Епифанов Сергей Алексеевич
Резиновые шины

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

С. А. Епифановъ

Смѣхъ и Слезы

СМѢШНЫЕ РАЗСКАЗЫ, СЦЕНЫ, ШУТКИ И ЛИРИЧЕСКІЯ СТИХОТВОРЕНІЯ

МОСКВА
Изданіе журнала "РАЗВЛЕЧЕНІЕ"
1900

   

РЕЗИНОВЫЯ ШИНЫ.

   -- Ахъ, эти шины резиновыя! Сколько горя онѣ причинили мнѣ въ жизни! Не будь этихъ проклятыхъ шинъ, -- я бы теперь былъ начальникомъ станціи на одной изъ желѣзныхъ дорогъ и катался бы, какъ сыръ въ маслѣ, довольный и счастливый...
   Такъ разсуждалъ Миша Панталончиковъ, сидя въ компаніи пріятелей, въ садочкѣ загороднаго трактира, за бутылкой водки.
   -- Разскажи, Миша, какъ это съ тобою случилось? Любопытная, должно быть, исторія,-- приставали собесѣдники.
   -- Исторія очень скверная, хотя и занятная,-- сказалъ со вздохомъ Панталончиковъ.-- Вспоминать-то не хочется!.. А, впрочемъ, разскажу отъ нечего дѣлать...
   Миша выпилъ рюмку водки, крякнулъ, закусилъ, откашлялся и началъ.
   -- Я служилъ на желѣзной дорогѣ простымъ телеграфистомъ, получая всего 25 рублей жалованья. Работаю, какъ волъ, годъ, другой, третій -- нѣтъ ни повышенія, ни прибавки. Что тутъ дѣлать? Между тѣмъ, у меня на шеѣ старуха-мать да сестренка, только что окончившая курсъ въ школѣ, уже почти невѣста -- 16 лѣтъ.
   -- Хорошенькая?-- спросилъ одинъ изъ слушателей.
   -- Ну, вотъ -- тебѣ и рожу-то еще описать надо... Вотъ и надумалъ я подать прошеніе начальнику движенія да попросить или прибавки, или должности другой, получше. Начальникъ нашъ былъ изъ евреевъ. Прихожу къ нему съ прошеніемъ.-- Такъ и такъ, Моисей Абрамовичъ,-- говорю я,-- войдите въ мое положеніе: сестра, мать...
   -- А сколько вашей сестрѣ лѣтъ?-- спрашиваетъ онъ.
   -- Семнадцатый годъ...
   -- Гм... Ну, а какъ она... гм... Я хотѣлъ сказать... то-есть... ну, однимъ словомъ... гм... гм... ну, вообще -- симпатичное у ней лицо?
   Я покраснѣлъ.
   -- Не знаю, говорю, что кому нравится...
   -- Ну, да... Гм... Способная она? Образована?
   -- Окончила курсъ недавно... Пишетъ бойко и красиво,-- объясняю я, недоумѣвая, для чего это ему нужно знать?
   -- Пусть она придетъ ко мнѣ на квартиру: у меня есть подходящее для нея мѣсто, помощницы экономки,-- сказалъ начальникъ.
   -- Покорнѣйше благодарю,-- поклонился я, благодаря за сестру.-- А я-то какъ же, Моисей Абрамовичъ? Явите божескую милость!
   -- Есть у меня свободное мѣсто помощника начальника станціи "Неразбериха". Только я уже обѣщалъ его...
   -- Благодѣтель, отецъ родной!-- возопилъ я, низко кланяясь жиду.-- Соблаговолите мнѣ это мѣстечко! Вѣкъ буду молить за васъ Бога!
   -- Хорошо, я подумаю... Приходите сюда ко мнѣ послѣзавтра къ 12 часамъ, не позднѣе, а то я уѣду на линію...
   Я былъ на седьмомъ небѣ отъ восторга. Помилуйте! Сестра -- помощница экономки, я -- помощникъ начальника станціи, а тамъ, глядишь -- и начальникъ станціи, и ревизоръ службы движенія, и...
   Я такъ замечтался, идя домой, что не замѣтилъ, какъ налетѣлъ на какого-то почтеннаго господина, и чуть не сшибъ его съ ногъ.
   -- Что ты, любезный, обалдѣлъ?-- закричалъ онъ, поднимая свалившуюся съ головы фуражку съ кокардой.
   -- Извините... нечаянно...-- бормоталъ я сконфуженно.
   Дома я передалъ своимъ о всемъ происшедшемъ. Сестра была очень рада неожиданно свалившемуся на нее счастью.
   Что касается меня, то я уже успѣлъ на другой день заказать нашему желѣзнодорожному портному съ платой въ разсрочку мундиръ помощника начальника станціи и далъ въ задатокъ послѣдніе три рубля.
   Въ назначенный день я поднялся чуть не съ пѣтухами; начистилъ сапоги, разъ двадцать осмотрѣлъ почти новую сюртучную пару, наконецъ, вымылся, надѣлъ бѣлоснѣжную сорочку фабрики Мей и Эдлихъ, завязалъ новый галстукъ, попрыскалъ на себя Брокаромъ и, благословясь, пустился въ путь въ началѣ двѣнадцатаго часа.
   Какъ у Крыловской вороны, отъ радости у меня "въ зобу дыханье сперло", и я не шелъ, а летѣлъ на крыльяхъ вѣтерка въ управленіе желѣзной дороги. Надо бы было нанять извозчика, да, по правдѣ говоря, въ карманѣ ни гроша не было.
   На главной улицѣ, которую мнѣ приходилось пересѣкать, рабочіе городской управы такъ усердно поливали мостовую, что вода около тротуаровъ бѣжала ручьями, а выбоины на асфальтѣ образовали незамѣтныя лужицы.
   Но я не обращалъ на это вниманія и, подвернувъ брюки, осторожно сталъ переходить мостовую.
   Вдругъ... О, ужасъ!
   Путь мой пересѣкаетъ коляска на резиновыхъ шинахъ. Моментъ -- и все мое платье, галстукъ, сорочка и даже шляпа, все покрылось безчисленными маленькими кусочками жидкой липкой грязи.
   Посмотрѣлъ я на себя и, признаюсь, чуть не заплакалъ съ досады и горя.
   Подъ вліяніемъ страшной злобы, охватившей меня въ первый моментъ, я поднялъ съ улицы подвернувшійся мнѣ комокъ лошадинаго навоза и пустилъ, что было силы, въ удалявшуюся отъ меня коляску, въ которой сидѣлъ, развалясь, какой-то баринъ въ цилиндрѣ.
   Ударъ былъ мѣтокъ, и навозъ угодилъ прямо въ барскій затылокъ.
   Коляска остановилась.
   -- Городовой! Задержи этого нахала!-- крикнулъ господинъ, указывая на меня.
   Я было наутекъ -- нѣтъ, не удалось: дворники да сторожа моментально сцапали меня и, крѣпко держа за руки, подвели къ коляскѣ.
   Батюшки! Этого еще недоставало!
   Взглянулъ я на барина и задрожалъ какъ осенній листъ: въ экипажѣ сидѣлъ нашъ проклятый еврей, начальникъ движенія.
   Со страху я чуть не обмеръ.
   Онъ тоже узналъ меня.
   -- Ахъ, это вы, Панталончиковъ?-- съ злою ироніей проговорилъ онъ.-- Гм... Вотъ вы какой! а я еще хотѣлъ вамъ дать мѣсто помощника начальника станціи... Прощаю вашъ поступокъ, но съ сегодняшняго дня вы можете совсѣмъ не приходить на службу въ управленіе дороги.
   Я было пустился въ объясненіе, но начальникъ перебилъ меня.
   -- Отпустите его!-- сказалъ онъ державшимъ меня дворникамъ и сторожамъ и затѣмъ крикнулъ своему кучеру: -- Пошелъ!
   Коляска помчалась, а я стоялъ на одномъ мѣстѣ, весь въ грязи, одураченный, ошельмованный, сразу лишившійся всѣхъ средствъ къ жизни.
   -- Проходи съ дороги-то!-- подошелъ ко мнѣ городовой.-- Неча здѣсь столбомъ-то торчать!
   Я очнулся и грустно поплелся домой, ругая на чемъ свѣтъ стоить резиновыя шины и свою глупую горячность.
   Теперь вотъ сижу, какъ ракъ на мели, и думаю: "все потеряно, кромѣ чести!" Впрочемъ, -- "къ чему и честь, коли нечего ѣсть"... А всему виною -- проклятыя резиновыя шины!
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru