Филарет
Слово в неделю первуюнадесять по Пятдесятнице, и в день коронования Благочестивейшего Государя Императора Николая Павловича

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

Слово в неделю первуюнадесять по Пятдесятнице, и в день коронования Благочестивейшего Государя Императора Николая Павловича

(Говорено Августа 22; напечатано в Христ. Чтен. 1838 г. и в собраниях 1844 и 1848 гг.)

1837 год

   Не подобаше ли и тебе помиловати клеврета твоего, якоже и аз тя помиловах? (Мф. 18:33).
   Евангельское чтение настоящего воскресного дня назначает предметом настоящего слова учение о прощении согрешающих. Сие не будет неблаговременно и для особенного настоящего торжества о Благочестивейшем Государе императоре Нашем, Богом венчанном и священно-помазанном. Святое учение кстати встречается с достойным себя примером, и назидательные размышления облегчаются приятными воспоминаниями верноподданнической любви.
   Сколько в обширной державе Благочестивейшего Императора Нашего людей, которые пред Его правосудием были в долгу, иногда и очень тяжком, но которых судьба может быть изображена сею Евангельскою чертою: "милосердовав же господь раба того, прости его, и долг отпусти ему!" (Мф.18:27) Сколько, следственно, таких, которых Он сильным примером собственного милосердия может учить милосердию к согрешающим: "не подобает ли и тебе помиловати клеврета твоего, якоже и аз тя помиловах?"
   Можно ли не воспомянуть теперь, что и Первородный Сын Благочестивейшего Государя нашего {В Христ. Чтен.: Великодушнаго Николая.}, вступая с возрастом в неотсрочное наследие Родительских добродетелей, одно из ранних движений наследственной благости явил в сострадательном внимании к судьбе должников правосудия, и в ходатайстве пред Августейшим Родителем о ея облегчении, какое только возможно милосерднию без оскорбления правосудия; и что милосердие Царя с радостию отозвалось милосердию Сына Царева?
   И так возвратимся к Евангелию, и возмем оттуда побуждение и способ перенести и в наши домы и в наши сердца -- добродетель, столь светло сияющую пред нами на престоле.
   Чтобы учение о прощении согрешающим соединить с побуждением к исполнению оного, Божественный Учитель наш предлагает оное в поразительной притче.
   Царь требует отчета от подданных, у которых было в руках множество богатства, ему принадлежащаго. Приводят одного, который должен ему десятью тысячами талантов, то есть, долгом, для подданного неоплатным, и который за то, по законам царства, должен быть продан с женою и детьми. Несчастный, не зная, что делать, просит отсрочения уплаты. Но Царь сжаливается, и совсем прощает долг.
   Величественное зрелище милосердия! Должник не имеет средств к оправданию; закон осуждает его; царь имеет всю власть исполнить осуждение; повинный не почитает возможным просить, чтобы долг был прощен, а разве только отсрочен: и внезапно -- долг прощен. Это так прекрасно, что, если бы Господь, не продолжая речи, сказал, как некогда в другой притче: "иди, и ты твори такожде" (Лук. X. 37), сердцу неокаменелому надлежало бы тотчас отвечать: пойдем, исполним.
   Но Господь не благоизволил остановиться, показав, как прекрасна добродетель; Он провидел, что не все пленятся ея красотою; и признал нужным показать безобразную противоположность. Притча продолжается.
   Прощенный должник встречает своего должника, одного из своих клевретов, подданных того же царя. Долг маловажен: только сто пенязей. Однако прощенный заимодавец взыскиваетс своего должника строже, нежели Царь заимодавец: "емь его давляше". Слышит ту же мольбу, которую сам приносил царю: "потерпи на мне, и вся воздам ти" (Мф.18:28--29): но не воспоминает прошедшего, не трогается настоящим, и бросает своего должника в темницу.
   Какая неуместная жестокость! Сам прощен: а простить не хочет. Сам просил отсрочения уплаты невозможной: а не хочет отсрочить возможной. Если предыдущая часть притчи сильно побуждает к тому, чтобы простить: то сия вторая часть еще сильнее отражает самую мысль о том, чтобы не простить.
   Третья часть притчи показывает последствие жестокости, которую оказал прощенный непрощающий. Царь узнает об его поступках; берет назад свое великодушное прощение; и предает его истязателям, "дондеже воздаст весь долг свой" (Мф.18:34) -- неоплатный.
   Нельзя не чувствовать силы сей притчи. Надобно только узнать ея верное приложение.
   Что значит иносказательное лице Царя заимодавца, Господь Сам истолковал в заключении притчи: "тако и Отец мой небесный сотворит вам" (Мф.18:35). И так Царь заимодавец есть Отец небесный. Чрез сие определяется значение всех частей притчи.
   Что же дал нам в долг Отец небесный? -- О, как много! Больше, нежели тысячи талантов! Дал Он нам бытие и жизнь, тело и душу, разум, сердце и чувства; дал землю под ноги наши, прекрасный шатер неба над главы наши; дал солнце нашему зрению и жизни, воздух нашему дыханию; дал животных во власть нашу, и многоразличные произведения земли для наших нужд и удовольствий, для пищи, для одежды, для жилища, для упражнения нашей деятельности к произведению полезного и приятного. Скажет ли кто при сем, что слишком гордо думать, будто для нас и земля, и солнце, и небо; таковому ответствую: если ты думаешь о сем гордо, советую тебе отложить свою гордость, и думать о сем смиренно и благодарно пред благодетелем Богом, а не думать, будто мысль, злоупотребленная гордостию, потому самому перестает быть истинною. Скажешь ли еще, что землею, солнцем и небом пользуешься не ты один, и не только все человеки, но и безчисленное множество других тварей Божиих; ответствую: что до того? Тем более чудно, тем более необъятно богатство Божие, что, хотя им пользуются безчисленные существа, но и ты пользуешься им так, что оно совершенно для тебя приготовлено, и к твоим потребностям приспособлено. Найди способ обойтись без земли, солнца и неба, -- и тогда не почитай себя за них должником пред Богом: а если сего не можешь сделать, то признай, что каждый луч солнца, который тебя освещает или согревает, каждая капля воздуха, которую ты берешь себе дыханием, есть твой новый заем из сокровищ Божиих, -- заем, всегда продолжаемый, ежеминутно возобновляемый, и следственно, всегда неоплатный. Но из одних ли сокровищ творения занимаем мы у Творца? Как щедро дарует нам еще Всеблагий Промыслитель из сокровищ Своего провидения, -- ежеминутное хранение наших сил и способностей, помощь и содействие во всем благом, средства и пособия к жизни благоустроенной и благополучной, добрых и любящих родителей, благоразумных воспитателей, праведного и благодетельного Царя, безопасность общественную, успехи в начинаниях, невидимо устрояемое избавление от бед, когда очевидно "суетно спасение человеческо" (Псал. LIX. 13). Что сказать о важнейшем еще, и еще более неоценимом заимодательстве Божием из сокровищ благодати? Нам грешникам, омраченным, погибшим, даровал Господь свет веры, надежду спасения, смертию Сына Своего Единородного заплатил за искупление нас от вечной смерти, которой мы предали себя грехом; как залог, как начаток, как напутствие жизни вечной и блаженной, дал нам Духа Своего Святаго, крещение возрождения, нетленную пищу тела и крови Христовой. О, если бы мы были вечными должниками Божиими потому только, что благодеяния Божии к нам безчисленны и вечны!
   Но это еще не все. Есть новые долги наши перед Богом, которые болезненно нас тяготят и глубоко уничижают, -- долги, происходящие и возрастающие от того, что мы и заимоданное нам во зло употребляем, и возможного с нашей стороны Великому Заимодателю, или, по Его поручению, клевретам нашим, не воздаем. Всегда ли верно воздаем мы Богу славу, благодарность, молитву, ближнему любовь, бедствующему сострадание, бедному возможную помощь? Тщательно ли употребляем мы в оборот заимоданные нам таланты, -- время всегда ли на занятия полезные, или, по крайней мере, невинные, разум всегда ли для истины, сердце всегда ли на движения к добру, чувства всегда ли на подвиги умеренности воздержания и чистоты? Можем ли похвалиться, что удовлетворяем в сих отношениях своему долгу? -- "Тебе, Господи, правда, нам же стыдение лица" (Дан. IX. 7)!
   После сего, братия, усмиренный, как думаю, взор наш обратим на то, что притча Господня оценивает маловажною ценою "ста пенязей", -- на долги ближних наших пред нами, на их согрешения против нас, на несправедливости, или оскорбления, нами от них претерпеваемыя. Как малыми, как ничтожными являются все долги сего рода, когда имеем в виду наши собственные долги пред Вседержителем! Небрежно коснулся кто-нибудь нашей чести: можно вовсе не заметить сего, если мы заняты справедливо заботливою мыслию о том, как часто мы невоздаем должной чести и славы великому и всеблагому Богу. Кто-нибудь несправедлив против нас: не трудно стерпеть и простить, если рассуждаем, что попустил сие Бог, пред Которым мы так часто, так тяжко неправы. Тому, кто не забывает, что по бесконечному только милосердию не низвержен он в вечную темницу, трудно забыться до того, чтобы до уз и темницы преследовать ближнего без необходимости, за оскорбленное своекорыстие или самолюбие.
   Но если, к стыду нашему, Христиане, мы забываемся, и помилованные не милуем, и прощаемые не прощаем: то поспешим напомнить себе, что Царь небесный видит; что ближайший к нам клеврет, от которого нельзя утаиться, наша совесть, против нас пред Ним свидетельствует и будет свидетельствовать; что придет наконец день, когда и Долготерпеливый "путесотворит стези гневу Своему" (Псал. LXXVII. 50), то есть, правосудию; что упрек небесного Судии, который слышим заранее, и который еще можем обратить себе в орудие исправления и спасения, тогда уже неисцельно пройдет душу нашу, как оружие суда и наказания: "нe подобаше ли и тебе помиловати клеврета твоего, якоже и аз тя помиловах?"
   Для заключения сего слова надобно вполне выслушать заключение притчи Господней: "тако и Отец Мой небесный сотворит вам, аще не отпустите кийждо брату своему от сердец ваших согрешения их" (Мф.18:35). "От сердец ваших": в сем заключается дух учения о прощении согрешающим, и разрешение могущих встретиться недоразумений. Прости от сердца: не наружно только, и не лицемерно. Прости от сердца: и все сделано, хотя бы потом потребовались от тебя внешния действия, выражающия, по видимому, не прощение, а взыскание. Должника не бедного, а лукавого, можно и в темницу всадить в духе помилования, как будто в больницу для излечения его от язвы лукавства. Царь или судия также не нарушают заповеди о прощении согрешающим, когда определяют наказание виновному, не мстя ему, но исправляя его, и предохраняя невинных от его преступлений. Так добрая мать плачет, и берет розгу на упрямое дитя: без сомнения, в сие время она не мстит, а разумно любит. Прощай согрешающему от сердца, с любовию: а между тем, если можешь и должен, исправляй его с благоразумием и также с любовию. Аминь.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru