Федоров Николай Федорович
Бульварная апология смерти

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

Н. Федоров

Бульварная апология смерти

  
   Статья Jean Finot "Pour les amoureux de la vie" (Religion de la Mort), составляющая часть подготовляемого к изданию труда "Philosophie de la longévité", заключает в себе изумительное, не замечаемое автором противоречие. Фино не скрывает, что желая убедить читателей, будто смерть - не зло, он имеет целью избавить их от страха смерти, сокращающего продолжительность жизни: если бы, говорит автор, люди печалью о предстоящей кончине и боязнью перед смертью не сокрушали своих сил, они могли бы жить, пожалуй, лет двести.
   Спрашивается: если смерть - не зло, то для чего же избавлять от нее? Не лицемерие ли это или не пустословие ли?<<1>> Доказывая, что смерть - не зло, автор доказывает только, что жизнь - благо. Если допустить, что смерть - не зло, а жизнь - благо, то это благо должно быть больше нуля и меньше бесконечности, что, разумеется, слишком уж неопределенно; однако надо помнить, что мы пока знаем жизнь таковою, какова она до сих пор была и есть, а не такою, какою она должна быть.
   Допустим (как это ни трудно признать), что смерть - не зло. Но как отделить ее от всего, что причиняет боль и утрату, что сокращает силы, способности, убивает жизнь? Не признающий смерти злом ничего не должен признавать за зло, кроме разве жизни. Так, вполне последовательно с этой точки зрения, и полагает буддизм. Но автор-парижанин далек от такого пессимистического взгляда на бытие; он и взялся за перо-то ради борьбы с досадным кошмарным призраком, нарушающим "la joie de vivre".<<*1>> Надо его как-нибудь развеять! Но делается это не очень удачно: автор, хотя и упрекает всех в том, что они мало думают об истинном значении смерти, сам сознается в непостижимости этого явления, которое он называет почему-то беспричинным. В качестве же редактора Revue des Revues он помещает свои, якобы ободряющие думы в качестве "article de circonstance",<<*2>> очень некстати, перед ноябрьским поминовением умерших. К чему вся эта ложь? Как и кого можно обманно утешить ею?..
   Для "утешения" автор прибегает к износившемуся соображению материализма. Для бесчувственной природы, как и для бездушной философии нет разницы между молекулой, клеточкой и человеком; изменение в первых двух для автора совершенно тождественно со смертью последнего. Как это старó, просто и... неубедительно-произвольно!
   Мало того! Наше нравственное и интеллектуальное Я есть (по Фино) также обширное кладбище, где покоятся преемственные наслоения наших совестей ("nos consciences consécutives"). Чтó же из этого? Прошлое, бывшее, жившее несомненно должно лечь и легло в наши нравственные и умственные начала; но ужели только мертвым или навсегда мертвым наследием? Или, вернее, это - "прах, имеющий востати"? Все это мертво потому, что человек лишь пассивно воспринимал свершавшееся в нем и вне его; но все это будет мертво только до тех пор, пока люди будут лишь сознающими и чувствующими, а не делающими.
   Вместо мужественного призыва к борьбе со смертью ребячески советуют не смотреть на нее, уклоняются от добросовестного анализа ее причин и следствий. Фино ничего не говорит, например, о смерти, взаимно наносимой друг другу: неужели и она в "нравственных" существах тоже - не зло?.. А смерть, порождаемая злобою, ужели все-таки не зло?.. С одной стороны, приписывая природе и разум и чувство, наивно спрашивают, неужели природа могла бы внушить человеку любовь к жизни, если бы смерть была зло, доводят притворство до безумия, приглашая радоваться и "почти полюбить смерть" при мысли о появлении из нее новой жизни в лице трупных червей, а с другой стороны, после речей о нравственном сознании, о душе, как хранительнице "преемственных наслоений совестей", - молчат о том, не зло ли утрата близких, родных, любимых, не обмолвятся ни единым словом о том, как примирить любовь со смертью?!.
   Можно еще сколько-нибудь понять защиту смерти в устах пессимиста: там как-никак это - последняя "надежда ненадеянного".<<2>> Но апология смерти из-под пера парижской бульварной жизнерадостности! апология смерти, написанная в видах бессмертного пользования теми благами жизни, которые в качестве "la joie de vivre" и триумфов прогресса парижская выставка показывает всему миру!.. Статья J. Finot еще раз с несомненностью доказала, что сословие ученых писак не имеет права на существование, в особенности при их претензии быть руководителями и наставниками тех, на кого они бесстыже смотрят даже не как на "меньшую братию", а как на "публику", как на читающее стадо.
  
   1 В таком же, как Фино, противоречии с самим собою Толстой, восстающий против войны, смертных казней, ссылающийся при этом на заповедь "не убий!" и в то же время утверждающий, что "смерть хорошая вещь". - По этому поводу в бумагах Н. Ф. Федорова нашлась такая заметка: "Просмотрев номер газеты, насчитал пять смертоубийств и подумал, согласно с Брюсовым, повторяющим слова Толстого, неизменно верного своей заповеди "не думания" и уверяющего, что "смерть хорошая вещь", - сколько прекрасного совершилось в одной Москве! а в целом мире ежеминутно, быть может ежесекундно, совершаются подобные же прекрасные вещи; еще же лучше было бы, если бы почаще были войны да эпидемии. Как же можно говорить, что жизнь дурна, когда в ней так много хорошего?! А так называемая цель истребления, взаимного пожирания - какие прелести!"
   2 "Il mio dolore era speranza ancor!" Leopardi. ["Моя скорбь была еще надеждой!" Леопарди (итал.).]
   *1 Радость жизни (фр.).
   *2 Статья по случаю (фр.).
  
   Оригинал здесь -- http://www.magister.msk.ru/library/philos/fedorov/fedor117.htm
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru