Федоров-Давыдов Александр Александрович
Из жизни Россини

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

Александр Федоров-Давыдов.
Из жизни Россини

0x01 graphic

   Джиакомо Антонио Россини родился 29 февраля 1792 г. в Пезаро. Его родители жили в большой бедности. Мать его Анна, урожденная Гвидоринэ, была дочерью булочника, а его отец Джуазеппе, который происходил из знатного когда-то рода, был городским горнистом, и давал иногда концерты, переходя с места на место, когда дома, бывало, истощались средства.
   Таким образом, маленький Россини вырос в музыкальном кругу и уже маленьким, живым мальчиком выказал необыкновенное дарование к музыке. Он скоро выучил колыбельные песни матери и пел их свежим голосом, совершенно верно; наилучшим же товарищем его детства был старый, источенный червями спинет 1, занимавший, как самый дорогой друг дома и самое ценное сокровище, почетное место. За ним сидел маленький Джиакомо по целым часам, припоминал знакомые мелодии и возился с клавишами до тех пор, пока не находил соответствующей аккомпанемент. Тогда лицо его отца просветлялось, и с гордостью он говорил своей жене: "Он будет музыкантом".
   Правильного музыкального обучения вначале не было. Джузеппе, страстный итальянский патриот, оказался замешанным в политику и был осужден к тюремному заключению на несколько лет. Тогда пришлось матери Россини одной заботиться о содержании семейства. Недолго думая, она решилась поступить на сцену, и так как обладала не только хорошим голосом, но и драматическим талантом, -- ей легко удалось поступить в странствующую театральную труппу, а потом она получила ангажемент, как примадонна комической оперы в Болонье. Находясь постоянно в путешествии, она была принуждена вверить другим воспитание своего сына, и таким образом шестилетний Джиакомо попал на попечение одного повара, содержащего маленькую гостиницу.
   Здесь недоставало ему, должно быть, правильного надзора и строгости отца, так как, несмотря на добрую волю преподавателей, которым надлежало ознакомить его с началом наук, он ровно ничему не научился и, наконец, стал выказывать совершенно открыто отвращение ко всякому учению. Охотнее всего он лежал, растянувшись на теплом песке берега и восторженно распевая песни.
   Капризнее всего он был со своим учителем фортепиано -- Принетти, который и добрыми словами, и насильно старался сделать из него мастера на фортепиано первой степени. Но маленький лентяй ни за что не хотел учиться, и когда раз учитель задал ему упражнение гамм двумя пальцами, -- он объявил наотрез, что он ни одним пальцем не дотронется больше до клавишей.
   К счастью, отец в то время отбыл наказание и возвратился к своим. Первое дело Принетти было доложить о происшедшем отцу.
   -- Джузеппе! -- сказал он с сожалением, -- у вашего сына железный лоб и столько же музыкального дарования, как у новорожденная котенка; отдайте его в ученье к кузнецу!
   Отец Россини верил в музыкальное дарование своего сына безусловно; но тем не менее он согласился на сделанное ему предложение и отдал Джиакомо тотчас же к первому попавшемуся кузнецу в ученье, так как он надеялся таким радикальным лечением устранить леность и непослушание сына.
   В закопченной кузнице, в которой в серьезном молчании работал, похожий на циклопа, кузнец, то у пылающего, раскаленного горна, то у звучащей под его здоровым ударом наковальни, -- было страшно и жарко, как в аду. В открытую настежь дверь улыбался летний солнечный день; чрез разбитое окно были видны клочок темно-синего неба и развивающиеся ветви розана. На улице визжали и прыгали товарищи Джиакомо, а он сам стоял у горна и тянул, вверх и вниз веревку меха -- все время, все время; можно было умереть со скуки! -- "Пинг, панг! Пинг, пинг!" -- звучали удары молота и постоянно в том же размере весь день, -- хоть святых выноси! Но с кузнецом нельзя было шутить, -- его жилистые руки лучше умели укротить каприз и леность, чем нотации Пренетти. Так шла жизнь день, два, три и так она должна была пройти вся.
   Тогда Джиакомо раскаялся, и снова появилось в груди его непонятное желание поиграть на старом спинете.
   -- Ах, как охотно я бы исполнил теперь все требования моего учителя Принетти; но теперь уже все кончено! -- вздохнул он и, прислонив голову к стене, заплакал.

0x01 graphic

   Веревка висела в бездействии в его руках. Мастер посмотрел на него.
   -- Лентяй, -- крикнул он в гневе и поднял руку; но в этот момент вошли родители Джиакомо, желавшие лично убедиться в успехах своего сына.
   -- Возьмите его, только сейчас же, обратно, -- из него все равно ничего не выйдет! -- сурово обратился к ним кузнец.
   Многое дал бы Джиакомо за то, если бы мог теперь обратиться к кроткому и возлюбленному лицу матери; но он стоял, как заколдованный укоряющим взором отца, прислонившись к закоптелой стене, и выслушивал выговор отца.
   -- Иди! -- приказал, наконец, отец, -- и теперь что будет -- то будет, а ты станешь музыкантом!
   -- Отец! -- воскликнул Джиакомо и бросился, со слезами радости на глазах, к родителям. Кузнец только сомнительно потряс головой и пожелал "успеха!"
   Средство помогло, и успех превзошел все ожидания, как то видно из истории искусства.
   Теперь известный в то время музыкант Анжело Тезейе сначала принял на себя музыкальное образование Россини до его 15 года, когда он поступил в консерваторию в Болонье. Матеи, любимец известного патера Мартини, был там его учителем, но говорят, что он там больше занимался изучением великих своих немецких предшественников Гайдна и Моцарта, чем задачами по контрапункту.
   В 1810 г. была с успехом представлена в театре Сан-Мозе, в Венеции, веселая опера Россини "La Cambiale di Matrimonio". Полученный за это гонорар, в 200 франков, он почти весь передал своим бедным родителям, которым и до конца их жизни помогал охотно.
   Почти беспримерный успех имела в 1813 году, также в Венеция, его всемирно известная опера -- "Танкред". С тех пор счастье и слава следовали за ним в его жизни. Из числа сорока опер, который он написал, самая выдающаяся -- "Севильский цирюльник", которая считается лучшей комической оперой после "Свадьбы Фигаро" Моцарта, а также и опера "Вильгельм Тель", в которой гений дал все, что был в состоянии дать.
   К его церковной музыке, как "Stabat Mater", подходят слова великого Гайдна, который ответил критику, упрекавшему его за веселый наивный тон его месс: "Бог дал мне веселую душу, и он, должно быть, и простит меня, если мое богослужение весело!"
   Музыка Россини отличается плавными мелодиями, сладко чарующими слушателя; они овладевают и пленяют увлекающим огнем, богатой изобретательностью при постоянной блестящей и благодарной обработке голосов пения. Но так как мелодия -- душа музыки, то жизнерадостные произведения гениального творца будут долго еще звучать и звучать, и продолжать радовать сердца людей.

-----------------------------------------------

   Детские годы знаменитых людей. Томик IV. С портретами и рисунками. Бесплатное приложение к журналу "Путеводный Огонек" за 1910 год. М.: Типо-Литография "Печатник", 1910.
   
   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru