Ефимович Кондратий Дмитриевич
Музыкант и княгиня

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Драма в двух действиях.

   

МУЗЫКАНТЪ и КНЯГИНЯ.

ДРАМА ВЪ ДВУХЪ ДѢЙСТВІЯХЪ *).

*) Представлена въ первый разъ въ С. Петербургѣ, на Императорскомъ Александрынскомъ театрѣ, 24-го апрѣля 1846 года, въ бенефисъ г-на Куликова.

   Почтенный авторъ драмы Музыкантъ и Княгиня просилъ насъ напечатать, въ видѣ предисловія, замѣчанія его на разборъ этой піесы, помѣщенный въ прошедшей книжкѣ Репертуара и Пантеона (см. Театр. Лѣтоп.) Съ удовольствіемъ исполняя просьбу его, позволяемъ и себѣ замѣтить кое-что о его замѣчаніяхъ.
   Выписка изъ разбора драмы Музыкантъ и Княгиня, помѣщеннаго въ "Репертуарѣ и Пантеонѣ":
   ..... "Мы съ радостью замѣтили благодѣтельное вліяніе такъ называемой натуральной школы, школы нашего великаго Гоголя.".
   ..... "Зачѣмъ..... онъ (авторъ) сдѣлалъ свою героиню княгинею? Что за страсть выставлять вѣчно салопы, не умѣя сохранить порядочности тона? Характеръ графа Нерадова, на-примѣръ, пахнетъ такъ сильно Хлестаковымъ; слова княгини Севельской, о томъ, что ея обожатель носитъ дурныя перчатки, отзываются не свѣтскостью, а претензіею на свѣтскость."
   Нерадовъ принадлежитъ къ числу тѣхъ господъ, которые скорѣе согласятся не заплатить 10-ти рублей, проигранныхъ имъ въ преферансъ, чѣмъ явиться на балъ, или въ оперу, въ перчаткахъ, не соотвѣтствующихъ порядочности тона. Надобно полагать, что княгиня Севельская, замѣтивши въ своемъ женихѣ кое-что смѣшное, осмѣиваетъ и чрезмѣрную важность, которую придаетъ онъ каретамъ, выписываемымъ изъ Англіи жилетамъ, изъ Франціи перчаткамъ и подобнымъ пустякамъ. Вотъ почему она увѣряетъ его, что человѣкъ въ гадкихъ перчаткахъ ни въ какомъ случаѣ не можетъ-быть для него опаснымъ соперникомъ {Каемся, что мы вовсе не такъ поняли слова княгини Севельской, чему виною впрочемъ или самъ авторъ, не сообщившій имъ надлежащей ироніи, или г-жа Самойлова, не такъ ихъ выразившая. Въ утрировкѣ графа Нерадова виноватъ, можетъ-быть, исполнитель роли.}.
   Странно, что г. рецензентъ такъ могъ ошибиться; тѣмъ болѣе, что онъ отдаетъ полную справедливость г-жѣ Самойловой 2-й, сыгравшей всю роль въ совершенствѣ. Что касается до вопроса г. рецензента, зачѣмъ героиня этой піесы сдѣлана знатною дамой, то отвѣтъ такъ легокъ, что этимъ самымъ дѣлается затруднителенъ -- и темъ-натурально!
   Кстати о соблюденіи порядочности языка нашихъ княгинь и графинь на сценѣ и въ романахъ. Это задача, которая до-сихъ-поръ еще не разрѣшена, и по весьма простой причинѣ: порядочностный этотъ языкъ въ натурѣ не существуетъ. Кому не извѣстно, что свѣтскія паши дамы говорятъ по русски только съ своими горничными? Даже съ купцами не имѣютъ онѣ случая говорить по-русски, посѣщая исключительно одни иностранные магазины. Хотя графъ Нерадовъ и утверждаетъ, что мы этимъ должны гордиться, но что-же дѣлать писателямъ, уважающимъ требованія натуральности? Развѣ заставить нашихъ дамъ и на сценѣ говорить по Французски, да еще языкомъ, испещреннымъ ошибками, въ родѣ слѣдующихъ: Si jaurais su.... J'ignorais qu'elle lui avait écrit.... и проч. и проч.?-- Это было-бы очень натурально. Остается изобрѣтать тотъ языкъ, которымъ говорили-бы паши дамы, еслибы онѣ говорили порусски. А будетъ-ли это натурально?
   Здѣсь нельзя не замѣтить, что въ литературѣ, и въ искусствахъ вообще, нѣтъ ничего опаснѣе, какъ злоупотребленіе натуры или натуральности. Если-бы поэтъ, описывающій грозу, вдругъ воскликнулъ: Тррръ! бррръ! рррръ! то это, въ извѣстномъ смыслѣ, также было-бы натурально. Но будетъ-ли это изящно? "Le beau est l'éclat du vrai." У насъ нѣтъ точнаго выраженія для того, что Французы называютъ le vrai, а Нѣмцы Das Bahre.-- "Das Schone muß mahr sehn". Этого нельзя замѣнить словомъ натурально. Покупка и переселеніе мертвыхъ душъ вещи совершены не натуральныя, потому что онѣ фактически невозможны. Запахъ лакея, натураленъ.... Но это отвратительно.-- Однако дѣло въ томъ, что оба эти обстоятельства разительнымъ образомъ очерчиваютъ личность Чичикова, этого типа извѣстнаго класса людей -- unb ihre Zahl heist Legion! Онъ -- чистое животное: въ немъ нѣтъ ни одного человѣческаго чувства -- нѣтъ ни малѣйшаго признака дѣятельности сердца или ума {Будто-бы? г. авторъ драмы забываетъ о встрѣчѣ съ блондинкою, и къ величайшему удивленію нашему, кажется, не вдумался въ анализъ характера Чичикова, который дѣлаетъ самъ поэтъ, и которымъ Чичиковъ почти вполнѣ оправданъ. А этотъ анализъ -- истинное profession de foi новой школы, -- и если г. авторъ потрудится снова перечесть его, онъ пойметъ легко, почему мы вооружились на него за сантиментальность. "Пора наконецъ дать отдыхъ бѣдному добродѣтельному человѣку".}. А между-тѣмъ, онъ нравится цѣлому городу. Цѣлый городъ считаетъ его преумнымъ, прелюбезнымъ и преучтивымъ человѣкомъ, а вовсе не животнымъ. Какая глубокая иронія! и.... comme c'est vrai! Wie das wahr ist!-- Слово "натурально" никакъ не выразитъ этого. И потому, школа г-на Гоголя довольно-неудачно (слишкомъ-ограниченно) названа натуральной {Съ этимъ мы вполнѣ согласны, но если г. авторъ вспомнитъ, кѣмъ названа эта школа натуральною, то ему нетрудно будетъ догадаться, почему названіе это такъ ограниченно.}. Натуральность требуется отъ каждой школы. Шекспиръ натуральнѣе всѣхъ {Да глава натуральной школы вовсе и нечуждъ Шекспиру. Только, какъ сынъ вѣка, -- это Шекспиръ, размѣнявшійся на мелочи. Les dieux s'en vont: въ наше время, колоссальные типы исчезаютъ: на сцену выступаютъ безвѣстныя существованія Акакіевъ Акакіевичей!}.
   Наконецъ, должно просить извиненія у читателей въ томъ, что къ такой незначительной піескѣ, какъ "Музыкантъ и княгиня", прибавлено предисловіе {Смиреніе паче гордости. Мы можемъ не соглашаться съ авторомъ, пожалуй, даже въ основныхъ началахъ, но все-таки скажемъ, что его драма, вмѣстѣ съ драмою С. А. Гедеонова, суть самыя отрадныя сценическія явленія этого года. Только... только г. авторъ не много-слишкомъ оптимистъ. За-чѣмъ у него даже Марѳа, молочница, черезъ-чуръ добра, и вовсе не требуетъ денегъ за молоко? Въ нашемъ эгоистическомъ Петербургѣ подобныя явленія слишкомъ-рѣдки. О, добродѣтель, добродѣтель! неужели и въ наше сухое время еще находишь ты поборниковъ?}. Всему виновата "натуральная школа".
   

ДѢЙСТВУЮЩІЯ ЛИЦА:

   Корила Богданычъ Пузыречкинъ, старый скрипачъ. Г. Самойловъ.
   Алексѣй Андреичъ Коринъ, молодой чиновникъ. Г. Самаринъ.
   Княгиня Севельская, молодая вдова. Г-жа Самойлова.
   Графъ Нерадовъ. Г. Максимовъ.
   Марфа, молочница. Г-жа Гусева.
   Каммердинеръ графа. Л. Фалѣевъ.
   Лакей княгини.

Дѣйствіе происходитъ въ Петербургѣ.

   

ДѢЙСТВІЕ ПЕРВОЕ.

Очень-бѣдная комната въ квартирѣ Корина; по-серединѣ столъ; небольшой шкафъ изъ простаго дерева.

ЯВЛЕНІЕ I.

ПУЗЫРЕЧКИНЪ (одинъ).

(Онъ сидитъ у стола и рисуетъ на большомъ листѣ бумаги; передъ нимъ нагорѣвшій сальный огарокъ. На стулѣ лежитъ скрипка).

   Ну вотъ я и готовъ! Сдѣлать еще надпись, и конецъ! (Пишетъ). "Гербъ его сіятельства графа Нерадова". Для кареты, кажется, немножко великъ. Да такъ заказали. Долженъ быть знатный баранъ; какой великолѣпный гербъ: по-серединѣ какая-то косматая голова, львиная что-ли? Да съ боковъ еще четыре клѣточки; все есть: звѣзды, стрѣлы, мечъ, пушки.-- Вѣдь изрядно нарисовалъ? То-то обрадуется Алексѣй Андреичъ, когда придетъ домой! Отнесетъ работу, и денежки опять заведутся! Спасибо Господу, что старыя мои руки еще на что-нибудь пригодились! Чѣмъ-нибудь хотѣлось-бы отплатить ему за хлѣбъ-соль его, да за теплый уголокъ. Безъ него, старика отослали-бы въ богадельню. Одинъ я на свѣтѣ Божіемъ! одинъ, круглый сиротина! Старикъ горемычный -- бездомный! Была у меня жена -- Богъ взялъ ее. Была дочка -- старикъ Пузыречкинъ не былъ одинъ на свѣтѣ! Была у него дочка -- ангельчикъ херувимчикъ -- Наташенька! Пропала она -- увезли ее люди! Оставили старика одного. Всѣмъ онъ въ тягость! Ни на что онъ не годенъ! (Плачетъ). Ахъ моя Наташинька! Недавно видѣлъ я ее во снѣ -- выросла -- стала такой красоткой! Сколько ей теперь должно быть? (Считаетъ по пальцамъ). Въ 31-мъ году.... 37-й 39-й 40-й 44-й. Да! лѣтъ 19 было-бы ей!жива-ли? Ужъ не оставила-бы отца безъ вѣсточки! Вѣрно, у Бога, съ родимой своей матушкой!-- Легче будетъ умереть.... На Господа не должно роптать! (Беретъ свою скрипку). Осиротѣла и ты, скрипочка моя!-- Пропала у меня лѣвая рука, пальцы не разгибаются! Вотъ и лишился хлѣба! Хлѣба? Старый я грѣшникъ! Не умеръ-же съ голоду! Умѣю писать, рисовать -- помогаю Алексѣю Андреичу, сколько могу. Да что это приключилось съ нимъ сердечнымъ? Пропадаетъ по цѣлымъ ночамъ: этого прежде не бывало. (Прислушивается). Ахти! У Самсонія благовѣстятъ къ заутренѣ! Эхъ старый я дуралей! Свѣчку-то забылъ потушить! Даромъ сгорѣла -- не замѣтилъ я, что давно свѣтло. (Тушитъ свѣчку и встаетъ). Всю ночь проработалъ.
   

ЯВЛЕНІЕ II.

Марѳа (съ жестянымъ кувшиномъ), Пузыречкинъ.

   Марѳа. Доброе утро, Кирила Богданычъ!
   Пузыречкинъ (про-себя). Вотъ тебѣ разъ! За деньгами! (Въ-слухъ). Здравствуй, Марѳушечка! Здорова-ли?
   Марѳа. Слава Богу! А вы какъ?
   Пузыречкинъ. По-маленьку.
   Марѳа. Гдѣ-же Алексѣй Андреичъ? Неужто такъ рано въ должность пошли?
   Пузыречкинъ (конфузясь). Нѣтъ -- они.... изволишь видѣть, они сейчасъ придутъ....
   Марѳа. Эхе! загуливаетъ молодчикъ! Вотъ отъ-чего денежекъ-то нѣтъ!
   Пузыречкинъ. ей Богу не то! Что ему гулять? Человѣкъ онъ старательный -- солидный!
   Марѳа. А должокъ? Вѣдь ужъ другой мѣсяцъ.
   Пузыречкинъ (скороговоркой). Поди-ка сюда, Марѳушечка посмотри, какая хорошенькая вещица. (Показываетъ ей рисунокъ).
   Марѳа. Пестрая штучка -- словно цвѣтокъ какой, али орденъ.-- А должокъ то?
   Пузыречкинъ. Ну что за цвѣтокъ, или орденъ? Это, изволишь видѣть, гербъ.
   Марѳа. Да на что онъ годится?
   Пузыречкинъ. У каждаго знатнаго барина бываетъ свой гербъ. Это заказалъ Алексѣю Андреичу знакомый его, какой-то молодой графъ. Сегодня отнесетъ и деньги получитъ.
   Марѳа. Что вы разсказываете? Кто ему за это деньги дастъ?
   Пузыречкинъ. Ну божусь тебѣ, Марѳа! Ужъ я не обману. Дай еще сегодня въ долгъ сливочекъ и молочка, завтра получишь деньги.
   Марѳа. Штуки строите, Кирила Богданычъ! Алексѣй Андреичъ не ремесленникъ какой -- они благородные. Что имъ этимъ заниматься?
   Пузыречкинъ. Извѣстно, что благородный. Да это онъ взялъ для меня. Ну хоть-бы и самъ работалъ за деньги! Эка важность, что благородный! Трудиться не стыдно. А жалованья-то много-ли онъ получаетъ? Двѣсти серебромъ въ годъ, на ассигнаціи,700. За квартиру безъ дровъ платитъ 20 руб. въ мѣсяцъ; будетъ въ годъ 240, да съ дровами 300, вицъ-мундиръ и прочій гардеробъ рублей 150 слишкомъ! Много ли тутъ на остальное? Сосчитай сама.
   Марѳа. Вѣстимо немного.
   Пузыречкинъ. Налей-же сливочекъ и молочка....
   Марѳа. Налью, налью.

(Отворяетъ шкафъ и наливаетъ изъ своего кувшина въ фаянсовый молочникъ).

   Пузыречкинъ. Да вотъ, Марѳа Тарасьевна, пособи-ка поставить самоварчикъ.
   Марѳа. Ужъ вы пишите, -- поставить недолго.
   Пузыречкинъ. Хорошо! хорошо! Ты-бы посмотрѣла, есть-ли еще сахаръ? Право, не помню. Чаю много еще -- третьягодня полъ-осьмушки взяли.
   Марѳа (поискавъ въ шкафу). Сахарница порожняя.
   Пузыречкинъ. Ну такъ, видно весь вышелъ!
   Марѳа. На что-же ставить самоваръ, коли сахару нѣтъ?
   Пузыречкинъ. Да, какъ-же это? Придетъ Алексѣй Андреичъ. Неужели въ должность идти, не напившись чаю?
   Марѳа. Охъ вы! разоряете вы меня! (Хочетъ идти). Пузыречкинъ. Куда ты?
   Марѳа. Да лавочка, чай, ужъ отворена. (Идетъ).
   Пузыречкинъ. Марѳушечка! А, Марѳушечка!
   Марѳа. Ну, что?
   Пузыречкинъ. Вотъ, къ слову пришлось.... Ныньче молодежъ-то совсѣмъ избаловалась. Примѣрно сказать, Алексѣй Андреичъ... безъ трубочки и чая не кушаетъ!
   Марѳа. Ась?
   Пузыречкинъ. Да, что, матушка! Ужъ возьми ты еще четвертушечку Жукова!
   Марѳа. Проказники вы! (Уходитъ).
   

ЯВЛЕНІЕ III.

Пузыречкинъ одинъ.

   Пузыречкинъ. Алексѣй Андреичъ будетъ доволенъ мною. Работа кончена, стоитъ только отнести, да получить деньги. Съ Марѳою устроилъ дѣло. Все, какъ слѣдуетъ. Только сегодня онъ что-то очень-долго не идетъ. Надо побранить его. Хорошо-ли, въ-самомъ-дѣлѣ, пропадать по цѣлымъ ночамъ, Богъ вѣсть, куда? Этакъ и здоровье потеряетъ, и въ должность перестанетъ ходить! Избави Господи, еще и начальники узнаютъ! Долго-ли до бѣды! Вотъ и Марѳа воротилась.
   

ЯВЛЕНІЕ IV.

Марѳа, Пузыречкинъ.

   Марѳа. На, возьмите табакъ. Гдѣ же самоваръ?
   Пузыречкинъ. Спасибо, тётушка, спасибо! Мы тебя не обидимъ. (Высыпаетъ табакъ въ кисётъ).
   Марѳа. То-то, батюшки! Цѣлковыхъ четыре наберется за вами.

(Хлопочетъ около самовара).

   Пузыречкинъ. Хорошо-ли торговля твоя идетъ?
   Марѳа. Нечто. Но зимой получше.
   Пузыречкинъ. Конечно, молоко бываетъ подороже.
   Марѳа Да и ходить-то полегче. Вѣдь я съ Пороховыхъ.
   Пузыречкинъ. Далеконько.
   Марѳа. Что дѣлать, батюшка! Надо стараться для дочки. Приданое коплю.
   Пузыречкинъ (съ жаромъ). Марѳа! Марѳа! У тебя есть дочь?
   Марѳа. Есть. Пребойкая дѣвчонка, 15-й годокъ пошелъ, скоро невѣста, много помогаетъ мнѣ въ хозяйствѣ.
   Пузыречкинъ. У тебя есть дочь! Какъ зовутъ твою дочку?
   Марѳа. Наташей.
   Пузыречкинъ. Наташей! Господи! Господи! (Рыдаетъ).
   Марѳа (Подходитъ). Что съ вами, Кирила Богданычъ?
   Пузыречкинъ. Ничего, ничего! Я старый дурень, вотъ и все тутъ! И у меня есть дочка! Ее также зовутъ Наташей! Моя Наташенька! моя пташечка!
   Марѳа. Вотъ тебѣ разъ! Я и не звала, Кирила Богданычъ, что вы женаты. Гдѣ-же ваша хозяйка? Да, ужъ не того-ли оно? Господи, прости мое прегрѣшеніе!
   Пузыречкинъ. Жена умерла.
   Марѳа. Умерла-съ! А дочка-то? Въ людяхъ, что-ли, служитъ?
   Пузыречкинъ. Въ людяхъ -- да! Ее отняли у меня. Видишь, я колѣка! (Показываетъ лѣвую рукою). Прежде въ театрѣ игралъ на скрипкѣ, получалъ хорошее жалованье. Богъ прибралъ жену, захворалъ самъ. Вотъ какая-то барыня, генеральша.... взяла у меня Наташечьку мою; мнѣ, вишь, нечѣмъ молъ кормить ее было, хотѣла воспитать ее, какъ свое дитя... я съ-дуру и отдалъ сокровище свое! Думалъ, послѣ возьму назадъ. Пролежалъ долго въ больницѣ.... Барыня уѣхала изъ Петербурга.... Съ-тѣхъ-поръ нѣтъ ни слуха, ни духа! Можетъ-быть, и умерли обѣ. Я такъ и думаю.
   Марѳа. Вотъ какъ!
   Пузыречкинъ. Только горько жить одному на свѣтѣ. Марѳушечка, вотъ я калѣка, а кому дѣло до этого? Если-бъ она.....
   Марѳа. А Алексѣй-то Андреичъ, не родня вамъ?
   Пузыречкинъ. Нѣтъ. Онъ бѣдный человѣкъ, также безъ роду и племени. Когда-то училъ я его азбукѣ -- потомъ взяли его въ казенное заведеніе, учился онъ хорошо. Вотъ теперь и пріютилъ мою старость.
   Марѳа. Дай Богъ имъ здоровье!
   Пузыречкинъ. Только больно онъ горячъ, да и упрямъ.... Я ужъ лучше молчу, когда находитъ на него такая дурь. Ахъ, если-бы я еще могъ играть на своей скрипкѣ.... подъ-часъ разогналъ-Бы тоску и свою, да и его. (Беретъ скрипку). Одинъ палецъ еще кое-какъ шевелится.... вотъ я и приладилъ одну пѣсенку.... сыграю, коли хочешь. Эту пѣсенку дочка пѣвала.... я училъ ее музыкѣ.... талантъ удивительный! Ей было пять годочковъ, когда взяли ее у меня. Хочешь?... я тебѣ спою.
   
   Коль дѣти чтутъ родителей своихъ,
   То и Господь не оставляетъ ихъ.
   
   Марѳа (ставитъ самоваръ на столъ). Вотъ и самоваръ готовъ.
   Пузыречкинъ. Тише, тише! Обольешь бумаги.
   Марѳа. Ну, уберите ихъ прочь.
   Пузыречкинъ. Поставь сюда на уголъ. (Приноситъ чашки и проч. изъ шкафа, и ставитъ все на столъ). Ну вотъ, теперь все хорошо -- все въ порядкѣ. Пора-бы Алексѣю Андреичу! Неужели онъ пошелъ прямо въ свою канцелярію? Не можетъ-быть, онъ этого никогда не дѣлалъ.
   Марѳа. Вотъ они идутъ.
   

ЯВЛЕНІЕ V.

Коринъ (въ пальто, въ шляпѣ, черныя перчатки), тѣ-же.

   Пузыречкинъ. Здравствуйте, батюшка Алексѣй Андреичъ! здравствуйте! Чай готовъ, прикажете налить?
   Коринъ (не въ духѣ, обращается къ Марѳѣ). За деньгами что-ли пришла?
   Марѳа. Не-что вы разбогатѣли, Алексѣй Андреичь?
   Коринъ (бросаетъ пустой кошелекъ на столъ). Вотъ мое богатство!
   Марѳа. Что дѣлать, батюшка! Безденежье передъ деньгами.
   Коринъ (сердито). Я говорю тебѣ, что у меня нѣтъ ни гроша.
   Марѳа. Вишь! Раскричался какъ! Развѣ я пристаю съ ножемъ къ горлу? На нѣтъ и суда нѣтъ! Вы не обманщикъ какой! Могу подождать, эка не видалъ какая! Не за деньгами пришла, коли нѣтъ ихъ. Не жидовка я какая! За что осерчали на меня? Словно, бѣсъ какой!
   Пузыречкинъ. Ну, ну.... не сердись, Марѳушечка.... Алексѣй Андреичъ....
   Марѳа. Подите вы съ своимъ Алексѣемъ Андреичемъ! За что кричать на меня? Нехорошо -- нехорошо! (Идетъ, но приходитъ назадъ). А что, Кирила Богданычъ, завтра понадобится вамъ сливокъ?
   Пузыречкинъ. Какъ-же, Марѳушечка! Какъ-же!
   Марѳа. Ну, прощайте. Господь съ вами. Заболталась я -- въ другихъ мѣстахъ, чаи, ужъ и сердятся на меня, что опоздала.

(Забираетъ свои вещи и уходитъ).

   

ЯВЛЕНІЕ VI.

Пузыречкинъ, Коринъ. (Молчаніе. Коринъ ходитъ по комнатѣ. Потомъ бросаетъ шляпу и садится).

   Пузыречкинъ. Ну что, батюшка? Опять всю ночь пропадали! Гдѣ изволили быть? (Помолчавъ) А правду сказать, коли старику позволите молвить словечко.... хорошее-ли дѣло.... скажите сами... что подумаютъ люди? Кто вамъ поручится что старуха не разболтаетъ? Жить на Выборской-сторонѣ не то, что на Невскомъ; здѣсь всякій знаетъ, что въ околоткѣ дѣлается. Хоть примѣрно, не въ обиду вамъ будь сказано, кто не знаетъ, что Тарасъ Петровичъ, сосѣдъ нашъ, прегорькій пьяница? Каждый мальчишка на улицѣ это знаетъ. Повѣрьте, заговорятъ и про васъ, если....
   Коринъ (вскакиваетъ). Скажите, пожалуйста, Кирила Богданычъ, я ребенокъ что-ли, къ которому няньку надо приставить?
   Пузыречкинъ. Ужъ вы сейчасъ и разсердились! (Молчаніе). Чаю вамъ не угодно?
   Коринъ. Нѣтъ.
   Пузыречкинъ. Такъ и я не буду пить. (Убираетъ самоваръ). Я кончилъ рисунокъ.... посмотрите.
   Коринъ (подходитъ къ столу). Хорошо -- очень-хорошо. Какъ-же вы такъ скоро....
   Пузыречкинъ. Всю ночь работалъ....
   Коринъ. Очень-глупо просидѣть на пролетъ цѣлую ночь! къ-чему это? Кто васъ принуждаетъ?
   Пузыречкинъ (Прячетъ свѣчку). Теперь такія свѣтлыя ночи... я безъ свѣчки....
   Коринъ. Не объ этомъ я говорю. Зачѣмъ было такъ мучить себя?
   Пузыречкинъ. За то теперь и кончено. Отнесите и получите деньги.
   Коринъ. Да, да! Деньги нужны.
   Пузыречкинъ. Пожалуйста, вы на меня не сердитесь.... лучше разскажите, что съ вами случилось.... одному труднѣе переносить непріятность и горе.... Ну, разскажите-же!... Что-нибудь да не даромъ... вѣдь я вижу.
   Коринъ. Вздоръ! Пустяки!
   Пузыречкинъ. Нѣтъ, не вздоръ!.. Если бы только зналъ, чѣмъ развеселить васъ.... Ахъ! я и не разсказывалъ вамъ еще, что недавно видѣлъ во снѣ свою Наташеньку!
   Коринъ. Гмъ!
   Пузыречкинъ. Разскажу вамъ все.... видите ли.... въ магазинѣ на Невскомъ, гдѣ я покупалъ бумагу для рисунка.... видѣлъ я двѣ картинки. На одной изображены похороны богача. Великолѣпная шестерка, балдахинъ съ гербами и лентами, тьма каретъ, факельщики, народу бездна! Передъ гробомъ пѣніе, за гробомъ музыка! На другой картинкѣ похороны бѣдняка! Одна кляченка, дрянныя дроги.... а за гробомъ.... Одна одинешенька.... собака! грязная, старая дворняшка, опустивъ уши, поджавши хвостъ. Вотъ кто провожаетъ бѣдняка до послѣдняго жилища его!-- Подумалъ я и о своемъ одиночествѣ... и сердце надорвалось! Неужели бѣдняка ни кто не любитъ? Некому поплакать по немъ? Алексѣй Андреичъ, если вынуть изъ тѣла сердце богача и сердце нищаго., вѣдь не различишь ихъ? Одинъ Богъ различаетъ сердца. Охъ, если-бы-у меня была еще дочь.... какая она была хорошенькая.... какъ разъ для васъ невѣста! Я бы отдалъ ее запасъ, -- у васъ были-бы дѣти. Вы бы пошли за моимъ гробомъ!
   Коринъ. Пожалуй, вы еще пойдете за моимъ!
   Пузыречкинъ. Помилуй, Господи! Съ нами крестная сила! Что за страсти такія! Вы, просто, хотите испугать меня.
   Коринъ. Ничего! Ничего!... Это я такъ только сказалъ.
   Пузыречкинъ (помолчавъ). Лучше разскажу вамъ, какъ жена покойница умерла отъ холеры.... и дочку отдалъ чужимъ... Авось удастся развеселить васъ.
   Коринъ. Этимъ именно и развеселите меня!
   Пузыречкинъ. Жестокое было времечко! Люди умирали, какъ мухи. Пришли за женой гробовщики, окутанные съ ногъ до головы въ смоленый холстъ, и утащили родимую. Самъ я лежалъ почти безъ памяти, только слышалъ, какъ сказали: "За этимъ придемъ завтра". Дѣвочкѣ было лѣтъ пять; плакала бѣдняжка, когда мать унесли! Меня Богъ спасъ, и ребенокъ остался здоровъ. Но въ слѣдующую зиму.... ужъ такой выдался черный день.... поскользнулся послѣ репетиціи въ театрѣ, да и сломалъ себѣ руку. Вылечили бѣдняка кое-какъ.... на скрипкѣ нельзя было больше играть.... дѣвочку отдалъ чужимъ.... вотъ и все пропало! (Плачетъ) Теперь вы еще....
   Коринъ (съ сердцемъ). Что я? Вы, кажется, хотите меня съ ума свести?
   Пузыречкинъ. Нѣтъ, Алексѣй Андреичъ! право, нѣтъ!
   Коринъ. Да я уже и безъ васъ съ ума сошелъ! Меня слѣдуетъ запереть въ сумасшедшій домъ! Вы не вѣрите? Такъ я-же докажу вамъ! (Беретъ скрипку, и разбиваетъ ее объ столъ). Вотъ вамъ и доказательство!
   Пузыречкинъ (бросается собирать куски). Господи! Господи! Моя скрипка! бѣдная моя скрипочка! Послѣднее утѣшеніе? Что вы надѣлали!
   Коринъ. На что вамъ скрипка, когда играть не можете?
   Пузыречкинъ. Нѣтъ-съ, извините! Я игралъ одну пѣсенку, которую пѣла моя Наташенька!
   
   Коль дѣти чтутъ родителей своихъ,
   То и Господь благословляетъ ихъ.
   
   Отняли вы у меня послѣднее... вы варваръ! Жестокій человѣкъ безъ сердца и души! И я это зналъ давно... потому-что вы презираете музыку! Богъ вамъ судья!
   Коринъ. Зачѣмъ-же вы остаетесь съ такимъ человѣкомъ? Лучше намъ разстаться?
   Пузыречкинъ. Вы хотите.... прогнать меня? Хорошо! очень хорошо, Алексѣй Андреичъ! я пойду (Завязываетъ въ платокъ куски своей скрипки и беретъ картузъ).
   Коринъ. Куда-же вы?
   Пузыречкинъ Господь Богъ не оставитъ меня. Пойду... самъ не знаю куда.... Вы; вѣдь, прогнали меня!
   Коринъ. Я? Я? что вы! (бросается къ нему на шею) Простите меня, милый, добрый Кирила Богданычъ!
   Пузыречкинъ (бросаетъ узелъ и шапку). Ахъ ты Господи! Сердечный ты мой Алексѣй Андреичъ!
   Коринъ. Мы купимъ другую скрипку.
   Пузыречкинъ Зачѣмъ? Можно склеить и эту.
   Коринъ. Да естъ еще давно хотѣлъ я спросить у васъ: публиковали-ли вы въ газетахъ о вашей дочери?
   Пузыречкинъ. Въ газетахъ? Что вы....
   Коринъ. Вѣроятно, барыня, взявшая ее на воспитаніе, давно скончалась, и дочь ваша не знаетъ, гдѣ васъ отыскать.
   Пузыречкинъ. Публиковать...
   Коринъ. Ну да. Можетъ-быть, ваша Наташенка и отыщется, возвратится къ вамъ.
   Пузыречкинъ. Благодѣтель мой! Спаситель мой, Алексѣй Андреичъ? Я съ радости умру!
   Коринъ. Еще ничего не извѣстно. Но мы завтра-же публикуемъ... Надобно будетъ описать примѣты вашей дочери.
   Пузыречкинъ. Примѣты? Глаза и волосы черные,-такая хорошенькая! Да на лѣвомъ плечѣ родимое пятнышко небольшое... Милость Божія безконечна!
   Коринъ. Ну довольны-ли вы теперь?
   Пузыречкинъ. Доволенъ ли я? Господи! Господи! Да что съ вами случилось?
   Коринъ. Что случилось? Самъ ничего не понимаю! Я уже говорилъ вамъ, что выжилъ изъ ума.
   Пузыречкинъ (нетерпѣливо). Что-же? что-же?
   Коринъ (кричитъ). Я влюбился! Ну, теперь вы знаете.
   Пузыречкинъ. Что за бѣда! Въ ваша лѣта это статочное дѣло.
   Коринъ. Да вы спросите: въ кого? въ кого!
   Пузыречкинъ. Въ кого? Извѣстно, въ дѣвушку... или... если ужъ Господь совсѣмъ оставилъ васъ... въ женщину?
   Жоринъ. Хуже!
   Пузыречкинъ. Какъ хуже?
   Коринъ. Въ знатную даму! въ княгиню!
   Пузыречкинъ. Эка штука! Ну, батюшка! это для васъ все равно, что влюбиться въ хорошенькую картинку! Мало-ли ихъ на Невскомъ -- картинокъ-то! да и княгинь-то довольно!-- Выбросьте изъ головы эту дурь.
   Коринъ. Такъ, сей-часъ возьмешь руками, да и выбросишь!
   Пузыречкинъ. Конечно! Вонъ ее!
   Коринъ. Повторяю вамъ, что не знаю, есть-ли у меня еще голова! Кончено! Все кончено! Не могу ни спать, ни ѣсть, ни читать, ни думать! Остается умереть. Я не шучу.
   Пузыречкинъ. Но все-таки я не понимаю... зачѣмъ вы все уходите по ночамъ?
   Коринъ. Вы ничего не понимаете!
   Пузыречкинъ. Ну да... ну хорошо... ну да какъ-же, въ-самомъ-дѣлѣ? (Помолчавъ). Гдѣ вы были хоть эту ночь?
   Коринъ. Простоялъ у крыльца ея дачи,-- дожидался пока воротится съ бала!
   Пузыречкинъ. Можетъ-ли быть?
   Коринъ. Вотъ... во Французкомъ театрѣ.
   Пузыречкинъ. Вы ходите во Французскій театръ?
   Коринъ. Гдѣ-же мнѣ больше видѣть ее?
   Пузыречкинъ. Такъ вотъ куда деньги пошли! А въ первый-то разъ гдѣ вамъ посчастливилось увидѣть ее?
   Коринъ. Въ Лѣтнемъ саду.
   Пузыречкинъ. Это, по-крайней-мѣрѣ, даромъ! Лучше-бы все туда ходили, чѣмъ въ театръ.
   Коринъ. Никогда не забуду этого дня... 7-го апрѣля! погода была такая чудесная.... пахло весною -- мнѣ было такъ весело, такъ отрадно -- самъ не знаю почему. Въ саду гуляло много народа. Въ большой аллеѣ въ скамейкѣ сидѣлъ слѣпой старикъ, и игралъ на флейтѣ, возлѣ него стояла дѣвочка лѣтъ пяти. Толпа дѣтей, съ няньками, окружали ихъ, и съ любопытствомъ глядѣли, разинувъ ротъ. Никто старику ничего не подавалъ. Я остановился... у меня въ карманѣ не было ни гроша... Вдругъ подошла молодая дама....
   Пузыречкинъ. А! это, вѣрно, она и была?
   Коринъ. Кирила Богданычъ! Если-бы вы видѣли ее! Не знаю, что со мной сдѣлалось.. въ груди стало тѣсно... помню только, что шляпа моя очутилась у меня въ рукахъ.-- Княгиня обласкала дѣвочку и сдѣлала нѣсколько вопросовъ старику, потомъ обернулась къ какому-то франту, который былъ съ ней, потребовала у него кошелекъ, и высыпала всѣ деньги въ шляпу слѣпаго музыканта.-- Ты не знаешь, Кирила Богданычъ, какъ она была хороша въ эту минуту! Мнѣ такъ и хотѣлось броситься передъ ней на колѣни, но я не осмѣлился..
   Пузыречкинъ. И хорошо, что не осмѣлились, батюшка!
   Коринъ. Однако, во что-бы-то ни стало, я долженъ былъ сказать ей хоть одно слово! Я побѣжалъ за ней....
   Пузыречкинъ. Ну-съ?
   Коринъ. Да и сказалъ ей: покорнѣйше благодарю!-- Она остановилась, посмотрѣла на меня съ удивленіемъ, и спросила: что вамъ угодно? Я отвѣчалъ: ничего съ, сударыня. Вообразите, я сказалъ ей сударыня? Это ужасно, что я сказалъ ей сударыня?
   Пузыречкинъ. Что же тутъ ужаснаго!
   Коринъ. Въ томъ-то и дѣло, что вы этого не понимаете, а я говорю вамъ, что это было ужасно! По-крайней-мѣрѣ, ужасно глупо!
   Пузыречкинъ. Да, вѣдь, у ней на лбу не было написано, что она княгиня.
   Коринъ. Не было написано! Право не понимаю, съ-чего вы вы взяли говорить мнѣ такія грубости?
   Пузыречкинъ. Что за грубости, батюшка вы мой?
   Коринъ. Она вышла изъ сада, и сѣла въ коляску. Я взялъ извощика и поѣхалъ за ней. Узналъ, гдѣ она живетъ и что зовутъ ее княгиней Севельскою.-- Не было у меня денегъ отпустить извощика; я пріѣхалъ на немъ домой... и у васъ не бы по ни копейки.
   Пузыречкинъ. Помню, Алексѣй Андреичъ! помню, чуть-чуть не вышла исторія съ извощикомъ! Я тогда заложилъ послѣднюю ложечку.--
   Коринъ. Вотъ теперь ужъ полтора-мѣсяца хожу я три раза въ недѣлю въ Михайловскій-театръ -- и все гляжу на нее.... (Съ возрастающимъ жаромъ). Она замѣтила меня.... О! Я въ томъ не сомнѣвалась! Она знаетъ, что я люблю ее! знаетъ, что за одинъ взглядъ ея отдамъ я не только жизнь....
   Пузыречкинъ. Знаю я васъ! Вы готовы отдать и послѣдній вицъ-мундиръ!
   Коринъ. Недавно сталъ я замѣчать, что графъ Нерадовъ -- тотъ самый, что отдалъ мнѣ нарисовать свой гербъ -- безпрестанно приходитъ къ. ней въ ложу любезничать.... Такой болванъ, олухъ! Вы себѣ представить не можете!
   Пузыречкинъ. Чѣмъ все это кончится?
   Коринъ. Чѣмъ это кончится? Знаю, что конецъ не можетъ быть хорошій.
   Пузыречкинъ. Лучше-бы не начинать!
   Коринъ. Теперь ужъ поздно! Если и не сойду съ ума, покрайней мѣрѣ, впаду въ чахотку.-- Вижу всю нелѣпость-всю невозможность (Махаетъ рукой)... Да что говорить! мнѣ жизнь надоѣла! Поѣду на Кавказъ -- совсѣмъ рѣшился. Завтра подамъ въ отставку. Хорошо, что нѣтъ у меня ни отца, ни матери. Никого не огорчу.
   Пузыречкинъ. А меня, старика?
   Коринъ. Васъ, Кирила Багданычъ? Конечно, вамъ не драться съ Черкесами.... (Подумавъ). Найду вамъ мѣсто....
   Пузыречкинъ (плачетъ). Вотъ до чего я дожилъ! Я зналъ, что эти ночныя прогулки не поведутъ къ добру! Вы-бы хоть выспались хорошенько, -- утро вечера мудренѣе!
   Коринъ. Спать? Теперь три недѣли не буду спать! Вы не знаете, какое счастіе случилось со мной сегодня.... т. е. вчера вечеромъ, послѣ театра!
   Пузыречкинъ. Съ вами случилось счастіе? Ну, слава тебѣ Господи!
   Коринъ. Спектакль кончился. Я ужъ съ четверть часа караулилъ ее въ коридорѣ. Лакей приноситъ бурнусъ ея.... и... представьте мое счастіе! уронилъ его. Я подскочилъ, подалъ ей мантильку, и рука моя, эта самая рука -- коснулась плеча ея!
   Пузыречкинъ. Въ этомъ-то все счастіе и заключается?
   Коринъ. Нѣтъ.
   Пузыречкинъ. Что-же еще?
   Коринъ. Она сказала мнѣ: Merci, Monsieur? Знаете-ли вы, что это значитъ?
   Пузыречкинъ. Спасибо, что-ли?
   Коринъ (съ глубокимъ презрѣніемъ). Спасибо? Хорошо-же вы знаете человѣческое сердце! Это значитъ: благодарю васъ..." очень-благодарю васъ.... Я замѣтила васъ.... любезности графа наскучили мнѣ....
   Пузыречкинъ. Ну, батюшка! не зналъ я, что по-Французски двумя словами можно сказать такъ много.
   Коринъ. Мало-ли, чего вы не знаете?
   

ЯВЛЕНІЕ VII.

Тѣ-же и каммердинеръ графа.

   Каммердинеръ. Здѣсь живетъ чиновникъ Коринъ?
   Коринъ. Что ты безъ доклада лѣзешь прямо въ комнату?
   Каммердинеръ. Въ швейцарской никого не было.
   Коринъ. Кирила Богдановичъ, спросите у этого грубіяна, что ему нужно.
   Пузыречкинъ. А что тебѣ нужно, почтеннѣйшій?
   Каммердинеръ. Готовъ-ли гербъ его сіятельства графа Нерадова?
   Пузыречкинъ. Готовъ.
   Коринъ. Деньги принесъ?
   Каммердинеръ. Графъ приказали вамъ отвезти рисунокъ сегодня утромъ, къ 12-ти часамъ, на дачу княгини Севельской. Его Сіятельство будутъ тамъ.
   Коринъ. Къ княгинѣ Севельской! (Бросается опрометью къ шкафу). Кирила Богдановичъ! Щетку! Живо, платяную щетку! Если еще вакса? (Каммердинеру). Сейчасъ, мой другъ! Сію-минуту! (Подумавъ, подходитъ совсѣмъ близко къ каммердинеру). Твой баринъ, кажется, что-то очень-коротокъ съ княгиней?
   Каммердинеръ. Немудрено имъ быть короткимъ съ княгиней.
   Коринъ. А по моему, такъ очень-мудрено.
   Каммердинеръ. Его сіятельство женится на княгинѣ.
   Коринъ (вскрикиваетъ). Женится!
   Пузыречкинъ. Господи! Какъ вы измѣнились въ лицѣ!
   Коринъ (слабымъ голосомъ, опустивъ руки и голову). Все кончено!

(Краткое молчаніе).

   Уаммердинеръ. Вы будете, что-ли?
   Коринъ. Ступай.
   Пузыречкинъ (каммердинеру). Ступай теперь, любезный.... пришлемъ....
   Каммердинеръ. А, что? (Показываетъ на лобъ). Они.... того?
   Пузыречкинъ. Да.... нездоровы.... маленько.
   Каммердинеръ. Не забудьте-же, къ 12-ти часамъ. (Уходитъ).
   

ЯВЛЕНІЕ VIII.

Пузыречкинъ, Коринъ.

   Коринъ. Вѣдь, на Кавказъ выдадутъ казенные прогоны?
   Пузыречкинъ. Что ты? что ты, родимый мой? Неужели Господь совсѣмъ оставилъ тебя?
   Коринъ. Кирила Богдапычъ, если вы еще сколько-нибудь любите меня, не противоречьте мнѣ. Я рѣшился. Вашу судьбу я обезпечу -- дайте мнѣ перо и бумаги.
   Пузыречкинъ. Что вы хотите дѣлать?
   Коринъ. А, у васъ нѣтъ бумаги?
   Пузыречкинъ. Есть, батюшка! есть! (Подаетъ ему).
   Коринъ. Спасибо. (Садится и пишетъ).
   Пузыречкинъ. Не въ добрый часъ пошелъ онъ гулять въ Лѣтній-садъ. Лучше пошелъ-бы въ Духовъ-день -- наглядѣлся-бы на красавицъ!
   Коринъ. На! Снесите на городскую почту.
   Пузыречкинъ (читаетъ адресъ). Ея сіятельству княгинѣ Натальѣ Кириловнѣ Севельской. Не снесу!
   Коринъ. Вы не хотите сдѣлать мнѣ одолженіе? Давайте.
   Пузыречкинъ. Да, что вы, батюшка.... въ-самомъ-дѣлѣ?
   Коринъ. Давайте-же.
   Пузыречкинъ? Снесу -- снесу. (Хочетъ идти).
   Коринъ. Да вотъ, возьмите также и этотъ рисунокъ.... отнесите его на дачу.... я не въ состояніи.... Мнѣ обѣщали за него 15 цѣлковыхъ.... получите эти деньги....
   Пузыречкинъ (свернувъ рисунокъ). А вы останетесь дома?
   Коринъ. Да.
   Пузыречкинъ. Никуда не пойдете?
   Коринъ. Нѣтъ.
   Пузыречкинъ. Ну, прощайте-же. Часа черезъ два ворочусь.

(Уходитъ).

   Коринъ (садится на стулъ, и закрываетъ лицо руками). Она выходитъ за мужъ! (Вскакиваетъ). Еще хоть разъ взглянуть на нее? Авось удастся! (Убѣгаетъ).
   

ДѢЙСТВІЕ ВТОРОЕ.

Очень-богатая зала на дачѣ княгини. Статуи, бронза, цвѣты, флигель, диванъ. Стеклянная дверь. Окно.

ЯВЛЕНІЕ I.

Графъ въ сюртукѣ; свѣтлые жилетъ и панталоны, лакей. (Входятъ).

   Графъ. Княгиня еще не принимаетъ?
   Лакей. Я сейчасъ пошлю узнать.
   Графъ. Не нужно безпокоить княгиню.... я подожду.
   Лакей. Слушаю-съ. (Уходитъ).
   

ЯВЛЕНІЕ II.

   Графъ (одинъ). Надобно отдать справедливость вкусу покойнаго мужа княгини. Эта дача отлично отдѣлана. Я совершенно-доволенъ; у меня будетъ одна изъ лучшихъ дачъ въ Петербургѣ. Графъ Александръ Михайловичъ будетъ бѣситься; его дача гораздо-хуже. Выпишу садовника изъ Голландіи. На будущее лѣто, хотя и поѣду за-границу, но дача все-таки каждый день будетъ убрана свѣжими цвѣтами. Есть люди, которые утверждаютъ, что покойный князь былъ недальняго ума. Какой вздоръ! Онъ доказалъ свой умъ тѣмъ, что умеръ такъ кстати, оставивъ все свое имѣніе молоденькой и прехорошенькой вдовѣ, которая выходитъ за меня, и, безъ всякаго сомнѣнія, заплатитъ всѣ мои долги. Она очень любитъ меня! Даже не спросила, есть-ли у меня состояніе. Но за то мой знатный родъ.... (Смотритъ на часы). Я велѣлъ Корину къ 12-ти часамъ принести гербъ. (Звонитъ). Хочу показать его княгинѣ. Кстати, я не знаю, какой у нея гербъ. (Входитъ лакей). Не приходилъ мои чиновникъ, съ рисунками?
   Лакей. Никакъ нѣтъ-съ, ваше сіятельство.
   Графъ. Доложить мнѣ, когда придетъ.
   Лакей. Слушаю-съ. (Уходитъ).
   Графъ (осматриваетъ комнату). Однако придется кое-что передѣлать. Эти вазы, на-примѣръ, никуда не годятся. Сейчасъ видно, что не изъ англійскаго магазина. Я намѣренъ выписывать всѣ свои фраки чрезъ Англичанина, прямо изъ Лондона, и нѣсколько дюжинъ бѣлыхъ жилетовъ, потому-что порядочный человѣкъ больше одного раза не надѣваетъ бѣлаго жилета. Ха, ха, ха, ха!
   

ЯВЛЕНІЕ III.

Княгиня, графъ.

   Княгиня (входитъ; она одѣта съ большимъ вкусомъ). Вы смѣетесь? Вы веселы? какъ я рада! Вообще люблю веселыхъ людей, но особенно, когда сама бываю не-въ-духѣ. Здравствуйте, графъ.

(Подаетъ ему руку).

   Графъ (цѣлуетъ у ней руку). Вы не-въ-духѣ, княгиня.... Могу-ли узнать причину?
   Княгиня. Причину? Я была-бы вамъ очень-благодарна, еслибы вы нашли эту причину. Сама не знаю.
   Графъ. Можетъ-быть, вы очень устали послѣ вчерашняго бала?
   Княгиня. Нѣтъ, хотя и весьма-дурно спала.
   Графъ. Извините, что я пріѣхалъ сегодня такъ рано, но я хотѣлъ показать вамъ свой гербъ, который приказалъ нарисовать одному изъ моихъ чиновниковъ....
   Княгиня. Какъ? За этимъ только? А я полагала, что нетерпѣніе видѣть меня....
   Графъ. Развѣ вы не замѣчаете, что я ищу предлога... Надобно нѣсколько скрывать отъ женщины силу нашей любви....
   Княгиня. Что за мысль!
   Графъ. Я заказалъ двѣ кареты но послѣдней модѣ, -- на одной будетъ мой гербъ, а на другой вашъ. У васъ есть-ли правильный рисунокъ вашего герба?
   Княгиня. Нѣтъ.
   Графъ. А на вашей каретѣ?
   Княгиня. Не знаю.... вѣроятно, гербъ покойнаго князя.
   Графъ. Ахъ! это совсѣмъ не идетъ.
   Княгиня. Послушайте: я гдѣ-то читала, что есть люди, у которыхъ въ груди вмѣсто сердца -- гербъ или кусокъ золота. Съ-тѣхъ-поръ я ненавижу гербы и деньги.
   Графъ. Неужели, княгиня, вы можете думать....
   Княгиня. Я никогда не думаю, -- это одинъ изъ моихъ недостатковъ....
   Графъ. Я васъ люблю такъ страстно....
   Княгиня. Я въ этомъ совершенно увѣрена, отъ-того и выхожу за васъ. А propos -- вы богаты, не правда-ли?
   Графъ. Боже мой! Къ чему этотъ вопросъ?
   Княгиня. Пожалуй.... Я сдѣлаю вамъ тотъ-же вопросъ другими словами? Вы женились-бы на мнѣ, если-бы я была бѣдна.... и, напримѣръ.... не вдова знатнаго князя?
   Графъ. Этотъ вопросъ непростителенъ!
   Княгиня. А! благодарю васъ. (Подаетъ ему руку). Когда же наша свадьба?
   Графъ. Я хотѣлъ просить васъ назначить день. Чрезъ недѣлю, если вы....
   Княгиня. Я согласна.
   Графъ. О! какое счастіе! (Про-себя). Я было совсѣмъ испугался!
   Княгиня. Теперь вспомнила, отъ-чего была не въ-духѣ. Видите, мнѣ было досадно, что я во второй разъ рѣшаюсь выдти замужъ.... почти равнодушно....
   Графъ. Что вы говорите, княгиня? (Про-себя). Что съ ней сдѣлалось?
   Княгиня. Если вы любите меня, вамъ нечего опасаться. Вышла я за князя потому, что того желали тѣ.... отъ которыхъ я зависѣла....
   Графиня. Покойная графиня? Ваша маменька.... или тётинька?
   Княгиня. Кто-бы она ни была. Выхожу я за васъ потому, что этимъ избавляю себя отъ всѣхъ другихъ, которые ищутъ моей руки....
   Графъ (добродушно). Клянусь честью, я полагалъ, что вы безъ ума отъ меня!
   Княгиня. Ха! ха! ха!.... Вы мнѣ очень нравитесь, я желаю быть вашей женой, никого не буду любить больше васъ, но.... Я совершенно въ своемъ умѣ. Теперь вы знаете все, и я опять весела по-прежнему. Правда, есть еще одна тайна, но.... покойный князь считалъ это обстоятельство ничтожнымъ. Во всякомъ случаѣ я должна напомнить вамъ, что я не родная дочь графини.....
   Графъ. Это мнѣ извѣстно. Вашъ отецъ....
   Княгиня. Я не помню своихъ родителей. Они умерли, когда мнѣ было пять лѣтъ. Воспоминанія о моемъ дѣтствѣ очень-темны. Кажется, мы были небогаты.
   Графъ. Но.... княгиня.... такъ какъ вы намѣрены всегда жить въ большомъ свѣтѣ, то.... имѣніе.... ваше.... довольно-важная статья.... Вы понимаете, что это интересуетъ меня единственно для васъ самихъ....
   Княгиня. Князь по духовной все оставилъ мнѣ. У него близкихъ родственниковъ не было. Къ-несчастію, я очень богата....
   Графъ. Къ-несчастію?
   Княгиня. Нѣтъ -- къ-счастію, потому-что вы, какъ я вижу, привязаны къ богатству. И это для свѣтскаго человѣка очень-извинительно. Теперь можемъ говорить о приготовленіяхъ къ свадьбѣ. Вы заказали двѣ кареты? Это очень-мило. Я всегда забываю позаботиться объ этихъ вещахъ.
   Графъ. Кареты будутъ безподобны. Итакъ.... если у васъ, къ-несчастію, нѣтъ своего фамильнаго герба, мы велимъ.... Да впрочемъ, вы имѣете право употреблять гербъ покойной графини.
   Княгиня. Ради Бога! Ваши гербы наскучили мнѣ.
   Графъ. Однако, это въ свѣтѣ весьма-важно.
   Княгиня. А! это другое дѣло.
   Графъ. На будущій годъ мы поѣдемъ за границу....
   Княгиня. Вы, можетъ-быть, полагаете, что тамъ веселѣе?. Я почти всю жизнь свою провела за-границей. Большой свѣтъ вездѣ почти одинъ и тотъ же. Главная разница въ томъ, что въ другихъ странахъ всѣ сословія говорятъ на своемъ природномъ языкѣ, а у насъ только бѣдные.
   Графъ. Мы должны этимъ гордиться.
   Княгиня. Развѣ нашъ языкъ хуже другихъ?
   Графъ. Княгиня! Какой анахронизмъ.
   Княгиня. Ахъ да! Я забываю, что я русская княгиня, и выхожу за русскаго графа.
   

ЯВЛЕНІЕ IV.

Тѣ-же, лакей.

   Лакей (приноситъ на серебрянномъ подносѣ письмо и подаетъ княгинѣ). Письмо къ вашему сіятельству.
   Княгиня. Отъ кого?
   Лакей. По городской почтѣ. (Уходитъ).
   

ЯВЛЕНІЕ V.

Княгиня, графъ.

   Княгиня (читаетъ адресъ). Незнакомый почеркъ и, кажется, не женскій. Не хочу имѣть отъ васъ секретовъ, графъ.-- Читайте. (Отдаетъ ему письмо).
   Графъ (про себя). Бальзакъ говоритъ, что женщинамъ надобно показывать видъ благородной довѣренности. Почеркъ точно мужской.... не худо бы.... но нѣтъ! (Въ слухъ). Княгиня, у меня природное отвращеніе читать письма, которыя адресованы не на мое имя. Впрочемъ -- по городской почтѣ пересылаются и чужіе секреты. Позвольте попросить васъ прочесть самихъ эту записку.
   Княгиня. Пожалуйте. Извините, что при васъ.... (Читаетъ).
   Графъ (про себя). Ого! она покраснѣла! Ужъ не клевета-ли на мой счетъ?.. Что касается до моихъ кредиторовъ, то я спокоенъ -- они не станутъ растропвать этой свадьбы. А кто-нибудь другой....
   Княгиня (бѣгло прочитавъ записку). Содержаніе этой записки довольно-забавно.-- Ха! ха! ха! Читайте.
   Графъ (читаетъ вслухъ) "Вы прекрасны, какъ весенній день."
   Княгиня. Только не какъ петербургскій!
   Графъ (продолжаетъ). "Вы добры, какъ слеза состраданія. Я люблю васъ. Можетъ-быть, вамъ это извѣстно. Но вамъ не извѣстно, что я рѣшился умереть, потому-что вы выходите замужъ." Какая неумѣстная и неостроумная шутка!
   Княгиня. Продолжайте.
   Графъ (читаетъ). "Послѣ моей смерти увѣчный старикъ лишится послѣдняго пріюта. Обезпечьте судьбу его. Прилагаю его адресъ. Я совершенно-бѣденъ. Прощайте. Будьте счастливы." (Отдаетъ ей письмо). На это не стоитъ обращать никакого вниманія.
   Княгиня. Вы полагаете? Однако приложенъ адресъ. (Читаетъ). "Музыкантъ Кирила Пузыречкинъ. Въ домѣ подъ No 30, на Выборгской-сторонѣ."

(Звонитъ.-- Входитъ лакей).

   (Отрываетъ клочекъ отъ записки). Послать по этому адресу узнать, что это за старикъ, и дѣйствительно-ли онъ нуждается? Сказать, что послано отъ меня.
   Лакей. Слушаю-съ. (Уходитъ).
   Графъ. Напрасно вы безпокоились, княгиня.
   Княгиня. Можетъ-быть, желаютъ оказать чрезъ меня помощь какому-нибудь несчастному.... Недавно видѣла я въ Лѣтнемъ-саду слѣпаго музыканта.... Вѣроятно, это тотъ самый.
   Графъ. О! въ такомъ случаѣ я не противоречу. Но, княгиня, если я не ошибаюсь.... вамъ пишутъ, что эта неистовая любовь вамъ уже нѣсколько извѣстна?
   Княгиня. Да.
   Графъ. То есть.... какъ да?
   Княгиня. Яснѣе нельзя отвѣчать, какъ -- да или нѣтъ.
   Графъ. Вы соглашаетесь только, что вамъ это пишутъ? или вы въ-самомъ-дѣлѣ знаете?..
   Княгиня. Я знаю въ-самомъ-дѣлѣ.
   Графъ. Какъ.... княгиня....
   Княгиня. Съ нѣкотораго времени какой-то молодой человѣкъ, весьма-недурной собою, въ театрѣ не спускаетъ съ меня глазъ. Нѣсколько разъ я даже замѣчала его у своего подъѣзда. На-примѣръ, вчера. Вотъ и весь романъ.
   Графъ (весьма-озабоченный). Однако.... княгиня.... (Про-себя). Надо поспѣшать свадьбой!
   Княгиня. Я выхожу за васъ.... Вы это знаете, графъ. О чемъ-же вы хлопочете? За него я безъ того не могла-бы выдти, потому что онъ принадлежитъ къ весьма дурному кругу. На немъ бываютъ гадкія перчатки. Вѣроятно, у него нѣтъ и герба.
   Графъ. Я знаю, что онъ для меня съ этой стороны не опасенъ....
   

ЯВЛЕНІЕ VI.

Тѣ-же, лакей.

   Лакей (графу). Какой-то старикъ принесъ вашему сіятельству бумагу.
   Графъ. Какъ старикъ? Я приказалъ чиновнику....
   Лакей. Не могу знать.
   Графъ. Ахъ, Боже мой! Позвольте, княгиня, я сейчасъ.... Мнѣ вѣроятно, принесли гербъ, я вамъ покажу его...
   Княгиня. Зачѣмъ вы хотите безпокоиться? (Лакею). Позови сюда этого человѣка!
   Лакей. Слушаю съ. (Уходитъ).
   Княгиня. Графъ, были-ли вы прежде влюблены когда-нибудь?
   Графъ. Этотъ вопросъ.... княгиня.... не знаю.... право.... можетъ-быть....
   Княгиня. Представьте себѣ, я никогда еще не была влюблена.
   Графъ. Какъ я счастливъ!
   Княгиня. Вы меня не понимаете! Я сказала: никогда.
   Графъ (про-себя)). Какія истины говоритъ она мнѣ сегодня!
   

ЯВЛЕНІЕ VII.

Тѣ-же, Пузыречкинъ (котораго лакей впускаетъ).

   Графиня (разсматривая цвѣты въ вазахъ, стоитъ спиною къ Пузыречкину).
   Пузыречкинъ (графу). Извините, ваше сіятельство.... Алексѣй Андреичъ у насъ не такъ-то здоровъ.... они прислали меня. (Отдаетъ ему рисунокъ). Извольте, ваше сіятельство.
   Графъ (вынимаетъ часы). Однако ты опоздалъ, любезнѣйшій.

(Разсматриваетъ рисунокъ).

   Пузыречкинъ. Виноватъ, ваше сіятельство.... Ошибся въ адресѣ.... Думалъ, что дача ея сіятельства (кланяется) на Крестовскомъ, а выходитъ она на Каменномъ. Виноватъ-съ.
   Княгиня (обернувшись, смотритъ на Пузыречкина; про-себя). Какое доброе лицо у этого старичка.... Онъ мнѣ правится.
   Графъ. Довольно-изрядно. Что, Коринъ дѣлалъ самъ?
   Пузыречкинъ. Самъ, Ваше Сіятельство, самъ! Алексѣй Андреичъ мастеръ рисовать..
   Графъ. Можешь сказать ему, что я доволенъ. (Княгинѣ). Княгиня, не угодно-ли вамъ посмотрѣть?
   Княгиня. Съ удовольствіемъ.

(Княгиня подходитъ. Пузыречкинъ, увидѣвъ ее, начинаетъ внимательно смотрѣть на нее, потомъ приходитъ въ трепетъ, и хочетъ говорить, но не можетъ. Руки его подняты, колѣна дрожатъ, онъ отступаетъ нѣсколько шаговъ, остается безъ движенія, и только пристально глядитъ на княгиню, которая въ недоуменіи смотритъ на него).

   Графъ. Какъ вы находите, княгиня?.. (Замѣтивъ положеніе Пузыречкина и княгини) Что это значитъ?
   Княгиня (Съ крикомъ бросается къ графу). О! Боже мой! этотъ человѣкъ сумашедшій! Графъ, удалите его поскорѣе! Я не могу выносить этого взгляда!
   Пузыречкинъ. Сударыня! сударыня!... Ради Отца небеснаго.... скажите.... какъ васъ зовутъ.
   Княгиня. Графъ! Освободите, меня отъ него!
   Графъ. Это ея Сіятельство, княгиня Севельская, что тебѣ надобно?
   Пузыречкинъ. Княгиня? Что-жъ такое, что она княгиня? Она могла быть за княземъ.... (Приближается къ ней).
   Княгиня (съ ужасомъ). Какъ онъ смотритъ на меня! Мнѣ страшно! (Хватаетъ графа за руку). Развѣ вы не видите? Онъ сумасшедшій!
   Пузыречкинъ. Я не сумасшедшій.... У меня была дочка.... не бойтесь, сударыня.... только скажите мнѣ, какъ васъ зовутъ.... Ваше имя.... Нѣтъ, я не сумашедшіи.... Не знаю, что со мной сдѣлалось.... вы такъ похожи на мою покойницу -- жену.... Вы.... вы... ваше имя! ваше имя! Ну, что вамъ стоитъ сказать мнѣ ваше имя?
   Графъ. Ступай -- ступай! Ты помѣшался.
   Пузыречкинъ. Ваше имя, сударыня....
   Княгиня. Мое имя? Меня зовутъ Натальей.
   Пузыречкинъ. Дочь моя! дочь моя! (Бросается къ ней).
   Графъ (отталкиваетъ его). Прочь, сумасшедшій! (Княгинѣ.) Извольте уйдти, княгиня. Я велю вывести его.
   Пузыречкинъ. Вы убьете меня, старика, если уйдете.
   Княгиня. Ты ошибаешься.... Мой отецъ давно умеръ.
   Пузыречкинъ. Онъ не умеръ.... Онъ передъ тобой. Тебя обманывали. Взгляни на меня.... можетъ-быть, ты вспомнишь мое лицо.... Помнишь-ли ты холеру? Тебѣ было только пять лѣтъ, но такихъ вещей забыть нельзя.... Ты плакала, когда черные люди пришли за твоей матерью.... Помнишь-ли ты свою мать?
   Княгиня. Не помню.
   Пузыречкинъ. Помнишь-ли ты, какъ тебя приносили ко мнѣ въ больницу? Какъ я отдалъ тебя чужой барынѣ? Какъ я благословлялъ тебя -- плакалъ? (Помолчавъ.) Помнишь-ли ты мою скрипку? пѣсню, которую пѣла? Вѣрно ты молишься, когда бываешь въ церкви.... первую молитву выучила тебя мать.... Разъ я взялъ тебя съ собой въ театръ.... помнишь ли ты свои дѣтскій восторгъ?
   Княгиня. Вы ошибаетесь.... Я ничего не помню. Мои родители давно умерли.
   Пузыречкинъ (на колѣняхъ). Ты моя дочь. Богъ мнѣ возвратилъ тебя. Скажи одно слово.... скажи..., отецъ-ли я твой? Скорѣе.... Скорѣе....
   Графъ. Княгиня, прикажите позвать вашихъ людей....

(Хочетъ звонить).

   Пузыречкинъ. Не звоните.... Я сейчасъ уйду.... Она скажетъ одно слово.... Отецъ-ли я твой?
   Княгиня. Нѣтъ!
   Пузыречкинъ (вскакиваетъ). Такъ и ты не дочь моя!!! (Помолчавъ). Постой -- постой.... не уходи еще.... на лѣвомъ плечѣ есть-ли у тебя родимое пятнышко?
   Княгиня. Что вы говорите? (Въ-сторону). Боже мой! что это значитъ.
   Пузыречкинъ. Отвѣчай-же! (Онъ приближается къ ней медленно, но вдругъ подбѣгаетъ и срываетъ съ нея манишку). Боже милосердый! Она -- дочь моя!
   Княгиня (опираясь на графа). Онъ убьетъ меня!
   Графъ (поддерживая ее). Придите въ себя, княгиня.... я васъ избавлю отъ него....
   Пузыречкинъ (весь перемѣнившись). Не нужно... я иду самъ... иду.... Ахъ! задыхаюсь! душно! душно!

(Подбѣгаетъ къ окну и отворяетъ его).

   Графъ. Княгиня.... ради Бога! Вы блѣдны, какъ смерть....
   Княгиня. Ничего.... Право, я ничего не чувствую.
   

ЯВЛЕНІЕ VIII.

Коринъ, тѣ-же.

   Коринъ. Что здѣсь случилось? (Подходитъ къ Пузыречкину). Что съ вами, Кирила Богданычъ?
   Пузыречкинъ (Бросается къ нему на шею и рыдаетъ).... Уведи меня, голубчикъ, поскорѣе.
   Коринъ. Вы развѣ нездоровы?
   Пузыречкинъ. Я нашелъ свою дочку, свою пташечку! Вотъ.... эта княгиня -- моя дочь! Но она говоритъ, что я не отецъ ея....
   Коринъ (кланяется княгинѣ). Боже мой! Простите, княгиня... простите.... Старикъ вѣрно помѣшался....
   Пузыречкинъ. Нѣтъ! нѣтъ! Посмотри только.... На лѣвомъ плечѣ ея родимое пятнышко.-- Но она невиновата.... ее отняли у меня маленькую и увѣрили, что я умеръ.... О, теперь она богатая княгиня, и хоть чувствуетъ, что я говорю правду, по стыдится отца.... Пойдемъ.... пойдемъ...
   Коринъ (посмотрѣвъ на княгиню). Вы молчите, княгиня....
   Пузыречкинъ (Корину). Пойдемъ, другъ. Богъ съ ней. Не обвиняй ея.... Она хочетъ выйдти за этого графа.... Можетъ-быть, она любитъ его.... а онъ, вѣрно, не женится на ней, если она скажетъ, что я отецъ ея.... Пойдемъ.... Я не хочу мѣшать ея счастію.... (Помолчавъ) Я глупый старикъ! Я ошибся! Она не дочь моя! (Уходитъ).
   Княгиня (про себя). Боже мой! какое положеніе!...

(Опускается въ кресла и закрываетъ лицо руками).

   

ЯВЛЕНІЕ IX.

Тѣ-же, кромѣ Пузыречкина.

   Коринъ (подходитъ къ княгинѣ). Княгиня.... старый музыкантъ, о которомъ я писалъ вамъ сегодня утромъ.... Княгиня.... это тотъ самый, который теперь называетъ себя вашимъ отцомъ. Онъ честный человѣкъ. Вамъ нечего стыдиться его. Княгиня, у васъ нѣтъ сердца. Я васъ любилъ.... (Помолчавъ, возвысивъ голосъ). Я васъ любилъ.... Я васъ боготворилъ. Я хотѣлъ умереть, потому-что не могъ жить для васъ.... Теперь умру, потому что не могу.... уважать васъ. Прощайте, княгиня.--

(Хочетъ уйдти).

   Княгиня (какъ будто просыпаясь). Гдѣ этотъ старикъ? Куда онъ ушелъ?
   Коринъ. Боже великій! Вы мнѣ позволяете привести его къ вамъ?
   Княгиня. Да -- да! разумѣется!
   Коринъ. О Боже! (Убѣгаетъ).
   

ЯВЛЕНІЕ X.

Княгиня, графъ.

   Графъ. Скажите ради Бога, отъ-чего вы велѣли вернуть его?
   Княгиня. Развѣ я велѣла?
   Графъ. Разумѣется!
   Княгиня. А что вы думаете обо всемъ этомъ?
   Графъ. Надобно будетъ отдѣлаться деньгами. Онъ охотно согласится молчать.
   Княгиня. Стало-быть, вы увѣрены, что онъ въ самомъ-дѣлѣ мой отецъ?
   Графъ. А вы?
   Княгиня. Я? (кладетъ руки на сердце). Да, онъ мой отецъ! (Помолчавъ). Но отъ-чего же увѣряли меня, что онъ умеръ?
   Графъ. Для собственной вашей пользы. Это очень-ясно.
   Княгиня. А! я понимаю.... Ну, Графъ.... что же теперь? когдаже наша свадьба?
   Графъ. Какъ я радъ, что вы такъ благоразумны. Старика....
   Княгиня (повелительно). Говорите: вашего отца!
   Графъ. Пожалуй! Папеньку мы отправимъ въ одну изъ вашихъ деревень, которая подальше....
   Княгиня. Въ самомъ дѣлѣ? Вы жалкій и ничтожный человѣкъ! Не ужели я соглашалась быть вашей женою? О, нѣтъ. Не можетъ быть. Я не могла унизить себя до такой степени!
   Графъ. Княгиня!
   Княгиня. Признайтесь теперь, что вы хотѣли жениться на мнѣ, потому что я богата. Я увѣрена, что у васъ самихъ ничего нѣтъ. Не трудитесь лгать.... Я могу справиться. Ну, сколько вамъ нужно денегъ? Назовите сумму.... Я вамъ подарю ее.
   Графъ. Мнѣ принимать подарки!
   Княгиня. Развѣ это менѣе безчестно, чѣмъ не признавать роднаго отца? Бездушный! Оставьте меня! (Внѣ себя бросается на колѣни). Боже, благодарю Тебя, что ты спасъ меня! Ты открылъ для меня новое счастіе, котораго я жаждала такъ давно. Я буду любима отцомъ.... Благодарю тебя, Боже!
   Графъ (про себя). Какая странная женщина!
   

ЯВЛЕНІЕ XI.

Пузыречкинъ, Коринъ, тѣ-же (Пузыречкинъ, сложивъ руки, остается около дверей. Коринъ приближается къ княгинѣ. Молчаніе продолжается нѣсколько времени. Пузыречкинъ поетъ свою пѣсню).

   Коль дѣти чтутъ родителей своихъ,
   То и Господь благословляетъ ихъ.
   Княгиня (повторяетъ слѣдующія слова, опускается на колѣни и простираетъ къ нему руки). Батюшка!
   Пузыречкинъ. Наташенька!

(Бросается передъ ней на колѣни. Молчаніе).

   Графъ. Я не охотникъ до сентиментальныхъ сценъ, ни въ жизни, ни на театрѣ. А чудная дача! Жаль, жаль! Завтра велѣлъ я придти каретнику.... Жаль! очень-жаль! (Уходитъ).
   

ЯВЛЕНІЕ XII,

Пузыречкинъ и княгиня.

   Пузыречкинъ. Наташенька! Помнишь ли меня?
   Княгиня. Теперь помню все -- все! Мы всѣ трое поѣдемъ въ деревню. (Подаетъ руку Корину, тотъ цѣлуетъ ее).
   Пузыречкинъ. Какъ и Алексѣй Андреичъ съ нами? Голубчикъ! Только чуръ съ ума посходить... А гдѣ графъ?.. 15 ти цѣлковыхъ-то не отдалъ!

"Пантеонъ", No 6, 1846

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru