребностию поучаемых.
   Он видит людей, только начинающих искать пути спасения и блаженства: и, пользуясь возбудившимся желанием спасения и блаженства, на сем грунте сеет семя учения о милосердии. "Блажени милостивии: яко тии помиловани будут" (Матф. V. 7).
   Видит души, способные к возвышенным чувствованиям: и, чтобы научить их милосердию и благотворению бескорыстному, великодушному, простираемому даже на врагов, указует им высочайший образец. "Будите милосерди, якоже и Отец ваш" Небесный "милосерд есть" (Лук. VI. 36). "Яко солнце Свое сияет на злые и благие, и дождит на праведные и на неправедныя" (Матф. V. 45).
   Входит в дом к человеку любящему гостеприимство: и угощение обращает в учение милосердия. "Eгда твориши пир, зови нищия, маломощные, хромые, слепыя; и блажен будеши, яко не имут ти что воздати, воздаст же ти ся в воскрешение праведных" (Лк. 14:13--14).
   Видит людей, которым некогда подумать о делах милосердия, потому что их время слишком занято многодельною праздностию и праздною деятельностию, строгим исполнением законов современной роскоши в одежде и убранстве, пиршествами, увеселениями; которые тем глубже дремлют духовно, чем более возвышена деятельность их чувственной жизни, для пробуждения которых, следственно, надобно сильное средство: и таким средством употребляет притчу, в которой представляет для них зеркало настоящего и будущего. "Человек некий бе богат, и облачашеся в порфиру и виссон, веселяся на вся дни светло" (Лук. XVI. 19); и потому некогда ему приметить, что у ворот его лежит нищий и болящий Лазарь. Вот настоящее! А вот и будущее! Немилосердый богач, в адских огненных муках, не может достать капли воды, для прохлаждения того языка, который так тонко чувствовал изящество избранного ястия и пития.
   Видит Небесный Учитель законника, не отрицающего заповеди человеколюбия, но покушающагося стеснить и запутать ее холодным исследованием: "кто есть ближний мой?" (Лук. X. 29): и дабы показать, что сие мнимое недоумение совсем не требует умственного исследования, и разрешается просто сердцем, притчею представляет в предмет человеколюбия странника, поверженного на дороге, обнаженного и израненного разбойниками.
   Видит священников и левитов, не довольно готовых, не довольно поспешных на помощь бедствующему; и, чтобы хотя стыдом расположить их к милосердию, показывает в притче о впадшем в разбойники, священника и левита, прошедших мимо, а Самарянина, по обыкновенному понятию, человека презренного, помогающего беспомощному, как слуга, и как родной.
   Божественный Учитель милосердия не оставляет без особаго наставления "приближавшихся послушати Его" (Лук. XV. 1) и таких "учеников" (Лук. XVI. 1) как "мытари и грешницы", которые, как в приобретении, так и в употреблении богатства, руководствовались только мирскою мудростию, полагаемою в том, чтобы ловко приобресть, пожертвовать, только для большей выгоды, обеспечить себя от недостатка. От их мудрования, подобно как и прежде в доме угостителя от угощения, заимствует Он для них образ учения; и предлагает притчу о неправедном приставнике имения, и сопровождает ее наставлением: "сотворите себе други от мамоны неправды, да, егда оскудеете, приимут вы в вечные кровы" (Лк.16:9).
   Видно, слышавшие сие наставление догадались понять оное не в смысле мирского мудрования, которому никогда неучил Божественный Наставник, но в разуме чистой духовной мудрости: потому что Наставник Сердцеведец не нашел нужным прибавить что либо, для ограждения Своего наставления от неправого истолкования. Вероятно ли посему, что некоторые из христиан не так легко войдут в истинный разум учения Христова, как некогда мытари? Желалось бы почесть сие даже невозможным: но случается слышать вопросы: что значит притча о неверном приставнике? что значит: "сотворить себе други от мамоны неправды"? Неужели собравший богатство неправдою, подав милостыню из неправедно приобретенного, может тем приготовить себе добрую обитель в вечности?
   Полагаю, что надобно устранить сие недоумение: а для сего нужно яснее иметь в виду содержание притчи.
   Некто имел приставника сельского имения; и узнав, что он расточает вверенное, вознамерился отнять у него должность, и для того потребовал отчета в управлении. Управитель, видя, что должен остаться без места и без содержания, призвал людей, которым из управляемого имения хлеб и масло были отпущены в долг, и, велев переписать долговые записи, с уменьшением долга, подарил таким образом одному пятьдесят мер масла, другому двадцать мер пшеницы, в той надежде, что, лишась места и содержания, из благодарности будет ими принят в их домы. "И похвали господь дому строителя неправедного, яко мудре сотвори" (Лк.16:8). Примечайте, что неправедный строитель похвален не за неправду, которая не может быть предметом похвалы, и за которую он уже сужден прежде, и осужден на отрешение от должности, но за то, что "мудре сотвори", что искусно распорядился.
   Для правильного разумения сей притчи надлежит взять в соображение общее правило, что как видимый предмет притчи, по свойству вещей, не во всем может быть сходен с предметом, означаемым притчею, то не все, что принадлежит к повествованию притчи, может принадлежать к ее уподобительному значению и толкованию. Например, в притче о судии неправедном, "Бога не боящемся и человек не срамляющемся" (Лук. 18:2), который вдове, долго, ежедневно неотступно просившей защиты, оказывает наконец просимую справедливость, к уподобительному толкованию принадлежит, во-первых, самое имя судии, во-вторых, последняя часть повествования, и сим иносказанием означается, что Бог усердную и неотступную молитву наконец приемлет и исполняет: а подробные черты первой части повествования, изображающие судию неправедным, "Бога не боящимся и человек не срамляющимся", не принадлежат к уподобительному толкованию притчи: потому что в сих чертах являются человеческие свойства, очевидно, не сообразные с святостию Судии Бога. Подобно сему и в притче о неправедном приставнике, неправда и неверность входят только в повествование притчи для его полноты, а к уподобительному значению притчи не принадлежат, как черты не совместные с духом учения Христова.
   Истинное же значение притчи определяется следующими чертами. Приставник управляет чужим имением: подобно сему всякий человек в настоящей жизни пользуется богатством и другими дарами Божия творения и провидения, не как независимый обладатель, никому не обязанный отчетом, но как приставник, обязанный отчетом Богу, Которому единому первоначально и существенно все принадлежит. Приставник наконец должен оставить управление, и дать в нем отчет: подобно и всякий человек, с окончанием земной жизни, должен оставить то, чем распоряжал на земле, и дать в своих действиях отчет пред судом Божиим. Отставляемый приставник видит, что останется скудным и бездомным: подобно сему преставляемые от земной жизни, иные благовременно в смиренном самопознании открывают, а иные поздно усматривают, что они скудны подвигами и добродетелями, что не стяжали довольно веры и любви к Богу, не довольно укрепились в молитве, не совершили достаточных подвигов воздержания и самоотвержения, или страдания за истину, которые отверзли бы для них одну из обителей небесных. Что делать бедному приставнику? Что делать скудной душе? Приставник имеет надежду быть принят в домы тех, которым он от избытка вверенного ему управления сделал одолжение. Душа, при недостатке совершенства, имеет надежду, что бедствующие и скорбящие, которым она от своего земного благосостояния подавала помощь и утешение, благодарною молитвою веры, помогут и ей отворить дверь вечного крова, которую себе отверзают верностию в подвиге терпения.
   Конечное слово притчи ясно показывает, что она, употребляя мирское мудрование в подобие духовной мудрости, отнюдь их не смешивает: "сынове века сего мудрейши паче сынов света в роде своем суть" (Лк.16:8). То есть: как жаль, что чада мудрости мирской имеют довольно искусства, среди самого разрушения, темными средствами устроить свое временное благосостояние, а чада света, ученики мудрости Божественной, часто не употребляют довольно тщания, чтобы при ее свете, с ее силою, уровнять и управить свой путь в вечные кровы!
   Остается изъяснить выражение: "мамона неправды", чтобы не ясно понимаемые слова не закрывали чистоты учения.
   У Сириян был идол, который назывался "мамона", и суеверно почитался покровителем богатства. От сего и к самому богатству перенесено то же название: "мамона". Господь, конечно, не без причины, вместо простого названия богатства, употребил слово "мамона", в котором с понятием "богатства" соединяется понятие "идолослужения": и причину сего не иную можно предположить, как ту, что хотел означить не просто богатство, но богатство, с пристрастием собираемое, с пристрастием обладаемое, делающееся идолом сердца.
   Таким образом определяется смысл и целого выражения: "мамона неправды". Это значит богатство, которое, чрез пристрастие к нему, сделалось неправедным, или порочным: ибо в священном языке неправда может означать вообще порок, подобно как и правда -- вообще добродетель.
   Что же посему значит наставление: "сотворите себе други от мамоны неправды"? Это значит: богатство, которое чрез пристрастие легко становится у вас мамоною неправды, веществом порока, идолом, обратите в доброе стяжание чрез благотворение бедным, и приобретите в них духовных друзей и молитвенников за вас.
   Что касается до тех богатых, которые не только не свободны от неправды пристрастия к богатству, но и отягчены неправдою злоприобретения: они напрасно ищут легкого способа прикрыть свою неправду в притче о неправедном приставнике. Но если хотят истинного, собственно к ним относящегося наставления, то найдут оное в истории мытаря Закхея. Тогда как он неправду пристрастия к богатству очищает милостынею; "се пол имения моего, Господи, дам нищим", другую, более тяжкую, неправду злоприобретения заглаждает справедливым удовлетворением обиженных: "аще кого чим обидех, возвращу четверицею" (Лук. XIX. 8).
   Премудрый сын Сирахов приписывает милостыне достоинство жертвы и богослужения. "Творяй милостыню, аки жряй жертву хваления" (Сир. XXXV. 2). Но приношение Богу должно быть чисто не только от гнусности, но и от низости. "Да не принесеши, -- говорит Закон, -- цены песии в дом Господа Бога твоего" (Втор. 23:18). Посему можно судить, как нужно заботиться о том, чтобы подаваемое в милостыню было почерпаемо из чистого источника.
   При сем приходит на мысль спросить: очень ли хорошо поступают, когда говорят: дай деньги на зрелище, или на другое суетное увеселение; половина их издержится для твоего удовольствия, а другая обратится в милостыню. Что тут будет? Милостыня ли очистит суету? Или суета лишит чистоты милостыню? Найдется ли на сие ответ, который был бы приятнее вопроса? Но, конечно, не подлежит сомнению то, что, если бы назначаемые на благотворительное увеселение деньги, с устранением увеселения и на него издержек, сполна были отданы на милостыню; то милостыня была бы вдвое больше и несравненно чище. Апостол учит нас "плакати с плачущими" (Рим. 12:15), а не ликовать с мыслию о несчастных, и не переполнять чашу веселия, чтобы дрождие досталось плачущим.
   Надеюсь впрочем, что никто не оскорбится нашею заботою, чтобы изобретательное искусство благотворительности, доброе в намерении, сколь можно более имело достоинства в средствах и способах действования.
   Успокоим движение мысли и слова в беспрекословно верном общем правиле: "чти Господа от праведных твоих трудов" (Притч. III. 9), как делами благочестия, так и делами благотворения ближнему. Аминь.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru