Драверт Петр Людовикович
Тени и Отзвуки

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

П. ДРАВЕРТЪ

Тѣни и Отзвуки.

Универсальная Типографія, Университетская ул., д. Афанасьева.

1904 г.

   

Дозволено цензурой г. Казань, 27 октября 1904 г.

Днямъ прошлаго
свѣтлымъ и мрачнымъ
эти Тѣни и Отзвуки ихъ
посвящаетъ признательный
авторъ.

   

* * *

             Я вижу вѣтра тѣнь на облакахъ волнистыхъ
             И яркій цвѣтъ луча въ бездонной глубинѣ;
             Я вижу цѣлый міръ въ снѣжинкахъ серебристыхъ
             И ночи мракъ густой въ лазурно-ясномъ днѣ.
   
                       Я слышу пѣнье нимфъ на днѣ морей глубокихъ
                       И сорванныхъ цвѣтовъ предсмертный тихій стонъ;
                       Я слышу разговоръ на небѣ звѣздъ далекихъ
                       И крыльевъ мотылька порхающаго звонъ.
   
             Я чую въ нѣдрахъ горъ потоковъ трепетанье
             И въ льдинѣ вѣковой присутствіе огня;
             Въ улыбкѣ темныхъ глазъ -- незримое лобзанье...
             Я чувствую, что любишь ты меня!
   

Жизнь.

             Я люблю тебя, жизнь: ты прекрасна,
             Какъ волшебныя грезы любви;
             Я люблю тебя, жизнь: ты ужасна,
             Точно мечъ, обагренный въ крови.
   
                       Только слабые духомъ въ несчастьи
                       Посылаютъ проклятья судьбѣ;
                       Я люблю твое горе и счастье
                       И за нихъ благодаренъ тебѣ.
   
             Не всегда же угрюмыя тучи
             Намъ скрываютъ живительный свѣтъ:
             Прогоняетъ ихъ вѣтеръ могучій,
             Вновь на землю шлетъ солнце привѣтъ.
   
                       И смѣняется радостью горе,
                       Снова блещетъ восторгомъ душа.
                       Перемѣнчива жизнь, точно море,
                       И, какъ море, она хороша....
   
             Жизнь не терпитъ рутины, застоя,
             Все впередъ неустанно стремясь;
             Не ищи же ты въ жизни покоя,
             Съ окружающимъ мракомъ борясь.
   
                       Не смущаясь приходомъ ненастья,
                       Улетѣвшую грезу лови,
                       Упивайся мелодіей счастья,
                       Наслаждайся минутой любви....
   
             Жизнь красива и вмѣстѣ ужасна,
             Постоянно контрастовъ полна,--
             Точно майская роза прекрасна
             И, какъ роза, съ шипами она...
   
                       Но въ гармоніи свѣта и тѣни
                       Вижу мудрость предвѣчную я;
                       Предъ тобою склоняю колѣни.
                       Жизнь красавица, радость моя!
   

Кедръ.

             На горахъ Хамаръ-Дабана
             Старый кедръ стоялъ;
             Мощной силой урагана
             Онъ, поверженъ, палъ.
                       Но побѣгъ молодой
                       Благодатной весной
                       Отъ стариннаго корня возникъ,
                       И, глядя на него,
                       Сына въ немъ своего
                       Угасающій видѣлъ старикъ....
             На горахъ Хамаръ-Дабана
             Юный кедръ стоитъ,
             И подъ дымкою тумана
             Силы онъ таитъ...
                       Пронеслось много бурь.
                       Вновь свѣтлѣла лазурь,
                       Открывая широкій просторъ.
                       Крѣпкій, словно гранитъ,
                       Кедръ высокій стоитъ
                       И любуется пиками горъ.
   

Ночью.

             Какъ спокойна воды глубина,
             Какъ задумчиво спятъ камыши.
             Ночь неясныхъ видѣній полна
             Въ заколдованной этой тиши....
             Звѣзды трепетно смотрятъ съ небесъ
             На цвѣтами пестрѣющій лугъ.
             Не качается сумрачный лѣсъ.
             Гробовое безмолвье вокругъ....
             Отчего же лишь только во мнѣ
             Безпокойная мысль не молчитъ,
             И въ глубокой ночной тишинѣ
             Мое сердце такъ громко стучитъ?...
   

Подснѣжникъ.

             Цвѣтокъ, нетронутый дыханьемъ жаркимъ лѣта,
             Влечешь невольно ты своею чистотой,
             Неизъяснимою, но чудной красотой
             Мечты въ тебя влюбленнаго поэта.
   
                       И чувствомъ нѣжнымъ грудь моя согрѣта
                       Въ дни свѣтлые красавицы -- весны;
                       Тебѣ я шлю изъ сердца гимнъ привѣта,
                       Подснѣжникъ, выросшій подъ корнями сосны!
   
             Улыбка нѣжная земли освобожденной
             Отъ пелены снѣговъ и къ жизни возрожденной
             Ты первый выкинулъ свой бархатный листокъ;
             И перваго тебя могучее свѣтило
             Ласкающимъ лучомъ восторга озарило,
             О, милый, трепетный, задумчивый цвѣтокъ!...
   

Въ саду.

             Моя дорогая! не бейся тревожно
             Въ объятіяхъ жаркихъ подъ липой густой,
             Не будь, точно серна, теперь осторожна;
             Узнать невозможно насъ въ тьмѣ голубой.
   
                       Ужъ наши свиданія стали короче,
                       Врагомъ нашимъ сдѣлался солнечный день;
                       Такъ пусть подъ покровомъ таинственной ночи
                       Блестятъ твои очи, гдѣ дышетъ сирень.
   
             Въ тиши ароматной забытаго сада
             Узнаемъ блаженство мы только вдвоемъ; f
             И грудь моя будетъ для козней преграда,
             И сердцу награда -- во взорѣ твоемъ.
   
                       Прижмися ко мнѣ такъ довѣрчиво-нѣжно,
                       Любви благодатный огонь не туши....
                       И звѣзды горятъ въ небесахъ безмятежно,
                       И счастье безбрежно въ пучинахъ души!...
   

Любить.

             Любить -- это значитъ умѣть находить
             Къ себѣ дополненье въ другомъ,
             Двѣ тѣни въ единое цѣлое слить
             Въ созвучіи чистомъ, святомъ.
             Любить -- это значитъ создать идеалъ,
             Найдя лишь частицу его,
             Высоко чтобъ образъ любимаго всталъ
             И былъ бы дороже всего.
   
                       Не думай, что въ жизни не разъ ты любилъ*
                       Не разъ находилъ идеалъ,--
                       То значитъ, что Богъ твой не истинный былъ,
                       И шатокъ его пьедесталъ....
   
             Любить -- это значитъ стремиться туда
             Въ могучемъ порывѣ души,
             Гдѣ истины ярко сіяетъ звѣзда
             Въ далекой лазурной тиши.
             Любить -- это значитъ умѣть передать
             Другому стремленья свои
             И такъ глубоко, чтобы могъ онъ понять
             Всѣ мысли и чувства твои.
   
                       Кто понялъ другого, его оцѣнилъ,
                       Духовную связь съ нимъ нашелъ,
                       То можно сказать, что и онъ полюбилъ
                       И чувству навстрѣчу пошелъ....
   
             Любить -- значитъ вѣрить другому всегда:
             Любовь лишь довѣрье родитъ,
             И мѣста обману здѣсь нѣтъ никогда,
             Въ любви только правда царитъ.
             Любить это значитъ рѣшимость найти
             Для друга себя погубить
             И къ смерти въ высокомъ восторгъ пойти;--
             Вотъ, другъ мой, что значитъ любить!
   

Въ волнахъ эфира.

             Полетимъ въ безпредѣльную даль
             Выше хмурныхъ сѣдыхъ облаковъ;
             Тамъ забудемъ мы нашу печаль,
             Отъ земныхъ отрѣшившись оковъ.
             Эта даль меня властно зоветъ,
             Какъ видѣнье, она хороша!
             Мы помчимся впередъ и впередъ,
             Разрѣженнымъ эфиромъ дыша.
             Пусть земля убѣгаетъ изъ глазъ,
             Воспаленныхъ свободы огнемъ,--
             Этотъ міръ уже чуждый для насъ,
             Не тоскуемъ мы больше о немъ.
             Въ колебаньи невидимыхъ волнъ
             Намъ просторъ безграничный открытъ,
             Онъ мелодій чарующихъ полнъ,
             И душа въ немъ, какъ птица, паритъ.
             И, купаясь въ сіяньи лучей
             Звѣздъ,-- исполненныхъ тайны нѣмой
             Необъятаго неба очей,--
             Въ нихъ найдемъ мы забвенья покой.....
             Счастья, знаю, не дастъ никогда
             Намъ тяжелый и сумрачный міръ;
             Такъ, летимъ, дорогая, туда --
             Въ этотъ ясно прозрачный эфиръ!
   

* * *

             Сѣрые глазки твои
             Снятся мнѣ часто порою,
             И -- отъ тебя я не скрою
             Сердце желаетъ любви.
   
             Сердце желаетъ любви,
             Хочется нѣги и ласки,
             Хочется видѣть мнѣ глазки,
             Сѣрые глазки твои....
   

S. Z.

             То не шутка судьбы, что столкнула она
             Насъ случайно съ тобой на пути;
             То не призракъ обманчивый сладкаго сна, |
             Говорящій навѣки "прости"...
             Вѣрю я: другъ для друга съ тобой рождены
             Мы подъ свѣтлой полярной звѣздой,
             И дни счастья, навѣрное, намъ суждены
             Непонятной владыкой -- судьбой....
             Пролетитъ ураганъ; и въ спокойной тиши
             Мы довѣримся нашей судьбѣ,
             Вѣдь, цѣною взаимныхъ страданій души
             Мы купили блаженство себѣ....
             Дай мнѣ честную руку твою, милый другъ;
             Въ жизнь съ тобою мы смѣло войдемъ
             И, забывъ свое прошлое, полное мукъ,
             Наше царство любви оснуемъ!...
   

Встрѣча.

             Въ часъ радостной встрѣчи забылись тѣ слезы,
             Что лилъ я порою въ разлукѣ съ тобой,
             И снова возникли прекрасныя грезы,
             Нахлынувши въ душу веселой толпой....
             Ты та же осталась. И свѣтитъ привѣтно
             Твой вдумчивый взглядъ изъ подъ черныхъ бровей;
             На розовыхъ губкахъ улыбка замѣтна
             Усмѣшка надъ радостью бурной моей.
             Минута -- и ты расхохочешься звонко,
             Терзая меня этимъ смѣхомъ вдвойнѣ;
             И снова въ тебѣ я встрѣчаю ребенка,
             Но женщина въ немъ представляется мнѣ....
   

У моря.

             Безграничное море терялось вдали,
             Какъ и небо надъ нимъ -- голубое.
             Ты сидѣла на камнѣ, и ноги твои
             Омывались волнами прибоя....
   
                       ..... Ты любовь свою мнѣ запрещала искать,
                       Недоступна была, словно боги;
                       А теперь позволяешь ты морю ласкать
                       Свои нѣжныя, бѣлыя ноги....
   
             "На, возьми мои губки," сказала она
             И съ улыбкою ихъ протянула:
             И я слышалъ тогда, какъ морская волна,
             Затаивъ свою ревность, вздохнула.
   
                       Нѣтъ! тебя не желаю я съ моремъ дѣлить;
                       Я и самъ независимъ, какъ боги;--
                       Безраздѣльно и властно хочу я любить
                       И лобзать твои губки и ноги....
   
             ....Бѣлоснѣжныя чайки, кружась надъ водой,
             Ее легкимъ крыломъ задѣвали,
             И неясныя тучки туманной грядой
             На поверхность небесъ выплывали....
   
             Мы забылись подъ тѣнью узорчатыхъ скалъ
             И безумными были, какъ боги.
             Страсть кипѣла, и я горячо цѣловалъ
             Твои губки, и руки, и ноги....
   

Звѣздамъ.

             Звѣзды яркія, звѣзды далекія!
             Вы въ часы моей жизни ненастные
             Пробуждаете чувства прекрасныя,
             Навѣваете думы глубокія.
                       Въ вашемъ дѣвственно нѣжномъ сіяніи
                       Вижу ласку къ себѣ я небесную;
                       Убаюканъ мечтою прелестною,
                       Слышу я неземное лобзаніе.
             И въ возвышенно-чистомъ стремленіи
             Къ вамъ навстрѣчу душа моя просится
             И далеко, далеко уносится,
             Позабывши земныя мученія.
                       О, свѣтите, огни мнѣ высокіе,
                       Въ темнотѣ безисходной страданія;
                       Возлагаю на васъ упованія,
                       Звѣзды яркія, звѣзды далекія!...
   

Не вѣрьте!

             О, не вѣрьте красавицѣ чудной, когда
             О любви къ вамъ она говоритъ:
             Это голосъ природы въ ней слышенъ тогда,
             Пламя страсти въ ней бурно горитъ.
                       И не вѣрьте вы краскамъ румяной зари,
                       Панорамѣ вечернихъ огней:
                       Эти розы заката, его янтари
                       Преломленіе свѣта лучей.
   
             И не вѣрьте вы царству волшебной весны,
             Разбудившей природу отъ сна:
             Хороши ея дни, безмятежно ясны,
             Но не долго продлится она.
                       При сіяніи лунномъ изъ липы густой
                       Къ намъ доносится трель соловья;
                       Вы не вѣрьте руладѣ чарующей той
                       Она лжива... какъ пѣсня моя!...
   

* * *

             Тихо плескался о берегъ Байкалъ,
             Бурею за день себя утомивъ;
             Я на высокомъ утесѣ стоялъ,
             Вдаль неподвижно свой взглядъ устремивъ.
             Тамъ, гдѣ сходилося небо съ водой,
             Гдѣ по утру появлялась заря,--
             Тамъ уже видѣнъ былъ парусъ мнѣ твой,
             Весь освѣщенный огнемъ фонаря.
             Этимъ огнемъ ты давала понять,
             Что возвращаешься снова ко мнѣ;
             Но неужели я могъ довѣрять
             Непостоянной Байкальской волнѣ?...
             Что, какъ поднимется сорма, и ты,
             Въ битвѣ уставъ со стихіей слѣпой,
             Средь этой ночи густой темноты
             Путь потеряешь намѣченный свой?....
             Что, если волны наклонятъ челнокъ,
             За бортъ польются потоки воды,
             Берегъ по прежнему будетъ далекъ, --
             Кто тебя вырветъ изъ этой бѣды?...
             . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
             Мрачныя думы тревожатъ меня,
             Зорко смотрю я въ туманную даль;
             Тамъ же, мои опасенья гоня,
             Тихо блеститъ на кормѣ твой фонарь.
   

* * *

             Моей красавицы задумчивой и нѣжной
             Люблю я тихіе лазурные глаза,
             Когда искрится въ нихъ хрустальная слеза
             И быстро катится по щечкѣ бѣлоснѣжной.
   
             Тутъ, чувствуя, что я тогда ея силнѣе,
             Отъ жаркихъ ласкъ моихъ не бѣгаетъ она;
             Стихаетъ гордости упрямая волна,
             И глазки милые сверкаютъ веселѣе....
   

Маяки.

             Я люблю маяки: одиноки они
             Надъ пучиною бездны морской,
             Но ихъ ярко-блестящіе ночью огни
             Кораблямъ обѣщаютъ покой.
                       У подножія ихъ въ безпрестанной борьбѣ
                       Разбиваются гребни валовъ,
                       Но устойчивъ маякъ на гранитной скалѣ
                       И всегда онъ къ отпору готовъ.
             Прорѣзая туманы, живительный свѣтъ
             Разливается въ темную даль
             И несетъ ободряющій душу привѣтъ
             Тѣмъ, кого задавила печаль.
                       Если путь свой утратятъ порой моряки
                       И по звѣздамъ его не найдутъ,--
                       Имъ дорогу укажутъ тогда маяки
                       И въ спокойную гавань введутъ....
             Маяки одиноко и молча стоятъ
             Надъ равниною зыбкой морей,
             Но ихъ ярко-блистающій огненный взглядъ
             Разъяренной стихіи сильнѣй!
   

* * *

             Я ждалъ тебя всю ночь, и ты не приходила.
             Сжималась грудь моя отъ трепета любви.
             Свѣтлѣли небеса... И утро наступило....
             Губительный огонь пылалъ въ моей крови....
                       Я долго ждалъ тебя. Ужъ солнце показалось,
                       Обливши золотомъ короны дальнихъ горъ.
                       И сердце скорбное мучительно терзалось,
                       Предчувствуя еще невидимый позоръ....
             Я ждалъ тебя. И яркій день насталъ, ликуя,
             Послѣдній слабый лучъ надежды онъ убилъ.
             Ты не пришла ко мнѣ -- и проклялъ я, тоскуя,
             Тебя, которую такъ горячо любилъ!....
   

На Байкалѣ.

             Уходили въ небо мрачныхъ горъ вершины,
             Ихъ крутые склоны до воды спускались,
             Грозно возставали кедры -- исполины,
             А подъ ними волны съ ропотомъ плескались.
                       Зная, что не вынесть долгой имъ осады,
                       Ненавидятъ скалы шумныхъ волнъ отвагу:
                       Тяжело нависли сѣрыя громады
                       И глядятъ угрюмо въ плещущую влагу.
             . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
             Легкій какъ скорлупка, нашъ челнокъ игриво
             Разрѣзаетъ воды темно-голубыя
             И несется быстро въ тишину залива,
             Гдѣ такъ странно шепчутъ камыши густые.
                       На берегъ скорѣе! Отдохнемъ немного,
                       Ночью насладимся нѣгою привала,
                       А по утру снова въ дальній путь-дорогу
                       По волнамъ лазурнымъ старика Байкала....
   

* * *

             Страшенъ этотъ мигающій свѣтъ
             Ты въ лампадѣ огонь потуши;
             Звѣзды шлютъ намъ небесный привѣтъ;
             Посмотри, какъ онѣ хороши!
                       Отвори поскорѣе окно --
                       Такъ тяжелъ здѣсь духовъ ароматъ:
                       А въ пустынныхъ аллеяхъ темно,
                       Дышетъ свѣжестью липовый садъ....
             Бросимъ этотъ скучающій домъ
             И туда, гдѣ поетъ соловей,
             Мы съ тобой, дорогая, пойдемъ
             Подъ шатеръ говорливыхъ вѣтвей.
                       Въ міръ таинственныхъ грезъ и чудесъ
                       Полетимъ мы на крыльяхъ любви....
                       Много жизни подъ чашей небесъ,
                       Много силы и страсти въ крови!
   

* * *

             Плакала ты, на красивыя руки
             Низко головку свою наклонивъ;
             Полная сердце съѣдающей муки,
             Ты проклинала безумья порывъ....
                       Милая, милая! полно томиться
                       Въ странномъ разладѣ любви и ума:--
                       Чувство должно глубоко проявиться,
                       Лгать предъ собой ты не стала бъ сама.
             Въ нашей природѣ все хочетъ сливаться:
             Вѣнчикомъ къ солнцу стремится цвѣтокъ,
             Звѣзды съ лазури на землю катятся,
             Къ морю въ объятья несется потокъ.
                       Мы проявленіе Силы могучей,
                       Властно царящей въ безмѣрныхъ мірахъ;
                       Такъ отдадимся же страсти кипучей,
                       Бросивъ сомнѣнія низменный страхъ.
             Нѣгѣ и грезамъ любви предадимся --
             Въ нихъ мы опору для духа найдемъ;
             Въ Вѣчность на крыльяхъ незримыхъ умчимся
             И заблистаемъ Безсмертья огнемъ!....
   

* * *

             Ты былъ жестокъ со мной, но я тебя любила,
             И честь свою я ввѣрила тебѣ;
             Была, казалось мнѣ, сокрыта власти сила
             Въ душѣ твоей, стремящейся къ борьбѣ....
             Вдругъ ласковымъ ты сталъ. О, тяжкое сознанье!...
             Я поняла, что ты въ борьбѣ ослабъ.
             Ты сталъ теперь въ моемъ нуждаться состраданьи
             И сдѣлался покорный страсти рабъ....
             Я прогоню любовь! Исчезло увлеченье,
             Когда ты палъ, безсиліемъ томимъ....
             Какое страшное, позорное мученье
             Любить раба и быть любимой имъ!...
   

Заброшенный рудникъ.

             Вотъ покинутый рудникъ, забытый въ глуши;
             Заростаютъ отвалы травой.
             Нѣтъ и звука людей; только слышно въ тиши,
             Какъ качается лѣсъ вѣковой.
                       Старый домъ разрушеніемъ близкимъ грозитъ --
                       Ужъ не мало онъ вытерпѣлъ бурь,
                       И отверстіе шахты, чернѣя, глядитъ
                       Въ безпредѣльную неба лазурь....
             Въ шумѣ вѣтра мнѣ слышится рудника стонъ:
             "Милый путникъ! взгляни на меня;
             "Какъ пустынно вокругъ; я стою засоренъ,
             "Гробовое молчанье храня....
                       "Я таилъ еще много богатой руды,
                       "Какъ подъ страшнымъ напоромъ струи
                       "Ворвалися потоки шумящей воды
                       "И наполнили нѣдра мои.
             "Люди много въ меня положили труда,
             "И за то имъ платилъ я съ лихвой;
             "Но я помню никто не пытался тогда
             "Со стихіей бороться слѣпой....
                       "Противъ воли пришлось покориться судьбѣ
                       "Я покинутъ, заброшенъ, забытъ...
                       "Тяжело сознавать, сколько силы въ себѣ
                       "Мое темное лоно хранитъ!"...
   

* * *

             Логики строгая сѣть,
             Какъ паутина виситъ.
             Тягостно мысли летѣть
             Логики строгая сѣть
             Путь ей собой преградитъ.
                       Рви паутину, поэтъ,
                       Чувству давая просторъ.
                       Нуженъ намъ сладостный бредъ
                       Рви паутину поэтъ,
                       Жаждетъ видѣній нашъ взоръ....
   

Конторы тѣней.

             Заколдованный, сумрачный лѣсъ,
             Необъятнаго моря просторъ,
             Синева отдаленныхъ небесъ
             И туманные облики горъ,...
   
                       Все безбрежное манитъ меня,
                       Все неясное властно зоветъ,
                       И для нихъ эта пѣсня моя
                       Непонятныя мысли поетъ.
   
             Безконечны изгибы души,
             Много силы, сокрытой въ крови,
             И мучительно такъ хороши
             Колебанія робкой любви....
   
                       Закрывается тучей луна,
                       Отраженная въ зеркалѣ водъ,
                       И душа ожиданьемъ полна,
                       Слыша скорби незримый приходъ.
   
             Раскаленный сверкающій шаръ
             Надъ холодною бездной царитъ,
             Сердце чуетъ небесный пожаръ
             И въ отвѣтъ ему тоже горитъ.
   
                       И въ тиши благовонныхъ ночей
                       Намъ молчаньемъ своимъ говорятъ
                       Милліоны небесныхъ очей,
                       Что они надъ землею не спятъ....
   
             Вѣрьте: то, что порою для насъ
             Представляется мертвымъ вполнѣ,
             То души проникающій глазъ
             Можетъ видѣть живущимъ вдвойнѣ....
             . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
                       Проникать въ тайники бытія
                       И въ началѣ увидѣть конецъ
                       Въ этомъ сила и мудрость моя;
                       Я невидимыхъ идоловъ жрецъ....
   

Въ туманѣ ревнивой любви.

             Дай приникнуть фъ коралловымъ губкамъ твоимъ
             Воспаленными страстью устами,
             Буду думать, что я безраздѣльно любимъ,
             Что никто не стоитъ между нами....
                       И, открывъ въ поцѣлуѣ мнѣ душу свою.
                       Ты мое уничтожишь сомнѣнье:
                       Отъ тебя не скрываю, мой другъ, не таю,
                       Что закралося въ грудь подозрѣнье.
             Подозрѣніе!... въ чемъ?... О, не спрашивай ты --
             Я и самъ хорошенько не знаю;
             Но слетѣли съ души золотыя мечты,
             И теперь я глубоко страдаю.
                       Я такъ часто подъ кровомъ полночной тиши
                       Чую близость ужасной разлуки.
                       Это стонъ, это -- бредъ наболѣвшей души
                       Это адски-тяжелыя муки!...
             Но тебя я люблю, и могучую власть
             Не утратила ты надо мною,
             Въ моемъ сердцѣ кипитъ безпокойная страсть,
             Разливался жгучей волною.
                       О, раскрой мнѣ скорѣе объятья свои --
                       Хорошо потонуть въ нихъ на вѣки
                       И ласкающимъ шепотомъ нѣжной любви
                       Ты смежи мнѣ усталыя вѣки.
             И, заснувъ на груди безмятежно твоей,
             Я свои подозрѣнья забуду;
             Отогнавъ всѣ тревоги томительныхъ дней,
             Беззавѣтно счастливымъ я буду.
                       Только лаской своей можешь ты возвратить
                       Миръ душѣ моей, полной сомнѣнья,
                       Къ жизни новой и чудной опять возродить
                       Лишь однимъ поцѣлуемъ забвенья...
             Дай приникнуть къ коралловымъ губкамъ твоимъ
             Воспаленными страстью устами
             И скажи мнѣ, что я, какъ и прежде, любимъ,
             Что никто не стоитъ между нами!...
   

* * *

             Звѣзды яркія въ небѣ блистали,
             Садъ былъ полонъ таинственной грезы,
             А кругомъ ароматъ разливали
             Резеда и пунцовыя розы.
                       И душистыя липы темнѣли,
                       Всѣ окутаны дымкой ночною,
                       А надъ прудомъ туманы висѣли,
                       Точно призраки, бѣлой грядою....
             По широкой акацій аллеѣ,
             Убѣгавшей къ прудовой оградѣ,
             Приближалась ты, дѣтски робѣя,
             Хоть свѣтила рѣшимость во взглядѣ....
                       О, не бойся, моя дорогая!--
                       Я такъ силенъ, когда ты со мною.
                       Мы по пруду поѣдемъ, пугая
                       Птицъ, заснувшихъ надъ сонной водою.
             Мы забудемъ страданья дневныя --
             Хороша эта ночь для влюбленныхъ!
             Насъ закроютъ туманы ночные.
             Охраняя отъ взоровъ нескромныхъ....
                       А какъ утренній вѣтеръ повѣетъ,
                       Шелестя камышомъ и осокой,
                       И румянцемъ востокъ заалѣетъ,
                       Въ поцѣлуй мы сольемся глубокій.
             Увлажнятся слезой при разлукѣ
             Твои темно-лазурныя очи;
             Крѣпко, крѣпко сжимая мнѣ руки,
             Ты шепнешь: "Ахъ, какъ коротки ночи"....
   

* * *

                       Опрокинулась тучка въ водѣ серебристой
                       И глядитъ на туманное дно.
                       На зеркальной поверхности отблескъ лучистый,
                       А въ глуби безнадежно темно....
             Беззаботно-веселую тучку смутила
             Неподвижность угрюмаго дна,
             И, гонимая вѣтра дыханьемъ, уплыла
             По небесной лазури она.
   

Небо Сѣвера.

             Нашего Сѣвера небо угрюмое,
             Небо бездонное и безначальное,
             Ты затуманено скорбною думою,
             Сѣрое, мрачное, вѣчно печальное.
                       Грустью исполнено ты безисходною.
                       Скрыто въ тиши твоей много страданія:
                       Часто ты плачешь слезою холодною,
                       Вторятъ въ отвѣтъ тебѣ бури рыданія....
             Даже когда ты звѣздами усѣяно,
             Кажется мнѣ, что въ глуби отдаленія
             Много свѣчей погребальныхъ разсѣяно,
             Тихо горящихъ огнемъ сожалѣнія....
                       Солнце ль взойдетъ и освѣтитъ прекрасное
                       Яркимъ лучемъ красоту мірозданія,
                       Вижу я пропасть эфира ужасную,
                       Тонутъ въ ней проблески духа сознанія....
             . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
             Нашего Сѣвера небо угрюмое,
             Все же люблю я тебя, безначальное!
             Ты затуманено скорбною думою,
             Какъ и душа моя, вѣчно печальная....
   

Послѣ бури.

             Голубыя бездны предо мной открылись
             И манятъ безстрастно въ жадныя глубины;
             Умерли желанья, мысли притупились,
             И стоятъ стремленій шаткія руины....
             Все разбито бурей, грянувшей внезапно,
             Гордые порывы стихли передъ нею,
             И хаосъ туманный слѣпо, безвозвратно
             Овладѣлъ душою трепетной моею....
             Значитъ, я безсиленъ былъ передъ потокомъ
             Темнаго несчастья и грозою властной,
             Не погибъ со славой въ томъ бою жестокомъ,
             А упалъ, придавленъ силою неясной...
             Стыдъ, позоръ и муки въ сердцѣ поселились,
             Блекнутъ дней счастливыхъ яркія картины.
             Голубыя бездны предо мной раскрылись
             И манятъ безстрастно въ жадныя глубины....
   

Октябрская любовь.

             Холодная осень давно угасала,
             И снѣгъ ужъ готовился землю покрыть,
             Но сердце мое безпокойно пылало,
             Оно, какъ весною, хотѣло любить...
                       Явилася ты -- вдохновенно прекраснымъ
                       Казаться мнѣ сталъ увядающій лѣсъ,
                       И хмурое озеро сдѣлалось яснымъ,
                       И звѣзды привѣтливѣй смотрятъ съ небесъ.
             Явилася ты и волшебныя грезы
             Возникли опять въ сновидѣньяхъ моихъ,
             Исчезли туманныхъ предчувствій угрозы,
             И ропотъ мятежнаго духа утихъ....
                       И снова свѣтло на душѣ обновленной,
                       Прошли всѣ сомнѣнья, тоска и печаль;
                       И снова стремлюсь я мечтой окрыленной
                       Далеко -- далеко въ лучистую даль....
             Остался клочекъ лишь отъ тучи ненастья:
             Порою съ тревогою кажется мнѣ,
             Что эта дѣйствительность, полная счастья,
             Проходитъ въ какомъ то чарующемъ снѣ.
                       Быть можетъ, ужъ близится день тотъ ужасный,
                       Когда ты отсюда надолго уйдешь
                       И призракъ лазурнаго счастья прекрасный
                       Съ души, возрожденной тобой, унесешь....
             Нѣтъ, я не желаю возврата невзгоды!
             Пусть будетъ все это обманчивый сонъ,--
             Но хочется мнѣ, чтобы долгіе годы,
             Пока не умру я, все грезился онъ....
   

На Байкалѣ.

             Яркій пурпуръ зари заалѣвшей,
             Горъ далекихъ вершины въ огнѣ,
             И отъ чайки, стрѣлой пролетѣвшей,
             Мимолетная тѣнь на волнѣ.
                       И стремится къ небесной лазури
                       Тонкимъ паромъ дыханье песка;
                       Въ камышахъ отдыхаетъ отъ бури
                       Опрокинутый челнъ рыбака....
   

Долгая ночь.

             Посмотри! приближается день,
             Уже гаснутъ на небѣ свѣтила,
             И блѣднѣетъ полночная тѣнь,
             Что такъ много блаженства таила.
                       На востокѣ явилась заря,
                       Дорогую намъ ночь прогоняя,
                       Желтымъ свѣтомъ своимъ янтаря
                       Бѣлизну твоихъ щекъ оттѣняя....
             Яркій день! намъ не надо тебя
             Съ пышнымъ блескомъ твоимъ, суетою;--
             Мы такъ счастливы были, любя
             Подъ душистой ночной темнотою....
                       Что-жъ?сразимся со свѣтомъ тогда!...
                       Опусти, моя милая, шторы, --
                       Чтобъ нескромное солнце сюда
                       Не бросало докучные взоры.
             Я закрою всѣ ставни, и мы
             Такъ продлимъ эту прелесть сліянья,
             Снова будемъ мы страсти полны,
             Далеки отъ дневного страданья....
                       Я безъ свѣта могу угадать,
                       Какъ протянешь ко мнѣ свои губки;
                       Въ поцѣлуѣ легко мнѣ узнать
                       Твои бѣлые, острые зубки.
             И для нѣжныхъ рѣчей мы близки --
             Чуткій слухъ никогда не измѣнитъ,
             Но пожатье горячей руки
             Всѣ слова намъ съ тобою замѣнитъ....
             . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
                       Вотъ и солнца ужъ яркаго нѣтъ,
                       Въ темноту мы съ тобой погрузились,
                       Обманули непрошенный свѣтъ,
                       И объятія наши раскрылись....
             Снова ночь, снова царство любви!
             Міръ забытъ въ неземномъ упоеньи,
             И могучимъ потокомъ въ крови
             Разливается страсти волненье....
   

Ожившая Венера.

             Ночь неслышно на землю спустилась,
             Тихо звѣзды глядятъ съ вышины.
             По лазури небесъ покатилась
             Золотая гондола луны.
             А внизу, подъ полночною тѣнью,
             Ароматные дремлютъ цвѣты;
             Сфинксъ летаетъ надъ бѣлой сиренью,
             Погрузившейся въ царство мечты....
             Въ неглубокомъ бассейнѣ фонтана
             Отразились Венеры черты,
             Бѣлизна ея стройнаго стана,
             Вся полна неземной красоты....
                       Марсъ, какъ факелъ кровавый сіяетъ,
                       Наводя на Венеру свой свѣтъ,
                       И богиня подъ нимъ оживаетъ,
                       Небожителя чуя привѣтъ,
                       Щеки пурпуромъ яркимъ алѣютъ,
                       Серебрятся ея волоса,
                       Томной нѣгой желаній темнѣютъ
                       Голубые, какъ море, глаза....
                       Я смотрѣлъ, притаивши дыханье,
                       Въ упоительно-знойномъ бреду,
                       Какъ богини моей изваянье
                       Оживало въ волшебномъ саду....
             Вотъ Венера сошла съ пьедестала,
             Подошла къ благовоннымъ цвѣтамъ
             И въ нѣмомъ изумленіи стала,
             Точно громомъ сраженная, тамъ....
             Какъ мелодія дивной поэмы,
             Прозвучавшая нѣжно въ глуши,--
             Распустился цвѣтокъ Хризантемы
             Подъ покровомъ полночной тиши.
             Странъ далекихъ Востока святыня
             Онъ на Сѣверѣ далъ свой ростокъ;
             И восторженно смотритъ богиня
             На невиданный, чудный цвѣтокъ....
             "Пустъ сожгутъ удивленные взгляды
             "Этотъ призракъ, миражъ погубя:
             "Я подъ небомъ родимой Эллады
             "Не видала прекраснѣй тебя".--
             Такъ сказала богиня съ тоскою,
             Непонятною мнѣ, и слегка
             Неземною коснулась рукою
             До упругаго стебля цвѣтка.
             Онъ погибъ; а сосѣднія розы,
             Видя съ трепетомъ гибель красы,
             Проливали холодныя слезы
             Ароматныя капли росы....
                       Передутреннимъ холодомъ вѣетъ,
                       Звѣзды стали лазурь покидать;
                       Тѣло нѣжной богини блѣднѣетъ,
                       Превращался въ мраморъ опять.
                       Какъ и раньше, безжизненной стала.
                       Приняла она статуи видъ
                       И въ фонтанъ съ высоты пьедестала
                       Молчаливо, безстрастно глядитъ....
                       Въ старой башнѣ сова завываетъ,
                       Нарушая покой тишины.
                       Въ облакахъ серебристыхъ ныряетъ
                       Золотая гондола луны....
   

Отраженія.

             Лишь сверчокъ въ темной залѣ трещалъ,
             Гдѣ бродили зловѣщія тѣни.
             Рядъ свѣчей восковыхъ освѣщалъ
             Катафалка нѣмыя ступени.
                       Я въ безумномъ порывѣ срывалъ --
                       Точно падалъ съ высокаго склона --
                       Пелены съ неподвижныхъ зеркалъ
                       И глядѣлъ въ ихъ безстрастныя лона.
             Тяжесть горькой утраты хотѣлъ
             Я усилить числомъ отраженій
             И смотрѣлъ, безконечно смотрѣлъ
             На ужасные сонмы видѣній....
             Вотъ еще и еще -- возстаютъ предо мной
             Гробъ за гробомъ въ глуби серебристой,
             И виднѣется въ каждомъ твой образъ святой,
             Какъ изъ мрамора, дѣвственно чистый.
                       Это ты, это ты!... И вездѣ и нигдѣ,
                       Какъ въ эфирѣ луча преломленье....
                       Но, быть можетъ, я сплю -- и лишь грезится мнѣ
                       Отраженіе, призракъ, видѣнье?...
             "Нѣтъ, неправда, неправда!" мой взоръ говоритъ,
             А дѣйствительность шепчетъ: "не сгину".
             Гробъ проклятый попрежнему тихо стоитъ....
             О! сейчасъ я его опрокину....
                       ..... И несется по залѣ, гудя и звеня,
                       Страшный крикъ изъ надорванной груди....
                       Вотъ вошли. Они держатъ и вяжутъ меня.
                       Подождите вы, черствые люди!
   

Недостижимой.

             Нравятся мнѣ твои глазки задорные,
             Глазки игривые, ярко-лучистые,
             Брови красивыя, волосы черные,
             Щечки румяныя, нѣжно-пушистыя....
                       Не для меня создана ты, прекрасная,
                       Мнѣ не ласкать тебя, страстно-любимая,
                       Зорька моя ненаглядная, ясная,
                       Греза души моей неуловимая!...
             Часто въ осеннюю мглу молчаливую,
             Гнетомъ тяжелымъ безсилья окованный,
             Долю свою я кляну несчастливую,
             Призракомъ счастья любви зачарованный.
                       Кажется мнѣ, что сбылись упованія:
                       Я не одинъ, а съ тобою, желанная;
                       Ты меня любишь, и наши лобзанія
                       Съ трепетомъ слушаетъ ночка туманная....
             Вдругъ улетаетъ мечта легкокрылая,
             Словно она надо мной издѣвается.
             Сердце отъ боли съ тоской надрывается
             Нѣтъ тебя, ясная; нѣтъ тебя милая!....
   

Отдыхъ у моря.

             Ласково лижутъ прибрежный песокъ
             Волны лазурнаго моря;
             Тихо качается робкій челнокъ,
             Съ легкимъ прибоемъ не споря.
             Вдаль уходящая синяя гладь
             Стелется такъ безконечно....
             Какъ хорошо на пескѣ отдыхать
             Лѣни предавшись безпечно.
             Какъ хорошо чуткимъ ухомъ ловить
             Музыку въ шумѣ прибоя,
             Видѣть отъ солнца блестящую нить,
             Въ небо глядѣть голубое....
             Стихла на сердцѣ нѣмая тоска,
             Радостью духъ окрылился,--
             Цѣль моихъ долгихъ стремленій близка,
             Я не напрасно томился.
             Новыя силы я здѣсь почерпнулъ
             Близъ всемогущаго моря,
             Въ темную, чорную бездну стряхнулъ
             Камень сомнѣній и горя....
             Двинемся въ путь -- онъ уже не далекъ;
             Взоры надеждою полны.
             Ласково лижутъ прибрежный песокъ
             Моря лазурнаго волны....
   

Лунная любовь.

             Обольстительно ночь хороша!
             Паутиною луннаго свѣта
             Садъ окутанъ, и жаждетъ душа
             Теплой ласки, любви и привѣта.
             О, приди ко мнѣ, страстью согрѣта,
             По пустыннымъ аллеямъ спѣша....
                       Робко стелется влажный туманъ;
                       Прудъ заснулъ, очарованъ мечтою.
                       Я любовью къ тебѣ обуянъ,
                       Убаюканъ твоей красотою.
                       Зачаруй меня лаской ночною,
                       Исцѣли мое сердце отъ ранъ....
             Стонетъ гдѣ то вдали соловей;
             Ароматъ отъ сирени струится:
             И на встрѣчу къ богинѣ моей
             Духъ, какъ бабочка къ розѣ, стремится.
             О, приди же, приди поскорѣй,
             Чтобъ любовью въ тиши насладится!...
                       Такъ прекрасна, какъ пѣна волны
                       Въ чудной радугѣ яркаго свѣта,--
                       Изъ серебряныхъ нитей луны,
                       Въ сѣть блестящую пышно одѣта,
                       На призывъ ты явилась поэта;
                       И блаженствомъ мы оба полны!...
   

* * *

             Я ушелъ далеко въ темный лѣсъ
             И дѣлюсь съ нимъ своею мечтою:
             Мнѣ хотѣлось бы поле небесъ
             Разостлать подъ твоею ногою.
             Изъ румянца зари золотой
             Я бы сдѣлалъ тебѣ одѣянье,
             И чертогъ я наполнилъ бы твой
             Весь полярнаго свѣта сіяньемъ.
             Я бы солнце тогда загасилъ
             Не слѣпило чтобъ милые глазки,
             Буйный вѣтеръ бы я упросилъ,
             Чтобъ тебѣ онъ разсказывалъ сказки.
             Смерть зловѣщую смѣло поймавъ,
             Я бъ рабой ее сдѣлалъ твоею,
             И, луну съ небосклона сорвавъ,
             Твой уборъ я украсилъ бы ею....
                       ..... Надъ моими желаньями лѣсъ хохоталъ,
                       Филинъ, вторя ему, заливался,
                       И ручей шаловливый съ улыбкой сказалъ:
             "До чего ты, поэтъ, замечтался"....
             Но довольно нѣтъ мѣста мечтамъ!
             Только знай, что въ минуту любую
             За тебя свою жизнь я отдамъ
             Жизнь, теперь для меня дорогую.
   

* * *

             Погасъ мой свѣтильникъ -- и темень кругомъ.
             Нѣтъ свѣта. Досадно и больно.
             Но все же рука съ вдохновеннымъ перомъ
             Скользитъ по бумагѣ невольно.
             И яркіе образы въ мысляхъ стоятъ,
             Желая для жизни открыться;--
             Они перелиться въ созвучья хотятъ,
             Въ законченныхъ формахъ явиться....
                       Ко мнѣ твоя также погасла любовь,
                       Я знаю она не вернется;
                       Но все же кипитъ моя знойная кровь,
                       И сердце такъ трепетно бьется.
                       Но выхода чувству глубокому нѣтъ,--
                       Родная душа удалилась....
                       Погасъ мой свѣтильникъ, померкнулъ мой свѣтъ,
                       И мрачная ночь воцарилась....
   

Утро на озерѣ.

             Воды озера тихи, глубоки,
             Передутренней полны красы;
             И вѣнчаются листья осоки
             Брилліантами чистой росы.
                       Тихо лилія спитъ водяная,
                       Не раскрывъ бѣлоснѣжный фіалъ.
                       Но пора миновала ночная,
                       Вѣтерокъ, шелестя, пробѣжалъ.
             Облака на востокѣ покрылись
             Яркимъ пурпуромъ алой зари;
             Луговые цвѣты пробудились;
             Съ громкимъ крикомъ летятъ журавли....
                       Всюду свѣтъ проникаетъ лучистый
                       И проснулася утокъ семья,
                       И, блестя чешуей серебристой,
                       Изъ норы выползаетъ змѣя....
             Утро! свѣжее, раннее утро.
             Выйди -- звуки тебя оглушатъ!
             Блещетъ въ озерѣ зыбь перламутра,
             Камыши мелодично шуршатъ.
   

Голосъ ночи.

             О, послушай, мой чуткій, отзывчивый другъ,
             Какъ все тихо и мертво вокругъ;--
             Молчаливая ночь надъ землею царитъ
             Тишиною своей говоритъ,...
                       Эта ночь говоритъ объ увядшихъ цвѣтахъ,
                       О разбитыхъ навѣки мечтахъ,
                       О томленіи духа она говоритъ,
                       Но о радости свѣтлой молчитъ....
                       Эта ночь говоритъ объ умершей любви,
                       О безвинно пролитой крови,
                       О страданьи и пыткахъ она говоритъ,
                       Но о дняхъ лучезарныхъ молчитъ....
                       Эта ночь говоритъ, сколько сломлено силъ,
                       Какъ безвременныхъ много могилъ,
                       О жестокости рока она говоривъ,
                       А о правдѣ великой молчитъ....
             И о многомъ еще говоритъ эта ночь --
             Мрака страшно-гнетущаго дочь;
             Но блѣднѣетъ ея безотрадная тѣнь:
             Близокъ ярко-сверкающій день!
   

* * *

                       Я за руку твою тебя взялъ
                       Непонятнымъ волненьемъ томимъ,--
                       Электрическій токъ пробѣжалъ
                       По трепещущимъ нервамъ моимъ.
             Поразилъ онъ тогда и тебя,--
             Загорѣлася страстью ты вмигъ;
             Въ знойно-нѣжномъ порывѣ, любя,
             Я къ груди твоей блѣдной приникъ....
                       И пылали таинственно мы
                       Тихо, тихо въ восторгъ нѣмомъ.
                       Подъ покровомъ полуночной тьмы
                       Наши души сіяли огнемъ.
             Этотъ свѣтъ насъ двоихъ освѣщалъ,
             Въ глубь сердецъ безпрерывно струясь.
             Ты молчала, я тоже молчалъ.
             Звѣзды плавали въ небѣ, искрясь....
   

Орлу -- поэту.

             Пей горячую кровь,
             Не ворочайся вновь
                       На останки кроваваго пира,
             Пусть шакалы ѣдятъ,
             Что покинулъ твой взглядъ,
                       О, властитель воздушнаго міра!
             Царь небесъ! не смотри
             Въ переливы зари,
                       Но лишь солнце привѣтствуй ты окомъ;
             Никогда не посмѣть
             На свѣтило глядѣть
                       Человѣку съ врожденнымъ порокомъ.
             Гдѣ вершинами горъ
             Укрѣпился шатеръ
                       Необъятной, глубокой лазури,
             Крылья тамъ распускай,
             Въ отдаленный тотъ край
                       Залетать не рискуютъ и бури.
             Въ ясномъ небѣ пари,
             Съ гордымъ духомъ цари,
                       Презирая долинныя страсти;
             Ты -- орелъ, ты -- поэтъ,
             И соперниковъ нѣтъ
                       На землѣ тебѣ равныхъ по власти!
   

* * *

             Не проклинай мою душу мятежную,
             Къ миру ее не склоняй;
             Дай ей извѣдать тоску безнадежную,
             Пропасть паденья увидѣть безбрежную....
                                                     Не проклинай!...
             Благослови мою жизнь одинокую
             Въ поискахъ вѣчной любви;
             Силу познанья, надежду высокую,
             Истины факелъ и вѣру глубокую
                                           Благослови!....
   

Безумный.

             Твои блѣдныя щеки, покрытыя
             Мягкимъ отблескомъ свѣта луны,
             Разбудили всѣ чувства забытыя
             И желанія сердца, убитыя
             Подъ наплывомъ страданья волны....
                       И мнѣ вспомнились ночи безлунныя,
                       Блескъ зарницъ, угасавшихъ вдали,
                       Поцѣлуи коварно-безшумные,
                       Но за то вдохновенно-безумныя,
                       Страстно-жгучія ласки твои.
             Ядъ лобзанія въ грудь приникающій
             Не заставилъ ее трепетать,--
             Свѣтъ Юпитера мягко-ласкающій,
             Отъ земного въ эфиръ отвлекающій,
             Мнѣ помогъ предъ тобой устоять.
                       Тихо скорбное сердце сжималося,
                       И энергія стыла въ крови.
                       На востокѣ заря занималася,
                       Ты напрасно, напрасно старалася
                       Разбудить во мнѣ призракъ любви.
             И румяное утро родилося,
             Свѣжій воздухъ собой золотя;
             И къ ногамъ моимъ тихо скатилося,
             И съ мольбою безумною билося
             Обожженное страстью дитя....
   

* * *

             Если ты утомился въ борьбѣ,
             Въ ней утративъ послѣднія силы,
             Знай -- одно остается тебѣ,
             Это -- сумракъ холодной могилы....
             Но ты смерти прихода не жди:
             Могутъ долгими быть ожиданья,
             Ей навстрѣчу ты смѣло пойди,
             Прекрати свои разомъ страданья.
             Чтобы славу и честь сохранить,
             Нужно съ жизнью безплодной разстаться.
             Лучше разомъ себя погубить,
             Чѣмъ годами, какъ трупъ, разлагаться.
   

Весеннія грезы.

             Были дни золотые царицы Весны,
             Беззаботно чирикали птицы;
             Я подъ тѣнью лежалъ ароматной сосны
             Въ предзакатномъ сіяньи денницы.
             Надъ душою моей проносилися сны,
             Хороши были ихъ вереницы!....
                       ..... Ты сидѣла со мной въ непонятной странѣ
                       Подъ лазурно-чарующимъ кровомъ
                       И казалася грезою дивною мнѣ
                       Въ обаяніи нѣжно-лиловомъ.
                       Я горѣлъ и внималъ голубой тишинѣ
                       Съ ощущеніемъ страннымъ и новымъ....
             И услышалъ я милаго голоса звукъ;
             "Хорошо.... Вотъ опять я съ тобою!
             "Мой далекій, но близкій-томительно другъ,
             "Мы счастливы, мы полны собою;
             "Нѣтъ на сердцѣ разлукой навѣянныхъ мукъ,--
             "Тѣни прошлаго скрыты судьбою.
                       "Мы воздушно-свободны; вспорхнемъ, полетимъ
                       "Въ голубыя пространства эфира,
                       "Въ ихъ пучинахъ сверкающихъ мы ощутимъ
                       "Всю божественность вѣчнаго пира;
                       "Въ глубинѣ нашихъ розовыхъ душъ заключимъ
                       "Звенья цѣпи невидимой Міра"....
             Я увидѣлъ сверкавшихъ лучей полосу,
             Въ ней дорогу въ безбрежность открылъ я;
             И съ подругой въ надзвѣздную неба красу
             Уносили насъ звонкія крылья.....
             Вдругъ проснулся я въ сумрачно-темномъ лѣсу,
             Ощущая всю горечь безсилья....
                       Глухо сосны шумѣли въ ночной темнотѣ
                       И колючія иглы роняли.
                       Выдѣляясь, какъ духи въ нѣмой пустотѣ,
                       Свѣтляки, не колеблясь, сверкали.
                       Въ безпредѣльной, далекой небесъ высотѣ
                       Иронически звѣзды мигали....
             Были дивныя ночи прекрасной Весны;
             Спали легкія, чуткія птицы;
             Ароматъ разливался смолистой сосны;
             На востокѣ сверкали зарницы....
             Мою душу покинули райскіе сны,
             И умчалися грезъ вереницы.
   

* * *

             Велика лучезарности сила твоя,
             Яркій Сиріусъ, факелъ святой!
             Пусть стремится къ тебѣ вмѣстѣ съ Солнцемъ Земля,
             Я не твой, я не твой, я не твой!...
                       Безпредѣльная бездна, гдѣ царствуешь ты,
                       Холодитъ мою душу, какъ ледъ;
                       Безглагольность предвѣчной нѣмой пустоты
                       Лишь смущаетъ меня и гнететъ....
             Тяготѣю къ Венерѣ я сердцемъ моимъ,
             Мысль моя только ею полна;
             И я самъ этой милой звѣздою любимъ,--
             Такъ не разъ говорила она.
                       Свѣтъ ея каждый вечеръ доходитъ, струясь,
                       Въ мой, закрытый для всѣхъ, уголокъ;
                       Между нами какая-то тайная связь,
                       На родство неземное намекъ....
             И бесѣдую я до полуночи съ ней,
             Довѣряя всѣ думы мои,
             Говорю о красѣ яркихъ солнечныхъ дней,
             О цвѣтахъ мимолетной любви.
                       Она слушаетъ съ нѣжной улыбкой меня....
                       Міровой обращается сводъ.
                       Гордый Сиріусъ, блескомъ могучимъ горя.
                       Надъ уснувшей землею встаетъ.
             Я прощаюсь съ Венерой до первой зари,
             Вѣетъ Сонъ надъ моей головой....
             Яркій Сиріусъ! Властно надъ міромъ цари,--
             Я не твой, я не твой, я не твой!
   

* * *

             Были убійственно-нѣмы вопросы;
             Ждалъ я съ тоскою отвѣта.
             Тихо змѣилися черныя косы
             Въ отблескѣ луннаго свѣта.
                       Странно-загадочный взглядъ устремляла
                       Ты на меня, какъ пантера,
                       И постепенно подъ нимъ пропадала,
                       Гибла въ тебя моя вѣра.
             Если-бы слово ты только сказала,
             Слово, гдѣ правда живая!
             Ты же молчала, такъ страшно молчала,
             Струны любви обрывая.....
                       ..... Небо закрылося сѣрой одеждой;
                       Плакала ночь за стѣною.
                       Плакалъ и я надъ разбитой надеждой,
                       Надъ оскверненной мечтою....
   

* * *

             Янтари и рубины заката
             На сафировомъ небѣ горятъ
             Въ переливахъ густыхъ и куда-то
             Утомленные взоры манятъ.
                       Блещутъ воды рѣки бирюзою,
                       Въ берегахъ -- задремавшая тишь,
                       И хрустальной искрится росою
                       Изумрудно-зеленый камышъ....
             Слышенъ ночи таинственный шорохъ,
             Блекнутъ яркія краски небесъ,
             И тумана опаловый пологъ
             Тихо кроетъ задумчивый лѣсъ.
                       И головки цвѣты наклоняютъ
                       На коверъ малахитовыхъ мховъ;
                       Черезъ кроны деревьевъ мелькаетъ
                       Серебристая сѣть облаковъ.
             Пробѣжалъ вѣтерокъ. Заискрились,
             Словно фосфоръ, въ травѣ свѣтляки.
             Брилліанты небесъ отразились
             На агатовомъ фонѣ рѣки....
   

Руки.

             Нѣтъ! не эта, не эта -- другая рука
             Мнѣ была бы теперь дорога;
             Пусть твоя эластична, упруга, легка,
             Но я чую въ ней когти врага.
                       Та, другая рука отъ работы черна,
                       Въ ней изящества тонкаго нѣтъ,
                       Но на голову нѣжно ложится она,
                       Точно солнца ласкающій свѣтъ.
             Отъ руки твоей гибкой въ спокойной крови
             Поднимается страсти волна,
             А другая рука обаянья любви
             И чарующей нѣги полна...
                       Искусать мнѣ хотѣлось бы руки тебѣ
                       И до боли ихъ нервно ломать,
                       А другія, что бились въ трудѣ и борьбѣ,--
                       Цѣловать, безъ конца цѣловать!...
   

Утро новой весны.

             Ты помнишь то время, когда мы глядѣли
             Другъ другу въ глаза съ безотчетной тоской?...
             Дни долгой разлуки, какъ тѣнь, пролетѣли,
             Какъ звуки свирѣли надъ шумной рѣкой....
                       Мы встрѣтились снова; и хмурые годы
                       Въ насъ чувства порывъ не съумѣли убить.
                       Мы станемъ, какъ прежде, на лонѣ природы,
                       Забывши невзгоды, безумно любить.
             Ты плачешь, смѣешься.... Ну, полно, родная!
             Все это не сонъ и не призракъ мечты;
             Ты счастья хотѣла, и, долго страдая,
             Его -- ожидая -- добилася ты....
                       Взгляни, какъ заря на востокѣ алѣетъ,
                       Какъ таетъ туманъ предъ сіяніемъ дня,
                       Какъ лѣсъ, увлажненный, росой зеленѣетъ,
                       И ландышъ бѣлѣетъ, головку склоня....
             Никто не нарушитъ здѣсь наше забвенье.
             О, падай скорѣе въ объятья мои; --
             Намъ вѣчность покажется точно мгновенье
             Въ часы упоенья блаженствомъ любви!
   

Стрекозы.

             Голубыя, зеленыя! Рѣете вы
             Надъ струями рѣки быстротечной,
             Надъ ковромъ шелестящимъ душистой травы
             Вы проноситесь, легкія стрѣлы... Увы,
             Скоро кончится праздникъ безпечный!
                       Угрожаетъ ужъ осень потоками слезъ,
                       Видя грозной зимы приближенье;
                       Осыпаются блѣдные вѣнчики розъ.
                       Безпощадно-суровый владыка морозъ
                       Все скуетъ подъ бронею забвенья....
             Гдѣ цвѣтами пестрѣющій лугъ, гдѣ рѣка?--
             Скрылъ красу ихъ серебряный пологъ.
             Безпріютность, унынье, нѣмая тоска....
             Холодна ты, зимы ледяная рука!
             Сонъ природы томительно -- дологъ....
                       Голубыя, зеленыя! Грустно всегда,
                       Какъ подумаю я, что настанетъ
                       Это время печали и горя, когда
                       Вашей радости свѣтлой померкнетъ звѣзда
                       И надолго сверкать перестанетъ....
             . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
             Такъ кружитесь же въ пляскѣ безпечной быстрѣй,
             Будьте молоды, веселы, смѣлы;
             Наслаждайтесь тепломъ улетающихъ дней
             И скользите, скользите въ потокахъ лучей,
             Окрыленныя, яркія стрѣлы!
   

* * *

             Это было.... Давно это было,
             Но я помню прекрасно себя;
             Ты случайно меня полюбила,
             И за то полюбилъ я тебя....
   
             Это было.... Давно это было.
             Мы кружились въ какомъ-то чаду;
             Бушевала страстей нашихъ сила,
             И я думалъ, что счастье найду....
   
             Это было.... Давно это было,
             Но я память о томъ сохранилъ:
             Ты за что-то меня разлюбила,
             И за то я тебя разлюбилъ....
   

Непреклонность.

             Гордое молчанье сохраняя,
             Подъ ножомъ осенней гильотины
             Умирали тихо георгины,
             Лепестками землю осыпая....
   
             Вспоминалися имъ зори мая,
             Дней весеннихъ чудныя картины,
             И деревьевъ зелень молодая,
             И цвѣты пахучіе рябины....
   
             Падалъ дождь холодный и колючій;
             Но открыть, какъ тяжело страдали,
             За позоръ считали георгины.
             Вѣтеръ вылъ, свинцомъ клубились тучи;
             А цвѣты безмолвно умирали
             Подъ ножомъ осенней гильотины....
   

* * *

             Въ лабиринтъ твоей странной души
             Я безъ зова проникнуть желалъ.
             "Подожди, потерпи, не спѣши!" --
             Мнѣ таинственный голосъ сказалъ.
   
             И я ждалъ.... Протекали года;
             Я вокругъ лабиринта ходилъ,
             И казалося мнѣ иногда,
             Что и самъ лабиринтомъ я былъ.
   
             Вѣдь никто не хотѣлъ подойти
             Къ дому духа тогда моего
             И въ стѣнахъ его свѣтлыхъ найти
             Отраженье луча своего....
   
             Часъ насталъ -- и слились мы въ одно,
             Насъ скрѣпилъ неразрывности винтъ.
             Опустился на темное дно
             Нашихъ душъ неземной лабиринтъ.
   

Свершившій.

             Въ океанѣ безбрежнаго неба стремясь.
             Вся въ лучахъ блѣдно-желтаго свѣта,
             Въ неизвѣстную, темную даль уносясь,
             Надъ землей протекала комета.
                       На хвостѣ развѣвавшемся дьяволъ сидѣлъ,
                       Старый дьяволъ, давно позабытый;
                       Внизъ на землю со странной усмѣшкой глядѣлъ
                       Онъ, печалью и гнѣвомъ разбитый....
             "Мнѣ придется покинуть тебя навсегда,
             "Міръ, съ которымъ душой я сроднился;--
             "Для меня здѣсь закрылося поле труда,
             "Въ этомъ съ грустію я убѣдился.
                       "Человѣкъ не нуждается больше во мнѣ,
                       "Лишь дѣтей моимъ видомъ пугаютъ,
                       "Но въ борьбѣ міровой другъ для друга вполнѣ
                       "Люди дьявола здѣсь замѣняютъ....
             "Скоро, скоро я тутъ очутился безъ дѣлъ.
             "Въ утѣшенье осталось сознанье,
             "Что себѣ уподобить во всемъ я съумѣлъ
             "Такъ успѣшно земное созданье"....
                       Дьяволъ вновь на хвостѣ молчаливо сидѣлъ/
                       И въ лучахъ блѣдно-желтаго свѣта
                       Въ неизвѣстный, загадочный, темный предѣлъ
                       Отъ земли уносилась комета....
   

Весеннему вѣтру.

             Не сметай прошлогодніе листья съ дорожки,
             Вѣдь они, какъ коверъ покрываютъ
             Тѣ мѣста, гдѣ подруги лиловыя ножки
             По аллеѣ беззвучно ступаютъ....
                       Не раскачивай, вѣтеръ, ограду бесѣдки,
                       Пусть она простоитъ хоть до лѣта,
                       А тогда опушенныя зеленью вѣтки
                       Охраняютъ свиданья поэта....
             Ты направь свое такъ голубое дыханье,
             О, ласкающій вѣтеръ весенній,
             Чтобъ слова нашей рѣчи и звуки лобзанья
             Не услышалъ никто въ часъ вечерній....
   

* * *

             Люблю я въ часы заколдованой ночи
             Надъ моремъ уснувшимъ подолгу стоять,
             Глядѣть на небесныя яркія очи,
             Затишью нѣмому душою внимать...
   
             Дыханіе влажное моря струится,
             Чуть слышенъ неясный о камни прибой,
             И гладь безпредѣльной пучины искрится
             Огнемъ фосфоричнымъ во мглѣ голубой...
   
             Часы протекаютъ въ безмолвьи. Природа
             Таинственной, сказочной грезы полна....
             И сыплются звѣзды съ лазурнаго свода,
             И дремлетъ застывшая въ нѣгѣ волна...
             . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
   

* * *

             Отражай мою стойко любовь,
             Пусть она не захватитъ тебя;
             Пусть спокойно течетъ твоя кровь,
             Если-бъ даже я умеръ, любя.
                       И пока недоступною ты
                       Будешь гордо стоять предо мной,
                       Я тебѣ посвящу всѣ мечты
                       И восторги души молодой.
             Въ моемъ сердцѣ ты будешь тогда
             Отраженьемъ святой красоты...
             Лучезарная неба звѣзда,
             Не люби, не люби меня ты!...
                       Если-жъ ты загоришься въ отвѣтъ,
                       Давъ сліянье пожару страстей.
                       То потухнетъ любви моей свѣтъ,
                       Ты царицей не будешь моей....
             Не сходи съ неприступныхъ вершинъ,
             Чувства нѣжныя всѣ затая,--
             Или буду я твой властелинъ,
             А ты будешь рабыня моя!
   

* * *

             Тихо шепчутся тополь съ пугливой мимозой,
             Возбужденные ласками струй вѣтерка,
             Призракъ ночи уже овладѣлъ туберозой,
             И вербена качнула головкой слегка.
   
                       И въ прощальномъ закатѣ дневного свѣтила
                       Фіолетовыхъ горъ золотятся края.
                       Западъ мантіей красной лѣниво покрыла
                       Наводящая нѣгу унынья заря....
   
             Вся природа какъ будто беззвучно рыдаетъ.
             Можетъ быть, ты не слышишь, разсѣяный другъ?
             О, я знаю: вниманье твое отвлекаетъ
             Поцѣлуевъ невидимыхъ сдержанный звукъ.
   
                       Но я въ нихъ угадалъ затаенныя слезы,
                       Ожиданье разлуки, вопросъ роковой,
                       Миновавшаго утра поблекшія грезы
                       И глухого предчувствія отзвукъ нѣмой....
   
             Этотъ вечеръ сравнилъ бы я съ трупомъ ребенка.
             Миловидный малютка безпечно игралъ,
             Съ мотыльками рѣзвился, смѣялся такъ звонко....
             Но коварный тарантулъ вблизи не дремалъ.--
   
                       И, ужаленный, умеръ дитя, сохраняя
                       Даже въ смерти зловѣщей свою красоту;
                       Потрясенная скорбью душа молодая
                       Улетала въ невѣдомыхъ странъ пустоту....
   
             Что-же есть затаенное въ трепетномъ плескѣ
             Умирающей въ сумеркахъ бѣлой волны,
             Отпечатокъ смертельный въ слабѣющемъ блескѣ
             Заходящаго солнца и вставшей луны....
   
                       Не смущай поцѣлуевъ невидимыхъ звуки,--
                       Скоро сами собою замолкнутъ они.
                       Ночь усилитъ молчаньемъ сомнѣнія муки,
                       И потухнутъ слѣпого блаженства огни!...
   

* * *

             Ты, какъ отточенная сталь,
             Остра и холодна;
             Но мнѣ глубокая печаль
             Души твоей видна;
             И сквозь хрустальную броню
             Защиты ледяной
             Я мысль твою къ себѣ маню
             Мольбою неземной....
   
                       Пускай не таетъ звонкій ледъ,
                       Символъ страстей нѣмыхъ,
                       Но онъ сверкаетъ и поетъ
                       Въ созвучьяхъ голубыхъ.
                       Пускай желѣзо чертитъ онъ
                       Надъ твердостью смѣясь,
                       Но, теплотою пораженъ,
                       Рыдаетъ онъ, струясь...
   
             Твоя глубокая печаль
             Ясна, понятна мнѣ,
             Она межъ нами сгладитъ даль,
             Волна пойдетъ къ волнѣ.
             Въ сліяньи льда и теплоты
             Рождается потокъ;
             Меня еще не любишь ты,
             Но часъ тотъ не далекъ....
   
                       Смотри, какъ все сильнѣй, сильнѣй
                       Свѣтъ солнца изъ-за тучъ!
                       И тихой нѣжности моей
                       Тебя сражаетъ лучъ.
                       Звеня, распался хрупкій ледъ,
                       Огнями заблисталъ,
                       И въ сердцѣ медленно растетъ
                       Цвѣтокъ любви кристаллъ.
   

?

                       Утро полно было майской красы.
                       Рѣчка неслышно бѣжала.
                       Въ чашечкѣ лиліи капля росы
                       Солнце въ себѣ отражала.
   
             Лѣсъ вдохновенно листвой шелестѣлъ.
             Коршунъ надъ пестрой поляной
             Съ птичкою въ загнутомъ клювѣ летѣлъ,
             Смоченный кровью румяной.
   
                       Облако плыло по небу, клубясь,
                       Въ синюю даль уносилось.
                       Красная капля, по вѣтру стремясь,
                       Въ вѣнчикъ цвѣтка опустилась.
   
             Словно ее поразила коса,
             Лилія вдругъ закачалась.
             Тихо вздрогнувши отъ боли, роса
             Съ теплою кровью смѣшалась...
   

Паукъ въ черепѣ.

             Хорошо тебѣ въ черепѣ, старый паукъ,
             Такъ спокоенъ твой домъ костяной;
             Недоступной и крѣпкой стѣной
             Отдаленъ ты отъ міра, мой сумрачный другъ!...
   
             Но ты, вижу, услышалъ призывный мой звукъ,
             Хоть дрожжалъ онъ тоской неземной;
             Сѣть твоей паутины качнулася вдругъ,
             И сейчасъ ты стоишь предо мной....
   
             И невольно въ душѣ возникаютъ мечты:
             Неужель состраданью доступенъ и ты,--
             Ты, живущій кровавымъ трудомъ?
             Иль, быть можетъ, чрезъ тонкую, нѣжную сѣть
             Въ головѣ моей ты пожелалъ усмотрѣть
             Для себя ожидаемый домъ?...
   

Змѣя.

             Тихо ползла по каменьямъ змѣя,
             Голодъ движенья ея замедлялъ:
             Вѣтра холоднаго била струя:
             Сумракъ туманный надъ лѣсомъ стоялъ.
   
                       Жалкій ребенокъ, на волю судьбы
                       Брошенный кѣмъ то, лежалъ недвижимъ;
                       Слизью покрытые, злые грибы,
                       Вздувшись отъ влаги, тянулись надъ нимъ.
   
             "Странный обычай у этихъ людей --
             Вдругъ промелькнуло въ умѣ у змѣи --
             "Здѣсь оставлять беззащитныхъ дѣтей
             "Въ грустные дни голоданья мои.
   
                       "Бѣдный малютка застылъ, не шутя,
                       "Онъ холоднѣе, чѣмъ шкура моя"....
                       И, осторожно обвивши дитя,
                       Грѣла его въ своихъ кольцахъ змѣя.
   

* * *

             Не меня ты молчаньемъ казнишь
             И терзаешь,-- а только себя.
             Эта мертвая, зыбкая тишь
             Засосетъ и погубитъ тебя.
             Много мыслей пройдетъ чередой
             Возмущающихъ, страшно нѣмыхъ
             Надъ усталой твоей головой.
             Утомленною въ грезахъ больныхъ.
             Ты не вынесешь съ ними борьбы,
             Поколеблется нѣжный твой умъ
             Роковою изнанкой судьбы,
             Отраженьемъ измѣнчивыхъ думъ....
             Пусть порхаетъ еще колибри,
             Гдѣ растетъ голубой анемонъ,
             Прекратитъ его ясные дни
             Отвратительный, злой скорпіонъ!...
   

* * *

             Лжива эта улыбка коралловыхъ устъ,
             И коварно обманчивы арки бровей;
             Вѣетъ тихою ложью отъ скользкихъ очей,
             Храмъ души твоей темной безжизненно -- пустъ,
             Нѣтъ въ немъ свѣта прямыхъ, удлиненныхъ лучей.
   
             Почему же я такъ привязался къ тебѣ,--
             Я, который лишь истины стрѣлы люблю?
             Почему я въ глазахъ твоихъ взоръ свой топлю,
             Покоряюсь безъ ропота странной судьбѣ
             И безжалостно духъ мой въ пучинѣ гублю?
   
             Оттого, что обмана и лжи красота
             Мнѣ часы вдохновенья святого даритъ,
             И въ тебѣ, отражался, ярко горитъ,
             Не колеблясь, моя золотая мечта,
             И души твоей храмъ весь для звуковъ открытъ....
   

* * *

             "Отвори!" онъ сказалъ; и открыла
             Передъ нимъ я каморку свою,
             Ощутивъ, какъ покинула сила
             Полоненную душу мою....
   
                       "Поцѣлуй!" онъ сказалъ; и лобзала
                       Я, какъ пламя, его горячо
                       И въ томленіи страстномъ припала
                       Головою къ нему на плечо....
   
             "Ухожу!" онъ сказалъ; и съ мольбою
             Я колѣни его обняла;
             Я уже не боролась съ собою
             Подчиненность свою поняла....
   
                       "Нѣтъ, останься".... я вдругъ онѣмѣла....
                       Онъ ушелъ, не внимая мольбѣ;
                       Я во слѣдъ ему жадно глядѣла,
                       Посылая проклятья судьбѣ...
   

* * *

             Я почувствовалъ живо себя на краю
             Страшной бездны, какъ утро настало;
             Такъ жестоко ты выпила душу мою
             И затмила хрустальность бокала...
                       Или думаешь ты,-- я не вижу теперь,
                       Что коварно въ тебѣ притаился
                       Кровожадный, прекрасно -- губительный звѣрь?--
                       Ненадолго, я знаю, онъ скрылся.
             Этотъ звѣрь меня въ пропасть недавно толкалъ;
             Наступаетъ моментъ предрѣшенный, --
             Разобьетъ онъ стыдливо -- звенящій бокалъ,
             Весь до капли тобой осушенный....
                       Уходи, уходи лучезарный вампиръ!--
                       Новый день настаетъ, пламенѣя,--
                       Ты свершилъ свой послѣдній торжественный пиръ,
                       Но мой трупъ не оставлю тебѣ я.
             Если новой души не захочетъ мнѣ дать
             Вѣчно чистое неба свѣтило,
             То не долго придется его убѣждать,
             Чтобъ оно меня сразу убило.
                       И, умершій для жизни, я вновь оживу
                       Въ пляскѣ атомовъ мѣрной и стройной,
                       Отъ земли въ запредѣльную даль уплыву,
                       Превращаясь въ хаосъ безпокойный.
   

* * *

             Я долго разсказывалъ милой
             О жизни холодныхъ камней;
             Она съ интересомъ слѣдила
             За пылкою рѣчью моей.
                       О чудномъ рожденьи кристалловъ
                       Во мракѣ таинственныхъ жилъ,
                       О формахъ, цвѣтахъ минераловъ
                       Я, помню, тогда говорилъ.
             Описывалъ я въ увлеченьи
             Превратности всѣ ихъ судьбы,
             Измѣнчивость ихъ, превращенья,
             Весь ужасъ безмолвной борьбы....
                       Вниманье въ задумчивыхъ глазкахъ
                       Я видѣлъ -- и рѣчи текли,
                       И въ яркихъ являлися краскахъ
                       Волшебныя нѣдры земли....
             Скрывалися звѣзды. Блѣднѣли
             Отъ смерти ночной небеса.
             Края горизонта алѣли,--
             Ужъ близилась утра краса.
                       Ты тихо свѣчу погасила,
                       Слѣдя за игрою тѣней,
                       И нѣжно, такъ нѣжно спросила:
                       "А есть ли любовь у камней?"....
   

Гроза.

             Бушуютъ стихіи, безумствомъ объяты
             И мрачною силою горды;
             Сурово трещатъ громовые раскаты --
             Небеснаго гнѣва аккорды.
   
                       Ихъ звуки съ тревогой глухой повторяютъ
                       Титаны могучіе -- горы,
                       И молніи быстрой огни ослѣпляютъ
                       Привыкшіе къ сумраку взоры....
   
             Душою мятежной мнѣ хочется слиться
             Съ хаосомъ угрюмой природы;
             Слезами дождя надъ землею пролиться
             И вихремъ стонать непогоды.
   
                       Мнѣ хочется яркою огненной властью
                       Разбить всѣ оковы и гробы.
                       Бушуетъ во мнѣ съ негодующей страстью
                       Стихія карающей злобы...
             . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
             Все стихло на небѣ. И слушаютъ боги
             Мелодію нѣжной молитвы;
             А духъ мой попрежнему жаждетъ тревоги
             И шума ликующей битвы!
   

Отрѣшенность.

             Дайте, дайте мнѣ неясныхъ, мимолетныхъ ощущеній,
             Ненавистна эта тяжесть, грубый блескъ и звонъ оковъ;
             Я хочу чудесныхъ сказокъ и внезапныхъ превращеній
             Упоительныхъ видѣній въ безпокойствѣ яркихъ сновъ.
   
             Я хочу уйти далеко на туманныя вершины,
             Гдѣ сіяетъ ледъ столѣтій, безмятежностью горя;
             И хочу я погрузиться въ вѣчно-темныя глубины,
             Въ непроглядныя пучины, гдѣ рождается заря....
   
             Тяжелы мнѣ поцѣлуи, и любви земной объятья
             И толпы слѣпцовъ безумныхъ неумолчный громкій крикъ,
             Пѣнье гимновъ и молитвы, и стенанья и проклятья...
             О, какъ ихъ хочу изгнать я изъ души въ единый мигъ!
   
             И глубоко непонятно мнѣ всеообщее равенство
             Въ единеньи душъ звѣриныхъ, въ преклоненіи судьбѣ;
             Одинокимъ лишь доступна безпредѣльность совершенства,
             И для этого блаженства я замкнулся самъ въ себѣ...
   

* * *

             Я люблю эти розы душистыя,
             Поцѣлуемъ твоимъ освященныя,-
             Розы нѣжныя, бѣлыя, чистыя,
             Ароматомъ весны напоенныя.
                       Я люблю эти звѣзды далекія,
                       Къ небесамъ мою душу манящія,--
                       Звѣзды яркія, звѣзды высокія,
                       Въ темнотѣ безпросвѣтной горящія.
             Я люблю это море лазурное,
             Море тихое, ласково-нѣжное,--
             Море гнѣвное, мрачное, бурное,
             Необъятное море, безбрежное...
                       Я люблю твою душу прекрасную,
                       На одно лишь добро окрыленную,
                       Душу свѣтлую, чистую, ясную,
                       Яркимъ блескомъ любви озаренную!
   

Уралу.

             Мой край родной! я ни одной поэмы
             Не посвятилъ тебѣ въ далекой сторонѣ,--
             Передъ тобою пѣсни мои нѣмы....
             Я пѣлъ любовь и прелесть хризантемы,
             Слагалъ сонеты я байкальскихъ водъ волнѣ.
   
             Но знаешь ты, какъ страстно и глубоко
             Люблю я цѣпь твоихъ могучихъ, дивныхъ горъ,
             Взметнувшихся вершинами высоко,
             Просторъ лѣсовъ, раскинувшихъ широко
             Кайму зеленую, и гладь большихъ озеръ...
   
             Что любимъ мы, то неохотно рвется
             На волю изъ глубинъ задумчивой души,--
             Оно стыдливо въ мысляхъ остается.
             Что любимъ мы, безмолвно то поется
             Въ сердечныхъ тайникахъ отзывчивой тиши....
   
             Въ чужой странѣ въ мечтахъ моихъ вставала
             Картина чудная далекихъ прошлыхъ дней,
             Душа въ блаженствѣ нѣги замирала;
             Виднѣлась мнѣ живая цѣпь Урала,
             И я на крыльяхъ грезъ стремился жадно къ ней....
   
             Уралъ родной! въ моихъ напѣвахъ страстныхъ
             Тебя не вспоминалъ я много лѣтъ, давно....
             Такъ будь же здѣсь въ аккордахъ полногласныхъ,
             Въ цѣпи стиховъ, туманныхъ и неясныхъ
             Тѣней и отзвуковъ-nocлѣднее звено!
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru